Она не может этого сделать. Она желает его, но…Боуи вытянулся вдоль спины Рози, повторяя изгибы ее тела, отодвинул в сторону ее волосы и начал целовать шею и плечи. Теплое дыхание щекотало кожу Рози, кончики пальцев Боуи порхали по ней. Невесомыми прикосновениями он нежно обводил линию ее плеча, спускаясь к талии и бедрам.Бесконечно терпеливый, Боуи гладил ее трепещущее тело, пока Рози, стиснув зубы, сражалась с безотчетным страхом. Она ахнула, почувствовав его пальцы на шнурках корсета.Лицо ее вспыхнуло, и она прикрыла грудь руками, оглушенная гулкими ударами собственного сердца. Отдаваясь в ушах, они сливались с шумом дождя, который барабанил по крыше амбара.— Я не могу, — прошептала Рози, подумав о том, что он видит при бледном свете молний. — Я боюсь.— Ш-ш. — Повернув Рози, он прижал ее обнаженное тело к своей голой груди, и она резко втянула воздух, когда ее кожа воспламенилась от соприкосновения с ним. Боуи покрывал поцелуями ее лоб, брови, нос, уголки губ, а его руки скользили по спине Рози, приручая и согревая ее. Она ощутила тяжелое, горячее давление его возбужденной плоти на своем животе.Зажмурив глаза, Рози сжала кулаки и напряглась в ожидании, что он войдет в нее.— Ляг на спину, — прошептал Боуи ей в шею, к удивлению Рози, продолжая гладить, ласкать и мягко прижимать ее к соломе. Его ладони скользнули от талии и обхватили ее груди. Большими пальцами он водил по напрягшимся соскам и вокруг них, пока у Рози не вырвался крик удовольствия и удивления.Это было так странно и невероятно волнующе, совсем не похоже на то, что Рози испытывала раньше. Блевинз срывал с нее брюки и таранил ее, разрывая протестующую плоть. Иногда он грубо мял грудь Рози через рубашку, заставляя ее кричать от боли.Она не подозревала, что прикосновения мужчины бывают такими нежными и вызывают такое желание, такое ощущение жгучей пустоты. Рози стонала и извивалась на соломе, выгибалась под ним, жаждала чего-то, не сознавая, чего именно, пока его рот не сомкнулся на ее соске. Тут она почувствовала, что он нежно сосет, перекатывая языком сосок, который вдруг поднялся, твердый и дрожащий.— О Боже! — прошептала Рози, тяжело дыша. Погрузив пальцы в его волосы, она передвинула голову Боуи к другой груди, и ее охватил трепет восторга от прикосновения его губ. Рука Боуи проникла внутрь ее панталон, и Рози выгнулась и задохнулась от ощущения его пальцев на нежной коже.Рыдание сорвалось с ее губ, когда эта рука скользнула между ногами и обхватила ее, не двигаясь, просто давая привыкнуть к своему теплу и весу. Затем ее бедра сами приподнялись, и она прижалась к этой загадочной и сильной руке, в смущении ощутив влагу на его пальцах, но все же не оттолкнув Боуи.Он приподнялся над ней.— Ты так прекрасна!— Теперь можно, — быстро прошептала Рози, боясь передумать. — Можешь войти в меня.Улыбнувшись, Боуи прильнул к ее трепещущим губам.— Пока нет.Его обжигающие поцелуи так воспламенили Рози, что она перестала сдерживаться. Обвив руками шею Боуи, Рози пылко отвечала на его страстные поцелуи и прикосновения.Он двинулся вниз по ее обнаженному телу, целуя груди, дразня их своим языком, покрывая поцелуями талию и бедра. Затем пальцы Боуи скользнули вниз по внутренней стороне ее бедер, приближаясь к сокровенному месту и ускользая вновь.Неожиданно его рот оказался на месте пальцев, и Рози вскрикнула, пытаясь вырваться. Но Боуи, обхватив ладонями ее ягодицы, удерживал Рози, пока его язык и губы исследовали средоточие ее женственности.Мир раскололся и померк в сознании Рози. Она больше не слышала ни шума дождя, ни дыхания животных в стойлах под ними. Вся Вселенная сконцентрировалась на ощущениях, на влажной, теплой мгле, где не было ничего, кроме сотрясавшего ее восторга. Волны наслаждения накатывали на нее. Она билась, извивалась и стонала, а Боуи гладил и дразнил ее проснувшееся тело, доводя до ослепительного чуда наслаждения.— Боже мой! — снова прошептала Рози сонным голосом, когда он двинулся вверх по ее телу, целуя и слизывая бисеринки пота, выступившие между грудями. — Боуи, что-то случилось со мной. Я…Но он накрыл ее губы своим ртом, давая почувствовать ей собственный теплый вкус. Когда его возбужденная плоть, твердая и настойчивая, уперлась ей в живот, Рози вдруг ощутила потребность, чтобы он заполнил ее.— Да, — простонала она, касаясь губами его шеи. — Да, да, да!Рози открылась ему, обхватив потный торс Боуи ногами. Когда он вошел в нее, она вскрикнула от наслаждения, чувствуя, как ее плоть смыкается вокруг него и втягивает глубоко внутрь.Боуи старался быть нежным. Это Рози, и он должен изгнать терзавших ее призраков прошлого, вдохнуть в ее тело жизнь и страсть. Она читала это в его глазах. Покрывшись потом, мотая головой, вскрикивая, Рози двигалась под ним, встречая его удары. Ее руки лихорадочно метались по обнаженному телу Боуи, притягивая его ближе, теснее, пока он не выкрикнул ее имя. Его плечи содрогнулись, и она почувствовала, как Боуи взорвался внутри нее.Его мокрая голова склонилась ей на плечо, он задыхался. Боуи упал рядом с Рози и, притянув ее к себе, сжимал в объятиях, пока они оба не отдышались.— Ну как ты? — встревоженно спросил он.Рози зарылась лицом в волосы на его груди, вдыхая терпкий мужской запах.— У меня такое чувство, словно я скакала на диком мустанге, — прошептала она, улыбаясь. — Я не знала, что такое бывает между мужчиной и женщиной. Даже не догадывалась. — Закрыв глаза, Рози еще теснее прижалась к его теплой коже. — Я чувствовала себя… дикой и безумной. Внутри было так горячо и пусто… я чуть с ума не сошла от желания. Я никогда не подозревала, что такое возможно. — Рози сглотнула и заставила себя признаться: — Это было чудесно.— Ты была чудесна! — нежно пробормотал Боуи, гладя ее. Она уловила улыбку в его сонном голосе. — У тебя вкус, как у летних яблок.Рози положила голову ему на грудь, прислушиваясь к стуку дождя по крыше и ровному биению его сердца.То, что случилось, было настоящим чудом. Рози не только прошла через это, но разделила восторг. Сознание того, что она ответила на его страсть, наполнило ее благоговением. Ей хотелось плакать и кричать от радости, потому что их тела и души вместе взмыли к сияющим вершинам. То, чего им удалось достичь, было восхитительно, волшебно и волнующе. Слишком взбудораженная своим открытием, она не могла заснуть.Акт, который Рози считала отвратительным, приносящим только боль и унижение, мог, оказывается, быть благословением и наслаждением.Осознание этого перевернуло весь ее мир.Осторожно, стараясь не побеспокоить Боуи, она выскользнула из его объятий. Опершись на локоть, Рози посмотрела на спящее лицо и коснулась кончиками пальцев его щеки. Слезы выступили у нее на глазах.— Ты самое лучшее, Боуи Стоун, что было в моей жизни, — прошептала она. — И это пугает меня. Я счастлива, и это пугает меня еще больше.Обхватив руками поднятые колени, Рози попыталась разобраться во всем, что случилось с ней за этот день. Но смятение возобладало над логикой. Она поняла: счастье тоже может причинять страдания, так как не доверяла тому, что испытывала крайне редко.Рози знала только один способ справиться с сумятицей в мыслях. К этому способу она всегда прибегала, сталкиваясь с болью и тягостными вопросами.Укрыв Боуи одеялом, Рози прокралась к одежде, накинула сорочку и панталоны и спустилась по лестнице. Захватив пончо, висевшее на вбитом в стену крюке, она накинула его, взяла лопату, выскользнула из амбара и пригнула голову под холодным моросящим дождем.Шлепая босиком по холодной грязи, Рози направилась через двор к могиле. Мокрая земля была мягкой, и она без труда откопала бутылку, зарытую перед надгробием Фрэнка Блевинза.— Ты ошибся, — сказала она, обращаясь к Блевинзу. — Мужчина захотел меня. Замечательный мужчина. И он считает меня красивой! Я одолею тебя, слышишь, ты, грязная свинья! Вот увидишь!Пристроившись с бутылкой на крыльце, Рози смотрела на светлеющий горизонт, прихлебывала из горлышка и пыталась разобраться в обуревавших ее чувствах.Когда ее мозг начал затуманиваться, она с сомнением взглянула на зажатую между коленями бутылку. Рози вдруг заподозрила, что не найдет ответов в бутылке виски. Если честно признаться, до сих пор виски не помогло решить ни одной проблемы. В сущности, пьяные выходки только добавляли ей проблем.И не обладая глубоким умом, можно понять: виски — жалкая замена тому, что произошло между ней и Боуи в амбаре. Это было настоящим. Таким настоящим, что тепло его ласк все еще согревало Рози и она светилась от неведомого ей ранее чувства завершенности и удовлетворения. Виски никогда не давало ей ничего подобного.Поднеся бутылку ко рту, чтобы сделать очередной глоток, она вдруг опустила ее. Открытия минувшей ночи были слишком, неожиданными и хрупкими, чтобы решиться на серьезные перемены. Поэтому Рози не выплеснула содержимое бутылки прямо с крыльца, но, заткнув горлышко пробкой, отставила ее в сторону. В этот момент она не нуждалась в забвении. Ей хотелось погрузиться в воспоминания и грезить о том, что произошло между ней и Боуи.Рози сознавала, что ее жизнь изменилась и ей долго еще предстоит искать свой путь. Но как ни странно, это совсем не пугало Рози. Вместо вполне понятного страха она испытывала нетерпение. Потому что рядом был Боуи.Обхватив руками колени, Рози сидела на крыльце, наблюдая, как постепенно стихает дождь, солнце поднимается над горизонтом и разгоняет облака.Она увидела восход нового дня, и удивленное выражение застыло в ее глазах. Боуи Стоун — ее муж. Пока смерть не разлучит их. Впереди вся жизнь, наполненная чудесными ночами, подобными прошлой. Впервые, насколько Рози могла припомнить, у нее появилось то, ради чего стоило жить, к чему стремиться. Боже милосердный! Она выздоравливает. И этим обязана своему мужу, Боуи Стоуну.Рози любила его невероятно сильно, до боли в груди. На мгновение эта мысль ужаснула ее. Но она стиснула зубы и заставила уняться беспокойное сердце. Боуи не обидит ее. Они муж и жена, и она доверяет ему.Со слезами надежды и счастья в глазах Рози смотрела на восходящее светило. Глава 12 Оулз-Бьютт, Вайоминг Если дни Сьюзен были заполнены волнениями и хлопотами, то ночи просто ужасали. Ее чуткие уши улавливали все чуждые звуки на расстоянии нескольких миль от коттеджа, от воя койотов шевелились волосы на затылке. Когда солнце скрывалось за горными вершинами, она особенно остро ощущала уединение и одиночество. Городок Оулз-Бьютт, расположенный в полутора милях от коттеджа, мог с таким же успехом находиться в другой стране.— Ты слышал? — Склонив набок голову, Сьюзен подняла глаза от кубиков с буквами, которые Нэйт раскладывал на полу. Вот… опять это царапанье за дверью. Ее сердце сжалось от страха.Хуже всего, что ради Нэйта Сьюзен приходилось изображать несвойственную ей храбрость, А между тем она была самой большой трусихой, какую когда-либо видел свет. Сьюзен встала и, вооружившись метлой — жалким, но единственным ее средством защиты, — в несколько шагов пересекла хижину, которая состояла из одной комнаты. Набрав полную грудь воздуха, она взмолилась о том, чтобы не обнаружить на пороге медведя, голодного койота или бандита, стремящегося удовлетворить свою жажду к насилию и убийствам, и распахнула дверь.И чуть не споткнулась о корзину с едой.Ослабев от безмерного облегчения, Сьюзен едва не рассмеялась над своими напрасными страхами. Осмотревшись вокруг, она разглядела в вечерних сумерках мужчину, который быстро направлялся к привязанной возле школы лошади.— Мистер Харт!Запихнув в дом метлу, Сьюзен поспешно пригладила фартук и заправила в узел на шее выбившиеся пряди волос. В эту минуту она сожалела, что у нее не хватает времени и терпения завивать волосы и укладывать их в более изысканную прическу.Грэшем Харт остановился возле коновязи, и Сьюзен услышала, как он приглушенно выругался, прежде чем нехотя двинуться назад.— Добрый вечер, миссис Стоун. — Он улыбнулся Нэйту, который выглядывал из-за юбки Сьюзен. — Привет, юноша.— Я догадывалась, что это вы приносите еду. Благодарю вас. — Сьюзен нагнулась за корзиной. — В этом нет необходимости, но ценю вашу щедрость по достоинству. — Больше, чем думает мистер Харт, хотя, может, он и знает. После покупки школьных принадлежностей ее кредитоспособность скатилась до опасной черты, а до первой получки оставалось еще восемь дней.— Я решил, что скромная помощь окажется поначалу нелишней. — Смущенный Харт шагнул в луч света, падавший с крыльца, и снял шляпу со взлохмаченных волос.Они молча смотрели друг на друга, но вдруг Сьюзен, вспомнив о пятне на рукаве в форме утюга, поспешно спрятала руку за спину.— Вам не следовало оставлять еду на пороге, — заметила она. — Лучше было постучать и поздороваться.Он поиграл цепочкой от часов, свисавшей из кармашка на жилете, что обычно делал, как успела заметить Сьюзен, когда чувствовал себя неловко.— Не хотелось беспокоить вас.Корзина оказалась тяжелой. Через салфетки пробивался аппетитный запах жареных цыплят и ветчины, и у Сьюзен потекли слюнки. Если корзина такая же, как те, что мистер Харт уже оставлял на ее крыльце, там должен быть еще свежеиспеченный хлеб и, возможно, кекс с изюмом и молоко для Нэйта. Сьюзен догадывалась, что корзину собирает миссис Алдер.— Мы собирались ужинать. — Искренне благодарная ему, она вздохнула и бросила взгляд в сторону лошади на темной дороге. — Не присоединитесь ли к нам?— Если не помешаю… — Грэшем замолчал, посмотрев на Нэйта, который все так же выглядывал из-за юбки Сьюзен.— Буду признательна вам за компанию.— В таком случае… в корзине хватит на троих.— Думаю, лучше оставить ее на завтра. Я приготовила рагу. — При этих словах, к ее неудовольствию, Грэшем Харт споткнулся. Наверное, он еще не знает, что она научилась готовить. Что ж, его ждет сюрприз.Отойдя от двери, но оставив ее открытой, Сьюзен вошла в коттедж, стараясь увидеть комнату глазами Грэшема Харта. Слава Богу, она хоть завесила простынями продавленную кровать, на которой спала с Нэйтом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44