– Вчера вечером и сегодня утром, мой друг. И это совершенно разные звонки.
Бартон Энглес махнул рукой.
– Отбрось свои лицемерные штучки и переходи к сути.
Ньютон подождал, пока третий посетитель, Уинстон Тейлор, сядет на место.
– Я говорю о последнем. Мне только что позвонил наш человек.
– Так не держи нас в неведении, – нетерпеливо заерзал Миншу.
– Кажется, наш дорогой доктор только что подыграл нам, – объявил Ньют. – Он двинул репортеру по физиономии в присутствии очень важных персон. Только представьте себе, как отцы города, особенно Шелби Тримейн, отнесутся к этому.
Все засмеялись.
– Фортуна на нашей стороне, – продолжал Ньют, – и я хотел бы удостовериться, что каждый из вас готов отдать деньги. Мы должны начать действовать, и очень быстро.
– Особенно теперь, когда доктор Грейнджер вляпался в очередную кучу дерьма. – Энглес выкинул вверх большой палец.
Ньют засмеялся.
– Лучше не скажешь.
Дана больше ни минуты не могла оставаться одна. Она снова и снова прокручивала в голове сцену, произошедшую в зале заседаний. В первую минуту ей хотелось наброситься на Янси за его выходку с Альбертом Рамзи, потом – пожать ему руку и поздравить с отличным ударом.
Но когда она увидела презрение на его лице и обвинение во взгляде, ей захотелось выцарапать глаза Янси Грейнджеру.
Да что он о себе воображает? Кто он такой? Она так гордилась своей работой, как и он своей. Только потому, что она упомянула о конгрессмене, он решил, что она разболтала об этом кому-то еще. Он и мысли не допустил, что она ни при чем.
Чувствуя, что больше не в силах сидеть и терзаться, Дана отправилась к Эйприл. Она застала подругу дома одну – та пекла печенье для школьного праздника.
Эйприл была искренне рада видеть ее, несмотря на кислое настроение Даны, налила ей чаю и только потом спросила:
– Ну, что он еще натворил?
– Откуда ты знаешь?
– Догадываюсь.
– Он обладает всеми чертами характера, которые я просто ненавижу в человеке. – Глаза Даны вспыхнули. – Он самоуверенный, тщеславный…
– Стоп! Что случилось, я спрашиваю?
Дана рассказала.
– Жаль, меня не было.
– Не о чем жалеть.
– А ты действительно виновата в том, в чем он тебя обвиняет?
Дана удивленно посмотрела на подругу.
– Эйприл! Как ты можешь?!
– Неужели ты разучилась понимать шутки?
Дана не ответила. Она молча потягивала прохладный чай, чувствуя, как нервы понемногу успокаиваются. Ей было крайне неприятно перекладывать на подругу свои беды, но она понятия не имела, что делать. Ей казалось, все летит кувырком и не в ее силах остановить эту лавину.
– Знаешь, что я думаю? – вдруг спросила Эйприл. – По-моему, все это не имеет никакого значения. Ты должна ему объяснить… – Эйприл сложила руки на груди. – Не перебивай. Я говорю не об извинении, а об объяснении. Это совершенно разные вещи.
Дана молчала.
– Ну подумай сама…
– Только этим я и занимаюсь со вчерашнего вечера.
– Я о другом. Попробуй встать на его место. Разве тебе не пришла бы в голову такая мысль?
– Нет.
Эйприл издала неприличный звук.
– Ну конечно. Вспомни, как было дело. Ты ведь бросила новость о конгрессмене ему в лицо. Разве нет?
– Верно, – нехотя подтвердила Дана.
– Ну а потом появляется этот тип с камерой и блокнотом и требует ответа на тот же самый вопрос, которым доставала его ты.
– И что же?
Эйприл сердито посмотрела на подругу.
– А то, что Янси Грейнджер наверняка подумал, что вы с Рамзи обсуждали это в постели.
– Я пропускаю мимо ушей «в постели», но только потому, что ты моя подруга.
Эйприл хмыкнула.
– Ты знаешь, что я имела в виду.
– Знаю, и одна мысль, что Янси именно так подумал, вгоняет меня в краску.
– Тогда объясни ему все. И выкинь из головы.
– Он не захочет меня видеть.
– Ты шутишь?
– Нисколько. Он постоянно уворачивается от интервью, с какой бы стороны я ни подходила. Может быть, тебе стоит поговорить с ним? – На губах Даны появилась улыбка.
– Разговора мне мало. – Эйприл захихикала. – А если серьезно, тебе все равно деваться некуда. И потом, я никогда не думала, что ты можешь не принять вызов. Не дай ему уклониться. Сделай все, чтобы подготовить этот материал.
Дана на минуту задумалась, потом вскочила и обняла подругу.
– Огромное спасибо!
– Куда ты собралась? – опешила Эйприл.
* * *
Янси смотрел на свои руки и знал, что ему следует испытывать раскаяние. Но он ничего похожего не чувствовал. Если бы ему пришлось выбирать, он бы снова отдубасил этого ублюдка.
После того как репортер вылетел за дверь, выкрикивая угрозы, никто не проронил ни слова, даже Броди. Но Янси и не оставил им этого шанса. Он ушел к себе в кабинет и позвонил конгрессмену Кроуфорду, надеясь, что еще не все потеряно. Он объяснил, что произошло, потом конгрессмен сообщил ему о звонке Даны Бивенс.
– Понятия не имею, как она узнала, – сказал Янси, чувствуя, что земля уходит у него из-под ног, – и как узнал этот идиот Рамзи.
– Я не обвиняю вас. В моем бизнесе такое дерьмо случается частенько. Но я намерен предпринять все, что в моей власти, и защитить собственную тайну.
– Я тоже, конгрессмен.
Он только что отошел от телефона, когда Броди Калхаун пулей влетел в кабинет. Он был мрачнее тучи.
– В том, что ты сделал, нет никакой доблести.
– Не начинай волынку, – попросил Янси утомленным голосом. – Я не в настроении.
– «Не в настроении»! – передразнил Броди. – Зато тебе хватило настроения испортить дело. Весь наш проект.
– Что, черт возьми, я должен был делать?
– Хотя бы не распускать руки! – прорычал Броди, который сейчас с трудом дышал, а лицо его покраснело.
– Ты бы лучше успокоился, а то схлопочешь сердечный приступ.
Броди ударил кулаком по столу.
– Ты должен извиниться перед каждым членом комитета, и тебе лучше не тянуть с этим.
Янси вздрогнул.
– Этого не будет.
– На твоем месте я не был бы так уверен. Твое отношение к людям и твое поведение всегда были с душком, но в последнее время вонь стала уж слишком сильной, даже для меня. Грейнджер, я тебя предупреждаю.
Этот разговор произошел вчера. Сегодня настроение Янси не улучшилось. Он закрыл глаза, но все равно видел лицо Даны.
Она сводила его с ума. Он чувствовал, что теряет голову от страсти. Надо держаться от нее подальше, но он не мог с собой совладать. Находиться рядом с ней – самоубийство.
Янси не мог отделаться от видения – ее лицо после того, как он ударил Рамзи и бросил обвинение ей в лицо. Виновата она или нет? Это не имеет значения. Ему придется иметь с ней дело.
Растревоженный собственными мыслями, Янси открыл глаза и почувствовал, как его стиснули чьи-то руки.
– Я подумала, тебе нужно утешение, – проворковала Вида Лу, прикасаясь губами к его шее.
Едва сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть ее, он выпрямился. Любой ценой он должен сохранить спокойствие.
– Это были длинные два дня. – Голос ее стал мягче, глаза потеплели. – Я пришла, чтобы повысить тебе настроение.
– Вряд ли это возможно. Я не знал, что вам с Броди так важен этот проект.
– Ты прав. Но вчера ты был довольно непослушным.
– Я не ребенок, Вида Лу.
– Тогда не веди себя как ребенок. Я пытаюсь обращаться с тобой как с мужиком, который трахается лучше всех на свете.
Янси внутренне содрогнулся.
– Сейчас не самое удачное время, – возразил он. – Меня действительно пытаются бить со всех сторон.
– Ты долго собираешься играть в эту дурацкую игру?
Ядовитые нотки послышались в ее голосе, но он притворился, что ничего не заметил. Он должен подыгрывать Броди.
– Я сказал тебе: сейчас не время.
– А мне хочется. – Она приподнялась и провела пальцем по его щеке.
Янси с трудом удалось удержаться и не отбросить ее руку в сторону. Прежде чем он понял ее намерения, она притянула его голову к себе, крепко поцеловала в губы и, отступая с улыбкой Чеширского кота, пообещала:
– Я свяжусь с тобой.
Не успела за ней закрыться дверь, как Янси вытер губы ладонью. Иисусе! Ему просто невыносима мысль о том, что Вида Лу поцеловала его, особенно после того, как он вкусил сладость губ Даны.
Он застонал, чувствуя нечеловеческое напряжение. Дана перевернула его целиком. Он стал слабее эмоционально, физически и сексуально.
Броди прав: он должен взяться за ум, пока не поздно. Он хочет ее, но она для него – запретный плод. Вот и все.
Только когда она уедет из города, он снова обретет покой. Он ненавидел себя за то, что собирался сделать, но у него не было выбора.
Глава 27
Все готово. Бифштексы медленно дожаривались на гриле, салат остывал в холодильнике. Десерт стоял на шкафчике, ожидая своего часа. Единственное, чего не сделал Янси, – не поставил стол. Черт, они могли бы поесть на письменном столе или на столе для пикника – если она придет.
Конечно, она должна прийти, сказал он себе, он собирался заехать за ней. А если ее нет в гостинице? Он должен отыскать ее, сделать все, чтобы покончить с этим. Он даст ей нейтральный материал, удовлетворит ее любопытство на собственный счет, а затем переведет разговор на землю и больницу.
Это так просто. Если бы он продумал все как следует с самого начала, она бы уже подготовила материал и исчезла из его жизни.
Однако Янси знал, что, когда он увидит ее, ему надо быть очень осмотрительным. Стоит ей оказаться рядом, как внутри у него все переворачивается. Ему нельзя дотрагиваться до нее, ни в коем случае. Больше никаких попыток флиртовать, для него это может обернуться настоящим бедствием, особенно сейчас, когда она отлично понимает, что может разрушить его жизнь и карьеру.
Вдруг Янси осенило: он совсем забыл про вино. Ну ничего, сойдет и холодный чай. Он схватил ключи от машины и направился к выходу, когда в дверь позвонили.
Он замер. Вида Лу? «Не обращай внимания», – сказал он себе. Если он не ответит, она уберется. Но она наверняка видела его машину. Придумывая на ходу, как бы от нее отделаться, Янси ринулся к двери и рывком открыл ее.
Не Вида Лу стояла перед ним, а Дана Бивенс. Он попытался не выказать изумления, но понял, что у него ничего не вышло. Он почувствовал, как изменился цвет его лица – из загорелого оно стало белым. На мгновение Янси потерял дар речи.
– Неприятно увидеть незваного гостя, да?
Господи, этот голос! От него мурашки бегут по спине.
– Зависит от того, кто этот гость.
Их глаза встретились. Оба замерли.
– Входите же, – засуетился он.
Дана поколебалась, глядя на него прекрасными дымчатыми глазами, которые сегодня казались синее обычного.
– Вы уверены?
– Более чем уверен. – Его собственный голос звучал хрипло, но он ничего не мог с этим поделать.
Дана прошла мимо него в гостиную. Он замер у нее за спиной, думая о том, как соблазнительно она выглядит. Аккуратные джинсы прекрасно обтягивали ее длинные стройные ноги, а апельсиновый цвет жакета придавал волосам более темный оттенок. Они казались еще прекраснее обычного.
Она словно поняла, что он ее разглядывает, и оглянулась. Он сразу заметил, как ее белый вязаный топик обтягивает грудь и тоненькую талию, а затем исчезает под кожаным поясом.
Он с усилием отвел взгляд, а она принюхалась и сказала:
– Чем-то очень вкусно пахнет.
– Бифштексами.
– О! – смутилась она. – Вы ждете гостей?
– Я надеялся, что они будут.
– Я не понимаю, – недоуменно проговорила она.
Он засмеялся, надеясь разрядить обстановку.
– Конечно, не понимаете. На самом деле я ждал вас.
– Меня?
– Да. Один из бифштексов – для вас.
– Но…
– Я знаю, это сумасшествие. Но я действительно собирался поехать за вами и пригласить на обед.
– Вы лжете.
– Клянусь Богом, нет.
– Но с какой стати? – Она нахмурилась. – После той сцены…
– Именно поэтому я и затеял этот обед. Я тогда был не в себе.
Она подняла голову, и тени заплясали у нее на лице.
– Это что, извинение?
– Зависит от того, как вы это воспримете, – ответил он, улыбнувшись и не спуская глаз с ее губ.
Она облизала их, потом покачала головой, словно не веря в происходящее.
– Так что вы можете мне рассказать? – спросил он.
– Вы имеете в виду, почему я оказалась здесь?
– Да.
– Примерно то же, что и вы мне. Только у нас с вами разный повод. Я хотела, чтобы вы знали, что я никак не связана с тем, в чем вы меня обвиняете.
– Так вы действительно не раззвонили о конгрессмене Кроуфорде?
Дана вздернула подбородок.
– Абсолютно точно – нет. Я всячески пытаюсь избегать общества Рамзи.
– Приятно слышать.
– Вы верите мне?
– Да.
– И это все? Я имею в виду…
– Я знаю, что вы имеете в виду. Нет, я не собираюсь верить вам насчет Клейтона Кроуфорда.
– Но вы собираетесь поверить мне насчет кое-чего другого?
– Я думаю, можно попробовать.
Она кивнула, но ничего не сказала, а их глаза снова встретились.
Дана стояла слишком близко. Он чувствовал аромат ее духов, ощущал ее сексуальность, которая была частью ее, и именно она привлекла его тогда, в ресторане.
Сердце Янси гулко стукнуло, и так сильно, что он выпалил:
– Надеюсь, вы хотите есть.
– Спасибо, с удовольствием.
Прошло полчаса. Они сидели за столом на веранде, глядя в пустые тарелки.
– Я чувствую себя совершенно несчастной, – призналась Дана, откидываясь в уютном кресле и потирая живот. – Не могу вспомнить, когда в последний раз я так много ела.
– Я рад. Кулинария для меня не самое простое занятие.
Она скептически посмотрела на него.
– Не верю ни единой минуты. Вы напрашиваетесь на комплимент.
– Возможно, – сказал он с улыбкой, пораженный тем, что они ведут разговор как вполне цивилизованные люди. И у них пока получается. – Я люблю готовить, только у меня нет на это времени.
Дана засмеялась.
– Могу себе представить. – Она отпила глоток холодного чая. – Ну так скажите мне, что на самом деле заставило вас стать врачом?
Янси откинулся на стуле.
– Вначале я увлекся лягушками. Мне нравилось отрывать им лапки.
– Но я серьезно!
– Мой дедушка был доктором. Скорее всего это результат его влияния.
– А как отнеслись к этому ваши родители?
– Никак. Они были слишком заняты и летали по всему свету.
– Они уже умерли, – осторожно напомнила она.
– Да, нельзя плохо говорить о мертвых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38