Влажный кончик ее языка проскользнул в его рот. От ощущения трущихся о его грудь твердых сосков его мгновенно бросило в жар. Его возбужденная подрагивающая плоть прижалась к ней. Его рот жадно пил ее сладость, а руки не знали покоя. Одна рука опустилась на бедра и нежно, но настойчиво раздвинула их. Его пальцы ласкали атласную кожу внутренней стороны ее бедер.
Роберта возбужденно вцепилась в его плечи, ее тело пульсировало под его пальцами. Она не могла больше ждать.
– Юдж, пожалуйста…
От этих слов огонь внутри него запылал еще жарче, растекаясь по всему телу. Юджин навис над ней, раздвинул коленом ее бедра и почувствовал, как женское тепло волнами струится из ее лона. Его набухшее до предела, ставшее твердым как гранит мужское естество прикоснулось к нему, и медленно, медленно он вошел в нее.
Они оба застонали от удовольствия. Он сделал сильный толчок и проник глубже. Дав ей несколько секунд, чтобы ощутить его, он начал двигаться медленными глубокими толчками, купаясь во влажной сладости ее лона.
Эти медленные глубокие движения сводили Роберту с ума. Она стонала, водя ногтями по перекатывающимся под ее пальцами мускулам его влажной спины. Никогда, никогда раньше она не испытывала такого всепоглощающего наслаждения. Она вдруг превратилась в агрессора, торопя его и покусывая ему губы. Закинув ноги за его спину, она обвивалась вокруг него, стремясь сделать их слияние еще полнее.
Понимая ее чувства и испытывая от этого почти полуобморочное состояние, Юджин с удесятеренной энергией все увеличивал темп и натиск – глубже, сильнее, пока она не закричала от нашедшей наконец выход страсти. Он задрожал, и его стон слился с ее криком. Они вместе достигли оргазма.
Через некоторое время он потянулся и выключил свет, потом, отбросив прядки волос с ее щеки, нежно заключил ее в объятия.
Роберта испытала глубочайшее удовлетворение, и сейчас она наслаждалась его теплом возле себя. Все напряжение и переживания последних недель, казалось, улетучились от одной только его близости. Она затрепетала, вспомнив только что испытанные ощущения.
Роберта провела кончиками пальцев по его груди и натолкнулась на шрам.
– Откуда это у тебя?
Она уж было подумала, что он не ответит, настолько затянулось молчание. Наконец его грудь поднялась, он глубоко вздохнул.
– Это случилось два года назад. – Он опять помолчал. – Я отправился в Мексику, чтобы доставить обратно в Штаты подозреваемого. Мы с ним остановились в аллее и разговаривали. Но тут мое внимание отвлекли, и… и меня ударили ножом.
Роберта нахмурилась. Ответ явно не удовлетворил ее.
– Разве ты всегда не обыскиваешь подозреваемых в первую очередь? – Ее, например, он обыскивал – это она помнила совершенно точно.
– Тот случай был единственным, когда я этого не сделал.
– А почему? – настаивала она.
Он беспокойно переменил положение.
– В тот день со мной был один человек. Женщина. Любовница того парня. Только я думал, что он ее брат. Она так говорила.
Что-то в его тоне подсказывало ей, что он о чем-то умалчивает.
– Ты знал ее? – Она приподнялась на локте и выжидательно посмотрела на него.
Их глаза встретились в темноте.
– Я сделал ей предложение выйти за меня замуж.
Роберта затаила дыхание. Сквозь шторы в комнату пробивался лунный свет, бросая на их обнаженные тела холодные отблески. Она откинулась на подушку.
– Извини. Я не хотела влезать в твою душу. Ты можешь больше ничего не говорить.
Она наклонилась и нежно поцеловала его шрам. Ее глаза блестели от слез, и в них светились одновременно печаль и радость. Печаль – из-за той боли, которую ему пришлось вынести, а радость – потому что он был сейчас с ней. Он принадлежал ей полностью. Сейчас. И будет принадлежать столько времени, сколько длится их сотрудничество.
Юджин олицетворил ее мечту, ставшую явью. Но он был не мечтой, а реальностью, и очень отчетливой.
14
Когда Роберта проснулась, первое, что она увидела, был солнечный луч, просочившийся сквозь розовато-лиловые шторы. За ночь температура в спальне понизилась, и она глубже зарылась под одеяло, прижимаясь к теплой глыбе мускулов рядом с собой. Темная густая поросль на загорелой груди безумно притягивала ее. Она улыбнулась своим мыслям и удовлетворенно вздохнула. Юджин дал ей уснуть только под утро.
При воспоминании о своих восторженных вскриках и его жарком шепоте ее щеки залило румянцем. Она долго смотрела на его умиротворенное лицо, с которого во сне спало напряжение. Ей хотелось трогать его всего целиком, на ощупь познавать его мужественную красоту. Ни один другой мужчина не выглядел так соблазнительно. Роберта погрузила пальцы в его волосы, наслаждаясь ощущением их густоты. Она жадно разглядывала его длинные ресницы, загибавшиеся на концах.
Юджин пошевелился, но не проснулся.
Вздохнув, Роберта встала и прошла в ванную, морщась от боли в мышцах, давно отвыкших от подобных нагрузок.
Выйдя из душа, она насухо вытерлась, завернулась в полотенце и, закрепив его на груди, вернулась в спальню. Она что-то доставала из комода, когда неожиданно раздавшийся за спиной голос Юджина заставил ее вздрогнуть.
– Ты ушла, не пожелав мне доброго утра. – Она ощущала этот голос почти физически, всей кожей.
Он сидел, прислонившись к спинке кровати, и выглядел очень довольным. Одеяло лежало в стороне, и только простыня прикрывала нижнюю часть его тела.
Неосознанно ее рука потянулась к груди проверить, не развязалось ли полотенце. На долю секунды она потеряла самообладание, но тут же нашлась.
– Ты спал так мирно, что мне не хотелось беспокоить тебя. К тому же, если ты еще не заметил, сейчас уже полдень.
Он улыбнулся. Его глаза не отрывались от кружевного пустячка в ее руках – предмета нижнего белья.
– Да, действительно. Однако почему бы тебе не подойти сюда? – Он похлопал по постели рядом с собой.
Она постаралась легкомысленно отшутиться.
– Ты просто ненасытен.
Он медленно и очень интимно улыбнулся.
– И это еще не все, что я собой представляю.
Она окинула взглядом силуэт его тела, проступавший под тонкой простыней, и ее глаза жадно расширились. Она заколебалась.
Он вздохнул с шутливым разочарованием.
– Ну, если ты не хочешь подойти ко мне, придется мне подойти к тебе. – Он взялся за край простыни.
– Подожди. – Густо покраснев, Роберта двинулась к кровати. Не то чтобы она была стыдливой. В конце концов они смотрели друг на друга весь вечер и всю ночь. Просто она знала, что сейчас, при свете дня, им нужно поговорить. Это можно сделать лишь в том случае, если он будет от нее на расстоянии.
Она остановилась у постели.
– Итак, в каком виде ты предпочитаешь овсянку на завтрак?
Его взгляд замер на ее ногах.
– С молоком.
Его ладонь поползла по ее бедру.
– Без сахара?
Она не сумела скрыть дрожь в голосе.
Он тянул за край полотенца, пока она не села рядом с ним. Его указательный палец коснулся ее губ, он смотрел прямо в глубину ее глаз.
– Вся сладость, в которой я нуждаюсь, находится здесь, – произнес он низким хриплым голосом. Его глаза притягивали как магнит, в то время как палец неторопливо рисовал дорожку на ее шее, затем остановился возле ее груди и прошелся над краем полотенца, поглаживая нежную теплую кожу.
– Я думаю, оно нам мешает, согласна? – хрипло пробормотал он и дернул за узел.
Полотенце упало на кровать. Роберта тихо охнула.
– Юдж, нам нужно поговорить, – прошептала она.
– Потом. Обещаю.
Его губы накрыли ее рот в долгом поцелуе. Роберта поняла, что снова страстно хочет его. Его пальцы ласкали ее грудь, потом опустились на живот. Она сжала бедра, чувствуя пульсацию между ними. Ощущения были такими сильными, что это испугало ее и она негромко застонала.
Впрочем, поговорить можно и позже…
Снова приняв душ и одевшись в удобные поношенные джинсы и блузку, Роберта уселась за кухонный стол напротив Юджина.
Овсянку они есть не стали. Она сварила яйца, испекла оладьи и поджарила бекон, и теперь они наслаждались каждой минутой их совместного завтрака.
Юджин отложил вилку.
– Оладьи были просто великолепны.
– Хочешь еще?
Он откинулся на стуле и похлопал себя по плоскому животу.
– Нет, спасибо. Шести с меня достаточно.
Роберта начала убирать со стола. Он помог ей.
– Где ты хочешь поговорить? Здесь или в гостиной? – спросил он.
– Давай в гостиной. Я приготовлю кофе, а ты захвати чашки.
Они сели на диван. Роберта засунула руку под подушку, достала маленькую коробочку и открыла крышку. Юджин заглянул внутрь и подождал, пока она вновь закроет крышку. Она принесла кофе и снова села на прежнее место.
– Я оставила их снаружи за кухонной дверью, – пояснила она, разливая кофе.
Он смотрел на нее поверх своей чашки.
– Где ты их обнаружила?
– Один был под кофейным столиком, другой на кухне и один в спальне рядом с телефоном, под ковром. Я нашла один утром, а два других как раз перед тем, как ты пришел сюда вчера вечером.
– Ты уверена, что нашла все?
– Думаю, да. Я все внимательно осмотрела, но…
– Я пришлю человека, который еще раз все осмотрит. – Он поморщился с отвращением. – А пока возьму их в лабораторию. Такой «жучок» легко спрятать. В зависимости от мощности передатчика он действует на расстоянии от сотни ярдов до мили. Есть также приспособление, известное как «комбинированный жучок» – для прослушивания одновременно телефона и комнаты. Его можно засечь только тогда, когда идет прослушивание.
– Теперь ты видишь? – Ее губы сурово сжались, в твердую линию. – Меня толкнули под машину, чтобы кто-то мог украсть мой кейс. Тот, кто это сделал, хотел получить всю информацию, которую мы собрали.
Он кивнул.
– Расскажи мне подробно, что произошло, когда ты собиралась перейти улицу.
Она рассказала все, что помнила. Когда она закончила, Юджин спросил:
– Тебя толкнули сразу, как только загорелся зеленый для пешеходов?
– Мне так показалось. Я стояла там довольно долго.
– Итак, зеленый свет для движущихся автомобилей сменился на красный.
Она уставилась на него.
– Что ты хочешь сказать?
– Тот, кто покушался на тебя, знал, что машина достаточно далеко и успеет затормозить. Ему нужен был только кейс. А «жучки» установили, чтобы следить за тобой. С их помощью они также узнали бы, если бы объявился Конрад. Помнишь, когда ты оказалась в больнице, кто-то позвонил на телевидение, надеясь, что Конрад услышит сообщение о твоем ранении. – Он сделал глоток. – Я подозреваю, что тебя использовали, чтобы выманить его из укрытия.
Это сразило Роберту. Сердце ее сжалось от тревоги за брата. Она закрыла глаза и тихо проговорила:
– Да, наверное, это так. Теперь ты не можешь отрицать, что Конни невиновен.
– Видишь, все не так просто. Я хотел бы, чтобы Конрад оказался невиновным, но не могу быть в этом уверенным. Он твой брат. Твои чувства к нему влияют на твое мнение. Я оказываюсь как бы между двух огней.
Роберта задрожала и трясущейся рукой поставила остывший уже кофе на столик.
– Так же как и я. Я согласна с тобой в одном – что Конни нужно найти и привести сюда. И лучше мы найдем его, чем кто-то другой.
Он смотрел на нее с таким видом, будто на сердце у него лежала тяжесть.
– Что бы ты сказала, если бы я сейчас сообщил тебе, что у меня есть наводка на Конрада.
Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
– Я сказала бы, что это замечательно. Давай найдем его.
– Я хотел сказать тебе раньше, но все произошло так быстро.
– Хорошо. Когда мы едем?
– Я не беру тебя с собой, – произнес он тоном, не допускающим возражений.
Роберта знала, что бесполезно пытаться изменить его решение. Ее охватила невыносимая печаль.
– Полагаю, тогда это все. – Она повернулась, чтобы выйти.
Он шагнул к ней, заставив ее обернуться.
– Поверь мне, Бетти, так лучше.
– По-твоему. – Она стряхнула его руки.
Но он не отпускал ее.
– Пожалуйста, поверь, я слишком беспокоюсь о тебе, чтобы подвергать тебя опасности.
Она отступила назад.
– Когда ты уезжаешь? – Ее голос звучал вполне по-деловому.
– Утром. Послушай, – начал он, испытывая неловкость, – ты не поживешь у меня, пока я не вернусь? Тебе там будет безопасней. И я должен сказать тебе кое-что еще.
– Что?
– Мать Рональда умерла вчера. – Выражение тревоги на ее лице заставило его поторопиться с объяснениями. – Я хочу, чтобы он остался в моем доме, пока мы не решим, как ему жить дальше.
– Мне жаль его.
– Так ты побудешь у меня, пока я не вернусь?
– Я подумаю. Можно дать ответ вечером?
– Конечно. – В его голосе прозвучало разочарование. – Мне нужно сегодня еще кое-что сделать, но я вернусь сразу, как только смогу. – Его взгляд потеплел. – Ты проводишь меня до двери?
Таким образом он предлагал ей мировую.
Роберта молча кивнула и проследила взглядом за тем, как он взял шляпу и подобрал коробку с «жучками». У двери он обнял ее и поцеловал на прощание.
– Никому не открывай. И обещай мне, что никуда не пойдешь, пока я не вернусь. Хорошо?
– Обещаю постараться.
После того как он ушел, Роберта еще долго стояла, глядя в окно невидящими глазами. Потом отвернулась от окна. Вот тебе и безумная любовь. Она была права. То, что произошло с Конрадом, разделяло их безнадежно. А если конкретнее, то Юджин просто не доверяет ей. С чего это она решила, что после этой сказочной ночи, полной любви, он будет относиться к ней по-другому? Он же сказал, что неравнодушен к ней. Но это не означает признания в любви.
Может быть, так и лучше. Ей надо радоваться, что он не разделяет ее чувств. Вспомнив его жуткий шрам на груди среди других, не таких заметных, она подумала, что ей еще следует благодарить судьбу за то, что она не будет связана с его жизнью, с его миром, полным насилия, где его однажды могут покалечить или убить. Этого она не смогла бы вынести.
Роберта задумалась. Что же ей делать? Последовать за ним, когда он отправится за ее братом? Нет, это бесполезно. Оставшись в его доме, она, по крайней мере, сразу же узнает, когда он вернется.
Она прошла в спальню, достала из кладовки сумку, положила туда несколько вещей и отнесла в машину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22