Из этого дома есть только один выход — вниз по парадной лестнице, как раз мимо людей Хоукинза.
Снова загремело дверное кольцо.
— Ну же, именем Бога! — перекрыл шум свирепый рев Хоукинза.
Губы Дейна сложились в легкую улыбку. Итак, инспектор здесь, собственной персоной? Да, видимо, судьба снова благоволит к нему.
Тэсс еще не успела понять, что он собирается делать, как Дейн сгреб ее в охапку и пошел к постели, на которую небрежно опустил свою ношу.
— Наше дело далеко не окончено, дорогая моя, — сумрачно произнес он. — Веди себя тихо, пока я не избавлюсь от нашего настырного посетителя.
С губ Тэсс готовы были сорваться проклятия, когда она попыталась сесть в постели.
— Как ты смеешь?! Ты подонок, чудовище! Сам дьявол!
В следующую секунду дверь захлопнулась, а Тэсс продолжала сотрясать проклятиями воздух. Оцепенев от ярости, она прислушивалась к щелканью ключа в замке, а затем шлепанью босых ног по ступеням. Все это время она осматривала скудно обставленную комнату. Но там не было ничего подходящего — ни ножа, ни даже ножниц. Ничего, кроме проклятой кровати и стула.
И разумеется, полупустой бутылки на ночном столике — с помощью спиртного Дейн, без сомнения, затуманивал ей мозги всю долгую ночь. Тэсс в исступлении подбежала к запертой двери, чтобы проверить ее, потом попробовала находящуюся напротив дверь поменьше, за которой оказался небольшой стенной шкаф. Что же ей делать?
Побледнев, она резко повернулась, смахнув в панике бутылку на деревянный пол, и та разбилась на множество мелких осколков, остатки коньяка растеклись по полу.
Далеко внизу заскрипела дверь на петлях. Хоукинз выкрикнул свирепую команду, вслед за которой послышались громкие крики и топот ног. Тэсс в отчаянии обвела глазами комнату. Она не могла сойти вниз, и оставалось только…
С бьющимся сердцем она подбежала к окну, вскрикивая, когда осколки стекла впивались в ее голые ступни. Слезы выступили у неё на глазах, но Тэсс поборола боль, зная, что остается совсем мало времени.
Она быстро отдернула занавески и распахнула окно. Да, надо попытаться! Неловкими дрожащими пальцами Тэсс откинула покрывало с постели, вытащила простыни и потянула их к окну. Они были теперь испачканы кровью с ее ступней, но она не обратила на это внимания. Тэсс в исступлении связала две простыни вместе, потом перекинула один конец через ближайший к окну столбик кровати. Бормоча молитву, она выбросила другой конец в открытое окно.
Ее постигло глубокое разочарование, когда она увидела, что болтающаяся ткань колеблется на ветру по меньшей мере в двадцати футах от земли. «Проклятие! Слишком коротка!»
В этот момент по лестнице застучали тяжелые сапоги.
«Думай… думай… думай!»
Прикусив губу, Тэсс осматривала комнату, запертую входную дверь, стенной шкаф рядом с ней. Боже правый, что ей делать дальше?
Глава 21
Лицо Рейвенхерста было суровым и непроницаемым, когда он распахнул массивную дубовую дверь, выходящую на улицу. Перед ним стояли и стучали в дверь десятка два таможенных офицеров с Эймосом Хоукинзом в центре, зажавшим в толстых пальцах отделанный латунью пистолет.
— Пора открыть дверь, Рейвенхерст. — Бесцветные глаза Хоукинза оглядели голую грудь виконта и его босые ступни. — Я, я… похоже, мы пришли не вовремя. Совсем не вовремя, — ухмыльнулся он, растягивая губы в невеселой улыбке. Да, он с удовольствием сбил бы спесь с этого наглого бездельника, думал Хоукинз.
— Мои люди заметили пару бандитов, перелезавших через ограду вашего сада. Похоже, они несли просмоленные бочонки с контрабандой. Думаю, нам надо осмотреть дом.
Рейвенхерст холодно рассматривал Хоукинза.
— Если бы кто-нибудь проник в мои владения, я бы знал об этом, инспектор. А теперь, будьте любезны, заберите своих людей и…
— Но я не буду любезен, Рейвенхерст. Я пришел сюда сделать обыск, и я его сделаю. А ну прочь с дороги!
Рейвенхерст не сдвинулся с места. Он нарочито медленно скрестил руки на груди.
— Вы совершаете большую ошибку, Хоукинз. Здесь нет никого, кроме меня. А теперь убирайтесь, пока не вынудили меня совершить нечто крайне для вас неприятное.
— Угрожаете королевскому офицеру, а? Ваше сиятельство?
— Могу задать вам тот же самый вопрос.
— Ваша сфера полномочий начинается на одном берегу канала и заканчивается на другом, и вы прекрасно об этом знаете! Но это — Рай, и здесь командую я, так что отойдите в сторону! — заорал Хоукинз. — Или, может быть, вам понравится смотреть на то, как мои люди разрубят топорами эту прекрасную дверь пополам…
Глаза Рейвенхерста посуровели. На секунду ему захотелось рассказать Хоукинзу, что именно он мог бы сделать с рукояткой одного из этих топоров. Ему удалось сдержаться только благодаря невероятному волевому усилию. Ибо у Рейвенхерста на уме была отнюдь не перебранка на крыльце.
«Спокойно», — приказал он себе. Полуприкрыв глаза веками, Дейн лениво изучал Хоукинза. Наконец, равнодушно пожав плечами, он отступил на шаг от двери с холодной, насмешливой улыбкой на устах.
С багровым от ярости лицом Хоукинз протиснулся рядом с ним и прошествовал в холл, выкрикивая команды своим людям. В центре холла инспектор остановился, рассматривая бесцветными глазами пару редких бело-голубых ваз династии Мин.
Его багровое лицо исказила злобная гримаса.
— Обыщи погреба, Боггз. Лосон, займись садом. Остальные рассредоточьтесь и прочешите этот этаж. Я хочу, чтобы ничего не было упущено, понятно?
Вдруг прямо у них над головой послышался оглушительный грохот.
Губы Хоукинза медленно скривились в отталкивающей улыбке.
— Думаю, я сам обыщу верхние этажи.
За спиной Хоукинза Рейвенхерст позволил себе слегка улыбнуться. «Хорошо, очень хорошо, — подумал он. — Пока все идет превосходно».
Но его улыбка пропала, когда он представил себе, как таможенный инспектор пристально рассматривает полуобнаженное тело Тэсс, на котором не будет ничего, кроме его рубашки.
Но с этим сейчас уже ничего нельзя было поделать, а во всех других отношениях его план вполне отвечал его цели. Да, скоро он принудит ее к действию. Раз Хоукинз застанет ее в его спальне наверху почти голой, Тэсс будет скомпрометирована без надежды на оправдание.
В таком случае маленькой ведьме не останется ничего другого, как принять его предложение о замужестве.
— Принимаете гостей, милорд? — Инспектор хитро улыбнулся Рейвенхерсту, когда они поднялись на площадку второго этажа.
— Вы ответите за это перед таможенным инспектором Дувра, Хоукинз, — невозмутимо ответил виконт.
— Никакой закон не запретит мне обыскать дом, где были замечены бандиты. Я могу распознать контрабандиста с первого взгляда!
— А я могу распознать чепуху, когда слышу ее!
— Зачем же так сердиться, милорд? Наверху есть что-то, что вы предпочли бы не показывать? Или, скорее, кто-то?
Они были уже на площадке третьего этажа. С непроницаемым лицом Дейн наблюдал, как Хоукинз скривился при виде запертой двери.
Громко выругавшись, таможенный офицер отступил назад и с размаху ударил каблуком по двери. По площадке разлетелись щепки; дверь открылась настежь с оглушительным треском. Рейвенхерст застыл, ожидая приступа ярости Хоукинза, когда тот войдет в комнату.
Но не было слышно ни звука.
Нахмурившись, виконт вошел вслед за ним. Как во сне, увидел он привязанные к его кровати простыни, развевающиеся на окне занавески. Не веря своим глазам, смотрел он, как Хоукинз пересекает пустую комнату и направляется к окну, хрустя разбросанными по полу осколками стекла. Увидев виконта, Хоукинз засмеялся резким, язвительным смехом, почти таким же отталкивающим, как его лицо.
— Итак, — пробасил он, — похоже, ваша птичка упорхнула, Рейвенхерст. Но сначала, судя по всему, вы повозились с ней, как и положено. — Говоря это, Хоукинз не спеша провел большим пальцем по яркому красному пятну на белой простыне. Его глаза сощурились. — Девственница, — невнятно пробормотал он.
Лицо Дейна потемнело — едва ли девственница. Он один знал это. Сначала было свидетельство его собственных глаз пять лет назад, теперь у него было ощутимое доказательство ее тела. Однако Хоукинз был слишком занят, чтобы заметить рассеянность Рейвенхерста. Инспектор наступил ногой на большой осколок стекла. Нахмурившись, он наклонился, чтобы поднять какой-то предмет, лежащий под углом кровати.
— Выходит, она что-то потеряла, — пробубнил он, поднимая с пола черепаховую шпильку.
С хитроватой ухмылкой на лице передал он украшение Дейну.
— Должно быть, у вас была настоящая схватка. Я и сам люблю пылких женщин. — Он ощупывал сердитое лицо Дейна блестящими глазками, а потом в комнате раздался резкий смех. — У вас чертовски озадаченный вид, Рейвенхерст! Ну что — перехитрила вас девка? Ну кто бы подумал, что она выпрыгнет в окно? Может, ей не понравились ваши трюки?
В глазах Дейна вспыхнули огоньки, его захлестнула волна слепой ярости. Пальцы непроизвольно сжали резное черепаховое украшение. Хрупкая вещица со слабым треском сломалась под нажимом его пальцев.
Будь она проклята! Но он вернет ее! А когда он…
Дейн с опозданием понял, что Хоукинз что-то говорит ему.
— Можете не провожать меня, ваше сиятельство. Думаю, я сам найду дорогу. Так же, как сделала это она. — Его резкий смех отозвался эхом в коридоре первого этажа.
Долго стоял Рейвенхерст посреди спальни, уставившись на разбросанные по полу блестящие осколки.
Как ей удалось это? В смятении мыслей подошел он к открытому окну. Далеко внизу, на земле, он увидел свой валявшийся в грязи сапог. Дейн уставился невидящими глазами на этот распластанный в грязи кусок кожи.
Упрямая маленькая сучка! Да, она чертовски умна, он должен это признать. Тэсс, должно быть, действительно была в отчаянии, раз решилась на такой спуск. Край простыни висел по крайней мере — он прищурил глаза, оценивая расстояние, — в двадцати футах над землей.
Нахмурившись, Рейвенхерст втянул в комнату импровизированную веревку и с силой захлопнул окно, не обращая внимания на то, что стекло угрожающе задрожало от его удара. Сжав кулаки, он повернулся кругом и зашагал вниз по ступеням, чтобы обследовать задний двор.
Заранее зная, что ничего не найдет.
Зная, что она исчезла, что снова избежала его сетей и, возможно, в эту минуту смеется над ним.
Случилось так, что Тэсс была в этот момент гораздо ближе, чем Рейвенхерст мог себе представить. Однако она и не думала смеяться, скрючившись в стенном шкафу, затаив дыхание и прислушиваясь к приглушенному шлепанью босых ног по ступеням.
Но у нее получилось! Как и Хоукинз, ее проклятый похититель поверил в то, что комната пуста. О да, мужчины могут без конца шуметь и хвастать, но только женщины обладают подлинной мудростью! Когда звук шагов замер, она медленно вылезла из шкафа и подползла к окну, оставаясь вне поля зрения. Ее губы сложились в торжествующую улыбку, когда Тэсс увидела высокую фигуру Рейвенхерста, шагающего в дальний конец огороженного стеной сада.
Она не стала дожидаться большего. С развевающимися за спиной длинными фалдами его рубашки Тэсс развернулась и побежала к лестнице.
Сидя в кресле с яркой шелковой обивкой у окна с выступом, выходящего на Уотчбелл-стрит, госпожа Гермиона Тредуэлл безуспешно пыталась завершить сложную вышивку гарусом по канве, изображающую Мадонну с младенцем.
Неожиданно игла выскользнула у нее из рук, уколов палец. Она шепотом выругалась, потом быстро огляделась, чтобы удостовериться в том, что это глупое создание, Алисия Крэбтри, не услышала ее.
Нахмурившись с досады, она бросила квадратный кусок ткани с небрежно вышитым рисунком и направилась к окну.
Неожиданно она сощурила глаза-бусинки; ее грубые черты застыли с выражением смехотворного изумления. Резко вскрикнув, она подалась вперед и тут же была вознаграждена за свое неуемное любопытство острой болью от столкновения носа со стеклом.
— А-алисия! — выдохнула она, прижимая пальцы к внушительной вздымающейся груди. — Мою нюхательную соль! Быстро!
На противоположной стороне улицы Эймос Хоукинз сидел в одиночестве за столом перед закопченным окном «Трех селедок», осушая вторую кружку эля. Его толстые губы растянулись от удовольствия при воспоминании о гневном взгляде чертова виконта, когда тот понял, что его голубка упорхнула.
«Но кто же она была? — недоумевал инспектор. — Новая служанка из „Пса и утки“? Может быть, кто-то из „Ангела“?» Но не Люси, он был в этом уверен, поскольку несколько раз ласкал ее прелести и мог лично подтвердить, что она далеко не девица.
Он лениво выглянул наружу, проводив взглядом пару драгун, с важным видом прохаживающихся по улице. Вдруг он подался вперед, пролив эль в спешке. Мимо промелькнули стройные бедра, едва прикрытые развевающейся белой рубашкой.
Женские бедра, ей-богу! И притом чертовски соблазнительные!
Потом она пропала, исчезнув за углом, и Хоукинз не успел рассмотреть ее.
Какое-то мгновение инспектор не двигался, застыв в этом неловком согнутом положении с ошеломленным выражением на побагровевшем лице. Потом поднялся на ноги и сшиб тяжелый стул, торопясь дойти до двери.
Виконт Рейвенхерст еле сдержал проклятие. В саду никого не было, как он и ожидал. Его губы сжались, когда он повернул обратно к дому. Дейн остановился у черного хода, чувствуя, как по холлу проносится порыв холодного ветра.
Нахмурившись, он зашагал вдоль по коридору к парадной двери дома. И так и застыл, уцепившись длинными пальцами за косяк двери. В этот момент, впервые в жизни, Дейн Сен-Пьер, четвертый виконт Рейвенхерст, лишился дара речи, когда его взору предстало незабываемое зрелище стройных женских ног, промелькнувших на середине Уотчбелл-стрит.
Голые ноги! Его собственная полотняная рубашка была единственным одеянием, прикрывавшим находящиеся выше плавные женские изгибы. У него пересохло в горле. Ошеломленный, наблюдал он, как Тэсс Лейтон помчалась по булыжникам и бросилась под укрытие тисовой изгороди, когда из «Трех селедок» вышли, пошатываясь, два пьяных драгуна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58