Гейти приподняла юбки и помчалась наверх, перепрыгивая через две ступеньки.Через пять минут, приведя себя в порядок, Гейти, одетая в платье цвета спелой дыни, вошла в гостиную.– Добрый день. Извините, что заставила вас долго ждать. Я...– Гейти Смит, – проговорила улыбающаяся молодая девушка, поднимаясь с обитого парчой дивана; складки шуршащих голубых юбок коснулись пола. Ее зеленые глаза светились дружелюбием. – Я все про вас знаю. В наших краях уже целые месяцы только и говорят, что о вас и вашем отце. Мы так ждали вашего приезда!.. Я – Элейн Харпер, и я очень рада с вами познакомиться. Надеюсь, путешествие не было слишком утомительным для вашего отца?На мгновение Гейти была ошеломлена откровенностью молодой девушки.– Рада вас видеть, – сказала Гейти, садясь по другую сторону дивана. – Пожалуйста, садитесь и пейте чай. – Она снова наполнила чашку Элейн, затем свою. – Спасибо, папа хорошо перенес путешествие. А откуда вы так много о нас знаете? – спросила она, думая про себя, сумел ли кто-нибудь выяснить, что ее имя Эвелина Тэлбот, и рассказать всем об этом.– Ой, пусть это вас не беспокоит! – проговорила Элейн жизнерадостно, беря в руки изящную китайскую чашку. – Когда мистер Джексон начал ремонтировать дом, естественно, все захотели узнать, кто собирается жить в нем. Болезнь вашего отца тоже не секрет, не так ли?– Его ревматизм? Нет.– Мистер Джексон говорил, что это и было причиной вашего переезда сюда, где потеплее. Насколько я поняла, вы уже за несколько лет до этого вступили во владение Сиреневым холмом. После того как мистер Джексон работал в этом доме почти шесть месяцев, он должен был узнать что-то о вас и о вашем отце. Надеюсь, мистер Джексон не сказал нам о вас ничего такого, о чем нам не следовало знать. – Все еще улыбаясь, она поставила чашку на стол.– Не сомневаюсь в этом.Мими была права. Элейн была очень хорошенькая, с зелеными глазами миндалевидной формы и темно-каштановыми волосами. Но Гейти поразило другое. Она, вероятно, может заговорить даже Мими.– Понимаю, что перед своим визитом я должна была дать вам больше времени, чтобы вы успели обосноваться в новом доме. Но, по правде говоря, я была настолько взволнована тем, что кто-то моего возраста будет жить поблизости, что никак не могла ждать. Надеюсь, вы не очень против.Гейти искренне улыбнулась:– Конечно же, нет. Я очень рада, что вы пришли. Как видите, сейчас у нас немного вещей в доме, но я планирую закончить его отделку летом.– Как замечательно, – взгляд Элейн пробежал по комнате, осматривая голые стены, пустые углы, – я выхожу замуж в сентябре и этим летом тоже буду обставлять свой дом в Саванне. Может быть, мы сможем вместе походить по магазинам? Я знаю все места, куда стоит пойти.Из обшитой бисером сумочки Элейн достала изящный платочек и приложила его к уголкам губ.– Я – «за». – Гейти взяла чашку и отхлебнула чай. Он уже остыл, но ей было не до того. У нее появилась первая подруга.– Я уже кое-что заказала из Бостона. Я помолвлена с Фредериком Уильямсоном. Мы поженимся в сентябре. Дядя моего нареченного устраивает в субботу прием в своем доме в нашу честь. Вы с отцом придете?– Прием? – заинтересовалась Гейти. – Очень любезно с вашей стороны, что вы намерены включить нас в список гостей. Но, разумеется, вы хотите видеть на этом приеме только ваших близких друзей и родных.– О, какие глупости! – Элейн положила платок назад в сумочку. – Это одна из причин моего визита. Естественно, я хочу, чтобы ваш первый прием был у меня. Астон позаботится о том, чтобы он был не скромнее того, который был устроен в честь нашей помолвки.Гейти вся сжалась, услышав имя этого человека. Неужели эта милая и дружелюбная женщина имеет какое-то отношение к человеку, которого она поклялась ненавидеть и которому намеревалась отомстить? – Астон? – спросила она, стараясь говорить небрежно, но понимая, что голос ее звучит тихо и неуверенно.– Астон Ратледж. Дядя Фредерика. Астон очень добр к нам. Всю эту неделю мы с Фредериком будем гостить у него а поместье Южные дубы. Думаю, вы слышали о его плантациях.– Да, – ответила Гейти, откашлявшись, – кажется, он несколько лет тому назад хотел купить Сиреневый холм у моего отца.Элейн помолчала.– Да, я что-то слышала об этом. Из-за пруда, вероятно?Гейти неопределенно пожала плечами. Она видела, что Элейн знает больше, чем говорит.– Не знаю точно. Папа купил эти земли, когда я была еще ребенком. Он всегда думал, что здесь будет наш второй дом. Но ему было сложно оставить работу. Сейчас ревматизм заставил его сделать то, на что мама никогда не могла уговорить его решиться, – бросить работу и переехать на Юг.– Давайте не будем говорить о работе, ладно? Мистер Джексон сказал, что ваша мама умерла около трех лет назад.Гейти поставила чашку и глубоко вздохнула. Она не хотела говорить о смерти. Слишком много людей умерло в ее жизни.– Да, это так.На мгновение опустив ресницы, Элейн тяжело вздохнула.– Я тоже потеряла мать несколько лет тому назад, но... – она подняла ресницы и мягко улыбнулась Гейти, – мы не можем изменить прошлое. Пожалуйста, обещайте мне, что придете на мой прием.У Гейти, пораженной внезапной переменой настроения Элейн, не было времени для размышлений. Она не знала, хочет ли идти на прием в дом Астона Ратледжа. Но, с другой стороны, может быть, стоит пойти. Это удобный случай для встречи с ним.– Хорошо, – ответила она, хоть и не была окончательно уверена в своем решении. – В субботу в котором часу?– В любое время после четырех. Когда вы приедете, будут подавать закуски. Весь вечер в вашем распоряжении будет буфет, а танцы начнутся около восьми. По правде говоря, мы с Фредериком немного удивились, когда Астон предложил нам устроить этот прием.Элейн взяла свою сумочку и накинула плетеный ремешок на запястье. Гейти видела, что она засобиралась.– Он что, не любит приемы? – спросила она, желая побольше узнать об этом человеке до того, как гостья уйдет.– Боже мой, он обожает приемы! – Глаза Элейн округлились от возбуждения. – Просто он не верит в брак. Он был недолго женат много лет назад. Я слышала, что этот союз был не очень удачным. Так жаль! Это закончилось трагически, и Астон поклялся никогда больше не жениться. Ходило много слухов о женитьбе и смерти его жены. Но я уверена в одном – он никогда не женится снова. Он посещает балы и танцует со всеми женщинами. Астон не выбирает, как большинство мужчин. Он танцует с хорошенькими и с толстыми, с пожилыми и с замужними. Астон их всех очаровывает. Но он никогда ни за кем не ухаживал. Никогда!..Гейти удивило услышанное, но она решила, что подумает об этом позже. Сейчас ей хотелось услышать, что скажет Элейн о смерти Теодоры. Она хотела выяснить, есть ли разница между тем, что знает Элейн, и тем, что ей говорили двенадцать лет назад.– А что случилось с его женой? – спросила Гейти.– Она упала со ступенек, убив себя и ребенка, которого носила. Глава 2 Солнце уже клонилось к закату. Лейн и Гейти ехали в закрытом экипаже в главную усадьбу Южных дубов, расположенную в десяти милях от их дома. Глаза Гейти были устремлены на спину Мейна, но мысли ее витали далеко. Она думала не о кучере, ровеснике ее отца, но раза в два крепче, чем он. Она обдумывала, что скажет Астону, когда увидит его.Гейти тщательно продумала, что ей надеть на прием у Элейн и Фредерика. Из всех новых платьев, которые она приготовила для своего первого лета в Джорджии, светлое платье цвета аметиста с декольте и шифоновой юбкой было ее самым любимым. Она хотела выглядеть неотразимо во время своего визита в Южные дубы и первой встречи с Астоном Ратледжем.Интересно, найдет ли он какое-либо сходство между ней и Теодорой, когда посмотрит на нее?Наверное, нет. Она вспомнила, как кто-то говорил, что она похожа на мать, а Джош и Теодора пошли в отца.Лейн сразу же согласился пойти на прием. Гейти знала, что он в первую очередь всегда заботился о том, чтобы она была счастлива. И хотя он не произносил этого вслух, она была уверена, что он думает, будто, встретившись с Астоном, она укротит свои чувства по отношению к нему, а затем, пережив все это, начнет жить нормальной жизнью. Он ошибался: от одной встречи с Астоном его грехи не будут искуплены, а ее чувства к нему не исчезнут.« Ради спокойствия отца Гейти старалась улыбаться, хотя перед встречей с Астоном Ратледжем на душе было неспокойно. На самом деле она не знала, что скажет ему. Она понимала одно – ей необходимо видеть его. Она должна посмотреть на человека, который уничтожил ее семью.Карета не спеша катилась вперед; Лейн сидел молча. Торопиться было некуда. День был чудный, и Гейти заметила, что отец чувствует себя лучше. Его движения не были такими скованными, как несколько недель назад. Она благодарила Господа за то, что отцу не придется провести еще одну зиму в Коннектикуте.Отец погладил ее по руке. Она посмотрела на его улыбающееся лицо. Румяные щеки и бледно-голубые глаза достались ему в наследство от матери-ирландки. В вечернем костюме он выглядел еще вполне привлекательно.– О чем ты думаешь? – спросил он.– Так, ни о чем.– Надеюсь, ты не предполагаешь, что я доверю в это?Она улыбнулась:– Нет. Я думала о предстоящем приеме и об Астоне Ратледже.– Я тоже.– Он так и не женился снова. Ты знал об этом? – спросила она; в это время карету качнуло, и их отбросило немного вперед.– Я узнал об этом еще два года назад, когда впервые встретился с его адвокатом по поводу покупки Сиреневого холма.– Если верить Элейн, он дал клятву никогда не жениться снова. Мне это кажется интересным.Лейн проворчал что-то и подвинулся в тесной карете.– Почему? Он еще молод. Я слышал, что ему нет и тридцати. Возможно, он передумает. Он смотрел на нее с любопытством. – Но что тебе до этого?– Ничего, – ответила она и сразу же добавила: – Не могу понять: почему он так настроен против новой женитьбы?– Не думаешь ли ты, что он сильно любил твою сестру и теперь считает, что никто не может заменить ее?Гейта стало смешно от подобной мысли.– Нет, папа, – сказала она твердо; ее лицо помрачнело. – Не думаю, что он вообще любил ее. Вспомни только, ведь его заставили жениться на ней. Я полагаю, что ему нравится то внимание, которое оказывает ему женский пол, и он не хочет связывать свою жизнь с одной женщиной. Почему он должен ограничиваться кем-то одним, когда все женщины падают к его ногам?Лейн захохотал, и его круглый живот затрясся под тесным жилетом.– Думаю, не стоит слишком серьезно относиться к тому, что говорит Элейн. Я уверен, что она приписывает ему больше обаяния, чем есть на самом деле. Кроме того, в природе любого мужчины заложено желание иметь жену, детей, которые будут носить его имя.– Всегда есть исключения, папа, – сказала она и стала смотреть в окно кареты на предвечернее небо.– Вы с Элейн говорили о чем-нибудь, кроме Астона и его званого вечера.– Да. Мы немного обсудили отделку дома.– Хм... – только и сказал он.Они ехали молча, и мысли Гейти вернулись к ее разговору с Элейн в тог вечер. Она только начала оправляться от потрясения, вызванного тем, что ее отправили в приют, когда миссис Коннорс сообщила ей, что Теодора упада с лестницы и погибла вместе с нерожденным ребенком. Гейти вспомнила, что тогда она закричала и набросилась на женщину с кулаками.Кроме Тайтеса, она ни с кем не разговаривала, но он был слишком маленьким, для того, чтобы осознать, что произошло, и понять ее чувства. Гейти знала только то, что у нее не осталось никого из тех, кого она любила, только Тайтес. Спустя неделю за ней приехал крепко сложенный мужчина и увез ее в Коннектикут. Она поклялась, что больше никогда в жизни не будет такой безвольной.За несколько месяцев до этого, сидя в кабинете шерифа после гибели отца и Джоша, Гейти дала еще одну клятву. Она поклялась, что настанет день – и она заставит Астона Ратледжа заплатить за смерть отца и Джоша. И она сделает это. Гейти вздохнула и прислонила голову к стенке покачивавшегося экипажа; она и Лейн продолжали ехать молча. Не ее ли настоящая мать назвала их земли и усадьбу Сиреневый холм? Не похоже, чтобы мужчина мог дать такое название усадьбе. Она попыталась вспомнить свою мать, но не смогла. Гейти было слишком мало лет, когда она умерла. И она могла вспомнить лишь немногое о ее настоящем отце – Дювее Тэлботе, о Джоше, Теодоре и Тайтесе.Что она будет делать, если проснется в один прекрасный день и не сможет их вспомнить совсем? Как бы она жила, если бы отец, и брат остались живы? Она до сих пор не была уверена, что Астон не причастен к гибели Теодоры. Гейти винила в их смерти Астона Ратледжа. Все они умерли слишком молодыми.Посмотри вперед, Гейти. Это Южные дубы, – сказал Лейн, высовываясь из экипажа и указывая перед собой.Гейти увидела большой белый дом с шестью рифлеными дорическими колоннами, поддерживающими три этажа. На одинаковом расстоянии с каждой стороны от дверей располагалось по пять окон. На крыше виднелись печные трубы и куполообразные слуховые окна. Когда они въехали на подъездную дорожку в форме круга, Гейти заметила, что двойные высокие двери главного входа распахнуты.– Вот и пробил час, Гейти. Мы прибыли в дом Астона Ратледжа. Как ты себя чувствуешь?Вопрос отца удивил Гейти. Как она может себя чувствовать в доме человека, в ненависти к которому выросла? Она была потрясена, приведена в замешательство, ошеломлена.– Странно, папа, – прошептала она, повернувшись к отцу. – Я чувствую, как будто мне необходимо быть здесь. Как будто это нечто такое, что я обязательно должна сделать.На его лице появилось жесткое выражение неодобрения.– Не собираешься ли ты сообщить этому человеку сегодня вечером, что ты – Эвелина Тэлбот?– Конечно, нет, папа. – И она действительно не собиралась. По крайней мере сегодня.Гейти наблюдала, как Мейн помогает отцу спуститься. Сама не зная отчего, она беспокоилась, чувствуя, что визит в Южные дубы, в этот дом – ее судьба. Чувство это усилилось, когда она вышла из экипажа, взошла по ступенькам и взглянула на огромный дом с шестью массивными колоннами.Элегантный негр, одетый в белоснежную рубашку и черные бриджи, стоял на самом верху лестницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35