— Представь, каково мне — десять месяцев без мужа, никаких известий. Я даже не знаю, жив ли он. Но я не собираюсь больше сидеть на месте, не желаю играть по правилам Пальмерстона. Я хочу снова увидеть своего мужа и намерена сама отправиться на его поиски! Все, что требуется от тебя, Аманда, это позаботиться о моем Томе — не могу же я взять его с собой, надеюсь, ты понимаешь это.
Аманда моментально пришла в себя.
— Нет, ты не можешь этого сделать, Миранда. Нет, это невозможно!
— Разумеется, могу, Аманда, вне всякого сомнения.
— Я не стану помогать тебе. Это безумие! — Аманда яростно затрясла головой.
— Как-то раз я помогла тебе, забыла? Не пойди я против воли моего мужа, ты не стала бы леди Суинфорд и не родила бы своего обожаемого Нэдди. Если бы я не помогла тебе, Аманда, мне не пришлось бы делать ничего подобного — я преспокойно наслаждалась бы жизнью с Джаредом в Виндсонге, а не пользовалась твоим гостеприимством. Я намерена сделать то, что задумала, а ты, моя дорогая сестричка, мне поможешь. Я хочу быть счастливой — не будешь же ты препятствовать мне в этом! Я пожертвовала слишком многим, чтобы ты могла быть счастлив".
Аманда в момент растеряла всю свою решительность. Конечно же, Миранда права! Закусив губу, она взглянула на нее.
— Что я должна сделать?
— Совсем немного, милая, — смягчилась Миранда. — Пока в Суинфорд-холле никого нет, тебе не придется ничего объяснять, а когда Адриан и Джон вернутся из Шотландии, лучше всего будет, если ты расскажешь им правду. Никто и глазом моргнуть не успеет, как мы уже снова будем здесь. Все, о чем я прошу, — это присмотреть за Томом, пока меня не будет.
— Как все просто! — недоверчиво воскликнула Аманда.
— Разумеется, просто!
— Ты говоришь об этом так, словно собираешься съездить за ним в Лондон, — заметила Аманда. — А долго добираться до Санкт-Петербурга?
— Недели две, все зависит от ветра.
— Да это же займет больше месяца! Две недели туда, две недели обратно, и пока ты еще отыщешь его в этом Санкт-Петербурге!
— Ну, надеюсь, посол Англии знает, где найти его, — беспечно заявила Миранда.
— У меня какое-то нехорошее предчувствие, — проронила Аманда.
— У тебя? — Миранда рассмеялась. — Раньше ты этим не страдала!
— Не хочу, чтобы ты ехала, Миранда! Послушай, я так боюсь, что с тобой что-нибудь случится. Это ведь очень опасно!
— Глупости! Что за чушь ты несешь! Яхта в отличном состоянии. Это же самое обычное путешествие, и все будет в порядке!
Уверена в этом!

Часть III. РОССИЯ. 1813 — 1814
Глава 10
С высоты своего почти двухметрового роста капитан Эфраим Сноу глянул на жену хозяина и не торопясь произнес:
— Миссис Данхем, не могу я разрешить вам сойти на берег, пока не выясним, где Джаред. Русские — тот еще народец! Уж вы мне поверьте: доводилось с ними сталкиваться.
Миранда задумалась.
— Наверное, есть смысл обратиться к британскому послу, — сказала она. — Напишу ему… Думаю, он располагает сведениями о муже.
— Отличная мысль, миссис Данхем, — кивнул капитан. — Эй, Вилли, ты где?
— Здесь, сэр! — гаркнул юнга, подбежал и отдал честь.
— Не отлучаться! Через пару минут понадобишься.
— Есть, сэр!
В салоне яхты Миранда набросала коротенькое послание, в котором напрямик спрашивала — где ее муж и что с ним.
Юнге было приказано немедленно отправляться в английское посольство. Решив пресечь всякие попытки лукавого дипломата водить ее за нос, Миранда велела Вилли непременно дождаться ответа, Через час юнга вернулся и вручил Миранде приглашение на ужин. Посол сообщал, что в семь ее будет ждать посольский экипаж.
— Бог мой! Мне совсем нечего надеть! — воскликнула она.
— О женщины! — не удержался Эфраим Сноу. — Вечная история… Моя Эбби тоже постоянно плачется, мол, ей не в чем выйти.
Миранда засмеялась.
— Но я-то действительно в безвыходном положении! Сам видишь — ни служанки, ни багажа. Эф, ты, кажется, знаешь город.
Можно здесь где-нибудь купить приличное вечернее платье и туфли?
— У Леви Бимберга. Шикарный магазин, скажу я вам. Только одну я вас не пущу, — твердо заявил капитан.
Спустя четверть часа Миранда и Эфраим Сноу садились в пролетку. Когда капитан медленно на французском объяснил вознице, куда ехать, тот кивнул. Пролетка покатила в сторону Невского проспекта.
Был чудесный летний день. По набережной фланировали нарядные петербуржцы. Дворцы знатных вельмож, мелькавшие справа и слева, поражали величием.
— Санкт-Петербург ничуть не уступает Парижу и Лондону! — воскликнула Миранда.
— Миссис Данхем, это фасад русской столицы. Царь не жалеет средств, чтобы поразить иностранцев.
— Но ведь красиво! Я просто не нахожу слов.
— Вы судите по внешнему виду, который, как известно, обманчивая штука. Царь и его окружение действительно утопают в роскоши, а основная масса населения влачит жалкое существование. Россия — страна рабов! И эти рабы, или крепостные, как их здесь называют, бесправные, забитые существа, которые живут в страшной бедности. Мрут как мухи, и никому до этого нет дела.
Эфраим Сноу замолчал. Миранда смотрела по сторонам. Пролетка катила по прямой, как стрела, главной улице русской столицы.
Шикарные особняки, величественная перспектива, изумительная архитектура заронили сомнения. Она кинула на капитана недоверчивый взгляд, и он, перехватив его, продолжил:
— Есть в России так называемый средний класс. Лавочники, торгаши, горстка свободных фермеров — не знаю, как они тут называются. Есть и рабочие. Но видели бы вы, в каких трущобах они живут! Платят им ровно столько, чтобы ноги не протянули. Те, что работают на фабриках, живут в фабричных бараках, но это, по существу, те же самые трущобы.
— Какой ужас! — прошептала Миранда.
— Остается только руками развести, когда слышишь, будто, мы, американцы, нецивилизованная нация, — усмехнулся капитан.
— Не понимаю, как может человек унижать и издеваться над себе подобным. Ненавижу рабство!
— Согласен, миссис Данхем, но среди наших с вами соотечественников многие мыслят иначе. Негры, которых вывозят из Африки на плантации Юга, кто они, по-вашему? Рабы… То-то и оно!
Миранда поежилась, и он пожалел, что, начав этот разговор, огорчил ее.
— Не переживайте, миссис Данхем! Вот Джаред удивится, когда увидит вас! Думаю, он будет вечером на ужине.
— Вряд ли… Посол так бы и написал, а он и словом не обмолвился. Наверное, Джареда здесь нет.
— Тоже верно! Вот мы и приехали. — Капитан кивнул на огромный дом с шикарными витринами. — Если у Леви Бимберга нет того, что вам нужно, значит, этого вообще не существует.
Пролетка остановилась. Эфраим Сноу соскочил и подал Миранде руку. Велев кучеру ждать, он вошел вместе с ней в магазин.
Миранда выбрала платье из тончайшего лионского шелка с золотистой нитью. Она решила, что наденет его вечером. Купила еще два платья — одно розовое с серебристыми полосами, другое бледно-лилового цвета с золотой тесьмой. Потом настал черед шелкового белья, чулок, изящных лайковых туфелек, расшитых золотом и серебром, ридикюлей и великолепной шали кремового цвета с бахромой. Миранда никогда еще не покупала готового платья, но портнихи тут же, на месте, сделали необходимые переделки, и платья сидели как влитые.
Карета посла прибыла за ней ровно в семь. Капитан Сноу проводил Миранду вниз и распахнул для нее дверцу. Золотое платье поблескивало в лучах заходящего солнца. Миранда выехала из Англии налегке, но шкатулку с драгоценностями с собой захватила. Ожерелье из аметистов и овальные серьги в золотой оправе подошли к платью как нельзя лучше. Расправив юбки затянутой в золотистую лайковую перчатку рукой, она выглянула и сказала:
— Эфраим, я скоро вернусь!
Миранда представления не имела, что в эту минуту за ней пристально наблюдают. В доме напротив, где размещалась экспортно-импортная компания, на втором этаже у окна стоял князь Алексей Черкесский и смотрел на отъезжающую карету английского посла.
— Саша, а ты ведь прав! — заметил он. — Эта женщина — как раз то, что нужно. Необходимо навести справки, кто она такая.
Проследи за каретой и выясни.
— Будет сделано! — усмехнулся Саша. — Она вам подойдет. Я ведь еще ни разу не ошибся.
— Да, да… — рассеянно пробормотал князь, провожая глазами карету. — Давай, одна нога здесь — другая там! — бросил он через плечо.
Князь неторопливо спустился по лестнице вниз, на первый этаж, где за конторками трудились многочисленные служащие.
— Ваше сиятельство, смею надеяться, вы довольны? — бросился к нему со всех ног владелец компании.
— Да, — бросил князь, не удостоив того взглядом.
А Саша тем временем быстро шел по Невскому, не выпуская из вида карету. Это был стройный, невысокого роста молодой человек с кудрявыми темными волосами, с лицом шаловливого купидона и глазами, как спелые вишни. Одежда хоть и выдавала простолюдина — белая рубашка с распахнутым воротом и широкими рукавами, черные панталоны, — но была пошита из дорогой ткани. На ногах у него были сапоги из мягчайшей кожи, на шее — тонкая золотая цепочка.
Карета свернула с проспекта, покатила по переулку и наконец въехала в распахнутые чугунные ворота и остановилась перед четырехэтажным особняком с огромными окнами. Саша замер. Лакей помог даме в сверкающем золотистом платье выйти из кареты и подвел ее к парадном подъезду. Швейцар в ливрее распахнул перед ней дверь.
Экипаж проехал к конюшне. Саша зашел на территорию посольства и последовал за ним.
— Эй, тебе чего? — окликнул его кучер.
— Добрый вечер! — приветствовал его Саша на английском языке.
Единственный сын любимой служанки покойной княгини Черкесской, он с детства был приставлен к княжескому отпрыску, вместе с ним постигал и науки. Саша свободно говорил на нескольких языках. Он рос смышленым парнишкой и ни в чем не уступал Алексею.
Княгиня видела, что успехи крепостного подстегивают тщеславие сына, и всячески поощряла столь полезное соперничество. В конце концов, эту блажь княгиня могла себе позволить…
Посольский кучер подозрительно глянул на Сашу.
— Что нужно? — спросил он довольно грубо.
Россию этот лакей терпеть не мог, но денежки здесь платили хорошие.
А Саша заносчивых иностранцев ненавидел, но тем не менее любезно улыбнулся:
— Кто та очаровательная дама, которую вы только что привезли?
— А кого это интересует?
— Моего барина. Он князь, — ответил Саша и подбросил серебряную монету.
Кучер проворно поймал ее, и через минуту Саша знал все, что тому было известно.
— Благодарствую, дружище, — хмыкнул он и был таков.
Зная Петербург как свои пять пальцев, Саша возвращался кратчайшим путем. Спустя четверть часа, поднявшись по черной лестнице, он уже входил в личные апартаменты князя. Алексей Черкесский в это время развлекался на расхристанной кровати с яркой блондинкой. Саша ревновал его и к любовницам, и к любовникам, а эту заморскую мамзель с рыжевато-янтарными глазами и вовсе терпеть не мог.
— Ну, — нетерпеливо бросил князь, — узнал что-нибудь?
— Почти ничего, ваша светлость. Кучер знает лишь, как ее зовут, и все. Сказал, что она приплыла на своей яхте и что ему было велено доставить ее в посольство.
— Алексей, ты что, нашел мне замену? — вскинулась блондинка.
— Еще нет, моя душечка, — спокойно заметил князь. — Но если хоть раз позволишь себе разговаривать со мной в таком тоне, сделаю это незамедлительно.
На мгновение ее лицо исказила болезненная гримаса.
— Алексей, я люблю тебя. — Она обвила его шею белыми руками. — Не бросай меня, я не переживу этого.
— Ну-ну, душа моя! Не надрывай сердечко… Надоешь, сразу скажу. Не сомневайся.
— Ну, тогда скажи, кого это выслеживал Саша?
Князь улыбнулся, вернее, продемонстрировал хищный оскал ослепительно белых зубов.
Стройный, широкоплечий и длинноногий, с мощной грудной клеткой, тонкой талией, узкими бедрами, он обладал довольно привлекательной внешностью. Коротко остриженный, темноволосый, с равнодушным взглядом холодных глаз, он имел классической формы нос и тонкие хищные губы.
Сбросив с шеи руки любовницы, князь Черкесский сказал:
— Это — пожалуйста, моя душечка! Саша встретил женщину необыкновенной красоты. Пошел к Бимбергу за лайковыми перчатками, что тебе приглянулись накануне, а она как раз там тоже что-то покупала. Я за такой красавицей охочусь вот уже сколько лет. Я ее видел. Это то, что мне нужно.
— Зачем она тебе?
— Для дела, душенька! На моей ферме именно такую кобылку поджидает отменный племенной жеребец. Мой Лука — отличный мужичок. Дочери у него получаются замечательные! А его братец Павел — специалист по мальчикам. Я ему таких красоток натаскал за последние пять лет, что ой-ой-ой… А приплод какой! Восемнадцать мальчуганов, все, как на подбор, белокурые красавцы… На каком-нибудь базаре — хоть на Ближнем Востоке, хоть на Дальнем — с руками оторвут. У Луки тоже ничего себе самочки, но, к сожалению, не его масти. Он у меня с необыкновенными серебристыми волосами. Ему бы такую же, как он, белокурую бабенку… и за работу! Девчурки с серебристыми кудрями — одна за одной, каждый год.
Турки за такую девчушку выложат целое состояние. Пять лет исполняется — и на базар ее… Саша, и что же все-таки удалось выяснить?
— Ваше сиятельство, знаю лишь, что ее зовут леди Миранда Данхем.
— Что?! — Блондинка вскочила. — Не может быть! Повтори.
— Леди Миранда Данхем.
— Худощавая? С серебристыми волосами и бирюзовыми глазами?
— Да, все правильно.
— Ты что, с ней знакома? — оживился князь.
— О Господи! Да я эту гадину вечно помнить буду, — прошипела Джиллиан Абботт. — Из-за нее, дряни, скитаюсь теперь по белу свету. Не она, так жила бы сейчас в Англии припеваючи, а то вот у тебя, дорогой мой, на содержании…
Князь притянул ее к себе.
— Интересно! Ну-ка, душа моя, кто она, что она? Расскажи поподробнее, — замурлыкал князь, обдав Джиллиан горячим дыханием и поглаживая ее пышную грудь.
"Нашел дурочку! — подумала она. — Так я ему все и выложила!
Еще раздумает, если узнает, кто она такая. Пусть отловит мерзавку — вот это будет месть так месть".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59