Таким образом высвобождалось огромное количество бессознательной душевной энергии. Вот кто-то плачет, плачет по-настоящему, его сотрясают рыдания, он не в состоянии держаться на ногах, поверженный волной горя. Зато все чувства выплескиваются наружу. Перемножьте это на пятьдесят, на сто или даже тысячу. Все равно что сломать огромную плотину между сознательной частью разума и бессознательной. — Тони постучал тонким пальцем по виску. — Уходят все тревоги, страхи и ненависть, которые копились там год за годом. Речь идет о настоящем фонтане, тут возникает очень сильное давление. Вроде как пробурить нефтяную скважину.
Никто не произнес ни слова. Отдаленный грохот камня о дерево не прекращался — приглушенный, как удары сердца. Марк беспокойно передвинул ружье на коленях.
— Так вот чего хочет бог, — проговорил Крис. — Всех этих... эмоций. Зачем?
Тони пожал плечами.
— Вы смогли бы объяснить роботу, зачем нам нужна еда? Это то, чего хочет бог, вот и все. Что ему нужно. Возможно, мы и не в силах вообразить себе, что происходит на самом деле. Впрочем, я полагаю, что он питается этим мощным эмоциональным разрядом после жертвоприношения. Каким-то образом поглощает его; если угодно, телепатически пьет.
Крис фыркнул:
— Вы нас низвели прямо-таки до уровня домашнего скота! Является сверхъестественный фермер, выдаивает из нас эмоции, шлепает по крупу и отпускает пастись до следующего раза.
— Звучит не слишком приятно, — согласился Марк. — Но если ему нравится пить то, что скапливается там, — он приставил к голове палец, будто ствол пистолета, — то я не возражаю. Потому что, как и обычный фермер, он дает взамен то, что необходимо стаду.
— И что же это такое?
— Защита от тех штуковин, что снаружи.
— Но ведь не всегда же так было.
— Конечно, нет. Рут. Повторяю, местность здесь прямо-таки целительная. Аут-Баттервик притягивает людей, страдающих физическими или психическими недугами. Я, к примеру, был алкоголиком. Сюда тянет людей, которые страдают депрессией или душевными расстройствами, тех, для кого обыденная жизнь становится совершенно невыносимой. Они приходят сюда один за другим инстинктивно; и так же, один за другим, узнают, что здесь должно произойти. За последние годы нам стало совершенно ясно, что оно случится — вот это нашествие, если угодно. Что здесь произойдет прорыв некоей таинственной силы. И у каждого из местных жителей, и у мужчин, и у женщин, исполнится самое заветное желание.
— Хотя его придется покупать жертвоприношением?
Тони кивнул, и толстые линзы очков сверкнули под ярким светом.
— Я никогда не позволил бы себе такой бестактности и никого ни о чем не спрашивал. Однако уверен, что каждый придумал свой собственный обряд и выбрал то, что он отдаст в жертву. Крайне маловероятно, чтобы кто-нибудь замышлял кровавое жертвоприношение. Ну а что будет жертвовать такой старый циничный капиталист, как я, вы можете догадаться. Деньги.
Марк нетерпеливо поднялся со стула, словно чувствовал, что время уходит.
— Как вы уже догадались, все обернулось скверно. Мы тут сидим себе и ждем прекрасного чуда. Вдруг появляются эти твари. Проще говоря, они норовят похитить чудо, на которое все мы возлагали свои надежды. А тогда... — Он покачал головой и помрачнел.
— Кто они такие? — не вытерпел Крис.
— Сафдары? Насколько я смог разобраться, шайка психопатов разных национальностей — американцы, англичане, немцы, африканцы, индусы, которые объединились вскоре после Второй мировой войны. Промышляли пиратством, контрабандой оружия, убийствами; служили наемниками у всех, кто платил. Позже они специализировались на дестабилизации власти в странах третьего мира. Попросту делали то, что им нравилось, то есть убивали. Резали всех подряд: мужчин, женщин и детей. Отсюда их название: сафдар — прорывающий строй. В 1961 году они направлялись в Англию.
— Как раз тогда, — заговорил Марк, — я их и встретил. Я был юнгой на торговом судне «Мэри-Энн». Они захватили его. Убили большую часть экипажа, а оставшихся заставили плыть к берегам Англии. Бог знает, что они должны были там сделать.
— Но это им не удалось, — предположил Крис.
— Точно. — Глаза Марка потемнели от боли воспоминаний. — Я открыл кингстоны «Мэри-Энн». И сафдары, и мои друзья из экипажа — все отправились на дно меньше чем в полумиле отсюда. Спасся только я один.
Внезапно Крис все понял.
— Смотрите... — В голосе Марка звучало нетерпение. — Для меня все это совершенно очевидно. В любой момент здесь возникнет магическая сила невероятной мощи, какой не видали лет пятьсот. Вопрос в том, кто ухватит ее первым. Мы — или эти ублюдки на берегу. Мы словно две команды, стоящие друг напротив друга в ожидании волшебного мяча, который вот-вот вбросят в Мэнсхед. Кто первым схватит мяч, тот и победит, все остальные — проиграют. Я имею в виду полную победу или полное поражение. Крис, Рут! Эти твари — наши соперники. Они хотят первыми схватить Силу. Если смогут, они всех убьют, а потом превратят нас в монстров, подобных Уэйнрайту. В таком случае мы не будем бороться с ними за всплеск той энергии, когда он случится. И поверьте, если эти твари сумеют овладеть Силой, то будут в состоянии сделать все что угодно. Каменные стены защитят нас не лучше, чем бумажки. Мы даже не сможем выбрать смерть. Мы станем их пехотой. Нас погонят вперед, и мы будем убивать каждого, кто попадется на пути. Те, кого убьем, станут такими же, как мы. Процесс будет расти, как раковая опухоль.
— Сколько у нас времени? — спросила Рут у Тони. — Когда прорвется эта сила?
— Не больше двух-трех дней, — ответил тот. — Возможно, вы и сами почувствовали, как нарастает какое-то напряжение. Все признаки налицо. Преграда между нашим миром и тем, другим, стала настолько тонкой, что волшебство, сверхъестественная Сила — мана, энергия космоса, называйте ее как хотите, — уже просачивается. И сильнее всего она на этих нескольких сотнях ярдов вокруг Мэнсхеда. Если угодно, мы находимся в эпицентре. Она мощнейшим образом влияет на живых существ, увеличивает жизненную энергию. Если вы больны, то чувствуете себя лучше; если устали — откуда-то берутся свежие силы.
Крис тут же вспомнил, как он без устали работал в морском форте, вспомнил золотую рыбку, чудовищный сельдерей... Господи, а ракушки, которые Дэвид притащил две недели назад!
Марк крепче сжал ружье.
— Случается, что умершие... оживают. Пока это единственное место на земле, где даже смерть умерла.
— Золотая рыбка, — прошептала Рут. — Помнишь, Крис?
Марк достал что-то из нагрудного кармана и протянул Крису.
— Вам могла встречаться такая вот штучка.
Это была обычная ракушка. Крис догадался, что увидит на внутренней стороне.
— Лицо, — проговорила Рут. — Изображение лица.
— Ими усеян весь берег, — сказал Марк. — Наверно, это... а, черт...
Марк вскочил, подхватив ружье.
Лампочка под потолком неожиданно погасла. Даже несмотря на отдаленный стук в ворота морского форта, они расслышали потрескивание остывающего стекла. В комнате, которую озарял лишь слабый свет, пробивавшийся сквозь грязное окно, вдруг стало необъяснимо холодно.
— Наверно, предохранители.
— Какие, к черту, предохранители! — отозвался Тони. — Удивляюсь, как эти твари не сообразили раньше! Электричество подведено к морскому форту по кабелю, который подвешен на столбах вдоль прибрежной дороги. И свалить их достаточно просто.
Вот дерьмо, злобно выругался про себя Крис. Еда кончается, электричества нет. Придется зажигать свечи. Что, если...
— Вода. — Крис тревожно оглянулся. — Теперь они перекроют воду!
— Это сложнее. Придется докопаться до труб...
— Нет, черт бы их подрал. У берега на насыпи есть кран. Им надо только отодвинуть железную крышку, спуститься вниз да повернуть вентиль. И тогда...
— Проклятие. Ублюдки скоро додумаются.
Рут быстро поднялась.
— Соберем все емкости, которые сможем найти. Кастрюли, ведра, бутылки. Надо сделать запасы воды.
Марк двинулся к двери.
— Позову кого-нибудь на помощь.
Когда Марк открыл дверь, Крис заметил, как от нее кто-то отпрянул. Он узнал этот сухощавый профиль — преподобный Рид. Подслушивал.
Рут и Марк ушли, гулкое эхо их удаляющихся шагов стихло. Крис повернулся к Тони и спросил:
— Как думаете, мы прорвемся?
— Надеюсь, Крис... Господи, надеюсь, что да.
33
— Ми-исис Стейнфорт! Ми-исис Стейнфорт... Туалет не спускается!
Рози Тамворт стояла в дверях фургона, и ее инфантильное личико, венчавшее неуклюжее тело, выражало детскую озабоченность. Рут, несшая вместе с Крисом через двор полные ведра воды, остановилась и посмотрела на мужа. Ее взгляд сказал все.
Он поставил ведра на булыжники.
— Стало быть, ублюдки в конце концов додумались. Ни электричества, ни воды. — Его внутренние часы, отмерявшие, сколько они еще продержатся в морском форте, затикали быстрее. Без еды человек может прожить пять недель. Без воды — всего несколько дней.
Крис поднял ведра и понес их туда, где уже стояли полдюжины других ведер, двадцать три бутылки различной формы, два пластиковых таза, кастрюли, декоративные вазы, пластмассовые коробки — все до краев наполненные водой. Тони предложил выстелить деревянные ящики полиэтиленовой пленкой, превратив их тоже в емкости для воды; впрочем, на это все равно не хватило времени. Где-то на краю насыпи рука проникла в колодец и перекрыла вентиль.
Крис снова подумал об этих чудовищно мощных руках. Снова ему представилась шейка Дэвида. Он отогнал мрачные мысли и пошел разыскивать Тони.
* * *
Когда Крис, заперев дверь комнаты с водой, поднимался по лестнице, стук в ворота опять донесся до его сознания. Он понял, что этот звук так и не прекращался: бросившись запасаться водой, он просто перестал его воспринимать.
Похоже, сама смерть стояла у ворот и колотила, колотила, колотила в них. Желая войти внутрь.
Тони и Марк глядели с галереи через стену, завороженные видом твари, бьющей булыжником в деревянные ворота. Чудовище уже извело несколько голышей. Вся насыпь перед воротами была усыпана каменной крошкой. Прилив еще не закончился, и море бурлило, громко чавкая, вокруг скалы. Несколько сафдаров сидели по пояс в воде на насыпи. Дальше зеленое море терялось в сером тумане.
— Наверно, вы уже слышали, — сказал Крис.
Марк продолжал задумчиво глядеть на фигуру, орудующую камнем. Тони обернулся; его лицо было серым, как туман.
— Малыш Ходджсон сказал нам.
— И что теперь?
— Только ждать. Единственное, что остается. Если у вас, конечно, нет других идей. С внешним миром мы связаться никак не можем. Бежать тоже — это доказал Уэйнрайт. Летать мы не умеем.
— Я слышал, как трактирщик говорил с кем-то из деревенских, — сказал Крис. — Они думают, что могли бы построить плот и уплыть.
— Они что, шутят?
— Тони, люди в отчаянии. Им известно, что еды у нас немного, а воды хватит всего на несколько дней. Поэтому...
— Поэтому они думают, что лучше покончить самоубийством... Марк, сколько сафдаров было на «Мэри-Энн», когда она затонула?
Марк не оглянулся.
— Пятнадцать. — Его грустные глаза были прикованы к твари, бьющей в ворота. Он сжал ружье с такой силой, что на крупных руках вздулись вены.
— Пятнадцать... На насыпи мы видели восьмерых. Значит, семеро бродят где-то поблизости. Один или два в дюнах. Один сторожит мост около деревни. И еще несколько прячутся вон там под водой, чтобы выскочить и утащить в море любого придурка, который попытается уплыть отсюда на плоту.
— Тони, ты думаешь, люди просто будут сидеть здесь и голодать? — Крис выговаривал слова так, что механическое громыхание камня о дерево заполняло промежутки между ними. — У мистера и миссис Ходджсон двое сыновей; у некоторых мужчин есть жены. Инстинкт выживания, защиты своей семьи от опасности превозмогает все. Им необходимо чувствовать, что они что-то делают. Если мы будем сидеть и слушать, как эта тварь дубасит в ворота, то просто спятим.
Громовой удар прогрохотал не вовремя. Тварь изменила ритм. Крис оглянулся.
Марк стоял на цыпочках, перевесившись через стену и прижав ружье к плечу. Из одного ствола плыл вверх дымок.
Секунд на пять стук смолк. Внезапная тишина становилась почти невыносимой.
Крис быстро перевесился через стену, чтобы посмотреть вниз.
Тварь, зажав камень в лапе, по-прежнему стояла у двустворчатых ворот. Чудище не шевелилось. Высоко занеся массивную руку и застыв на половине удара, оно сжимало белый голыш. Безволосая голова была все еще обращена к воротам, глаза блестели на красном лице.
Крис так напряженно вглядывался, что у него заслезились глаза. Чудовище было каким-то не таким. Оно...
Точно!
От плеча по красной спине, усеянной узлами вен, текла густая жидкость, похожая на жирную подливку.
Кровь.
Сердце бешено застучало. Крис взглянул на Тони, чтобы убедиться, понимает ли тот значение этой жидкости, сочащейся из рваной раны на плече твари.
Мощная рука опустилась, камень грохнул о ворота. Механический стук возобновился. Бух — раз — два — бух — раз — два... Пригоршня мелкой дроби прервала его ненадолго. Тем не менее здесь, на Мэнсхеде, произошло маленькое чудо.
— Господи, из этих тварей течет настоящая кровь, — прошептал Крис.
— Точно, — подтвердил Марк низким ровным голосом. — А если так...
Подняв приклад к плечу, он прицелился, сосредоточив все свое внимание на мушке. Указательный палец напрягся.
От ружейного выстрела у Криса заложило уши, однако он не отвел взгляда от фигуры, молотящей в ворота.
На сей раз заряд попал точно в чудовище, отбросив тварь от ворот футов на пять через насыпь; она упала в пену прибоя.
Опоясав морской форт, набежала волна, и уродливый ублюдок скрылся под водой.
Исчез.
Ружье дымилось.
Исчез.
У Марка в глазах блестели слезы — то ли от порохового дыма, то ли еще от чего, Крис не знал, но его настроение определенно поднялось.
Исчез. Все, что осталось, — большой белый голыш, испачканный черной слизью, вытекшей из тела чудища.
Сейчас тварь лежала на дне с такой дыркой в груди, что в нее можно было бы посадить дерево.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35