Мазь уже не спасала. К тому же ее оставалось мало. У Фила было нестерпимое желание куда-нибудь убежать отсюда, но его удерживал корабль. Там он мог найти спасение. Но он не знал точно, что то за судно, и поэтому не решался выйти из своего укрытия и подойти ближе.
В полдень он заметил вдали приближающийся корабль. Он медленно двигался по голубой глади моря. У Фила было острое зрение. Море учит этому. Даже на таком большом расстоянии он видел, как тяжело корабль рассекает волны. С холма он мог видеть больше, чем те, кто находился на корабле в гавани. Прибрежный мыс скрывал от них море, поэтому с наступлением ночи они и не догадывались о приближающемся корабле.
Фил несколько часов подряд наблюдал за незнакомым судном, стоящим в бухте, но не смог разобрать, какому государству оно принадлежит и каким промыслом занимается. Наконец, его терпению пришел конец. Он больше не мог выносить этой неопределенности и решил спуститься к берегу. Он шел по руслу ручья, стараясь двигаться как можно осторожнее и незаметнее, пока не добрался до того места, откуда мог ясно слышать голоса на борту корабля.
На палубе он заметил орудия, прикрытые брезентом. Фил снял с себя верхнюю одежду и бросил ее на камень. На поясе он закрепил кинжал и бесшумно вошел в воду. Продвигаясь глубже и глубже, он на мгновение заколебался, но решимость взяла верх и он осторожно поплыл.
Фил старался не высовываться из воды и плыл так медленно и тихо, что его не было слышно. Наконец он добрался до корабля и с облегчением дотронулся до его шероховатого борта. Он проплыл вперед к корме и, ухватившись за выступ, дал себе передохнуть. Он поднял голову и увидел над собой ярко освещенное окно каюты.
Фил стал медленно подниматься из воды. Его собственное тело показалось ему ужасно тяжелым. Одной рукой он ухватился за выступ над румпелем. Потом подтянулся, опираясь ногами о борт, и схватился за резную фигуру на носу корабля — деревянного дракона, сделанного из крепкого дуба. Другой рукой он нащупал лапу дракона. Фил поблагодарил про себя неизвестного мастера, который украсил нос корабля таким удобным для дела изваянием. Ухватившись за голову дракона, он подтянулся и, раскачиваясь над темной водой, перебрался на палубу. Все это ему удалось сделать бесшумно и незаметно.
Пригибаясь к палубе, Фил подполз к освещенному окну каюты и заглянул в него. Внутри никого не было. Стол был покрыт скатертью и на нем стоял такой красивый сервиз, какой Филу и не снился. Там были фужеры изысканных расцветок, которые в свете свечей искрились яркими гранатами, серебряные и даже золотые кубки и удивительно изящные тарелки, инкрустированные по краям золотом. На столе лежали серебряные ножи и вилки и стоял большой графин, украшенный золотом и драгоценными камнями. Такое великолепие дано было увидеть не каждому смертному.
Раздались шаги. Фил отпрянул от окна и ухватился руками за перила. В каюту вошел мальчик и начал быстро убирать со стола. Сверху послышались голоса. Они говорили на английском! Фил подумал о том, каким лакомым куском мог стать этот корабль для «Розы Девона». Он мрачно улыбнулся своим мыслям.
— Юнга! — позвал голос откуда-то из недр корабля.
— Да, капитан, — закричал мальчик и вылетел из каюты, как испуганный цыпленок.
Фил приподнял голову. Руки у него уже устали. Висеть так долго было тяжело. Но единственным вопросом, над которым он сейчас ломал голову, было, как ему открыться на корабле. Он перекинул одну ногу через выступ окна, чтобы дать отдых рукам, и снова и снова обдумывал все возможные варианты. По всему было видно, что эти англичане честные люди, и Фил был бы рад оказаться среди них. Но если он придет к ним ночью, как вор, они почти наверняка заподозрят его в дурных намерениях. Фил старался взглянуть на проблему с разных сторон и, наконец, пришел к выводу, что лучше всего для него будет вернуться на берег. А уже там, размахивая одеждой, он сможет позвать на помощь. Вряд ли кто-то откажется помочь юноше, спасающемуся от пиратов.
Фил поднял ногу, чтобы выбраться из своего укрытия и привести свой план в действие, но тут почувствовал, как кто-то цепко схватил его за лодыжку. Фил похолодел.
Положение у него было трудное. Висеть за окном, перекинув одну ногу через подоконник, и пытаться освободить ее без риска свалиться совсем было почти невозможно. Он сделал слабую попытку выдернуть ногу, но без особого успеха. Тогда с удвоенной силой, он начал дергаться, толкаться и пинаться, но это тоже ни к чему не привело. Ему так и не удалось высвободить ногу из крепких рук, которые держали его.
А произошло все так. За небольшим письменным столом в каюте сидел некий джентльмен. Фил не мог его видеть, не просунув голову внутрь каюты. Джентльмен взглянул в окно и к своему удивлению обнаружил так чью-то ногу. Он быстро встал со своего места, осторожно подошел к окну и крепко схватил Фила за лодыжку, как раз в тот момент, когда тот собирался ее убрать.
Джентльмен был весьма изумлен сделанным им открытием и во что бы то ни стало хотел узнать, в чем дело. Поэтому он не выпускал ногу Фила из рук, а после первого робкого толчка своего пленника даже схватил ее двумя руками, ожидая, что дальше последуют более решительные попытки. Его пленник тем временем всеми силами старался вырваться от него и нырнуть в воду. Но джентльмен тоже не сдавался и крепко держал юношу за одну ногу так, что тот раскачивался внизу, как мартышка.
Вполне возможно, что со стороны Филипа Маршама было глупо пытаться убежать. Но он не желал быть пойманным как вор, пробравшийся ночью на чужой корабль. К тому же удивился он ничуть не меньше, чем тот, кто сейчас держал его за ногу, и собраться с мыслями у него просто не было времени. Так или иначе, но он был пойман и подвешен вниз головой.
— Юнга, — позвал джентльмен. Голос выдавал его веселый нрав. — Позови капитана Винтертона.
Юнга, который появился тихо и не спеша, удалился быстро и шумно.
Раздались тяжелые шаги и сердитый голос проворчал:
— Что это за шутки, черт побери?
— Возьми его за вторую ногу, Чарльз, и мы быстро поднимем его на борт. Я и сам еще не готов сказать, что это за штука, кроме того что это очень любопытная и необычная штука.
После этого еще две руки схватили Филипа Маршама за ногу и, хотел он того или нет, втащили через окно внутрь.
— Молодой человек, — начал тот из них, кто первый схватил его. — Кто ты и что ты, и откуда ты пришел?
— Я Филип Маршам, бывший боцман с фрегата «Роза Девона». Я пришел узнать, из какой страны этот корабль, и хотел просить о помощи. Сам я приплыл из Байдфорда вместе с «Розой Девона». Наш корабль захватили пираты. Они уже убили нашего капитана. Несколько месяцев я плавал вместе с ними, но не по своей воле, пока мне не удалось бежать. Я добрался сюда по суше. Как вы можете видеть, в дороге мне пришлось нелегко. Сейчас я прошу вас проявить ко мне сострадание и помочь мне вернуться назад в Англию.
— Верно, — произнес джентльмен, — эти чертовы мухи здорово тебя покусали. Его лицо так раздулось, что он похож на гвинейского раба.
Говорил он беспечно и, казалось, не обращал особого внимания на слова Фила. Он был из той категории людей, которые ценят всякие забавы и привыкли к тому, что все за них делают другие. Он не испытывал особой жалости к этому почти раздетому юноше. Так же как и не замечал того, что маленький мальчик вынужден стоять за стулом до самого утра, ожидая указаний, но это не мешало ему самому вставать за всем необходимым.
Капитан Винтерон, высокий серьезный человек с холодным лицом и холодными, проницательными глазами, сделал шаг вперед и заговорил, впервые за все время:
— Ты помнишь меня?
Фил посмотрел ему в глаза и сердце его дрогнуло. Но трусом он не был.
— Помню, — ответил он.
Капитан Винтерон улыбнулся. Это был первый из тех трех, которые проникли в каюту «Розы Девона» и с которыми столкнулся Фил. Он понял, что для него есть единственный выход — говорить чистую правду.
— Я убежал от них неделю назад. Они принудили меня работать на них. Это правда! Я не вру! Будет лучше, если вы будете держать ухо востро этой ночью, потому что судно, точь-в-точь как «Роза Девона» движется сейчас прямо в этом направлении.
— Так! Ты приплыл, если я не ошибаюсь, из Байдфорда. Ты, конечно же, помнишь этот день?
— Это было в начале мая. Или, постойте! Это было…
— Ладно, ладно! Капитан…
— Я не помню ни числа, ни дня недели, но я отлично помню плавание.
— Конечно, — ответил капитан сухо. — Но мы сэкономим больше времени, если ты будешь говорить тогда, когда тебя об этом попросят. Не перебивай меня, а скажи лучше, кто был законный капитан этого замечательного корабля из Бзйдфорда.
Этот умный капитан королевской службы исходил из того, что его пленник может запросто изложить ему историю, выдуманную на ходу. Поэтому он задавал ему вопрос за вопросом именно по тем моментам путешествия, о которых сам хотел услышать. Иногда он задавал один и тот же вопрос, но в разной форме и при этом пристально смотрел на Фила, стоя у окна так, чтобы у юноши не было ни малейшей возможности ускользнуть через него.
ГЛАВА 20
НАГРАДА ЗА РИСК
— Разберемся, — произнес капитан Винтерон, когда выслушал все, что хотел узнать. — Юнга, — позвал он, — ступай и позови ко мне господина Рэнса.
Мальчик быстро исчез и через мгновение в каюту вошел младший офицер. Он с искренним любопытством оглядел троих собравшихся.
— Господин Рэнс, — произнес капитан, — поднимитесь наверх на мостик и внимательно посмотрите вокруг. Потом вернетесь и доложите, что вы видели.
— Слушаюсь, сэр, — ответил молодой человек и ушел.
Капитан стоял у окна и о чем-то напряженно думал. Похоже, он не доверял благим намерениям своего пленника и считал, что тот хочет спасти собственную жизнь за счет своих товарищей. Серьезная сосредоточенность капитана несколько охладила веселый задор его друга. Он опять уселся за свой стол и, постукивая пальцами, наблюдал за Филипом Маршамом.
И тут Фила осенило, что опасность, в которой он оказался, была намного серьезнее, чем он мог предполагать. Допустим, что приближающееся судно действительно была «Роза Девона», что было вероятнее всего, поскольку она находилась где-то поблизости. В таком случае Фил оказался между двух огней. С одной стороны его подстерегал сам Дьявол в лице Томаса Джордана, с другой — самое глубокое море, в которое когда-либо заходил корабль. В этих морях нашли смерть много людей, имеющие менее очевидную связь с пиратами, чем Филип Маршам. Их просто вздергивали на рее, завязав глаза черной лентой и затянув на шее конопляную петлю.
Кто поверит в правдивость этой истории, которую может выдумать любой негодяй, спасая свою шею от виселицы? Что бы Филипп Маршам ни сказал или ни совершил, полностью снять с себя подозрения он все равно не мог. В их глазах он так и оставался по крайней мере шпионом, засланным на их корабль, чтобы разведать обстановку.
В каюту вернулся молодой Рэнс. Он был явно чем-то взволнован.
— Сэр, — воскликнул он, останавливаясь в дверях.
— Выкладывай, что у тебя.
— В двух кабельтовых от берега с дальней стороны мыса стоит корабль. С него спустили лодку и направили к берегу, как будто бы на разведку.
— Отлично, — произнес капитан. — Все так, как я и думал. Запомните, Рэнс, никаких барабанов и труб. Просто созовите всех наверх. Поспешите прежде, чем лодка повернет за мыс. Прикажите канонирам приготовить орудия к бою. Пусть смотрят в оба. Но предупредите их, чтобы все было тихо и спокойно. Не следует подавать признаки какой-либо деятельности. Пришлите ко мне капрала, двух матросов и помощника.
Господин за столом усмехнулся.
— Эй, юнга, убирай со стола, — приказал капитан.
Мальчик живо принялся за работу. Первым пришел помощник, за ним капрал и его люди.
— Отведите этого парня вниз, наденьте кандалы и приставьте к нему человека.
— Есть. Эй, парень, ступай вперед.
Бывший боцман «Розы Девона» шел впереди, за ним — капрал и его матросы. Так они покинули каюту.
По обе стороны на палубе стояли пушки. Одного удара этих орудий хватило бы, чтобы разнести «Розу Девона» в щепки. Между пушками столпились матросы и провожали глазами молодого полураздетого пленника. По размерам корабль был не больше «Розы Девона», но намного лучше оснащен оружием и людьми. На нем чувствовалась железная дисциплина, присущая кораблям военной службы.
Филип Маршам молча сидел в кубрике, скованный по рукам и ногам, и наблюдал, как крепкие матросы снуют взад и вперед по палубе. Выбор у него был небогатый. Если его бывшие товарищи захватят этот сильный и красивый корабль, то лучшее, что они смогут для него сделать, это хорошенько ударить по голове и выкинуть за борт. А если не захватят, то его ждет виселица по решению Суда Адмиралтейства. На протяжении нескольких часов по палубе разносились голоса и на протяжении нескольких часов боцман Маршам неотрывно наблюдал за жизнью корабля, которая разворачивалась перед его глазами. Матросы суетились здесь и там, исполняя приказания начальства. Канониры занимались своими орудиями. Наступила ночь. В полусне Фил представил себе два корабля, стоящие по обе стороны от мыса. С виду оба могли показаться мирными торговыми судами. Но Фил знал, что один из них изрядно пропах порохом, а другой, на котором он сейчас находился в плену, затаился, как тигр, который спокойно и терпеливо выжидает нападения опасного противника.
Время шло медленно. Фил начал уже надеяться, что высланная к берегу лодка вернулась на корабль и новости, которые она принесла, заставят корабль немедленно покинуть это место. В таком случае у него еще был шанс, что его рассказу поверят. Чем дольше длилось его ожидание, тем больше он укреплялся в своей надежде. Но через час после полуночи он услышал разговоры и ему показалось, что на палубе что-то происходит. Канонир, который находился ближе всех к нему, напряг слух.
— Они здесь. Я слышу звук весел, — прошептал он. — Да, да, я могу поклясться, что слышу звук весел, хотя гребут они тихо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25