Занятые только друг другом, Трэвис и Алисия не обращали внимания на доносившиеся снизу громкие крики. Трэвис выставил двух охранников возле обоих входов в комнату и знал, что на этот раз их никто не потревожит. Скандал внизу скоро утихнет. Из-за многомесячного воздержания он не мог думать ни о чем, только об уступчивой и отзывчивой женщине, которая лежала под ним. Еще несколько минут, еще чуть-чуть терпения, и она откроется ему, и тогда наступит сладкий момент соединения с ней.
Пьянящий аромат духов от ее локонов перебивал другие запахи, проникавшие в щель между полом и дверью. В данный момент Трэвис мог воспринимать только податливость льнувших к нему со страстью губ Алисии и мягкую упругость ее груди, которую он старался высвободить из-под сорочки.
Они оторвались друг от друга и насторожились, только услышав резанувший уши пронзительный крик. Трэвис прислушался. Алисия тоже напряженно замерла, вслушиваясь в напомнивший ей что-то звук. Крик повторился, на этот раз слегка приглушенный расстоянием, и они обменялись недоуменными взглядами. Бекки!
Только тогда они почувствовали запах дыма. Сделав глубокий вдох, Алисия закашлялась, а Трэвис быстро встал и повернулся к двери, из-под которой в комнату вползали черные облака дыма, быстро заполнявшие закрытое пространство. Уже становилось трудно дышать. Трэвис выругался и прижал дверь ладонью, но обжегся и тут же отдернул руку. Ослабевшая Алисия пыталась встать и надеть свое платье, но дым проник в легкие, и она теперь только кашляла и спотыкалась в сгущавшейся тьме. Трэвис сгреб с постели одеяло, завернул в него Алисию и подхватил на руки. Выход через заднюю дверь, кажется, еще не был охвачен огнем.
— Подожди! — закричала Алисия, пытаясь сбросить одеяло с лица. — Твои фигурки! Нельзя оставлять их здесь.
— Это мертвый груз, — отрезал Трэвис, не останавливаясь, — а ты живая.
И все же она не могла допустить, чтобы пропали все сотворенные им шедевры. Когда он проходил мимо прикроватного столика, она протянула руку и успела схватить стоявшую на нем статуэтку, изображавшую даму в шляпке. Она крепко прижала ее к себе, несмотря на очередной приступ неудержимого кашля.
Трэвис выбежал на лестничную площадку и начал медленно спускаться в густых клубах дыма. Здесь отчетливее слышался рев огня, но пламени пока видно не было. Осторожно спускаясь по ступенькам, Трэвис отчаянно ругался. После последнего скандала он говорил Лакроссу, чтобы тот прибил лампы к стенам. Оставлять лампы стоящими там, где эти пьяные дураки могли их легко опрокинуть, было верхом идиотизма.
Трэвиса подстегивали разочарование, гнев и подкрадывавшийся страх, и он продолжал трудный спуск вниз. Положение усугублялось тем, что женщина, которую он нес на руках, не переставала содрогаться от надрывного кашля. Увидев карабкавшуюся навстречу массивную фигуру, Трэвис облегченно вздохнул.
— Огаст! Мы спускаемся, — предупредил он здоровяка, который развернулся и побежал вниз впереди них.
— А где Бекки? — кашляя, спросила Алисия, вспомнив душераздирающие крики.
Как только они оказались снаружи, где сразу ощутили холод ночного воздуха, Трэвис тоже задал этот вопрос своему помощнику. Огаст кивнул косматой головой в направлении бежавшей к ним маленькой фигурки с подвязанной на уровне груди рукой.
— Какого черта она здесь делает? — раздраженно спросил Трэвис, как будто это было очень важно.
Двор заполнялся людьми, пришедшими на борьбу с огнем или просто поглазеть на пожар. Самые любопытные уже стали поглядывать на них.
— Подгони коляску, — быстро скомандовал Трэвис, заметив, что несколько человек отделились от толпы и последовали за Бекки. Огаст побежал выполнять приказание.
— Мисс Алисия? — Бекки жадно хватала ртом воздух, переводя взгляд с напряженно застывшего лица Трэвиса на сверток в его руках.
Если Алисию обнаружат у него на руках в таком виде рядом с салуном, то пожар будет далеко не единственным несчастьем этого вечера. Прижимая Алисию к груди, Трэвис ощутил ее дрожь и только тогда осознал, что сам он почти раздет. Ему хотелось надеяться, что Бекки попридержит язык.
— С ней все в порядке. Нужно ее отвезти домой, прежде чем… — Трэвис тихо выругался, заметив приближавшегося к ним молодого врача.
— Моя помощь не нужна?
Проклятый доктор вмешивался в их дела уже второй раз за этот вечер! Как только доктор Фаррар узнал Трэвиса, он перевел взгляд на завернутую в одеяло фигуру, и обеспокоенность в его глазах тут же сменилась подозрительностью. Хорошо еще, что у Алисии хватило ума молчать, хотя ее натужный кашель беспокоил Трэвиса.
Когда коляска вкатилась во двор и Трэвис заметил еще одну направлявшуюся к аллее фигуру, ему пришлось принять неожиданное решение. Алисии, может быть, и нужен врач, но только после того, как она окажется в своей постели. А судя по виду быстро приближавшегося человека, лучше бы это была постель в доме миссис Клейтон.
Ответив доктору отрицательным покачиванием головы, Трэвис размашистым шагом направился к коляске. За ними потрусила Бекки. Трэвис почти не ощущал холода, но Алисия продолжала кашлять и дрожать. Пусть весь этот чертов город сгорит дотла, но ему нужно побыстрее увезти ее отсюда.
На них ополчилась судьба, с самого начала все шло не так, как надо. Хотя доктор Фаррар догадался, почему Трэвис бежал к экипажу, и попытался задержать спешащего по аллее мужчину, ему это не удалось, поскольку Честер Стэнфорд был весьма решительным человеком. Увидев человека, который продал ему салун, он хотел задать ему несколько вопросов. Когда же он заметил спеленутую женщину на руках Трэвиса, он вспомнил, что сегодня вечером Алисия должна была пойти на танцы в дом для собраний в сопровождении этого непонятного метиса. Он громко крикнул и оттолкнул молодого доктора в сторону.
Трэвис успел открыть дверцу коляски и усадить туда Алисию, прежде чем Честер Стэнфорд добрался до него. Проигнорировав его приказ остановиться, он забросил в коляску также и Бекки и крикнул Огасту, который стегнул лошадей, и коляска умчалась. У него не было времени подсказать Огасту, куда ехать. Но судя по выражению лица Стэнфорда, это уже не имело значения. Трэвис повернулся к разъяренному противнику.
— Если это была моя дочь, я отхлещу тебя цепью! — взорвался Честер. Стэнфорд был не маленького роста, хотя и ниже Трэвиса на несколько дюймов, а сейчас, когда он был в ярости, его угроза не казалась смешной.
Но физическое наказание не тревожило Трэвиса. По мере того как огонь стал гаснуть, вслед за Честером на аллее появились и другие люди в поисках новых развлечений, прослышав, что у этого салуна недавно сменился владелец и он перешел в руки богатых Стэнфордов. Трэвис не хотел распространять скандальные слухи.
— Это не место для обсуждения подобных вопросов, сэр! — прорычал он сквозь стиснутые зубы и кивнул на бегущих к ним людей. — Назовите место, и я встречусь с вами.
В приближавшейся толпе можно было различить доктора Фаррара, который пытался образумить людей, заставить их разойтись, но Честер уже внял предостережению Трэвиса. Если и не спокойнее, то гораздо тише он ответил:
— Мне следовало бы прислать к вам секундантов, но я должен думать о семье. Я жду вас в своем кабинете через десять минут. Там я решу, застрелить вас или отстегать.
После этого он развернулся и ушел.
Глава 21
Перед тем как появиться на пороге дома Стэнфорда, Трэвис отправился на лодку, где смог привести себя в нормальный вид. От него все еще пахло дымом, пряди нечесаных волос спадали на лоб, но не это портило его джентльменский вид, а грозное выражение лица. Как подумал перепуганный слуга, проводивший его к кабинету Честера Стэнфорда, ему не хватало только боевой раскраски.
Трэвис не обратил внимания ни на выстроенные на полках переплетенные кожей книги, ни на кресла с кожаной обивкой. По дорогому турецкому ковру он двигался с таким видом, будто подобная роскошь была для него привычной. Он встретил гневный взгляд Стэнфорда с таким самоуверенным видом, что лицо Честера исказилось от душившей его ярости. Стэнфорд сразу перешел в наступление:
— Она наверху. С ней Летиция. Не думаю, что у вас найдется объяснение, которое могло бы меня удовлетворить. — На столе стояли бокал и бутылка коньяка, но Честер, опершись побелевшими пальцами на столешницу и наклонившись вперед, продолжал стоять и смотреть на черноволосого мужчину, с беспрецедентной наглостью вломившегося в его кабинет.
— Я не стал бы вам ничего объяснять в любом случае, — холодно ответил Трэвис. — Алисия сама скажет вам то, что сочтет нужным. Как она?
Стэнфорд разъярился не на шутку:
— Как она?! Вы хотите сказать, каково ей будет, когда поползут слухи? Сколько человек знают о том, где она была?
— Это зависит от того, сколько ваших слуг ее видели. Фаррар будет хранить молчание. Мои люди тоже ничего не скажут. Не могу ручаться за служанку Алисии, но, думаю, ее можно заставить не болтать. Если это все, что тревожит вас, то слухи имеют обыкновение распространяться, однако им надо еще найти подтверждение.
Каждое слово, сказанное этим человеком, лишь больше распаляло Честера. Трэвис вел себя так, будто не причинил его дочери никакого вреда, будто этот метис, простой шкипер килевой лодки, не погубил репутацию молодой леди. Честеру хотелось сильным ударом стереть наглое выражение с этого сурового лица, но укоренившиеся за десятилетия в его характере принципы не позволяли ему драться с низшими по положению. По всем правилам ему следовало бы просто распорядиться, чтобы этого человека бросили в реку, а не разговаривать с ним. Препятствием этому служило то, что Трэвис уже бывал в гостях в его доме и у них наметились деловые отношения.
— Поползут слухи, и это погубит Алисию. Неужели вы не испытываете никаких угрызений совести? — сердито поинтересовался он.
Это задело Трэвиса, на щеке его дрогнул мускул.
— Я сожалею о любом причиненном Алисии вреде, но мои намерения никогда не были бесчестными. Если вы беспокоитесь только о ее репутации, то позвольте заверить вас, сэр, что я хоть сейчас готов жениться на ней. Правда, я не уверен, что намерения Алисии совпадают с моими.
Это возмутительное заявление выбило почву из-под ног Честера. Он медленно опустился в кресло и потянулся за коньяком, ошеломленно глядя на Трэвиса.
— Жениться на ней? — Он проглотил коньяк. — Уверен, что вы к этому готовы, как и любой другой охотник за приданым в городе. Коль скоро именно это вы и задумали, позвольте заверить вас, что я скорее увижу вас на виселице, чем мужем моей дочери.
Поскольку старик не предложил ему выпить, Трэвис сам наполнил бокал и уселся в стоявшее рядом кресло. От этого разговора зависело его будущее, и он был уверен, что побеждает смелость, а вовсе не робость.
— Я не охотник за приданым, — невозмутимо ответил он. — Я предпочитаю сам зарабатывать себе на жизнь, но если что-то случится со мной, в одном из банков Нью-Йорка уже имеется приличный вклад, который обеспечит Алисию на всю оставшуюся жизнь. Если хотите проверить, я сообщу вам имена банкиров.
Этот дерзкий пассаж привел Честера в еще большее смятение, но такой расклад был ему понятен. Он спокойно пригубил коньяк и изучающе посмотрел на мужчину, которого его дочь, по-видимому, выбрала себе в любовники.
— Даже если я удостоверюсь в этом, что заставляет вас думать, будто я сочту вас подходящим мужем для моей дочери? Богатство можно заполучить разными способами, но для такой женщины, как Алисия, большое значение имеет знатное происхождение и хорошее воспитание. Она воспитывалась как леди, в атмосфере утонченности. Прошу меня извинить, но ваша прошлая жизнь, похоже, не отвечает этим требованиям.
Циничная улыбка тронула губы Трэвиса:
— Я могу оспорить несколько ваших утверждений, сэр, но мой отец наверняка не согласился бы с последним. Он бы не стал возражать, если бы я выбрал себе в жены девушку из семьи колонистов, поскольку сам создал прецедент с моей матерью, но ему не понравилось бы непочтительное отношение к его предкам. Своим титулом мы обязаны Вильгельму Завоевателю.
Честер поперхнулся коньяком и в ярости закричал:
— Титул? Колонисты? За кого вы меня принимаете? За сумасшедшего?
Трэвис медленно потягивал коньяк, в то время как его пульс бился в бешеном ритме. Раньше он никогда не отважился бы на такой острый разговор, но сейчас у него не было выбора. Если ему не удастся убедить отца Алисии, то он потеряет ее навсегда. Он не обманывался насчет того, будто она решится на столь важный шаг, как замужество, без согласия отца. Если понадобится, он нарисует генеалогическое древо своей семьи, только бы убедить этого человека.
— Нет, сэр. Я с уважением отношусь к вашей обеспокоенности о судьбе вашей дочери и сообщаю вам сведения, о которых я никому не рассказывал в этой части света. Я предоставлю вам адреса агентов моего отца в Нью-Йорке или, если это покажется вам более предпочтительным, адрес моего отца, чтобы вы смогли напрямую связаться с ним. Для этого, боюсь, понадобится несколько месяцев, но я готов ждать сколько угодно.
Наверное, полагая, что он уже слишком много выпил, Честер отодвинул стакан и посмотрел на этого наглого самозванца.
— Все это хорошо, — язвительно заявил он, — но что, если она начнет полнеть, пока я буду ждать ответа? Или это тоже входит в ваши планы?
Трэвис побледнел от гнева.
— Ваша дочь достаточно настрадалась из-за того, что ею долгие годы пренебрегали, мистер Стэнфорд! Вы можете спросить ее саму, по чьей вине она страдала, но могу заверить вас, что это был не я. Единственное, к чему я стремлюсь — это не причинить ей вреда. То, что мне приходится добиваться этого не совсем так, как принято, не моя вина. Мои поручительства безупречны. Только отношение ко мне общества дает вам повод сомневаться в моей состоятельности. Я возмущен вашими инсинуациями.
Стэнфорд вздохнул и откинулся в кресле. Будь он проклят, если не начал верить этому ублюдку, хотя и не все понял из его сумбурной речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60