– Знаете что, – сказал он, поднимаясь из-за стола, – здесь не самое подходящее место для подобной беседы. Клэр не сможет долго удерживать шквал звонков.
Он был высок ростом, атлетически сложен, широкоплеч… Саре показалось, что в кабинете вдруг стало тесно. И она поймала себя на том, что не в силах оторвать взгляд от этого потрясающего мужчины. Он как бы излучал мощную и притягательную ауру силы и уверенности в себе.
– Давайте поедем куда-нибудь, где нам никто не помешает, выпьем кофе и спокойно поговорим. Только я сразу предупреждаю, что времени у меня мало.
Сара кивнула. У нее было такое чувство, что земля уходит из-под ног. Она привыкла к тому, что всегда контролирует ситуацию. А тут вдруг кто-то другой стал диктовать ей свои условия. Впрочем, сделано это было настолько деликатно, что Сара вовсе не чувствовала себя обиженной. Она только слегка растерялась.
– Вы идете? – Мартин Раффер обернулся к Саре уже в дверях.
Она снова кивнула и поднялась с кресла.
2
Интересно, что он имел в виду, когда говорил, что у него мало времени? Мало времени на сегодняшний разговор или мало времени вообще? Ведь именно в этом и заключалась главная проблема. Будь у него больше времени, его сын не остался бы без присмотра, и тогда молоденьким девочкам вроде ее Эллен ничего не угрожало бы…
Сара совершенно не так представляла себе их разговор. Она до сих пор не могла понять, как так вышло, что они с мистером Раффером сидят за столиком в шикарном кафе и пьют кофе.
– Итак, – он удобно откинулся на спинку стула, – было бы любопытно узнать, почему вы сочли уместным ворваться без приглашения ко мне в кабинет, да еще с таким разъяренным видом? Могу я наконец узнать, что такого ужасного натворил мой сын? Если это то, что я думаю… уверен, мы сможем все уладить ко всеобщему удовлетворению.
Пока он говорил, его лицо оставалось абсолютно непроницаемым. И именно это замкнутое холодное выражение держало Сару в напряжении. Она едва сдерживала себя, чтобы не начать ерзать на стуле или мять в руках салфетку. Это выдало бы ее нервозность. А у нее и так поубавилось уверенности в своей правоте. Но Сара не хотела, чтобы он это заметил.
– Давайте начистоту, мисс Литгоу. Мы с вами взрослые люди. И похоже, вы собирались поговорить со мной именно на эту тему.
Он выжидающе замолчал. Сара тоже молчала, глядя ему прямо в глаза.
– У вашей дочери неприятности по вине моего сына? Так или нет? – раздраженно проговорил Мартин Раффер, не получив ответа.
Сара снова не проронила ни слова. Она решила, что лучше пусть пока говорит он.
– Она беременна? – не выдержал и спросил напрямую Раффер.
Сара густо покраснела. Для нее этот вопрос – и все, что под ним подразумевалось, – прозвучал как откровенное оскорбление.
Нет, Эллен не беременна. В этом Сара была уверена. Почему, интересно, Мартин Раффер сделал подобный вывод? Впрочем, ответ напрашивался сам собой. Потому что это первое, что приходит в голову отцу молодого человека, когда мать знакомой его сыну девочки вдруг заявляется к нему на работу, демонстрируя крайнюю степень озабоченности. И похоже, мистер Раффер отнюдь не шокирован возможностью такого поворота событий.
– А если бы такая проблема возникла, какой бы вы предложили выход, мистер Раффер?
– Я человек состоятельный, мисс Литгоу. И был бы готов понести расходы, которые могли бы возникнуть в связи с данной ситуацией.
– Иными словами, откупились бы от девочки?
– Надо еще доказать, что именно мой сын – отец ребенка.
Выходит, вот как богатые люди решают проблемы?! Действительно, что может быть проще? Отстегнул энную сумму денег, и все. Нет проблем. Счастливо оставаться. Сара смотрела на мистера Раффера, и ее буквально трясло от ярости. Такой холодный, такой бесчувственный…
– Но это в том случае, если бы она собралась оставить младенца. Есть и другие варианты решения проблемы.
– Аборт?!
– Вы так говорите, будто это преступление. А ведь Брайану всего семнадцать, а вашей дочери… Сколько ей лет?
– Шестнадцать.
– Шестнадцать. Еще совсем девочка. Зачем ей сейчас маленький? Рождение ребенка может ей всю жизнь искалечить.
Он окинул Сару оценивающим взглядом. Открытое голубое платье. Видно, что хорошего качества, но уже не новое. Светлые волосы, короткая стрижка «под мальчика». Босоножки, почти наверняка купленные на распродаже пару лет назад…
Сара никогда не стыдилась того, как одевается. Она покупала одежду добротную – такую, которую можно носить несколько лет, а она все равно будет иметь вид. Но сейчас, под пристальным взглядом Мартин Раффера, почувствовала себя старомодной клушей.
– Для матери шестнадцатилетней дочери вы выглядите слишком молодо. Сколько вам было лет, когда она у вас родилась?
– Это, простите, не ваше дело.
– Я что же, по-вашему, должен выслушивать ваши замечания об отвратительном поведении моего сына и при этом не задавать никаких вопросов? – Он отпил кофе, неприязненно глядя на Сару поверх чашки.
Сара уже пожалела о том, что обратилась к человеку, который явно не собирался ей помогать. И вряд ли когда-нибудь соберется. Вполне очевидно, что он из той породы отцов, которые еженедельно отваливают своему дражайшему отпрыску изрядную сумму денег и при этом искренне убеждены, что отменно исполняют свои родительские обязанности. А потом искренне недоумевают, когда их милое чадо попадается на угоне машины или на порче личного имущества граждан. «Как он мог так поступить?! – возмущаются они. – И это после всего, что мы для него сделали!»
– Давайте сразу внесем ясность, мистер Раффер. – Сара упорно отказывалась обращаться к нему по имени. – Моя дочь не беременна.
– Тогда зачем вы мне голову морочили? Почему же вы сразу…
– Почему я вам сразу этого не сказала? – Сара вызывающе посмотрела на него. Ее бесило это отсутствующее выражение на лице Мартина Раффера. – Потому что мне было любопытно узнать, как вы стали бы решать подобную проблему, если она вдруг возникла.
– И судя по вашему виду, мое решение вам не очень понравилось?
– Не очень, мистер Раффер.
– Меня зовут Мартин! Прекратите меня называть «мистер Раффер». Я с вами не собеседование провожу о приеме на работу.
Сара покраснела и не нашла, что сказать.
– Могу я полюбопытствовать, а какого ответа вы от меня ждали? Что я, по-вашему, должен был бы предпринять?
– Это пустой разговор, ведь Эллен не беременна.
– Вы опять уходите от ответа. – Мартин резко подался вперед, испытующе глядя на Сару. – А мне действительно интересно узнать ваше мнение.
– Н-не знаю.
– Неужели вы и впрямь рассчитывали, что я заставил бы сына жениться на вашей дочери и взвалить на себя бремя отцовства – и это в семнадцать-то лет?!
– Всегда предпочтительнее, чтобы у ребенка были и отец, и мать.
– А ваша дочь, как я понял, росла без отца? Исходя из того, что вы не замужем…
Сара отвела взгляд. Она себя чувствовала не в своей тарелке и не знала, как уйти от неприятной темы.
– Я и не собиралась замуж, если это вам так интересно.
Мартин Раффер ничего не ответил, но Сара прекрасно понимала, о чем он сейчас думает.
– Просто все получилось немного не так, как я себе это представляла, – зачем-то добавила она, словно оправдываясь.
– Все понятно.
– Неужели, мистер Раффер?
– Я действительно все понимаю. – Он на мгновение умолк, а когда заговорил снова, его голос звучал очень серьезно и даже угрюмо: – Я вижу перед собой молодую мать, которая беспокоится за свою дочь, потому что не хочет, чтобы дочь повторила ее судьбу. Стремление вполне оправданное. Но, честно говоря, я не думаю, что вы правильно разобрались в ситуации. Поведение вашей дочери вас беспокоит. И вы вините в этом моего сына. Интересно, почему вы решили, что это именно Брайан плохо влияет на вашу дочь?
Итак, они поменялись ролями. Сначала она собиралась обвинить мистера Раффера в плохом выполнении отцовских обязанностей. Потом надеялась вызвать у него хотя бы сочувствие к ее проблемам. Но, похоже, само понятие «сочувствие» чуждо этому человеку. Более того, теперь уже он обвинил ее в том, что она возводит напраслину на его сына.
– Я никого ни в чем не виню. – Сара на мгновение умолкла, борясь с раздражением, и даже сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Раз уж она встретилась с мистером Раффером, надо хотя бы с ним поговорить, только без нервов. – Вы правы. Я так беспокоюсь за дочь, что даже решилась пойти к совершенно незнакомому человеку. – И слава Богу, что у меня нет таких знакомых, подумала она. – Я не знаю, кто виноват в том, что сейчас творится с Эллен. Ваш ли сын или кто-то другой…
– Но вы тем не менее сделали определенные выводы.
– Просто я соотнесла некоторые факты! – Голос Сары едва не сорвался на крик. Она снова выдержала паузу и продолжила, уже спокойнее: – Я вижу, что жизнь моей дочери катится по наклонной. И я понятия не имею, как мне ее удержать. Вот почему я хватаюсь за любую возможность…
Сара вновь замолчала. Ее одолевали самые противоречивые чувства. Ей хотелось расплакаться. Но еще больше – наорать на мистера Раффера, – наорать так, чтобы пробить броню его холодного насмешливо равнодушия.
– За последние несколько месяцев Эллен очень изменилась. – Саре все же удалось овладеть собой, и ее голос зазвучал спокойно и без надрыва: – Она стала совсем другой. Постоянные вечеринки, киношки. Домой возвращается поздно ночью. Занятия забросила. Оценки в школе все хуже и хуже. Еще немного, и она решит, что ей вообще незачем продолжать образование. – Она посмотрела прямо в глаза Мартину Рафферу. – У Эллен нет таких денег, которые позволили бы ей ни о чем не думать. Если она чего-то добьется в жизни, то только своим умом. Но ум – ничто, если у человека нет настойчивости и желания пробиться наверх…
– Я все-таки не понимаю, почему вы обратились ко мне, мисс Литгоу?
Теперь в голосе Мартина Раффера было что-то еще, помимо обычного равнодушия. Вот только Сара никак не могла понять, что именно. Его лицо оставалось абсолютно непроницаемым. У него на уме могло быть что угодно. Но он, похоже, был готов хотя бы выслушать ее.
– Я думала, что вы могли бы поговорить со своим сыном, мистер Раффер. Меня Эллен просто не слушает.
– И вы полагаете, что это как-то поможет?
– Надеюсь, да, мистер Раффер. Сейчас у меня такое ощущение, будто у меня дома идет постоянная война. Бывают, конечно, перемирия. Но в последнее время они делаются все короче.
– Вы так мне и не объяснили, почему считаете, что во всем виноват мой сын. У вашей дочери наверняка много друзей. Откуда вы взяли, что именно Брайан, а не кто-то другой сбивает ее с пути истинного?
– Я знаю всех друзей Эллен.
– Всех до единого?
– Во всяком случае, тех, с кем она общается чаще всего. Я еще раз повторяю, мистер Раффер, у меня нет никаких доказательств того, что ваш сын подстрекает ее к непослушанию. Я не видела никаких писем, в которых он советовал бы ей наплевать на мать и всегда поступать по-своему. Но она постоянно упоминает в разговорах его имя. И началось это именно тогда, когда… когда у меня с ней возникли проблемы.
– Вас послушать, так мой сын просто исчадие ада. – Мартин Раффер коротко хохотнул, и у Сары почему-то возникло ощущение, что в его словах прозвучала издевка. – Вы его знаете лично?
– Нет, но…
– Тогда как же вы можете судить о человеке, которого даже в глаза не видели?! Вы можете внятно мне объяснить, что происходит с вашей дочерью? В чем конкретно заключается проблема?
– Нет, не могу, – неохотно призналась Сара. – Просто мне кажется, что ваш сын очень влияет на мою дочь.
– Вы думаете, они спят друг с другом? – Вопрос был задан спокойным, даже каким-то будничным тоном.
Сара с негодованием взглянула на собеседника, но ей все же пришлось сказать:
– Считаю, что это не исключено.
– А если бы они спали, разве дочь не сказала бы вам об этом?
– Не знаю. Мне хотелось бы думать, что она бы мне все сказала, но я, право, не знаю.
Сара смутилась. Только теперь она начала понимать, что агрессивный настрой Мартина Раффера был оправдан. Ей тоже было бы не очень приятно, если бы к ней заявились родители какого-нибудь приятеля Эллен – при этом совершенно незнакомые люди – и стали обвинять ее дочь в том, что она совращает их милого, наивного мальчика.
– Может, – проговорила она с надеждой, – вы могли бы попросить Брайана не встречаться с Эллен? Во всяком случае, пока она не закончит школу…
– Ему уже семнадцать. Вряд ли он станет слушать меня, если я буду ему указывать, что ему можно, а что нельзя.
– Но вы же его отец!
– Это еще не значит, что он будет молча выслушивать мои наставления и подчиняться моим указаниям, – натянуто проговорил Мартин Раффер. – Вы умная женщина, – он произнес это так, будто у него были серьезные сомнения на сей счет, – и уверен, понимаете, что я пытаюсь сказать.
– Что вы не собираетесь мне помочь. Что вы спокойно позволите вашему сыну сломать жизнь Эллен.
– Сломать жизнь – не громко ли сказано?
– Нет, не громко! – с раздражением бросила Сара. Она все это испытала. На собственной шкуре. Она знала, как это бывает, когда внезапно все рушится и ты остаешься одна-одинешенька и собираешь осколки вдребезги разбитой жизни. Сара не знала, спит Эллен с Брайаном или не спит. Но если этого еще не случилось, она сделает все, чтобы дочь не повторила ее ошибки. В жизни бывает всякое. Порой происходят неожиданные события, и эти события могут перевернуть всю жизнь.
– Может, мне следует отослать Брайана за границу? Ну, чтобы уже быть уверенным, что он точно не сможет и дальше морочить голову вашей дочери?
– Ваш сарказм совершенно неуместен, мистер Раффер.
– А как вы сами собираетесь контролировать вашу дочь? Откуда вы знаете, что, если Брайан исчезнет с ее горизонта, она не найдет себе другого приятеля?
Это был вполне резонный вопрос. Однако Саре не хотелось развивать эту тему. Она молчала. Мартин Раффер тоже молчал, испытующе глядя на нее.
– Ну, так как? – спросил он наконец.
– Конечно, я не могу этого знать! – взорвалась Сара. – Когда возникнет проблема, тогда я и буду ее решать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17