она недалека от истины. Во всяком случае, хотелось думать, что неброская мисс Черристоун обратила на себя его внимание. Но если он к ней неравнодушен и она окончательно убедится в этом, тогда получается, что богатство и красота для него ровным счетом ничего не значат. В этом случае можно выходить за него замуж, рассудила Фредерика.
– Томас, разреши остаться у него в доме еще на пару дней, – сказала она, сообразив, что это предельный срок, поскольку осенний светский сезон уже начался. – А ты пока приготовь все, что понадобится мне для официального появления в Лондоне. Я составлю список, что следует сделать. – Мысленно он был уже готов. – Непременно найми дом в Мэйфэйр – я намерена все это время жить в самом шикарном районе Лондона. Отправь туда мой гардероб. Я пришлю письмо, в котором уточню, что именно. Меньше чем через пару недель, если все сложится удачно, Фредерика Честертон дебютирует, иными словами – впервые появится в свете.
Когда Фредерика с Кристабель вернулись из парка домой, навстречу выбежала Люси, караулившая их у кухонного окна.
– Мисс, его светлость просил сказать, что ждет вас в библиотеке, – выпалила она. По ее сверкающим глазам можно было легко догадаться, что служанка сгорает от любопытства. – Я побуду с Кристабель, пока вы не вернетесь.
Поблагодарив Люси, Фредерика сразу же направилась в библиотеку. Лорд Сибрук встретил ее такой улыбкой, что она мгновенно осознала: последние дни ей недоставало его общества.
– Черри! – воскликнул он радостно, заставив ее невольно подумать, так ли лучезарны его чувства. – Я получил письмо от хозяина гостиницы в Гольдстриме. Ваше предположение подтвердилось. В книге регистрации браков он нашел запись о том, что Эмити Эликзэндр и капитан Питер Броунинг сочетались супружескими узами.
– Милорд, это прекрасно, просто великолепно! – воскликнула Фредерика, мгновенно позабыв о всех других проблемах и радуясь за Кристабель. – Теперь вы смело можете объявить всем, что девочка – ваша племянница.
– Черри, все это благодаря вам! – сказал граф пылко и, подойдя к ней, обнял и поцеловал.
Точно так же, по обыкновению, он сграбастывал в охапку Кристабель, когда та с веселым визгом бросалась к своему дяде Гейвину.
– Спасибо, огромное спасибо от нас обоих! – добавил он.
Хотя Фредерика не задумываясь вернула поцелуй, она все же слегка опешила, когда осознала, что он поцеловал ее прямо в губы. Что ж, подумала она через секунду, счастливое событие вполне оправдывает переизбыток чувств как с его, так и с ее стороны. Однако он еще крепче сжал кольцо рук, а ее собственные, вспорхнув, застыли у него на спине.
Фредерика не уловила, в какой именно момент поздравительный поцелуй перешел в совершенно иное качество. По мере того как его губы, прильнув к ее губам, становились все мягче и ласковее, а поцелуй получался затяжным, ее рассудок, дрогнув, покатился кубарем. От этого у нее захватило дух, а если точнее – на нее накатило желание.
Кажется, она окончательно потеряла разум!..
Несмотря на то что объятия его рук вызвали восхитительное ощущение, какого Фредерика никогда не испытывала и даже не подозревала, что это так сладостно, она непроизвольно напряглась. Он немедленно разжал руки, а на лице появилось выражение растерянности. Ее же лицо—в том не было никаких сомнений – полыхало как маков цвет.
– Я… мне кажется, милорд… думаю, следует сообщить об этой новости вашей прислуге, – пролепетала она, пряча глаза.
– Да-да! Сейчас же поставлю в известность миссис Эбботт. – Говоря это, он с преувеличенным вниманием рассматривал фарфоровую статуэтку на каминной полке. – Не могли бы вы пригласить ее сюда, когда пойдете наверх?
– Конечно, милорд!
Фредерика пошла к двери. Буря чувств взбудоражила ее и одновременно ввергла в пучину сомнений: неужели он ощущает то же самое, а может, выражение его глаз ей просто привиделось?
– Ах, да! Я совсем забыл, – сказал он, и она задержалась на пороге. – Вчера вечером из Бруксайда приехал управляющий с квартальными бухгалтерскими книгами. Не могли бы вы посмотреть их вместе со мной… вместе с ним после ужина или завтра утром?
– Конечно, милорд!
Их взгляды встретились, и ее сердце забилось.
–Благодарю вас, Черри! – сказал он опять, и она поняла: чувство благодарности вызвано не только ее готовностью просматривать бухгалтерские отчеты.
Фредерика всего лишь кивнула в ответ, а выйдя из комнаты, помчалась разыскивать экономку.
Миссис Эбботт появилась через пару минут, так что разговор с ней позволил Гейвину довольно быстро переключиться с только что произошедшей сцены, вызвавшей неожиданный всплеск эмоций.
– В общем, миссис Эбботт, самое разумное, на мой взгляд, заключается в создании впечатления, будто нам с вами всегда было известно, что Кристабель законная дочь Эмити, – подытожил лорд Сибрук, рассказав, каким образом ему и мисс Черристоун удалось раздобыть подтверждение этому. – Мисс Черристоун достойна всяческих похвал, – добавил он. – Ее упорство, вера в успех, беззаветная преданность Кристабель спасли репутацию сестры и обеспечили ребенку достойное будущее.
Миссис Эбботт понимающе кивнула.
– Что касается Кристабель, милорд, я и так всегда пресекала излишнее любопытство прислуги. Мол, их это не касается, и жалованье им платят совсем не за то, чтобы совали свой нос куда не просят! Так что много времени не потребуется, то есть сразу поймут, что мне все давным-давно было известно, а вы оттого не спешили, что ждали официального сообщения. А девчушке, мол, все это время нездоровилось. Думаю, объяснений более чем достаточно!
– Отлично, миссис Эбботт! Никогда не сомневался в вашей преданности. – Гейвин широко улыбнулся ей, радуясь, с какой легкостью все устроилось.
Вот теперь, если кто-либо поинтересуется у него, как понимать слухи, распространившиеся о нем по всему Лондону, он сможет сказать, что именно за это и выставил сплетника Кумбеса из своего дома!
– Ну, а что с мисс Черристоун? – экономка неожиданно нарушила ход его мыслей.
– В каком смысле?
– Милорд, вы так же, как и я, прекрасно знаете, что она не может оставаться няней законной племянницы графа. Не забудьте, я все-таки проверила ее рекомендации не кое-как, а как положено. Липовые они, милорд, вот и все!
– Да-да, припоминаю. Вы говорили, – отозвался Гейвин, хотя давно забыл об этом. – Сказать по правде, вряд ли найдется более подходящая кандидатура на эту должность. А уж о том, что мисс Черристоун сделала для Кристабель, и говорить не приходится! Кроме всего прочего, они так привязались друг к дружке. Это-то уж вы, думаю, не станете отрицать?
Поджав губы, миссис Эбботт кивнула.
– Да уж! Хотя меня больше заботит, что о ней говорят другие. Чего уж тут, если есть еще одна вакансия, для которой вообще никаких рекомендаций не требуется, – сказала она с многозначительной улыбочкой и направилась к двери.
– Вакансия? – изумился Гейвин, не понимая, куда она клонит. – Какую должность вы имеете в виду?
– Разумеется, графини, – бросила миссис Эбботт прежде, чем прикрыла за собой дверь.
Гейвин вытаращил глаза. Ну и ну! Что, черт возьми, она имеет в виду? Он задумался. Обнаружив, что рекомендации – сплошная выдумка, она советовала с няней распроститься. Он решил настоять на своем. Она, кажется, отнеслась к его решению неодобрительно, что, между прочим, его обрадовало. Решил, что старушенция ударится в амбиции и перестанет обращать внимание на молоденькую няню вовсе. Ан нет! Ошибся… Но, с другой стороны, сколько он себя помнит, миссис Эбботт никогда прежде не позволяла себе показывать норов. Никаких намеков, советов, пожеланий… Словом, в его личную жизнь не вторгалась ни под каким видом. А он, между прочим, вырос на ее глазах. И вообще она относится к нему как к сыну. Тогда тем более непонятно, как расценивать ее слова. Уж не думает ли она, что он собирается жениться на Черри, наплевав на богатую наследницу? А, собственно, почему бы и нет?
Как ни странно, эта мысль пришлась ему по душе. Даже хотелось об этом думать.
Похоже, Черри бесприданница… Ну так что ж? Зато жена будет хорошая. Умная, добрая… ни тени жеманства, никакого намека на примитивное кокетство. Алчная, самовлюбленная супружница – это же наказание Господне! Должно быть, мисс Честертон как раз такая. А Черри – прелесть! Чем больше он ее узнает, тем она ему милее и желаннее…
Гейвин вернулся к письменному столу, опустился в кресло. Благородные чувства стояли у горла.
Жених!.. Связал себя обязательствами, юридически и морально, вступить в брак с мисс Честертон и не в силах ничего изменить. Долг чести – превыше всего! Имеет ли значение, что Черри обладает исключительными душевными качествами? Вот так-то, лорд Сибрук! Разлад мечты с действительностью. А уж он бы ее так любил, так боготворил…
Хотя лорд Сибрук не относился к любителям пропустить рюмочку-другую перед обедом, сейчас его вдруг потянуло выпить. Он встал, подошел к шкафчику с напитками, постоял, подумал, а потом хлопнул бокал бренди.
Когда часом позже к лорду Сибруку заехал сэр Томас, хозяин пребывал в состоянии расслабленности, хотя сказать, что сильно под хмельком, было бы преувеличением. Едва лишь гость произнес пару фраз, блаженный покой – чрезвычайно обманчивый, если навеян спиртным, – обернулся безжалостной явью.
– Сибрук, страшно рад застать вас дома, – сказал сэр Томас, плюхаясь в кресло возле письменного стола. – Спешу сообщить, что сегодня получил известие от сестры. Она приедет в Лондон к закрытию сезона. Собирается быть здесь через неделю, может, чуть раньше, но пробудет недолго. А я прямо с ног сбился! Вечером договорился посмотреть дом на Одли-сквер, так что придется пропустить наши посиделки у «Джентльмена Джексона». Думаю, сестра ждет с нетерпением встречи с вами.
– Вот как? – буркнул Гейвин, стараясь не поддаться гнетущему ощущению неотвратимой неизбежности. – Надеюсь, ей не все равно, что она увидит?
– Ну что вы! – Сэр Томас рассмеялся. – Уж если на то пошло, права разорвать помолвку ее никто не лишал, однако она этого не сделала. Не беспокойтесь, теперь она никуда не денется! Во всяком случае, я ей не позволю.
Он, видите ли, не позволит… Лорд Сибрук сделал неопределенное движение бровями. Похоже, не терпится сбагрить сестрицу… Должно быть, та еще грымза! Вот она-то и станет его женой, и ничегошеньки не поделаешь. Отхлебнув бренди для поддержания духа, он улыбнулся сэру Томасу.
– А почему бы нам завтра вечерком не отпраздновать здесь мою помолвку с вашей сестрицей? Как говорится, гип-гип ура по случаю завершения былых свобод и начала бытия в духе чинно-степенной респектабельности. Убьем сразу двух зайцев: вы познакомитесь с моими близкими друзьями, а у них появится возможность хором выразить свои поздравления.
Если у лорда Сибрука улыбка и получилась с оттенком полной безнадеги, то сэр Томас, кажется, этого не заметил.
Глава двенадцатая
Фредерика провела остаток дня в приподнятом настроении. Новый статус Кристабель требовал перемен, и она с радостью отдалась приятному времяпровождению. Миссис Эбботт еще раньше говорила, что граф выделил значительную сумму на обустройство детской и покупку всякой всячины для племянницы, но сложившиеся обстоятельства лишали возможности тратить деньги с наслаждением.
Утреннее известие отменило соблюдение тайны, иными словами – жизнь втихомолку. Наступил сплошной праздник, и поэтому Фредерика вместе с Кристабель провели перед ужином пару восхитительных часов, разъезжая по детским магазинам, где покупали игрушки, книжки, наряды.
Когда вернулись домой, обе были наверху блаженства. Кристабель, в новом, василькового цвета платьице, под цвет глаз, и белоснежном фартучке с гофрированными оборками, важно шагала с пакетами в руках. Между прочим, они припозднились, обычно Кристабель в это время ложилась спать.
По привычке Фредерика направилась было к черному ходу, а потом остановилась, громко смеясь.
– А не войти ли нам в дом для разнообразия через парадный вход? Что скажешь, моя хорошая?
Кристабель охотно согласилась, не понимая, впрочем, в чем заключается разница между двумя возможностями войти в дом. Зато для Фредерики различие было весьма существенное: парадный вход как бы возвещал изменившееся правовое положение ребенка. Няня с воспитанницей не спеша поднимались по широким мраморным ступеням парадного входа, украшенного портиком внушительных размеров.
Когда проходили мимо библиотеки, Фредерика вспомнила, что лорд Сибрук просил проверить вместе с управляющим бухгалтерские книги. Она замедлила шаги возле двери, раздумывая, не принести ли извинения за долгое отсутствие. Хотела уже постучать, но услыхала мужские голоса, горланившие какую-то песенку. Один голос принадлежал графу, другой – любезному братцу. Ничего себе! Кажется, оба прилично набрались… Дивный способ скоротать вечерок, тем более что начали наверняка белым днем. Какая уж тут бухгалтерия!..
Фредерика быстрыми шагами направилась к лестнице. Кристабель едва за ней поспевала.
Придя в детскую, обе тотчас принялись потрошить пакеты и в оставшееся до ужина время успели каждой покупке найти свое место.
Фредерика знала совершенно точно: если завтра придется уехать и даже если она никогда больше не увидит Кристабель и ее дядю, ей себя упрекнуть не в чем – за пару недель, что пробыла здесь, она сделала для ребенка все, что могла. Ах, что об этом говорить! Расставаться всегда тяжело, в особенности когда оставляешь частицу сердца.
– Черри, а правда хорошо, что больная пожилая леди из соседней комнаты уехала? – спросила Кристабель. Фредерика именно эту причину придумала, объясняя ребенку неожиданные перемены. – Я теперь смогу гулять в саду, когда захочу, и не буду беспокоиться, что шумлю и мешаю ей отдыхать.
– Да, моя хорошая, да! – заверила ее Фредерика. – Знаешь, я придумала одну замечательную вещь. Что скажешь, если у тебя появится собственный павлин и будет жить в саду? У меня есть роскошный павлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28