Во второй комнате, предназначенной для меня, хватало места лишь для узкой кровати, маленького шкафчика и столика, на котором располагались таз и кувшин. Над столиком висело овальное зеркало. Аккурат для того, чтобы побриться. Спальни соединялись через ванную комнату с раковиной, ванной и биде. Газовая колонка обеспечивала раковину и ванну горячей водой. В углу стоял шкафчик для туалетных принадлежностей.
Поль повернулся ко мне.
— Что скажешь?
— Квартира отличная. Беда в том, что она мне не по карману.
— Кажется, я знаю, как тебе помочь. Сможем мы завтра утром встретиться в твоем гараже?
— Я могу выписать тебе пропуск.
— Отлично, — кивнул Поль. — Тогда и поговорим. Если хочешь остаться на ночь здесь, утром я за тобой заскочу.
Я повернулся к Жизель.
— Ты не возражаешь?
— Разумеется, нет. Квартира принадлежит Полю, и если он дает добро, мне остается только кивнуть.
Собственно, я и раньше догадался, кто владелец квартиры.
— Я вам очень признателен за участие, но думаю, будет лучше, если эту ночь я проведу в казарме. — Я повернулся к Полю. — Увидимся утром. Давай расскажу, как меня найти.
Поль рассмеялся.
— Я знаю, где тебя найти. В конце концов я француз и знаю, что делается на моей территории.
— Твоей территории? — переспросил я.
— Я корсиканец. И у нас все всегда хорошо. Я посмотрел на Жизель.
— И ты корсиканка?
Она рассмеялась.
— Нет, я из Лиона. Это настоящая Франция. Я протянул ей руку.
— Спрашиваю из чистого любопытства. Кому мне платить за аренду, тебе или Полю? Ответил мне Поль.
— Разумеется, ей.
Я все еще держал Жизель за руку.
— Тогда позвольте поблагодарить вас, мадам, и откланяться. — В те временя я еще не знал, что корсиканцы во Франции занимали ту же нишу, что итальянская мафия в Америке. Они контролировали все. Или почти все.
Наутро Поль приехал в мастерские. Его очень интересовало, как мы ремонтируем джипы. Он хотел знать, будут ли они выглядеть после покраски как новенькие. Я отвел его на пустырь, где лежали остовы тех джипов, которые не подлежали восстановлению. Мы снимали с них хорошие детали, которые использовали в ремонтных работах.
Поль повернулся ко мне.
— Джерри, а кто несет материальную ответственность за джипы, которые вы разбираете на части, чтобы отремонтировать другие джипы?
— Вообще-то полковник. Но в мастерских он практически не появляется. Подмахивает акты о списании, которые я ему посылаю.
— Ты говоришь об офицере, которого Бадди приводил в мой клуб?
Я удивился. Видимо, Поль действительно знал все, что происходило в его клубе.
— Да.
— Тогда он тебе не помеха, — уверенно заявил Поль. — У меня есть друзья, которым нужны автомобили. Если ты сможешь отремонтировать несколько списанных джипов, мы возьмем за них хорошую цену.
— Для этого придется задействовать механиков, но думаю, сержант Фелдер, который ими командует, все устроит. Мы друзья.
— Получая сто тысяч франков за каждый джип, ты сможешь найти себе помощников.
Я вскинул на него глаза. Сто тысяч франков равнялись двум тысячам долларов.
— А твоя доля?
— Двадцать пять тысяч за автомобиль. Я думаю, что из ста тысяч тебе достанется больше. Так что ты сможешь заплатить за аренду.
Я рассмеялся.
— Идея неплохая. Только не хочется попадаться.
— Ты не попадешься. Все контакты с покупателями я беру на себя. Они французы и не будут вести переговоры с иностранцами, особенно о контрабанде.
— Я наведу справки. Если все согласятся, дам тебе знать. Тогда и перееду к Жизель.
Поль сжал мне руку.
— Переезжать ты можешь сейчас. Ведь мы друзья. Не следует мешать дружбу с бизнесом.
— Спасибо, Но я должен твердо знать," что смогу расплатиться за квартиру. Я свяжусь с тобой, как только обо всем договорюсь.
Поль улыбнулся и вышел из мастерских. Я провожал его взглядом, пока он не повернул за угол. Как-то странно он сжал мне руку. Меня это тревожило. Возможно, потому, что я знал о его приверженности однополой любви. Мне не хотелось, чтобы Поль положил на меня глаз.
ГЛАВА 4
Первый джип мы подготовили через две недели. Пришлось попотеть. Мы должны были затереть все серийные номера, чтобы они не привели к нам. Сержант Фелдер, на которого легла основная работа, сказал мне, что он может поставлять по джипу в неделю, если получить свое распоряжение еще двух человек.
— Ты у нас прямо-таки Генри Кайзер, — рассмеялся я.
— Скорее Генри Форд, — поправил меня он. — Я, конечно, хочу работать с тобой, но я получаю слишком мало, чтобы оправдать тот риск, на который мне приходится идти. Если кто-то проколется, за яйца подвесят меня.
— Насчет проколов можешь не волноваться. Проблема в другом. Мы даем механикам по двадцать тысяч франков. Если возьмем еще двух, получится восемьдесят. Нам с тобой остается совсем ничего.
— Я хочу получать за каждую машину по пятьдесят тысяч. Потому что отвечать за все придется мне. Ведь я не так глуп. Французам нужны машины. Они готовы заплатить любую цену. Потому что нигде больше им джипов не добыть.
Я посмотрел на него.
— Фелдер, ты говнюк. Ты можешь сорвать сделку.
— А мне плевать. Я могу получить те же деньги, продавая лягушатникам отдельные детали.
— Да, — кивнул я, — чтобы в итоге угодить на гауптвахту.
— Так сколько, по-твоему, я могу получать с каждого джипа?
Вопрос меня порадовал. По крайней мере Фелдер соглашался поторговаться. Благодаря Бадди я знал, что это означает. Если люди торгуются, значит, козыри в твоих руках.
— Давай поглядим, сколько мне удастся выручить за первый автомобиль. А уж потом станет понятнее, на какие деньги мы можем рассчитывать.
Из мастерских я выехал на джипе в полночь. Ассистировал мне Фелдер. Мы не хотели, чтобы нас кто-нибудь видел. Фелдер запер за мной ворота.
— Будь осторожен, — предупредил он. — Джип без армейских номерных знаков. Не попадайся на глаза военной полиции.
К черному входу «Голубой ноты» я подъехал по темным боковым улочкам. Оставил джип в проулке и постучал в дверь.
Открыл ее высокий толстый француз.
— Чего надо? — спросил он на ломаном английском.
— Я хочу поговорить с месье Ренаром.
Он смерил меня взглядом, — Месье Ренар не говорит с теми, кто стучится в дверь черного хода.
Я достал банкнот в десять тысяч франков и сунул ему в руку.
— Со мной он поговорит.
И тут я увидел Жизель, спускающуюся по винтовой лесенке из гримерной.
— Джерри! — воскликнула она. — Что ты тут делаешь?
— Вроде бы мы собирались встретиться здесь с Полем. Но он, возможно, забыл Жизель кивнула и повернулась к толстяку. Быстро заговорила по-французски. Толстяка как ветром сдуло.
Жизель посмотрела на меня.
— Через несколько минут мне выходить на сцену. Ты сможешь посмотреть, как я танцую.
— Обязательно посмотрю. Но сначала мне нужно покончить с делами.
— Ты пригнал джип?
— Откуда ты знаешь?
— Мне сказал Поль. Он к тебе благоволит. — Она рассмеялась. — Могу я взглянуть на автомобиль?
— Конечно Но на улице холодно. — Я оглядел костюм Жизель. Да уж, в таком можно появляться только под яркими прожекторами сцены.
Появился Поль. Швейцар следовал за ним по пятам.
— Ты пригнал джип? — В голосе Поля слышалось радостное нетерпение.
— Первый из тех, что мы восстанавливаем.
— Можно мне взглянуть на него? — спросила у Поля Жизель.
— Накинь на нее плащ, — бросил Поль толстяку. У двери стояла вешалка. Толстяк снял с нее один из плащей и набросил на плечи Жизель. Потом мы все вышли к автомобилю.
— Какой красавчик, — воскликнула Жизель. — Никогда не видела белого джипа.
— Мы будем красить джипы в разные цвета, — предупредил я. — Чтобы никто не подумал, что они — армейская собственность.
Поль повернулся к толстяку.
— Прикрой машину брезентом. И никого к ней не подпускай. До утра поставишь ее в гараж. В какой, ты знаешь.
— Да, месье, — кивнул толстяк и распахнул перед нами дверь черного хода. Поль улыбнулся.
— Добро пожаловать в мой клуб. Жизель рассмеялась. Взглянула на меня.
— Я бегу на сцену. Буду разочарована, если не увижу тебя среди зрителей.
— Увидишь, — заверил ее Поль и повернулся ко мне. — Пойдем выпьем.
Я последовал за ним по коридору в большой зал. Как обычно, по четвергам народу было немного. И то, главным образом, на половине гомосексуалистов. Стол Поля стоял так, чтобы он мог видеть весь зал. Поль заказал анисовый ликер, я — пиво.
Потом он пристально посмотрел на меня.
— — Есть проблемы?
— Только денежные. Фелдер хочет получать больше денег и просит, чтобы я отдал ему еще двух механиков. Он говорит, что сможет собирать по джипу в неделю.
— И что ты ему ответил?
— Сказал, что с деньгами напряженка. Но он знает рынок, продавал детали местным автомеханикам. — Я глотнул пива. — Если мы дадим ему, сколько он хочет, нам ничего не останется.
— Это мы уладим. Поднимем цену на каждый джип. Если они будут выглядеть так же хорошо, как этот белый, трудностей не возникнет.
— Есть еще одна закавыка. Мы американцы. Фелдер и механики требуют доллары. Поль насупился.
— Это непросто. С долларами расставаться не любят.
— Если нужна машина, они заплатят, — уверенно заявил я.
Я знал, что долларов у Поля хватает. Основной доход оба его клуба получали с американских солдат.
— Посмотрим, что можно сделать. — Он широко улыбнулся. — Жизель выходит на сцену. Посмотри на нее. Действительно красавица.
Я и не догадывался, что второе шоу отличается от первого, которое начиналось в одиннадцать вечера. Поль мне все растолковал.
— Первое шоу в большей степени рассчитано на бисексуальные пары. А ночное — на гомосексуалистов, которые хотят увидеть что-нибудь более возбуждающее. Ты сейчас поймешь, почему они так любят Жизель.
Загремела музыка. Жизель вышла на сцену. Вся в коже. Кожаная водительская кепка, миниатюрный кожаный бюстгальтер, отделанный сверкающими стекляшками, и коротенькая кожаная юбочка, из-под которой виднелись кожаные трусики-бикини. Черные с блестками чулки и туфли с шестидюймовыми каблуками-шпильками.
Жизель замерла у медного шеста, приподняв одну ногу, обворожительно улыбнулась. Гомики обезумели. Жизель еще не начала танцевать, а они уже кричали, аплодировали, бросали деньги на сцену. Жизель подняла с пола длинный, похожий на змею кнут. Всякий раз, когда она щелкала кнутом, на сцену падала часть ее одежды. С последним ударом она обнажилась полностью, не считая трех стеклянных «бриллиантов». Два сверкали на сосках, один, размером побольше, — над ее выбритой «киской». Гомики устроили ей овацию, раз за разом вызывая на сцену, требуя повтора на бис. Но Жизель лишь кланялась и улыбалась. Наконец ушла со сцены и больше не вернулась. Постепенно аудитория успокоилась. Шоу плавно подошло к концу, и начались танцы.
Французы танцевали совсем не так, как американцы. Гомики прижимались друг к другу. Некоторые мужчины и женщины танцевали в одиночестве. Встречались и нормальные пары — мужчина с женщиной. В Америке такие вольности не допускались.
Поль накрыл мою руку своей.
— Джерри, она прелесть, правда?
Я улыбнулся.
— И каждый вечер посетители точно так же реагируют на Жизель?
Поль кивнул.
— Дело, наверное, не только в том, что она умеет разжечь аудиторию.
— Жизель — хорошая девушка. — Поль понизил голос. — Не шлюха. — Он закурил. — Поэтому мы все ее любим. Она не пытается изменить нас.
Я пристально посмотрел на него.
— А почему ты мне так подробно о ней рассказываешь?
Лицо его стало серьезным.
— Потому что ты ей нравишься. Я не хочу, чтобы ты причинил ей страдания. После войны я должен вернуть ее семье в лучшем виде.
— Может, мне не следует въезжать в ее квартиру? Но Жизель говорит, что любовник ей не нужен.
— У женщин настроение переменчиво. Ты ей нравишься. Ты также нравишься мне. И мы оба доверяем тебе.
— Но ты только посмотри на нее. Не знаю, удастся ли мне жить рядом с такой девушкой и сохранять хладнокровие.
Поль рассмеялся.
— Странные вы, американцы. Почему-то вы все думаете, что от секса надо ждать только неприятностей. — Он заказал себе еще порцию анисового ликера, а мне пива. — Жизель — нормальная, здоровая девушка. И желания потрахаться у нее не меньше, чему тебя.
— А ты ведь первоклассный сутенер, Поль. Он расхохотался.
— Я просто хочу, чтобы жизнь радовала моих друзей. — Он поднял стакан. — A vorte sante. Я отсалютовал ему пивом.
— И твое!
— Жизель подойдет через пару минут. Она надеется, что ты пойдешь вместе с ней домой.
— Но я ничего такого не обещал.
— Обещал. Она слышала твои слова. Ты сказал, что въедешь в квартиру, как только сможешь заплатить за аренду. Так вот, теперь такая возможность у тебя есть. Если мы будем получать по джипу в неделю, ты станешь богачом.
ГЛАВА 5
Жизель вышла в зал, но подсела за столик к мужчинам по другую сторону центрального прохода. Я повернулся к Полю.
— Она останется с теми парнями?
— Это все геи, — успокоил меня Поль. — Большие ее поклонники, поэтому после шоу Жизель всегда подсаживается к ним. Для бизнеса от этого только польза. Они не только бросают деньги на сцену, когда она выступает, но в ее компании начинают заказывать бутылку за бутылкой.
Я взглянул на часы. Четверть третьего.
— И сколько она с ними просидит? Не забывай, в семь утра я должен быть в гараже. Поль пожал плечами.
— Все зависит от нее. Пока поклонники покупают шампанское, Жизель остается. Если народ не слишком раскошеливается, она уходит раньше.
— Так ее основная работа — раскручивать посетителей на шампанское? — спросил я.
Поль рассмеялся.
— Ох уж эти американцы. Это работа. И выполняют ее все девушки. Зато они знают, что их свободное время принадлежит им. В этом клубе с них не берут часть тех денег, которые они заработали на стороне, оказывая определенные услуги посетителям клуба.
— Но Жизель говорила, что дополнительных денег она не получает, потому что не оказывает этих самых услуг. Она все время с гомиками. Получается, что Жизель живет только на то жалованье, что ты ей платишь?
— Ей его хватает. У нее в мыслях только одно: скорее бы закончилась война, тогда она сможет вернуться домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37