– Месье де Вальми!В тот же миг Мадлен, едва успевшая дойти до второй площадки, спустилась на несколько ступенек, чтобы сказать лорду д’Арси, что не желает быть его любовницей.Но на пороге стоял незнакомец. Одетый во все черное, с гривой черных как смоль волос и столь же пышными усами, с бледным выразительным лицом, он приковывал к себе взгляд.– Месье де Вальми! – воскликнула выбежавшая в коридор Жюстина.– Зачем вы пришли, месье? – ровным тоном осведомилась Анриетта.Мадлен увидела, как посерьезнело лицо незнакомца, однако он ответил беспечным тоном:– Чтобы поприветствовать вашу гостью. – Он перевел взгляд с одной сестры на другую. – Насколько я понимаю, ваша племянница наконец прибыла?– Миссис Селдон… – ледяным голосом произнесла Анриетта.– Поразительная женщина, – подтвердил де Вальми с кривой усмешкой. – В нее влезает неимоверное количество английского джина!Анриетта спокойно заявила:– Наша племянница уже спит.Улыбка де Вальми угасла.– Очень жаль. У меня есть новости для нее.– От Ундины? Какие? – воскликнула Жюстина.Де Вальми пожал плечами:– Я предпочел бы сам поговорить с милой крошкой. Если она похожа на остальных детей, у нее возникнет множество вопросов, на которые сумею ответить только я. Как я понял со слов мадам Селдон, вашу племянницу воспитали настоящей юной леди.Сестры пропустили шпильку мимо ушей.– Если хотите, приходите в другой раз, когда мы сможем принять вас, – сухо предложила Анриетта. – Мы можем устроить в вашу честь ужин на следующей неделе. Возможно, к тому времени сумеем отдать вам долг.– Вы абсолютно правильно поняли меня, мадам Анриетта! Редкая проницательность для женщины. Ундине тоже не помешают деньги. А теперь простимся – до завтрашнего вечера!– До свидания… – пробормотала Анриетта.– Зачем ты согласилась? – сердито прошептала Жюстина, когда де Вальми ушел. – У нас же нет ни гроша! Господи, что же нам делать?– Обещаю, я что-нибудь придумаю.– Ты всегда только обещаешь! – выкрикнула Жюстина. – Но на этот раз права оказалась я: лорд д’Арси не клюнул на твою приманку. Тебе следовало просто попросить его о помощи.Анриетта гордо выпрямилась.– Я не принимаю милостыню.– О, разумеется! Зато ты готова разбить сердце бедняжки Мадлен и опустошить кошелек лорда д’Арси! Вечно ты берешь на себя роль кукловода, дергаешь нас за ниточки, а мы пляшем. Но на этот раз лорд д’Арси разорвал нитки. Он не вернется, а вот де Вальми – наверняка! И что же ты будешь делать, если он потребует невинность Мадлен в обмен за освобождение Ундины? Мадлен ни за что не согласится стать его любовницей. Долговая тюрьма – вот что ждет всех нас!Анриетта презрительно оглядела сестру.– Истеричка, – процедила она сквозь зубы и направилась к гостиной.Мадлен обессиленно прислонилась к перилам, окончательно сбитая с толку событиями вечера. Кто такой этот таинственный месье де Вальми? Каким образом он связан с ее матерью? Почему тетушки так торопятся отдать де Вальми деньги? «Мама в беде!» – вдруг осенило Мадлен.С самого приезда она заподозрила неладное. Стиснув кулаки, она впилась ногтями в ладони. Где же мама? Почему тетки держат в тайне ее местопребывание?Еще час назад она считала, что ее тетки – корыстные, эгоистичные женщины, готовые продать ее втридорога, лишь бы обеспечить себе комфорт. Но сейчас она понимала причины их поступков.Они оказались в непомерном долгу перед де Вальми, из-за которого могли попасть в тюрьму. Она вспомнила воодушевленное заявление Анриетты, что они любой ценой должны сохранить свидетельства того, кем они раньше были. Семью составляли на редкость гордые и эксцентричные женщины. Вероятно, они лгали Мадлен, скрывая, что ее мать уже сидела в долговой тюрьме в ожидании, когда ее освободят. Должно быть, туда она попала по милости де Вальми. Этим объяснялся страх тетушек перед ним.Мадлен уже поняла: бесполезно выпытывать у теток истину. Они способны искажать ее до бесконечности соответственно своим намерениям. Вместе с этой мыслью пришла другая, более настораживающая: по каким-то неясным причинам тетки пытались уберечь ее от де Вальми.Чутье подсказывало, что и де Вальми не скажет ей правды. Одно казалось определенным: де Вальми требовал денег в обмен за новости о матери Мадлен. Хорошо, она добудет их, но не станет приносить себя в жертву благим, но ошибочным намерениям теток.Обретя решимость, Мадлен поднялась наверх. Она встретится с маркизом Бреконом. Мадлен сочла его поразительно красивым мужчиной, которого, по-видимому, любили тетки. Наверняка бы они не отдали ее первому попавшемуся развратнику. Должно быть, они выбрали лучшего из лучших. Поскольку он не вернулся за ней, ей предстоит самой найти способ встретиться с ним.На короткий миг Мадлен смутно представилась собственная жизнь в роли любовницы. Уже на пороге своей комнаты она вспомнила: есть человек, способный просветить ее! Оделия. Глава 7 – …Вот потому я и сбежала, – закончила Мадлен.– Понятно. – Оделия отпила чаю, приготовленного для нее и гостьи. – Да, задача не из легких.Мадлен терпеливо ждала, когда Оделия обдумает услышанное. Сбежать от теток в восемь часов утра было нетрудно – они никогда не вставали раньше полудня. Но теперь, закончив рассказ, Мадлен осознала, что происходит. То, что еще вчера казалось ей немыслимым, вдруг стало не только необходимым, но и жизненно важным. Ей требовался совет, как привлечь внимание молодого повесы!– Какой серьезной ты выглядишь! – воскликнула Оделия, поправляя атласное покрывало. – Возможно, потому, что еще слишком рано. Я редко просыпаюсь раньше десяти. Но это пустяки, главное сейчас – решить, как быть с тобой. Чем я могу тебе помочь?Мадлен благодарно улыбнулась.– Помогите мне добиться покровительства лорда д’Арси и спасти маму.Оделия зевнула.– Но ведь ты не уверена, что она находится в долговой тюрьме.– Верно, но я знаю, что моим теткам нужны деньги, и как можно скорее, чтобы вызволить ее из беды. Я подумывала напрямик обратиться за помощью к лорду д’Арси, но боюсь, он мне откажет.– Потому что он заявил твоей тетке о своем нежелании становиться наставником ребенка? Но почему ты считаешь, что он передумает, узнав, кто ты такая?– Я не скажу ему.– Похоже, тебе не терпится отдаться ему, и, кажется, я понимаю почему. – Лицо Оделии оживилось. – Ну конечно! Однажды я видела лорда д’Арси. Это было два года назад, когда мы с Ричардом отправились смотреть бокс.– Он не вызывает у меня неприязни, – негромко призналась Мадлен.– Я бы сказала, он обладает греховной притягательностью. – Оделия опустила веки. – И все-таки я его побаиваюсь. Несмотря на чертовски привлекательную внешность, в нем чувствуется какая-то отчужденность. Не представляю, как бы я решилась заговорить с ним. Ричард рассказывал, что в тот день, когда мы видели его, ему предстояла дуэль, да какая! Представляешь, это был боксерский матч!Мадлен очнулась от воспоминаний о привлекательном лице лорда д’Арси.– Во Франции дуэль считается искусством. Чем был вызван этот поединок?Выражение лица Оделии изменилось.– Не припомню, но, полагаю, ссорой из-за женщины, как обычно. Лорд д’Арси победил, однако был вынужден на следующий же день уехать за границу. Странно, почему я до сих пор не знала, что он вернулся? Наверное, он стремится сохранить свой приезд в тайне. Если верить слухам, д’Арси – на редкость страстный мужчина. Он приобрел скандальную репутацию.– Почему?Оделия усмехнулась:– Говорят, что он заманивает женщин в постель ловчее, чем кошки ловят мышей. Достаточно просто попасться ему на глаза, чтобы добиться его внимания.– Значит, я без труда сумею увлечь его.– О, об этом можешь не беспокоиться, детка. – Оделия поправила кружевную оборку чепчика, под который на ночь убирала локоны. – Неприятности начнутся позднее. Не забывай, кошки едят мышей. Если он хоть в чем-нибудь похож на своего отца…– Кто его отец?– Он уже умер. Погиб от раны в сердце, оставленной рапирой мужа-рогоносца. – Оделия продолжала прихорашиваться. – Говорят, покойный лорд д’Арси находил особое удовольствие в совращении добродетельных жен, поскольку совращать распутных слишком скучно.– Понятно, – вздохнула Мадлен. – А его сын сказал тете Анриетте, что невинность не привлекает его, поскольку девственница наверняка воспылает к нему любовью.– Не верь ему. Ты слышала боевой клич закоренелого холостяка, – с усмешкой превосходства объяснила Оделия. – Он боится попасть в брачные сети. А что касается остального – мужчины обожают игру в соблазнение.– Значит, я стану игрушкой?– Не забывай, мы говорим об отце д’Арси. Но пожалуй, репутация нынешнего маркиза свидетельствует об унаследованном обаянии. Ричард говорит, что мужчина, способный увлечь любую женщину, какую только пожелает, не в состоянии питать сильные чувства ни к одной из них.– Любопытная мысль, – натянуто-жизнерадостным тоном отозвалась Мадлен. – Вы уже помогли мне – ведь я так невежественна! Кстати, что означает «нафаршировать»?Оделия покраснела.– Где это ты услышала такую гадость?– Значит, это непристойное выражение? Так я и думала.– Оно обозначает интимные отношения мужчины и женщины.Мадлен нахмурилась. Так вот почему миссис Селдон поддразнивала ее весь день в ожидании прихода лорда д’Арси!– Скажите, а любовница – женщина, отдающая свое тело в обмен на деньги?– Нет, только не на деньги! Любовница – не проститутка! – поспешила защититься Оделия. – Я ни за что не согласилась бы продать себя мужчине, даже Ричарду. Я просто не могу – ведь и у меня есть гордость! Но мой Ричард так силен, галантен и добр, он так любит меня! Поэтому я тоже люблю его и отдаюсь ему. В знак благодарности он подарил мне этот дом и каждую неделю преподносит новое платье. Он даже пообещал, что после свадьбы у меня будет собственный экипаж.Мадлен не совсем поняла разницу, но предположила, что к подобному образу мысли надо привыкнуть и что вскоре она овладеет этим искусством.– Вряд ли лорд д’Арси полюбит меня настолько, чтобы подарить экипаж.– Почему же? – Оделия окинула ее взглядом. – У тебя незаурядная внешность, я бы назвала ее континентальной. Особенно хороши эти короткие темные кудри. Если верить слухам, лорд д’Арси отличается изысканным вкусом. Ты наверняка ему понравишься.Мадлен смущенно поправила свои подстриженные волосы.– Даже если он обратит на меня внимание, я не знаю, каким образом заставить его предложить мне карт-бланш… или как это по-английски?– Предоставить полную свободу действий, – подсказала Оделия.– Верно! Я должна получить ее, и как можно скорее.– Это потребует нешуточного труда. Как ты намерена познакомиться с ним?– У меня есть план. На него меня навело одно замечание лорда д’Арси, но боюсь, вы сочтете меня сумасшедшей…– Тем лучше! – Оделия уселась поудобнее и потянулась за чашкой. При виде озаренного лукавой улыбкой лица Мадлен Оделия задумалась о том, как ей пришло в голову принять эту удивительную девушку за монахиню. – Рассказывай, а я помогу тебе, чем смогу. О, обожаю романтические интриги!
– О Господи! – терзаясь угрызениями совести, Анриетта уронила прочитанную записку и тяжело опустилась в ближайшее кресло. – Бедняжка! Это я толкнула ее на такой шаг. Но кто бы мог подумать, что дочь одной из сестер Фокан… – Некоторое время она молчала, борясь с чувствами. – Нет, эта девчонка просто-напросто бросила нас в беде!– Напрасно мы ждали, что она согласится помочь нам, – рыдала в платок Жюстина. – Что мы теперь скажем Ундине?– Подумать только – вернуться в монастырь, не сказав нам ни слова! Оставив только записку! – Подбородок Анриетты мелко дрожал, несмотря на все попытки сохранить достоинство. – Это неслыханно! Жестоко!Когда у двери зазвонил колокольчик, ни одна из сестер не пошевелилась. Они не ждали возвращения Мадлен. Значит, им предстояли дальнейшие неприятности.– Письмо от лорда д’Арси, – объявила миссис Селдон, не спеша совершив путешествие от входной двери до гостиной. – Кому отдать его?Анриетта протянула руку.– Ты не хочешь вскрыть конверт? – спросила Жюстина, видя, что сестра отложила письмо в сторону.– Что бы ни было в этом письме, оно пришло слишком поздно, – с горечью произнесла Анриетта. – Себастьян подвел меня. Мадлен сбежала.Жюстина схватила письмо.– Дай-ка мне взглянуть. – Она вскрыла конверт и вытащила лист бумаги. – О Господи! – благоговейно прошептала она. – Чек на пятьсот фунтов!
Светило теплое сентябрьское солнце. Через несколько недель должна была наступить осень, холоду предстояло вытеснить приятное тепло. А пока побережье Кента купалось в золотых, почти летних лучах.Кучер нахлестывал лошадей, торопясь доставить на место последнюю пассажирку. Впереди расстилалось море, где-то вдалеке сходящееся с небом.Мадлен не винила кучера за желание поскорее покончить с работой. Она была бы не прочь прогуляться пару миль под солнцем, если бы знала здешние места. Единственное, о чем она жалела, – о письме, оставленном тетушкам. В нем она объясняла, что возвращается в монастырь. Теперь им и в голову не придет, что племянница по доброй воле бросилась в объятия любовника, выбранного ими для нее.Мадлен обводила праздным взглядом окрестный ландшафт, живые изгороди, пастбища и поля, издали напоминающие разноцветные квадратики материи на лоскутном одеяле. Постепенно обжитые места сменились безлюдными болотистыми низменностями, над которыми стоял аромат дикого тимьяна и каменника. Ветер доносил со стороны моря крики чаек. Постепенно небо сменило привычный оттенок на дымчато-металлический блеск над проливом.По пути из Лондона Мадлен старательно репетировала свою роль. Она не могла просто появиться у дверей лорда д’Арси и заявить о своем желании стать его любовницей. Несомненно, он отвергнет ее, не желая, чтобы ему что-то навязывали. Мадлен требовался благовидный предлог, чтобы получить доступ в дом д’Арси, и она искренне порадовалась, найдя его. Он позволял ей пробыть в доме лорда целую неделю – более чем достаточно, чтобы отпрыск неистового маркиза обратил на нее внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48