Она скажет ему об этом, когда он проснется.
И еще надо будет сказать ему о том письме, которое пришло на его имя позавчера. Днем она была слишком взволнованна, слишком возбуждена и просто забыла о нем. Сунула его в сумку у седла на лошади Риса и забыла. Но ничего, она еще скажет об этом, у них впереди много времени. Тихо вздохнув, Тедди теснее прижалась к нему, чувствуя исходящее от него тепло. Она слегка пошевелилась, устраиваясь поудобнее и в глубине души надеясь, что он проснется и вновь обнимет ее. И тогда она скажет ему все, и при свете ясного утреннего солнца она раскроет свою душу и сердце. Но пока он не проснулся. В теплом кольце его рук приятная истома сковала тело Тедди, и пришел сон и, захватив ее, укутал своей темной вуалью.
Когда она проснулась, было уже позднее утро, и Риса рядом не было. Он исчез, а вместе с ним исчезла и ее тысяча долларов.
ГЛАВА 38
Рис надеялся, что Тедди простит ему его невольную ложь. Он честно собирался сдержать свое слово и покинуть территорию штата и даже пошел в конюшню седлать лошадь, пока жена спала, так как опасался, что не сможет спокойно распрощаться с нею. И вдруг среди припасов, которыми были набиты его дорожные сумки, он случайно наткнулся на долгожданное, невесть откуда взявшееся письмо от Алена.
У Риса до сих пор комок подступал к горлу, когда он вспоминал слова, написанные ему Аленом. Сын Дженни Перрол, конечно же, ни на минуту не поверил в то, что это Рис убил его мать. Более того, он немедленно начал вести собственное расследование, чтобы восстановить справедливость. Вскоре он узнал, что у его матери перед смертью было письмо и новости для Риса. Ему удалось обнаружить это письмо, которое Дженни спрятала в их доме. Письмо было удивительным. Его написал душеприказчик, представлявший интересы некоего Нокса и следивший за исполнением завещания этого самого лорда Эндрю Нокса. И самое замечательное было в том, что этот лорд, оказывается, отец Риса.
Не доверяя почте, Ален снял копию с этого письма, которую и послал Рису. Недоверчиво читал Рис эту копию. Если верить тому, что в ней написано, он является законным сыном графа Нокса. Более того, он должен унаследовать его титул и состояние, размеры которого изумляли Риса даже сейчас, по прошествии нескольких часов. В приписке, сделанной Аленом, говорилось, что он узнал о двоюродном брате Риса Эйвере Ноксе, проживающем в Лондоне. Этот братец, оказывается, должен был унаследовать все состояние сэра Нокса, но при условии, если Рис умрет или окажется осужденным за какое-либо преступление. Эйвери Нокс, как сообщал Ален, известен в Лондоне своими долгами, а также тем, что напропалую обещал своим кредиторам, что вскоре унаследует дядюшкино богатство и тогда уж щедро расплатиться с ними. Алчность Эйвери Нокса вызвала у Алена подозрение, и он решил узнать о нем поподробнее. И вскоре выяснилась интересная деталь. Оказывается, у Нокса был любимец, которого он специально нанял для выполнения разных грязных поручений. Этот презренный малый не гнушался никакими средствами для достижения своих целей. Знавшие этого типа люди описывали его так: огненно-рыжие волосы и такая же огненно-рыжая борода.
– Сьюард! – громко сказал Рис…
Луна уже легла на отдаленные вершины аризонских гор, когда Рис вновь въехал в Вишбон. Спасительная темнота стала его союзницей, его покровом, его домом. Он попытался отыскать Кармен Бэлл, надеясь, что ее любовь к Люсьену поможет ему осуществить его месть. Прикрыв лицо полями низко надвинутой шляпы, Делмар попросил какого-то полупьяного бродягу отнести записку Кармен.
Рис надеялся, что женщина не выдаст его и поэтому назначил место свидания в темной аллее. Вскоре он увидел, как из дверей «Медного колокола» выскользнула женская фигура, и тут же услышал ее приглушенный встревоженный голос.
– Я знала, знала, что это вы! – прошептала она. – Как только ваш посыльный произнес имя Люсьена, я сразу же подумала, что это вы!
Она взяла его за руку своей маленькой ручкой и потянула туда, откуда только пришла сама: в маленькую, уединенную комнатку при салуне.
– Вы, должно быть, сумасшедший, раз появились здесь! Лен Блэлок уже отправил за вами погоню!
Рис встревожился.
– Они не знают, кто меня…
– Кто вас вытащил из тюрьмы? Нет, не знают. И не говорите мне об этом! – Кармен налила ему стакан виски, и он медленно выпил его. Дождавшись, пока он поставит стакан, Кармен спросила:
– Зачем вы вернулись сюда?
– Я пришел за Сьюардом – убийцей Люсьена!
Кармен замолчала и сидела так несколько мгновений. Затем она низко опустила голову и всхлипнула, но, совладав с душившими ее рыданиями, сказала:
– Я… Я помогу вам во всем, в чем только смогу! Правда, дня два я уже не видела этого человека, но если он еще в городе, то вы его найдете в «Алмазе».
Пока Кармен стояла на страже, наблюдая за улицей, Рис осторожно выставил окно в задней стене «Алмаза». По его расчетам, он должен был попасть как раз в личные апартаменты Перриша Адамса.
Комната, в которой он оказался, была задрапирована тяжелыми бархатными шторами с золотыми Кистями. А стены в ней были обтянуты японским шелком. Большую часть комнаты занимала огромная кровать с балдахином, пожалуй, даже чересчур изысканная для хозяина салуна и его девиц.
Мягкий тусклый свет единственной лампы под большим абажуром помог пройти Рису через комнату, не задев по дороге ничего. Он уже совсем было собрался поблагодарить своего ангела-хранителя за помощь, как вдруг большая, обшитая дубом дверь распахнулась, и Рис моментально скользнул к стене и спрятался за длинную бархатную портьеру.
– Норин, ты здесь? – послышался голос, и в комнату вошел Адамс, по-видимому, собиравшийся спать.
Вжавшись в стену и затаив дыхание, Рис наблюдал из своего укрытия, как хозяин салуна снял сюртук и жилет, затем расстегнул пояс с висевшим на нем револьвером и положил все это на комод, стоявший возле кровати. И как только он сел на круглый, мягкий табурет, чтобы разуться, Рис, крепко сжав в руке свое оружие, отдернул портьеру и предстал перед Адамсом.
– Где Сьюард? – резко, без всяких вступлений спросил он.
От изумления и ненависти лицо Адамса исказилось страшной гримасой. Он было дернулся, но тут же вновь сел, быстро соображая, что такие резкие движения могут стоить ему жизни.
– Я считал вас более умным человеком, Делмар! – наконец, тихо произнес он. – Вам следовало принять мое предложение, тогда бы не пришлось беспокоиться из-за Сьюарда.
– Насчет меня вы можете успокоиться. Я, не раздумывая, влеплю вам пулю между глаз, – спокойно и бесстрастно ответил Рис. – Кстати, я это и собираюсь сделать, если вы только не напишете собственноручное признание в том, что это вы были организатором бандитских нападений на дилижансы «Геймбл Лайн».
Револьвер качнулся в руке Риса, и его дуло нацелилось прямо в лоб Адамсу, туда, где сходились темные брови. Делмар шагнул к своей мишени и почти весело добавил:
– Вы не понимаете, Адамс, что терять мне уже абсолютно нечего, поскольку, по вашей милости, я влип в серьезную историю!
От его холодной, спокойной улыбки Адамсу сделалось нехорошо, по спине у него пополз холодок, а с лица мгновенно исчезло презрительное и самоуверенное выражение. Французу, действительно, терять нечего, и он, в самом деле, ничего не потеряет, если пристрелит его, Адамса. Но зато он приобретет все, если получит в руки признание. Этот француз убил Тавиза, самого жуткого из всех чудовищ, которых только знал Адамс. Этот француз сумел скрыться от головорезов Тавиза. Поэтому у Адамса сейчас даже сомнений не возникло в том, что и отсюда Делмар скроется целым и невредимым, да еще и с документом, который напишет он. Адамс прохрипел проклятие и вдруг оборвал себя на полуслове, так как услышал за дверью чьи-то приближающиеся шаги. Рис недвусмысленно предупредил хозяина салуна, что звук, который Адамс, возможно, думает издать, может оказаться последним в его жизни. А сам стал за дверь. В следующее мгновение дверь вновь отворилась. В комнату вошла Норин Адамс. Рис схватил ее за тонкую руку и втолкнул в комнату с такой силой, что она пролетела прямо к мужу, мелькнув нижними юбками.
– Ой! – воскликнула женщина, в то время как Рис захлопывал дверь.
Адамс поймал Норин, крепко обхватил ее одной рукой за талию и посильнее прижал к себе свою дрожащую половину. Норин от испуга и боли тихонько охнула. Она смотрела испуганными, удивленными глазами на все происходящее и ничего не понимала.
– Не волнуйся, любимая! – зловеще ухмыльнулся Адамс, теснее прижавшись к жене, свободной рукой, скрытой пышной юбкой Норин, скользнул в карман юбки, где, как он знал, всегда лежал крохотный однозарядный дамский пистолет. Это было слабое женское оружие, но в этой ситуации и оно могло сгодиться.
Адамс мгновенно выхватил пистолетик и навел его на Риса. Но Делмар лишь засмеялся и покачал головой:
– Адамс, ты с ума сошел. На таком расстоянии из этого пугача ты даже муху не застрелишь.
Адамс, видимо, тоже это понял, потому что тут же сменил прицел, приставив дуло пистолета к виску Норин.
Норин опять охнула и завизжала:
– Перриш, нет, что ты делаешь!
Рис был потрясен больше, чем несчастная жена хозяина «Алмаза». Адамс поставил Норин прямо перед собой, так что ее макушка касалась его подбородка. Очевидно, он причинял ей боль, потому что лицо женщины исказила гримаса, и казалось, что она вот-вот упадет в обморок.
– Адамс, она же твоя жена, – сказал Рис. Глухо заворчав, Адамс еще сильнее прижал дуло к виску Норин, так что на ее гладкой коже осталось красное пятно.
– Да, она моя жена! – оскалился он. – Но я таких жен могу найти себе сколько угодно еще! Однако у меня такое чувство, что хотя тебе и нечего терять, ты все же не позволишь умереть женщине на твоих глазах. Так что давай бросай оружие, или я ее пристрелю раньше, чем ты убьешь меня!
Но ему не удалось убедить Риса. Адамс понял это, увидев, что Делмар вовсе не собирается уступать ему. Большим пальцем тот взвел курок и прицелился в голову Адамса.
Но Норин лучше Риса знала своего мужа.
В ту самую секунду, когда Делмар вскинул свой револьвер, она резко присела и попыталась вырваться из рук Адамса. Освободиться ей не удалось, но, стремительно повернувшись к мужу, она успела ухватиться за его руку, державшую пистолетик. Они сплелись, словно пара разъяренных котов, и началась борьба между ними. Норин царапалась и шипела, Адамс бесновался и изрыгал проклятья. Рис оставался единственным зрителем и судьей поединка, в котором сошлись яростное отчаяние, желание выжить и грубая сила, жестокость. Правда, Рис не был просто безучастным свидетелем. К несчастью, теперь он никак не мог прицелиться в Адамса – мешала Норин. Он был убежден в том, что Адамс легко пожертвует женой, чтобы только спасти свою шкуру. С каждой минутой возрастала опасность. Либо Адамсу удастся убить жену, либо кто-нибудь прибежит на шум драки. Единственным выходом было оглушить немедленно Адамса.
Делмар осторожно направился к дерущейся парочке, держа свой револьвер наготове. И вдруг, прежде чем он подошел к драчунам, прозвучал выстрел. Норин, взмахнув руками, грохнулась на пол, и ее красное платье веером раскинулось по полу вокруг нее, словно гигантская лужа крови. Адамс, оскалившись, с каким-то странным выражением растерянности и ненависти на лице отступил назад. Внезапно он пошатнулся, ноги у него подломились, и хозяин «Алмаза» грузно опустился на пол.
– Проклятый ублюдок! Убийца! – всхлипывая, прокричала Норин. Она поползла на четвереньках от мужа, стараясь не попасть руками в струю крови, с бульканьем вытекающей из горла Адамса.
Рису показалось, что он никогда не слышал ничего страшнее последнего вздоха Адамса.
В следующую секунду он понял, что ошибался, потому что в дверь кто-то громко и настойчиво постучался.
– Мистер Адамс! – раздался голос Питерса Смита, затем он сильно толкнул дверь плечом. Рис понял, что все пропало. Он взглянул на Норин, которая торопливо вскочила на ноги и быстро стала поправлять одежду.
В следующую секунду она громко крикнула:
– Успокойся, Пит! Все в порядке!
– Я слышал выстрел!
В дверь снова что-то грохнуло. Норин сделала Рису знак скрыться, затем поправила прическу и, подойдя к двери, открыла ее.
– Лен Блэлок вернулся в город? – спросила она.
– Да, вернулся.
Пит попытался войти, но женщина ему не дала это сделать.
– Быстро иди за ним и приведи его сюда! – приказала она.
Пит несколько секунд поколебался, но потом развернулся и пошел за шерифом.
Норин, закрыв дверь, облегченно перевела дух и, прислонившись к дверному косяку, с благодарностью посмотрела на Риса.
– Конечно, я не подарок, я это знаю, – сказала она уже спокойно. – И мир наш дерьмо! Но кажется, у меня появился шанс кое-что в нем исправить. Я начну с того, что расскажу шерифу, что это не ты убил парня из «Медного колокола».
– А ты знаешь, кто это сделал? Внезапно Норин увидела кровь на своей руке.
Несколько секунд она смотрела на нее, затем брезгливо вытерла руку о юбку и только потом ответила:
– У Перриша было какое-то особое чутье на подонков. Он их умело находил среди множества людей. Тот англичанин, который называл себя репортером, пришел сюда и предложил Перришу сделку. Он сказал, что они оба заинтересованы в том, чтобы ты был повешен. И что у него есть возможность обвинить тебя в убийстве того парня в «Медном колоколе». И тогда же он намекнул. Перришу, что на самом деле убийство совершил он.
Норин все еще дрожала от волнения и страха. Зубы у нее стучали, и она никак не могла успокоиться. Находясь в трансе, она подошла к высокому шкафу, открыла дверцы и, взяв оттуда шаль, накинула ее на свои обнаженные, подрагивающие плечи.
– Перриш принял его предложение и заплатил тому подонку-адвокату. Старик Дуглас хотел проследить, чтобы твои документы на «Геймбл Лайн» не стоили и ломаного гроша.
– Но ты не слышала ни разу, чтобы Сьюард прямо признался в убийстве Люсьена?
– Нет, – с сожалением покачала головой Норин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51