Когда он пришел в себя, увидел над собой склонившихся бандитов с закрытыми по-прежнему лицами. Бандит, которому Рис заехал локтем в грудь, снова щелкнул курком.
– Ты приехал не в тот город, мистер, – глухо сказал он.
Ожидая каждую минуту выстрела, Рис вдруг понял, что этот голос ему знаком. Да нет, оба голоса знакомы.
– Черт тебя возьми, я же сказал – не убивать его! – донеслось из аллеи. Там был кто-то еще, кого Рис не видел. Впрочем, и этот голос он где-то недавно слышал. Пытаясь подняться, он старался понять, кто эти люди, и вспоминал, где он слышал эти голоса. Но в последние дни у него было столько встреч, что он никак не мог решить, кому из его новых знакомых эти голоса принадлежали.
Рис медленно встал на колени и вдруг увидел револьвер, лежащий в пыли в нескольких футах от него. Он стал прикидывать, есть ли у него шанс как-нибудь дотянуться до оружия и хоть раз-другой все-таки выстрелить в нападавших. Однако этим планам не суждено было осуществиться, так как один из бандитов, тот, которого он стукнул, наклонился и подобрал револьвер Риса.
– Следовало бы пристрелить его из этой пукалки. – Налетчик сжал черную полированную рукоятку револьвера, навел на Риса, подождал минуту, а затем опустил оружие себе в карман. Внезапно бандит согнулся и застонал.
– Кажется, этот ублюдок сломал мне ребро!
– А сейчас посмотрим. Может, я смогу вернуть ему должок и объясню доходчиво, что он тут вовсе не нужен, – подал голос другой мужчина.
И нанес стремительный удар концом своего твердого ботинка. Рис застонал и схватился за грудь. А тот, кто ударил его, довольно захохотал.
– Советую тебе убраться из нашего города, парень! Нам в Вишбоне не нужны хвастливые французишки.
Странно, то ли от удара, то ли от издевательского смеха бандита, в голове у Риса прояснилось. Во всяком случае, он сгруппировался и, когда бандит попытался ударить его во второй раз, схватил ногу в этом черном ботинке мертвой хваткой. Одновременно с этим Рис вскочил на ноги и резко рванул ногу бандита вверх. Нападавший, вскрикнув, рухнул на землю. И тогда Рис закричал, надеясь, что кто-нибудь услышит и придет на помощь, а сам бросился на свалившегося бандита. Зарычав от ярости, он занес кулак, чтобы обрушить его на лицо грабителя, однако опустить не успел. В следующую секунду его руку кто-то схватил и заломил за спину. На этом сопротивление Риса и закончилось, так как лежавший бандит вскочил и обрушил на Риса град ударов. Его огромные кулаки несколько раз ударили француза в живот, а затем раз шесть он попал ему в челюсть.
– Хватит с него! – раздался из гущи аллеи невыразительный голос, когда Рис в изнеможении опустил голову на грудь и застонал.
Из разбитой губы текла кровь. Как только его отпустили, он сразу рухнул на колени. Через пару секунд его ударили в грудь ботинком на толстой твердой подошве. Рис покатился в дорожную пыль.
Он лежал, глотая эту пыль, почти теряя сознание, когда почувствовал, что его карманы обшаривают. Он попытался защитить свою собственность, но, лежа вниз лицом, делать это было довольно затруднительно.
После того, как грабители дочиста обчистили его карманы и убежали, Рис еще долго лежал на пыльной, пустынной улице. Не имея сил встать на ноги, он с трудом перекатился на спину и положил руку на глаза, стараясь прикрыть их от слепящих лучей солнца. Затем он подождал, пока стихнет боль, и медленно, с трудом поднялся. Наконец, он собрался и, ухватившись за забор, с большим трудом передвигая ноги, побрел к дому Мей Спрейберри, который, как оказалось, был недалеко.
Медленно он прошел в калитку, поднялся к входной двери и… рухнул на крыльцо.
Услышав какой-то шум, Мей и Джастин выглянули в окно и с изумлением увидели, что новый постоялец Мей неподвижно лежит у входа. Зная, что у гостя не было времени, чтобы напиться, Мей, забыв об осторожности, поспешила к двери. Встревоженная Джастин последовала за ней.
– Вот что я скажу тебе, Джастин, пусть даже твой отец шериф. Сейчас наш город стал намного хуже, чем раньше. Каждую неделю грабят дилижансы, безнаказанно убивают жителей города.
Хотя Мей и была достаточно крупной женщиной, ей все же потребовалась помощь Джастин, чтобы втянуть Риса в комнату и положить его на кровать. Тяжело дыша, Джастин сделала попытку защитить отца:
– Папа делает все возможное, чтобы навести в городе порядок. Но он не бог.
Мей закинула длинные ноги Делмара на кровать.
– Сними с него ботинки, – приказала она Джастин. – Незачем портить мое стеганое одеяло.
Она посмотрела на удрученную Джастин с симпатией:
– Я знаю, что твой папа старается, но… О, какой кошмар! Посмотри, что они сделали с его лицом!
Нежно приподняв голову Риса, женщина подложила толстую пуховую подушку. Посуровевшим голосом она приказала девушке:
– Быстро принеси холодной воды и какую-нибудь одежду. Я пока сниму с него рубашку.
Стягивая грязный пиджак и жилет, Мей обеспокоенно посмотрела на его лицо, на котором стали темнеть многочисленные синяки. Затем бережно расстегнула рубашку и стянула ее с Риса. Он был сильно избит, однако уже начал приходить в себя.
– Вот тут тазик и… – Джастин взволнованно задышала, увидев лежащего без рубашки Риса Делмара. Ей доводилось пару раз видеть обнаженные торсы умывающихся ковбоев, но широкая, мускулистая грудь Риса с мерцающими темными волосками произвела на нее потрясающее впечатление, несмотря на синяки и ссадины. Девушка в восхищении не могла отвести глаз от мужчины, пока Мей не окликнула ее:
– Ну, хватит таращиться, иди сюда! Холодные компрессы помогут излечить некоторые из этих синяков.
Мей взяла таз у Джастин, поставила на столик возле кровати.
– Вот проклятье, очень бы я хотела узнать, кто это такое сотворил с этим прекрасным молодым человеком?! – сердито пробормотала она.
Затем Мей намочила кусок ткани, отжала его и приложила к щеке мужчины.
– Ну надо же! Никто не может теперь быть в безопасности на улицах!
Джастин, пришедшая, наконец, в себя, принялась помогать Мей, прикладывая компрессы к синякам и царапинам.
– С ним все будет в порядке? – срывающимся голосом спросила она у Мей.
– А что с ним сделается, – хмыкнула Мей. – Не такой уж он хрупкий, каким кажется в этих своих щегольских костюмах.
У нее были все основания так говорить – она была опытной женщиной. За свою жизнь она похоронила двух мужей и вырастила трех сыновей, которые частенько ввязывались в драки. Поэтому она знала, о чем говорила.
– Его ударили в голову – вот что самое страшное.
Нащупав крупную опухоль, она озабоченно хмыкнула:
– Ага! Вот! Крупная, как куриное яйцо!
От этого прикосновения Рис пошевелился, широко открыл глаза, а когда Мей снова прикоснулась к его голове, вскрикнул и попытался спрыгнуть с кровати.
– Лежи, лежи, – добродушно пробормотала женщина, положив руку ему на грудь и мягко удерживая мужчину. – Похоже, что ты уже вдосталь набегался, так что пора отдохнуть.
Теперь Рис довольно быстро сообразил, где находится, и понял, что вокруг нет никого, кроме хорошенькой девушки и озабоченной женщины, поэтому он счел за лучшее сделать, как ему было сказано.
– Неудачно все вышло, мадам, – с трудом выговорил он. – И боюсь, что теперь мне придется задолжать вам за квартиру.
Его дыхание было прерывистым, малейшее движение причиняло ему боль. Наконец, он снова сказал:
– На меня напали двое… Нет, трое. Один прятался в аллее.
– Вас ограбили? – Джастин нежно прикоснулась к его щеке там, где не было никаких синяков.
Рис тут же попробовал проверить карманы брюк и к своему отчаянию обнаружил, что большая часть его выигрыша исчезла.
– Да… – сказал он. Все, что у него осталось, были несколько долларов, положенных раньше во внутренний карман. И еще там, к счастью, оказались и бумаги, переданные ему Заком Геймблом.
Вздох Риса превратился в стон, когда Мей приподняла его руку и провела по его избитому боку. Когда Джастин потянулась туда же, Мей оттолкнула ее и, намочив краешек простыни, приложила к обнаженной груди мужчины, а потом сказала:
– Не надо! Приведи-ка в порядок его миленькую мордашку.
Лицо Джастин покраснело. Она приложила компресс к щеке Риса.
Рис закрыл глаза. По крайней мере, так было легче. В целом, он чувствовал себя отвратительно. В голове гудело, перед глазами вспыхивали какие-то радужные звезды. Черт возьми! Ну что за несчастная у него жизнь?! До чего же ему не везет! У него опять пропали деньги, то есть карманы у него практически пусты. А если к этому прибавить все синяки и шишки, то можно смело утверждать, что сегодня – невезучий день! Ему оставалось только похвалить себя за то, что он уже заплатил за квартиру на неделю вперед. Впрочем, и тут Рис вынужден был с сожалением признать, что это не впрок, потому, что аппетита у него сейчас явно не было. Кому-то очень не хотелось, чтобы он оставался в Вишбоне, и этот кто-то внимательно следил за всеми его сегодняшними передвижениями и выбрал подходящий момент для нападения, когда он пошел обратно к Мей.
Рис попытался вспомнить, кто мог знать о том, что у него есть деньги. Кому так захотелось напасть на него? Однако сколько он ни думал, ничего разумного ему не приходило в голову.
Внезапно Рис подумал, что нападавшие не вели разговора о том, что его надо ограбить. Ему просто предложили убраться из города.
Рис решил поразмыслить об этом. Вряд ли такое предупреждение шло от его сегодняшних партнеров по покеру. Для игрока имело бы больший смысл просто подождать, пока соперник выиграет побольше. Да и с чего бы кому-то вдруг захотелось выдворить его из Вишбона?! Из всех его знакомых может быть заинтересована в этом только Тедди.
Черт бы побрал эту дикую девицу! Неужели за нападением стоит она? Как ни печально, но нужно признать, что ей было бы это выгодно.
Он обязательно должен разобраться в этой истории. Неужели она дошла до того, что даже наняла бандитов, которые избили его?!
– Мне нужно сходить кое-что выяснить, – он отбросил простыню с груди и начал подниматься.
Джастин изумленно охнула, а Мей не сильно, но настойчиво толкнула его обратно на кровать и укрыла снова.
– Только не сегодня, сынок! – добродушно проворчала она. – На сегодня подвигов хватит. Ты и так переборщил.
Действительно, голова у него кружилась так, что он не смог бы сделать и пары шагов.
* * *
– Ну, ты доволен, шериф? – резкий смех Бойда Смита был единственным звуком, который раздался в пыльной тишине позади Вишбонской тюрьмы.
– Этот французишка сегодня уже не выглядел таким щеголем, каким был позавчера в дилижансе!
– Заткнись, Бойд! – Лена Блэлока тошнило от мысли, до чего он докатился. Участвовать в избиении человека вместе со Смитами! Господи! Он ведь никогда раньше… Но это все Адамс! Это Адамс хотел, чтобы француз стал посговорчивее, чтобы единственным его желанием была мысль об отъезде из городка.
– Вы перестарались! – мрачно сказал Войду шериф.
– Пе-ре-старались?! А, черт!
От громкого восклицания Пит закашлялся и поморщился от резкой боли в груди. Им овладела ярость на брата, он толкнул Бойда так, что тот пошатнулся, и рявкнул:
– Почему ты позволил ему ударить меня?
– А я что тебе – нянька? Сам за собой должен смотреть! – огрызнулся тот.
– Заткнитесь оба! – хмуро приказал Блэлок. – И немедленно убирайтесь вон из города! А около полуночи со свободной лошадью ожидайте у постоялого двора!
Пит расхохотался и тут же вновь схватился за грудь.
– Что, шериф, ждешь побега из тюрьмы? Блэлок тяжело задышал, его лицо побагровело:
– Я жду, что возле конюшни у постоялого двора будет ожидать оседланная лошадь! Что случится с арестантом – не ваше дело.
Он повернулся к задней двери тюрьмы и добавил:
– А теперь убирайтесь отсюда. И переоденьтесь, когда вернетесь в город, иначе француз узнает вас по запаху.
Когда братья Смиты ушли, шериф снял с пояса ключи и отпер тяжелую деревянную дверь. Затем, как обычно, запер ее за собой, хотя в этот раз подобная предусмотрительность была, пожалуй, излишней, и изумленно замер.
– Пэйви?! Ты еще тут?
Пэйви, его заместитель, был излишне горяч, но он неплохо содержал служебное помещение и, кроме того, в его обязанности входило кормить арестованных.
– Я ждал вас, шериф, – кивнул помощник.
– Ну вот он я, – Блэлок сел на стул и начал бесцельно перебирать бумаги на столе, хотя прекрасно знал, что отправлять их придется только утром. Помолчав, он сказал:
– Давай, беги домой к своей молодой женушке. Она будет рада, что муж вернулся к ужину.
Широкое лицо Пэйви покраснело.
– Она будет вам благодарна за то, что вы отпустили меня на всю ночь. Лазера я покормил, так что он не будет беспокоить.
– Я сказал, что у меня болит зуб! – громко крикнул из своей клетки арестованный. – Мне нужен доктор Спайви!
С обеспокоенным лицом шериф посмотрел на Лазера, потом снова на Пэйви и сказал помощнику:
– Ладно, иди. Я за ним присмотрю.
– Ума не приложу, что делать, – пожал плечами Пэйви. – Док уехал в Феникс, и в городе не осталось никого, кто мог бы заняться его зубом. Пусть ожидает, пока вернется Спайви. Я ему уже об этом говорил.
– Да ладно, ладно… шагай, – Блэлок почти подтолкнул помощника к двери и посмотрел в окно на Пэйви, поспешившего домой к своей молодой жене.
Потом он неподвижно сидел за столом, мрачно глядя на многочисленные свидетельства его успешной и когда-то честной работы. Среди этих сувениров прежних лет было ружье, которое он отнял у убийцы, расстрелявшего семью Гибсонов лет семь тому назад. Здесь же почетный знак, который подарили ему благодарные жители после десяти лет службы, с надписью «Глубокоуважаемому шерифу Леонарду Блэлоку за его безупречную…» Дальше он читать не смог. В глазах потемнело. Больше не будет безупречной службы. После сегодняшнего дня он не достоин всего этого. Не в силах больше сидеть, шериф встал и заходил по комнате.
До сегодняшнего дня самое плохое, что он делал, – закрывал глаза на разные беспорядки. Сегодня он отдал приказ избить невиновного человека, а через несколько часов отпустит на волю настоящего бандита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51