— Боцман, — негромко позвал Старик, — не возьмешь ли ты на себя такой труд, хотя это и не входит в твои обязанности, проверить, готов ли порох, ядра, ковши и пробойники?
Помощник Мэлькольм быстро и ловко спустился вниз по лестнице. Из оружейного ящика он достал мушкеты и ружья.
— Спускайтесь вниз, ребята, — раздался голос Старика. Он говорил так коротко и сдержанно, что его голос можно было спутать с голосом Гарри Мэлькольма.
Темные силуэты осторожно передвигались по палубе. И снова сверху до них донесся приглушенный голос:
— Выньте все оружие и пусть оно будет под рукой, когда раздастся приказ. Лево руля! Все по местам! А теперь, парни, приготовьтесь показать свою доблесть и мы возьмем этот кеч в сопровождение к нашей славной «Розе Девона».
На палубе засуетились. Руководил всем Гарри Мэлькольм.
— Кто у этого орудия? Нет, вас здесь слишком много. Сюда, парень! Встань здесь. Здесь не хватает человека. Эй ты, у пушки, ты хоть раз слышал, как лают эти псы? Знаешь, как эта пушка работает? Хорошо, хорошо! — И он пошел вверх по палубе.
Ничего не ускользнуло от его взгляда. Темнота скрывала его. В тишине они слышали его голос и быстрый стук шагов и знали, что он все ходит между орудиями.
«Роза Девона» уже подошла к незнакомому судну на расстояние окрика. В темноте из рулевой рубки появилась фигура и быстро приблизилась к Филипу Маршаму. Оба вздрогнули от неожиданности. Фил обернулся, и юноша зашептал ему:
— Слава Богу, это ты! Я думал кто-то другой. Пойдем к борту. Сюда, под ванты.
Двое тихо вышли из тени и двинулись к шкафуту. Здесь утром плотник прибил новые доски. В руках у них был какой-то мешок. Все это происходило у левого борта в то время, как все остальные столпились у правого и наблюдали за незнакомым судном. Этих двоих никто не заметил. Они услышали какое-то движение наверху и замерли. Потом послышались удалявшиеся шаги и негромкий голос Джейкоба. Когда он ушел, тот юноша, который принес мешок, прошептал:
— Выкинем его подальше. — И вдвоем они сбросили его за борт. Потом снова скрылись в тени юта, никем не замеченные. На одной стороне палубы быстро появился Гарри Мэлькольм, на другой — Джейкоб. Они прибежали посмотреть, что вызвало всплеск воды. Но на палубе уже никого не было и никто не мог ответить на их вопросы.
— Ты сделал то, о чем говорил? — спросил Фил шепотом, переводя дыхание.
— Да. — Это был голос Вилли Конти.
— Теперь нас скорее всего повесят. Но ты отважный парень, и я ценю тебя за это.
С воды послышался резкий голос:
— Откуда ваш корабль?
— Назад, к орудиям! — приказал помощник Малькольм. Он сказал это настолько громко, чтобы его услышали на палубе, но не расслышали на борту другого корабля.
— Из Англии, — ответил Старик с юта. — А ваш?
Наступило короткое молчание. Два корабля подошли ближе друг к другу. Даже самые храбрые сердца в эту минуту тревожно забились.
— А ваш? — закричал Старик во второй раз. На незнакомом судне послышались голоса и хриплый смех. Потом кто-то спросил:
— Вы торговцы или люди военные?
— Мы люди моря, — прогремел Старик раскатисто. С трудом можно было поверить, что из его худой груди может родиться такой крик. — Заряжай ружья, ребята! Пусть они стреляют первыми!
Сверху раздался чей-то крик, внизу его подхватили. Потом на носу раздались выстрелы. Ружья заговорили. Битва началась.
— Поверни штурвал! Стреляйте, ребята! Стреляйте! — кричал Старик.
Над беспокойным морем снова раздались голоса:
— Наш корабль называется «Дикобраз» и наши иглы смотрят прямо на вас!
Темное море волновалось и билось о борта кораблей. Ночь была пасмурная. С трудом можно было разобрать, что творится на палубах. Но свет от луны, падающей с неба, отражался в воде и резко выделял из темноты янтарно-черные силуэты кораблей. Ни одна искусная рука не смогла бы с большей точностью очертить каждую линию. С борта кеча прогремел выстрел, а за ним — дружный хор мушкетов.
— Вперед, ребята! — кричал Старик. — Огонь! Покончим с этим крепким орешком! Огонь!
С грот-палубы раздался пушечный выстрел. За ним — второй. Потом наступила пауза. Матросы еще не знали, как подстроиться друг к другу, запутались и потеряли время прежде, чем выстрелила третья пушка. Помощник Мэлькольм командовал на носу, Старик — на корме. В этот момент они услышали, как капитан другого судна скомандовал что-то своим канонирам. Матросы «Розы Девона» пребывали в полной уверенности, что их противник уступает им по силе и будет легкой добычей. Но тут к их величайшему изумлению с борта кеча ударила сразу дюжина орудий. Грохот от взрыва прокатился по морю. Ядра полетели в такелаж. Одно попало в баки и насквозь пробило нос корабля.
Кеч стал медленно разворачиваться, как будто хотел нанести удар с другого борта, но потом ловко вернулся назад. Прежде, чем Старик и Гарри Мэлькольм успели сообразить в чем дело, с кеча уже раздавались крики:
— Идем на сближение! Брать на абордаж! Приготовить канаты!
— Уходим! Уходим! — что есть мочи кричал Джейкоб. — Наш порох ни на что не годится. Да, это, и вправду, колючий дикобраз!
— Если мы запутаемся, рубите все, что можно! — кричал Старик. — Ослабить штурвал! Травить канаты! Ослабить наветренные паруса и брассы! На реях, очистить грот-рею! Распутать такелаж! Молодец, боцман, молодец!
На нок-рее Фил кинжалом разрезал тугой клубок веревок в том месте, где случайное ядро повредило снасти. Два судна раскачивались на волнах бок о бок друг с другом. Фил покосился на кеч и заметил на рее какого-то бородатого матроса.
Старик — надо отдать ему должное — умело обращался с кораблем. Держа «Розу Девона» с подветренной стороны, ему удавалось избегать многих ударов, которые один за другим сыпались с кеча. Было совершенно очевидно, что «Роза Девона» столкнулась с более сильным противником. Надо признать, что она больно укололась об иглы «Дикобраза». Кеч хоть и был меньше по размерам, но матросов на нем было столько же, если не больше, и каждый из них знал свое место и свои обязанности. Фил посмотрел на палубу другого корабля и увидел, как группы канониров ловко обращаются с запалами и прибойниками, перезаряжая орудия.
Это была их стихия. Стихия морских разбойников, жаждущих крови. В тех диких, далеких морях между пиратами не было братства. «Роза Девона» накренилась в сторону. Бородатый моряк ловким движением набросил веревку на ее нок-рею. Два корабля плыли вместе и скоро должны были столкнуться бортами.
Филип Маршам снова вытащил кинжал, сделанный для него Коллином Сэмсоном. Он наклонился вперед и попытался ударить бородатого, но тот вовремя увернулся и кинжал лишь слегка поцарапал его. Бородатый тоже выхватил нож. Другой рукой он затягивал узел на веревке. С победным криком он набросился на юношу. Фил отпрянул в сторону и в свою очередь опять попытался ударить матроса.
Это была жестокая схватка. Соперники походили на борющихся пауков. Они кружились высоко в воздухе, раскачивались и бросались друг на друга. Но Фил был немного моложе и изворотливее, и его кинжал нанес врагу удар в бок. Он уже не в первый раз благодарил про себя кузнеца за его подарок. Он свесился с реи и видел, как его противник повис на канатах и корчился от боли. В это время ему на помощь подоспел другой матрос с «Розы Девона» и обрезал веревку.
— Мы свободны! Мы свободны! Бог не оставил нас! — закричал Старик.
Матросам с «Розы Девона» удалось сделать несколько метких выстрелов с левого борта. По милости Провидения они причинили большой ущерб кечу. Команде одного пиратского судна удалось избежать возмездия от рук таких же бандитов. На судне противника рухнул фок и в то же мгновение обрушился фал. Все смешалось. Чтобы распутать паруса нужно было время и дневной свет. Матросы отчаянно пытались наладить такелаж и пуститься в погоню за «Розой Девона». А она тем временем плавно отходила от кеча. Корабль постепенно удалялся от судна, на которое до этого намеревался напасть, и скрылся в ночи. «Роза Девона» не зажигала огней и, распустив паруса, полным ходом шла вперед, скрываемая туманом и тучами. Так ей удалось избежать погони, но с палубы доносились недовольные голоса. За борт нужно было сбросить еще одно мертвое тело.
Филип Маршам в той схватке на нок-рее выиграл гораздо больше, чем мог предположить. Несмотря на темную ночь, ничто не ускользнуло от бдительного взора Старика. Том Джордан сейчас был зол и рассержен, но он никогда не забывал отдать должное тому, кто это заслужил.
Фил вытер кровь с кинжала и с благодарностью вспомнил славного кузнеца Коллина Сэмсона. Потом он подумал о пожилой паре из гостиницы, о Нелли Энтик и о грубовато-добродушном сэре Джоне. Он бы с большой радостью расстался с «Розой Девона». Но, хотел он того или нет, а сейчас его судьба была связана именно с ней. Ему не нравился тот разбойный путь, который выбрал корабль, но бежать было некуда. Кругом расстилалось безбрежное море.
До рассвета никто не сомкнул глаз. Стояли на страже. Только с восходом солнца, убедившись, что на горизонте нет ни одного корабля, Старик спустился к себе в каюту.
ГЛАВА 13
ТЕМНАЯ ЛОШАДКА
Мало кто удостаивался чести быть вызванным на совет самим Томом Джорданом. Но уж если такое случалось, то человек мог поздравить себя с успехом. Ему было чем похвалиться. Филип Маршам, судя по всему, приглянулся Старику и пришелся ему по сердцу. Это случилось с самой первой встречи, когда Фил ловко уличил Мартина во вранье. Том Джордан ценил смелость Фила и его умение обращаться с оружием. Но, как гласит старинная английская поговорка, «тот, кто льстит своему соседу, часто расставляет сети за его спиной».
В то утро Том Джордан окликнул Фила.
— Эй, боцман, помозгуй-ка вместе с нами. Четыре головы принесут больше пользы, чем три. — С этими словами он взял Фила за плечо и проводил в свою каюту.
Там Джейкоб и помощник оживленно разбирали события прошлой ночи.
— Говорю тебе, — объяснял Джейкоб. — Ястреб зорок и смел, потому что знает, что орел может всегда напасть на него. Без ощущения опасности он зачахнет. Так же и с человеком! Так же и с кораблем!
— Зорок и смел, говоришь, — повторил его слова Старик. В его голосе явно звучала злость и раздражение. — Так что же ты тогда, скажи на милость, не разнес их в щепки одним-двумя бортовыми ударами? — Он повернулся к Гарри Мэлькольму, как бы обвиняя и его тоже.
— Во-первых, — начал Мэлькольм. Говорил он тоже раздраженно, поскольку, как и все, был недоволен исходом сражения. — Мы не дали времени нашим канонирам освоиться с орудиями. Во-вторых, нас подвел порох. В-третьих, коль уж зашел этот разговор, будь он проклят, это была глупая и сумасбродная затея преследовать незнакомое судно, когда у нас на борту всего половина команды, а корабль требует ремонта. И, наконец, последнее — вспомни нашу старую пословицу: «мы знаем то, что знаем». И от этого никуда не деться. — Он еще больше нахмурил брови и глаза его засверкали недобрым блеском. — Мы знаем то, что знаем: среди нас есть такие, которые прямо заявили, что они присоединяются к нам, но в душе они, все равно, остаются против нас.
Голос его был по обыкновению ровный и быстрый, но в нем появились жесткие нотки. Трое переглянулись и все вместе посмотрели на Фила. Он сидел чуть поодаль от них. Их подозрительные взгляды заставили его поежиться.
— Что касается пороха, — холодно заговорил Джейкоб, — то я взял на пробу по щепотке из каждой бочки. — Он выложил на стол семь пакетиков, обернутых страницами из старой книги, внимательно изучил пометки на каждом из свертков и разложил в ряд. — Вот этот, — продолжал он, — из той бочки, которую по приказу Гарри Мэлькольма использовали наши ребята и из которой, без сомнения, в свое время брал порох и сам Кэндл. Он испортился от долгого лежания. Потрите его и вы увидите, какой он мягкий. Я кладу его эту бумажку. А вот другой порох, — он развернул второй пакет, — из новой, только что открытой бочки. Потрите его и увидите, что каждая крупинка твердая и сухая. Так же и с этим. И с этим. Но вот этот, — он поднес каждый из оставшихся пакетиков к глазам, разбирая надписи. Потом отвел далеко руку, чтобы лучше разглядеть написанное. — Этот ни на что не годится, потому что отсырел. Причина в этом, и я покажу вам это наглядно.
Он взял по щепотке из каждого пакетика и каждую щепотку положил на стол на кусок бумаги недалеко друг от друга. Потом взял сухую палочку, обмотал ее конец веревкой, обильно смоченной в селитре, зажег ее с одного конца и поднес к пороху. Раздался легкий взрыв и вспышка. На месте хорошего пороха не осталось и следа. Он сгорел быстро и без дыма, не задев бумагу. Испорченный порох горел медленно, сильно дымил и в некоторых местах прожег бумагу.
Старик выругался про себя.
— Получается, у нас только три бочки хорошего пороха? — спросил он.
— Нет, больше. Последнюю бочку они просто забывали переворачивать. Вся селитра осела вниз. Так что внизу порох хороший. Мы будем переворачивать ее вверх-вниз и восстановим весь порох.
— Я возьмусь восстановить тот порох, который испортился от долгого лежания, — произнес Филип Маршам.
— Ты лучше смотри за парусами и такелажем, боцман, — криво усмехнулся Джейкоб. — Ты будешь перемалывать порох. С этим ты справишься. Но селитру буду класть я. Я научу тебя делать такой порох, какой пожелаешь — белый, красный, синий или зеленый.
Трое склонились над столом, разглядывая порох. Джейкоб был единственным, кто спокойно воспринял события прошлой ночи. Капитан и помощник кидали друг на друга недовольные взгляды. От них недовольство распространялось на всю команду.
Половина матросов проснулись на утро с головной болью. В этом они могли винить только собственную глупость. У других было такое настроение, как будто они засыпали с надеждой заполучить огромные сокровища, а вместо этого нашли под подушкой только морскую гальку. «Дикобраз» не обогатил их, зато они изрядно пострадали от его игл. На корабле начались раздоры. В трудной ситуации пираты забывают о дружбе. Неудачи разобщают их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25