Лежа на земле, укрытый густыми растениями, я живо зарядил его и, с ловкостью пумы, проложил себе дорогу среди кустарника до самого берега бухты. Разняв осторожно камыши, я стал наблюдать за окрестностями.
Налево от меня маленькая лодка как раз отчаливала от узкой полосы земли по направлению к бухте. В ней сидели двое мужчин, и, несмотря на большое расстояние, я с уверенностью узнал в одном из них «эйталианского» аристрократа, за которым Билли гнался накануне вечером. Другой, с карабином в руках, был не кто иной, как мой парк-лэйнский друг. Хотя этот здоровый детина правил лишь одним веслом, лодка двигалась быстро.
Я с облегчением улыбнулся и выставил ружье так, что лишь самый кончик его виднелся из-за камышей. Я намеревался хорошенько начинить их свинцом, как только они приблизятся на расстояние выстрела. Если бы поднялся шум вокруг этого дела — моя простреленная шляпа свидетельствовала бы в мою пользу.
Они подходили все ближе. Я положил палец на курок. Тут лодка остановилась. На секунду мне показалось, что мой фокус открыт: тогда, не выжидая дальнейших событий, я поспешно выстрелил, и от лодки отлетел большой кусок дерева. Здоровый детина ругнулся, закачался и стал во всю мочь грести назад, а его товарищ поднял карабин, указывая на то место, откуда раздался выстрел.
Мешкать было нечего. Я тихонько выполз из засады, осторожно пробираясь среди камышей, и очутился на другом берегу острова, где, как и следовало ожидать, увидел верного Билли. Он стоял на коленях в лодке, навострив уши, и старательно целился в удирающую компанию.
— Стреляй! — крикнул я.
Послышался выстрел, и минуту спустя Билли подъехал к острову.
— Будь они прокляты, Джек! — сказал он, приставая к берегу. — Я думал, что вы уже погибли. Вы только взгляните на этих негодяев!
На противоположном конце бухты наши враги удирали с такой изумительной быстротой, словно участвовали в гонках.
— Как это все случилось? — спросил Билли, усаживаясь на берегу. И, когда я в нескольких словах рассказал ему все, он заметил: — Это был заранее обдуманный план, в этом нет теперь ни малейшего сомнения. Вас нашли бы убитым или вовсе не нашли бы. Гуарец со своим товарищем успел бы удрать, а Мориц, представив свое самое бесспорное алиби, освобождающее его от всяких неприятностей, вступил бы во владение наследственным имуществом.
Я взглянул на часы.
— Половина седьмого, назначенный час для уток. Боюсь, что мы их спугнули.
— Наверное, — сказал Билли. — Если бы я был уткой, я бы отсюда убрался по крайней мере на две недели. Пойдемте лучше со мной до мыса, а там через поле повернем прямо в Вудфорд и выпьем по рюмочке. Вы поспеете домой к восьми.
— Ладно, — обрадовался я. — Даже следует немного опоздать; мистер Мориц лишний час поволнуется относительно исхода своей затеи.
Я оставил челнок на месте: мне нисколько не хотелось избавлять людей Морица от лишнего беспокойства. Мы оба сели в лодку Билли и быстро поплыли вдоль бухты. Наших преследователей нигде не было видно, а с берега донесся слабый треск выстрелов. Очевидно, остальная компания была занята утками.
Оставив лодку у маленькой пристани по другую сторону мыса, мы полем дошли до Вудфорда и, пробыв около получаса в «Плау», выпили несколько рюмочек хереса и горькой и говорили о предстоящей нам кампании.
— Лучше всего играть ва-банк, — сказал я. — Когда я вернусь домой, я им просто расскажу, что кто-то пытался меня убить. Я хочу услышать объяснения Морица по этому поводу. Я ему даже, пожалуй, скажу, что у меня есть свидетель, какой-то турист, что он остановился в «Плау» и в это время сам был на охоте. Весьма возможно, что он придет тебя навестить.
— Я надеюсь, — сказал, шутливо раскланиваясь, Билли. — У меня так мало знакомых среди английских аристократов! А пока, — прибавил он серьезно, — я еще немного прослежу его дела. Не знаю, уедут ли ваши приятели после этой маленькой неудачи. Тем не менее я собираюсь посторожить около «Холли» всю ночь: мне что-то мало нравятся «эйталианские» аристократы, разгуливающие с карабинами. За ними надо следить в оба.
Я встал.
— Надо идти, иначе я опоздаю к воскресению из мертвых.
Билли проводил меня до дверей.
— Где мы встретимся завтра? Или вы, быть может, заглянете сюда?
Я сказал, что приду после обеда: скажу Морицу и остальным, что хочу посмотреть, как подвигается починка автомобиля.
Торжествуя при мысли о предстоящем Морицу сюрпризе, я пошел бодрым шагом по дороге в «Аштон».
Пройдя три четверти пути и завернув за тот самый угол, где перед завтраком мы встретились с Билли, я увидел маленького чумазого мальчугана, сидящего на скамейке. Едва я с ним поравнялся, он спрыгнул со скамейки и загородил мне дорогу.
— Извините, сэр, — сказал он, — не вы ли мистер Норскотт?
— Вы угадали, дружок, — был мой ответ.
Сунув руку в карман, он вынул запачканный конверт.
— Леди велела передать вам вот это, сэр.
Я взял письмо и вскрыл. Быстро смеркалось, и я едва мог его разобрать. Вот что там стояло:
»Если вы хоть сколько-нибудь дорожите жизнью, вы должны немедленно покинуть «Аштон». Гуарец и все остальные поехали вслед за вами, и ваш двоюродный брат с ними в заговоре. Все это по моей вине, а потому пользуюсь последней возможностью вас предупредить. Это все, что я могу сделать. Если правда, что вас напрасно обвиняют, я молю судьбу, чтобы вам удалось спастись, пока не поздно. Уничтожьте это письмо.
М.С».
— Где тебе передано это письмо? — спросил я мальчугана.
Он колебался.
— Леди не велела говорить.
Я сунул руку в карман и вынул пять шиллингов.
— Слушай, дружок, если ты мне скажешь, ты получишь вот это!
Он решительно покачал головой.
— Я обещал леди, сэр.
Я спрятал деньги, мне стало стыдно:
— Томми, — сказал я, — ты хороший мальчик. Как ты узнал, что я мистер Норскотт? .
— Леди мне вас описала. Она сказала, что вы высокий и смуглый.
— Так она сказала? — спросил я, смеясь. — А ты передашь ей от меня записку? Леди тебе это не запретила?
Он отрицательно качнул головой.
— Великолепно! Если ты это сделаешь, я тебе дам десять шиллингов.
— Полкида? — пробормотал он, ошеломленный.
— Это одно и то же, Томми, — сказал я, вынув монету. — Вот они.
Он— крепко зажал монету в своей маленькой смуглой лапке; и пока он приходил в себя от потрясения, я вырвал страницу из записной книжки и написал следующее;
»Можете ли вы быть завтра в 3 часа в «Плау», в Вудфорде? Если нет, то оставьте мне там записку с указанием места, где могу вас видеть.
Стюарт Норскотт».
Я передал записку мальчику, и он тотчас же со всех ног пустился бежать по дороге.
Когда он скрылся из виду, я поднес к губам мелодраматическое предупреждение Мерчии и поцеловал этот маленький клочок бумаги. Предупреждение немного запоздало, но от этого оно не стало менее желанным.
Потом я разорвал письмо на мелкие кусочки и, бросив их на волю ветра, завернул за угол и вошел в боковую калитку. Были густые сумерки. Окно курительной комнаты было открыто, и свет золотой струей вырывался из него. Держась в тени, я тихонько приблизился к нему, и услышал голос Морица:
— Это очень странно! По словам Джорджа, челнок был привязан к свайке у берега, а его следов нигде не нашли.
— Надеюсь, он не упал в воду, — зазвучал беспокойством голос Йорка. — Нам лучше еще походить да поискать повсюду, прежде чем возвращаться с этой вестью к дамам.
— Это самое правильное, — поддержал Мориц. — Я ужасно за него тревожусь.
— В таком случае, дорогой Мориц, я рад, что могу вас успокоить, — сказал я, переступая порог.
ГЛАВА XVI
Никогда не забуду лица Морица в ту минуту. Щеки его посерели, как зола, и несколько секунд он смотрел на меня с нескрываемым ужасом. Если бы я даже сомневался в его виновности, этот драматический эпизод положил бы конец моим колебаниям. Наконец, после большого усилия, он пришел в себя настолько, что смог улыбнуться кислой улыбкой.
— Черт возьми, Стюарт, вы нас здорово напугали! Мы уже боялись, не упали ли вы в воду.
— Нет, — ответил я любезно. — Только моя шляпа попала туда.
И, взяв шляпу в руки, я поднял ее на свет так, чтобы все могли видеть след пули.
— Что это значит? — крикнул Йорк, схватив шляпу и осматривая ее с большим интересом; сэр Джордж тоже подошел и заглянул через его плечо.
— Это значит, — ответил я, — что я потерял по крайней мере двадцать пять шиллингов. Это одна из лучших моих шляп. — Затем, устремив нежный взгляд на Морица, я начал рассказывать мои захватывающие похождения.
Когда я закончил, наступило короткое молчание. Прервал его сэр Джордж.
— Н-н-но ведь это убийство! — сказал он, заикаясь от волнения.
— Я бы скорей назвал это порчей шляпы, — сказал я спокойно. — Но намерения этого молодца кажутся вполне определенными.
— Наверное, это черти — болотные охотники! — воскликнул уже успевший прийти в себя Мориц. — Тут на берегу шатается целая банда всяких жуликов, которые сделали охоту на уток источником существования. Меня уже предупреждали, когда я сюда приехал. Они воображают, что болото принадлежит всецело им, и что никто, кроме них, не имеет права здесь охотиться. Я много слышал про их разбойничьи проделки, но никогда не мог вообразить, что они дойдут до такой наглости! Милый друг, я просто сказать не могу, до какой степени мне все это досадно, — прибавил он, обращаясь ко мне.
Еще бы!.. Я очень ясно представил себе эту досаду!..
— Не стоит из-за этого беспокоиться, Мориц, — сказал я. — Эти маленькие неприятности, наверное, произойдут еще не раз.
— Вы поразительно хладнокровно к этому относитесь, Норскотт, — вмешался сэр Джордж. — Случись это со мной, черт возьми, вся деревня угодила бы у меня за решетку.
— Я сейчас же передам это дело полиции, — вмешался Мориц. — Могли бы вы узнать этих двух негодяев в лицо?
Мне хотелось ответить да, ради удовольствия видеть его выражение, но я нашел, что это было бы чересчур смело.
— Ручаться не могу, — сказал я. — Но тот любезный иностранец, живущий в «Плау», их, наверное, легко узнает. Он имел возможность хорошо их разглядеть.
Эти слова не выдавали Билли, но вместе с тем, кажется, заставили Морица пережить пренеприятные минуты.
— Не будем сегодня говорить об этом деле, — прибавил я. — Не стоит, право, будоражить весь дом из-за порчи какой-то глупой шляпы!..
Мориц вздохнул как бы с облегчением.
— Вы совершенно правы, Стюарт, — сказал он. — Мы этим только расстроим наших дам. Но завтра мы первым делом с утра поедем в Вудфорд к судебному следователю. Я в землю загоню этих чертей, уж будьте уверены!
На этом мы успокоились и пошли одеваться к обеду.
Мы приятно провели весь вечер, а потом я рано лег спать, и, для разнообразия, провел очень спокойную ночь.
На следующее утро, за завтраком, Мориц очень тонко напомнил мне о нашем визите в полицию.
— Кажется, нам со Стюартом придется поехать по делу в Вудфорд, — объявил он.
Дамы хором запротестовали.
— Я не знала, что у вас в Вудфорде могут быть какие-то дела, — заметила леди Бараделль.
— О, это совсем не важное дело, — отозвался поспешно Мориц. — Оно не займет много времени. Мы поедем в кабриолете и к одиннадцати вернемся.
Тотчас после завтрака мы уселись в кабриолет и поехали. Мориц правил. Настроение у него было подавленное.
— Надеюсь, полиция сумеет изловить негодяев, не поднимая шума вокруг этого дела, — сказал он, со злостью нахлестывая лошадь. — Совсем не интересно, чтобы газеты расписывали всю эту историю.
— Будем надеяться на лучшее, — любезно ответил я. — Я нисколько не боюсь хлопот, чтобы помочь вам избавиться от нежелательных соседей.
Выехав за Вудфорд, мы остановились перед полицейским участком, вышли из кабриолета и поднялись наверх, в контору.
Следователь, высокий, солидный мужчина, сидел за письменным столом и усердно писал. Когда мы вошли, он вздохнул, отложил перо и вытер пальцы о брюки.
— С добрым утром, мистер Фернивелл, — сказал он. — Чем могу вам служить сегодня?
— С добрым утром. Мы пришли к вам по довольно серьезному делу.
Следователь тотчас же принял официальный вид: положил руки на колени, и, вывернув пятки, нагнулся вперед и сдвинул брови.
— Я вас слушаю, сэр.
В кратких словах, в которых звучало кажущееся возмущение, Мориц описал все случившееся накануне.
Следователь выслушал тираду Морица и вынул большую книгу для записей.
— Когда все это произошло? В котором часу?
— Приблизительно в три четверти шестого, — ответил я.
— Ага! — пробормотал он, записывая этот факт, — а вы могли бы узнать этих людей, сэр?
Я покачал головой.
— Сомневаюсь. Уже темнело, и я не мог их разглядеть. Вы лучше расспросите моего спасителя, живущего в «Плау». Он их хорошо видел.
— А!.. — произнес следователь, — и зовут его…
— Ломан или что-то в этом роде.
Записав имя, следователь решительным жестом закрыл книгу.
— Я займусь этим делом сейчас же: ничего не обещаю, но полагаю, что завтра нам уже кое-что будет известно. Тут их целая банда, этих охотников. Но я им покажу, где раки зимуют! Я их отучу стрелять по людям без разбора!..
— Благодарю вас, — сказал я. — Я убежден, что наше дело находится в верных руках. Я теперь отправлюсь в «Плау» и скажу этому Ломану, или как его там зовут, что вы желаете с ним переговорить.
Мы вышли.
— Не хотите ли поехать со мной? — предложил я Морицу. — Я с удовольствием познакомил бы вас с моим спасителем. Он, кажется, очень славный малый.
Мориц угрюмо покачал головой.
— Я должен вернуться к теннису. Пригласите вашего друга в «Аштон» на завтра, — его, быть может, интересует крикет?
— Хорошо, — ответил я кротко. — Я, кстати, посмотрю, что с автомобилем, так что вы меня скоро не ждите.
— Сегодня мы приглашены к Кутбертам, и тетя Мэри просила, чтобы кто-нибудь из нас туда поехал. Но вам нечего беспокоиться, если у вас другие планы, — сказал Мориц, сопровождая последние слова многозначительным взглядом. Я сейчас же понял, что он намекал на леди Бараделль.
— Спасибо, Мориц, — сказал я спокойно. — Вы идеальный хозяин.
Оставив его свободно размышлять над этим комплиментом, я перешел через улицу по направлению к «Плау».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25