Ведь в лесу с ними сражаться очень тяжело. Кроме того, столь долгие переходы выматывают солдат и отбирают у них силы, нужные в битве.Исходя из всего этого, я предлагаю переправить армию по реке вниз, до самого побережья.Германик повернулся к карте и показал предполагаемый маршрут передвижения острым позолоченным стилосом из слоновой кости.— Примерное расстояние составляет двести семьдесят миль, и путь этот можно проделать за довольно короткое время, если будет благоприятная погода. Таким образом, армия преодолеет дорогу, не подвергаясь никаким нападениям врага, а кроме того, солдаты сохранят силы и бодрость.— Далее, — стилос вновь заскользил по карте, — суда продолжат плавание по каналу, который двадцать лет назад прорыл мой отец, Друз. Разведка донесла мне, что он находится в хорошем состоянии и вполне судоходен. По нему наша флотилия выйдет в узкий залив, который контролирует племя фризов, зависимое от Рима.Ранее я послал к ним надежного человека с приказом выяснить обстановку — ведь с этими дикарями никогда ничего неизвестно. Оказалось, что все в порядке. Фризы не только согласились пропустить наши корабли, но и сами предложили дать лоцманов. Думаю, они вполне искренни в желании помочь нам, ибо уже устали от постоянных нападений своих воинственных соседей, хауков — наших врагов.Из залива затем мы снова выйдем в море и мимо гряды прибрежных островов проследуем до устья реки Эмис. Тут суда станут на якорь, а армия сойдет на берег.Германик несколько секунд задумчиво смотрел на карту, еще раз все взвешивая, а потом решительно ткнул стилосом в пергамент и вновь заговорил:— Я хочу неожиданно атаковать противника вот здесь, за Визургисом. Уверен, мы застанем их врасплох, а ведь тут базируются основные силы и хауков, и херусков. Хатты Уже получили урок и вряд ли придут к ним на помощь. Визургис — река широкая, но мелкая. Наши проводники знают места, где ее можно просто перейти вброд.Вот таким образом мы внезапно высадимся в самом логове врага и нанесем свой удар. А к югу от нас будет Тевтобургский лес. Думаю, никому не надо припоминать, что значит это название для каждого римлянина? Позор Квинтилия Вара должен быть смыт кровью!Последние слова Германик почти прокричал и с силой вонзил острый стилос в карту, так, словно вонзал его в грудь предателя Хермана. Все невольно вздрогнули.Но командующий тут же взял себя в руки и вновь спокойным взглядом посмотрел на своих офицеров.— У кого-нибудь есть возражения? — спросил он. — Высказывайтесь смело, буду рад любому совету и дополнению.Но план был продуман так хорошо, что никакие дополнения не требовались и все лишь одобрительно закивали, соглашаясь с замыслом главнокомандующего.Один только легат Четырнадцатого легиона, называемого Марсовым Победоносным, Авл Плавтий — буркнул что-то не совсем членораздельное и с сомнением покачал головой.Публий Вителлий улыбнулся ему и шутя погрозил пальцем.— Знаем мы тебя, старый рубака, — сказал он. — Тебе бы сразу в бой, окольные пути не любишь.— Да уж точно, — согласился Плавтий. — Я бы предпочел прямо войти в лес и пробивать себе дорогу мечами, а не прятаться от этих дикарей, словно нашкодившие мальчишки.Все засмеялись, Германик тоже.— Обещаю тебе, Авл, — сказал он весело, — такую возможность я предоставлю, как только мы высадимся на берег. Твой легион пойдет в авангарде.Это известие успокоило старого солдата, и командующий перешел к другим вопросам.Он сообщил, что еще раньше приказал собрать из всех портов подходящие суда, а также построить несколько десятков новых, чтобы использовать их для перевозки армии. Флотилия получилась внушительная — более тысячи кораблей разных размеров и тоннажа.Естественно, такую масштабную работу трудно было полностью засекретить, но были приняты чрезвычайные меры предосторожности — римские отряды заняли полоску земли на правом берегу Рена и круглосуточно следили, чтобы ни один варвар не высунул носа из леса.Моряки, привлеченные в качестве консультантов, доложили, что все суда находятся в удовлетворительном состоянии и вполне способны проделать путь до устья Эмиса.Затем командиры легионов поочередно доложили о готовности своих подразделений.Германик выслушал отчеты и удовлетворенно кивнул. Кажется, все в порядке.— Ну, что ж, друзья, — сказал он. — Давайте на этом закончим. Приступайте к своим обязанностям. Прошу еще остаться тебя, Публий, — повернулся он к Вителлию, — и тебя, Гней Домиций. Обсудим, сколько солдат следует направить для усиления гарнизонов, а также, кому и где грузиться на корабли. Остальных благодарю за работу и желаю удачи.Все встали, отсалютовали командующему и потянулись к выходу из палатки, негромко переговариваясь.Германик жестом пригласил Вителлия и Агенобарба присесть к столу. Глава XIОпасность Выйдя из палатки командующего, трибун Кассий Херея одел шлем, поправил меч на боку и твердым шагом двинулся через лагерь, глядя прямо перед собой.К нему приблизился молодой контубернал, который нес службу при Германике. Он выбросил руку в воинском салюте; лицо юноши было очень серьезным. Этот паренек — сын патриция не очень знатного рода — был чрезвычайно горд своей нынешней должностью и весьма старательно выполнял все обязанности, которые накладывает такой пост.Кассий знал и любил его.— Говори, Децим, — кивнул он с улыбкой. — Что там еще случилось? Германцы перешли Рен? Или тебя назначили Верховным понтификом?Но контубернал по-прежнему был серьезен.— Нет, трибун, — ответил он. — Тут пришел человек, он хочет увидеться с командующим. Говорит, что дело очень важное.Кассий нахмурился.— Чего-чего, а важных дел у Германика сейчас хватает. Что это за человек? Ты его знаешь?— Да, это один из младших командиров той новой когорты галльской пехоты, которая пришла недавно.— А что ему нужно?— Он не говорит. Сказал, что объяснит все или лично Германику, или кому-то из старших офицеров.— Однако, — хмыкнул Кассий. — Нашел парень время. Где он?— Вон там.Юноша указал рукой на молодого стройного галла в воинских доспехах, который стоял чуть поодаль.Херея направился к нему. Солдат приветствовал его легким поклоном, по своему обычаю.— Ты откуда? — спросил трибун.— Из Тревера, — спокойно ответил галл. — Прибыли три дня назад. Готовимся к походу.— Это правильно, — одобрил Кассий. — Но, понимаешь ли, Германик тоже готовится. Какое у тебя к нему дело?Молодой белокурый галл слегка покраснел, но ответил все так же спокойно и твердо:— Это я могу сказать только самому командующему. Или кому-то из высших офицеров.Кассий минуту смотрел на него. Он вдруг вспомнил Корникса. Вот же, земляки, а так непохожи. Возникший в памяти образ бывшего слуги Гая Валерия Сабина, по которому Херея очень скучал, настроил его на добрый лад и трибун чуть улыбнулся.— Ну, хоть намекни, о чем пойдет речь? А то я сейчас ворвусь к Германику, а потом окажется, что у тебя кто-то стянул старые сандалии и ты хочешь получить замену.Галл с напряженным лицом коротко мотнул головой.— Как мне сказали здесь, командующий сам распорядился по этому вопросу докладывать ему лично.Кассий пожал плечами.— Ладно, парень, попробую тебе помочь. Смотри, не подведи меня. А вечером поставишь кружку этого вашего вина. Очень оно мне понравилось. Даже лучше италийских сортов.— Слушаюсь, трибун, — ответил галл с облегчением. — Благодарю тебя. За вином дело не станет.Кассий еще раз окинул его взглядом и двинулся обратно в палатку командующего, где все еще что-то обсуждали Германик, Публий Вителлий и Гней Домиций Агенобарб.Охрана беспрепятственно пропустила его, и трибун шагнул под шелковый свод шатра. Германик с недовольным видом поднял голову от карт, разложенных на столе. В его глазах был вопрос.— В чем дело, Кассий? — спросил он отрывисто. — Надеюсь, ничего не случилось?Херея отсалютовал и коротко изложил свое дело. Командующий нахмурился.— Неужели это такой большой секрет? Я же не могу встречаться с каждым, кто того пожелает.— Не думаю, что этот галл расположен шутить, — ответил трибун. — Видимо, там действительно что-то важное,Германик секунду думал, а потом посмотрел на Домиция Агенобарба.— Гней, с тобой мы уже закончили. Может ты поговоришь с этим настырным молодым человеком? В конце концов, ты его непосредственный начальник. Прошу тебя.Домиций кивнул без особой радости.— Хорошо. Посмотрим, что там такое.— А потом доложишь мне, если дело того стоит.Агенобарб кивнул еще раз и встал. Кассий Херея без слова вышел из палатки — он увидел, что Германик уже забыл о нем и вновь склонился над картами, что-то объясняя Публию Вителлию.Галл, который все еще стоял рядом с юным контуберналом, сразу же повернулся к нему. Кассий медленно подошел.— Будешь говорить с Гнеем Домицием Агенобарбом. Тебе надо было именно к нему и обратиться. Он же твой старший командир. А Германик очень занят и сейчас не может с тобой встретиться.— Спасибо, — ответил галл с облегчением. — Это меня устраивает. Как я сам не догадался...Заметив, что Агенобарб выходит из палатки командующего, Кассий хлопнул галла по плечу и двинулся дальше, бросив на ходу:— Ну, вот он. И не забудь насчет вина. Вечером найдешь меня где-нибудь возле штаба.Тот кивнул и обратил взгляд на приближающегося Гнея Домиция.Агенобарб явно был не в духе. Он смерил галла недовольным взглядом и махнул рукой контуберналу:— Иди, займись своими делами.Тон приказа был довольно резким; юноша вспыхнул и торопливо отошел в сторону.— Говори, — бросил Домиций. — Как ты вообще осмелился беспокоить командующего в такой момент? Или ты думаешь, что мы тут на прогулку выбираемся?Галл побледнел, но высоко поднял голову и с достоинством ответил, глядя прямо в глаза собеседнику:— Нет, не забыл. Но могу напомнить, что я тоже принимаю участие в этой прогулке.— Ладно, — фыркнул Домиций. — Гордые все какие стали. Выкладывай, что там у тебя. Я спешу.— Я пришел, — медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, произнес белокурый солдат, — дать командующему информацию об убийце офицера Первой галльской когорты Риновиста.Агенобарб вздрогнул, его рыжая борода несколько раз шевельнулась, словно он хотел что-то сказать, но не мог. Потом он все же овладел собой и глухо пробормотал:— Что ты несешь? Какой убийца?Перед его глазами вдруг отчетливо встала картина: он, Гней Домиций, наклонившись в седле, всаживает меч в грудь галльского офицера. И тот медленно, хватаясь за гриву коня, сползает на землю. И смотрит, смотрит таким страшным взглядом...Неужели проклятый Риновист и после своей смерти будет его преследовать?— Я могу указать человека, который совершил убийство, — твердо повторил стоящий перед Агенобарбом молодой солдат."Это невозможно, — в панике подумал тот. — Никто не мог нас там видеть... никто... ".После той схватки, когда римские когорты отбили валет переправившихся через Рен германцев Сигифрида, Гнею Домицию пришлось давать объяснения, почему он не появился на поле боя.Хорошо хоть Германик тогда отсутствовал... Публию Вителлию и легату Руфу Агенобарб рассказал, что произошло недоразумение из-за того, что он плохо разбирает ломаную латынь, на которой изъясняются союзники, и не понял толком, по какой дороге нужно ехать.Все прошло лучше, чем он ожидал. Главное, сражение было выиграно, бандиты разгромлены и — слава Богам — помощь Домиция не понадобилась. Вителлий, правда, покосился на него пару раз, но промолчал, и больше к этой теме не возвращался. А Руф, полушутя, полувсерьез, посоветовал ему или самому овладеть галльским языком, или научить своих подчиненных нормальной латыни. А то как же он собирается командовать, если дойдет до настоящего дела?А потом к нему в палатку пришел вольноотпущенник Каллон и рассказал, как он наткнулся на дороге на раненого Риновиста и как прикончил его, услышав, что первый удар — к сожалению, не совсем точный — нанес его хозяин Гней Домиций.Поначалу Агенобарб испугался, что слуга начнет его шантажировать, но быстро успокоился. Каллон служил ему не первый год, на него можно положиться. К тому же, египтянин очень любит деньги, а кто заплатит ему за молчание, как не хозяин?Тем более, что в случае чего тому тоже пришлось бы объяснять, что он делал на дороге ночью. А если бы вышло наружу, что он возвращался от германцев, которых сам и навел на деревню, то никто бы с ним вообще не стал разговаривать.Нет, хозяин и слуга теперь были повязаны одной веревочкой и должны были дорожить безопасностью друг Друга.Казалось, что все обошлось. Галлы, правда, наутро отыскали труп своего командира, но Агенобарб сказал, что тот отстал от колонны где-то по пути и они не решились его искать в темноте, чтобы не задерживать марш. Его слова подтвердили несколько офицеров из когорты, и ни у кого не возникла даже тень подозрения.Все решили, что Риновист действительно отстал и в лесу наткнулся на кого-то из разбитых к тому времени германцев Сигифрида, которые удирали в панике. И те убили галла, чтобы он их не выдал.Правда, Германик, когда вернулся и узнал об этом, приказал провести расследование и о результатах доложить лично ему. Но затем у него, да и у всех, появились новые проблемы — мятеж, потом поход за Рен, так что о галльском командире скоро забыли. Тем более, что расследование было поручено именно Гнею Домицию, а уж он постарался, чтобы результаты оказались как можно более скромными.Лишь земляки Риновиста, похоже, не оставили мысль посчитаться с его убийцей, и вот теперь один из них явился с какой-то информацией. Слава Богам, он хоть не попал прямо к Германику.Агенобарб собрался с духом и принял надменный и недоверчивый вид; рыжая борода воинственно топорщилась.— Ты хорошо понимаешь, что говоришь? — вопросил он грозно. — Как ты мог что-то узнать об этом, когда столько времени прошло? Наверное, ты просто хочешь подвести под трибунал какого-нибудь своего личного врага, оклеветав его. Но за ложное обвинение полагается суровое наказание. Ты помнишь об этом?Молодой галл смело встретил его взгляд.— Помню, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61