– ухмыльнулся Бериник. – А он рычал и ругался... Кстати, Дэмпси, какого черта вас принесло с утра пораньше в мою спальню? Я спал, и, должен сказать, вам повезло, что вы отделались только ударом в челюсть.Преподобный Дэмпси улыбнулся, а герцог нахмурился.– На вашем месте я бы не усмехался, – пробормотал он. – Разве что вы решили получить еще разок, для симметрии?– Неужели Уильям вас ударил? – с негодованием спросила Ханна, отставив подсвечник в сторону. – Как ты мог, Уилл! Ричард, с вами все в порядке? Ах, конечно же, нет! Почему вы улыбаетесь, как лунатик? Сядьте сюда, в кресло, я принесу вам воды.– Мне здорово повезло, что вы промахнулись, Ханна, – все еще улыбаясь, сказал священник.– Уилл, взгляни, что ты наделал! – Девушка торопливо наливала воду из большого кувшина, грозно посматривая на брата. – Он, должно быть, повредился умом!– Да ничего подобного! – с негодованием возразил мистер Дэмпси. – Вы считаете меня уже немощным стариком, не способным выдержать какой-то там удар в челюсть?– Но вы так странно улыбаетесь, – неуверенно протянула Ханна. – И я слышала, как вы хихикали.– Это из-за случившегося.– Конечно... Ведь Уилл вас ударил и...– Да нет же! – Дэмпси отпил воды и продолжал: – Просто ваш братец выскочил из кровати и так торопился угостить меня хорошим ударом, что не удержался и плюхнулся на пол. Забавное было зрелище.– Знаете, Дэмпси, вы большой чудак, – заявил Бериник, стараясь сохранять достоинство, насколько это было возможно в ночной сорочке и с растрепанными волосами. – Вас забавляют такие странные вещи... Ну, раз уже вы разбудили меня, говорите, зачем пришли!Дэмпси вдруг почувствовал укол совести и отвел глаза. Герцог, несмотря на прямую спину и высокомерный вид, выглядел как мальчишка... Да еще эта повязка.– Неужели вы не снимаете повязку, даже когда спите? – спросил священник.– Вы пришли проверить, сплю ли я в повязке?– Нет, конечно! Но я не мог не спросить...– Я к ней привык. Ношу и днем и ночью еще со школьных времен. После того как пару раз проснулся в окружении любопытных, которые таращились на меня, словно на урода или чудовище. Итак, слушаю вас.– Я счел нужным предупредить. – Дэмпси пришел в замешательство и вновь отпил воды.– Предупредить? – переспросил герцог. – О чем же?Пастор бросил нерешительный взгляд в сторону Ханны, но девушка быстро сказала:– И не надейтесь, я ни за что не уйду. Если у Уилла такие неприятности, что вы примчались ни свет ни заря, я должна быть рядом с братом!– Да нет же, леди Ханна, ничего ужасного не произошло. – Дэмпси допил воду и аккуратно поставил стакан на столик. – Просто это очень личный момент.– Да? И насколько личный? – Ханна скрестила руки на груди и недоверчиво выгнула бровь.– Э-э, очень личный. Сегодня утром меня поднял с постели Лэнгтон, чтобы рассказать, что вчера вечером некий джентльмен прибыл в Баррен-Уичи. Высокий, худой, он прибыл на дилижансе и... и привез для вас, Бериник... особую посылку.Герцог в недоумении вскинул брови. Дэмпси со вздохом продолжал:– Высокий, худой господин, одетый во все черное... Лэнгтон сказал, он похож на священника. И он намеревается доставить вам... эту посылку... рано утром. Лэнгтон счел, что вас следует известить заранее, и я с ним согласился. Вам это о чем-то говорит, Бериник?– Ах он негодяй! Черт бы его побрал! – воскликнул герцог.– Так вы знали... – протянул пастор. – И ожидали его.– Нет, я его не ждал! Я велел ему держать... посылку в Лондоне, до тех пор пока не решу, что с ней делать.– Послушайте, может быть, вы перестанете играть в эту глупую игру? – возмущенно воскликнула Ханна. – Ведь если этот господин приедет сегодня, я все равно узнаю, о чем речь.– Я не могу вам сказать, – ответил пастор. – Это касается только вашего брата.– Речь идет о ребенке, – мрачно произнес герцог. – Этого господина в черном зовут Шаттлфилд, и он везет мне ребенка.– Ребенка? Но... Уилл! Твоего ребенка?– Да нет же! Еще чего!– Слава Богу! Я-то было подумал, что он ваш, – сказал преподобный Дэмпси. – Полагаю, Харви Лэнгтон тоже так подумал.– А вы не сообщили о нем моей матери, Дэмпси?– Нет... Думаю, она еще спит.– Это хорошо, потому что я не хочу выслушивать ее советы... или твои, Ханна. Это мое личное дело.– Ах, так вот что за секрет ты не захотел мне раскрыть, когда проиграл желание! И ты собирался обсудить его с Мартином Гейзенби.– Я так и сделал, только пользы от этого никакой. Он сказал, что не стоит привозить ребенка в Блэккасл, но теперь уже ничего не поделаешь – утром Шаттлфилд привезет его, хочу я того или нет.– Ну, можно перехватить экипаж по дороге и отправить этого типа с ребенком в какое-нибудь другое место.– Какой смысл? Если хоть один человек в Баррен-Уичи услышал, что Шаттлфилд везет мне ребенка, к обеду об этом будет знать вся деревня. Вот проклятие! А главное – все подумают, что это мой ребенок, а?– Ну, – пробормотал Дэмпси. – Согласитесь, Бериник, ведь это вполне логично. Что еще можно подумать?Сильвердейл сидел в «Хромом псе» над тарелкой, где остывал завтрак, но мысли его были далеко. Он раздумывал о том, как вести себя с леди Ханной. «Я почти добился своего, – огорченно сказал он себе, – и все потерял. И почему? Ну почему вдруг я повел себя как последний болван? Как могло мне прийти в голову обойтись с сестрой герцога Бериника словно с какой-нибудь маленькой глупой горничной? Зачем я заманил ее тогда в сад и пытался соблазнить? Она хоть и сказала вчера, что прощает меня, но я-то понимаю, что это пустые слова. Теперь придется приложить вдвое больше усилий, чтобы вновь завоевать ее расположение. Нежных слов и проникновенных взглядов явно недостаточно. Я должен доказать на деле, что люблю ее, а главное – что достоин взаимности».– Сильвердейл?– Да? А, это вы, Камбертон.– Вы были так погружены в свои мысли, что я не сразу решился побеспокоить вас, – вежливо сказал невысокий и плотный молодой человек. – Вы приехали на аукцион?– Ни в коем случае! Даже слышать не хочу про эту чертову лошадь. Присядьте, Камбертон, давайте побеседуем, я не могу больше оставаться наедине со своими мыслями.– С удовольствием. – Молодой человек улыбнулся, и на его пухлых щеках образовались забавные ямочки. Он сел за стол напротив Сильвердеила и с важным видом произнес: – Мой брат как-то сказал, что слишком интенсивный мыслительный процесс может пагубно отразиться на репутации джентльмена. Вы начинаете придумывать всякие сложности и в результате попадаете в неприятные ситуации. Человек должен следовать своим естественным наклонностям... Вот преступникам приходится много думать, полагаю. Чтобы не попасться, надо просчитывать каждый шаг.– Вы не похожи на человека с преступными наклонностями, Камбертон, – с легкой улыбкой отозвался Сильвердейл.– Ну и слава Богу. – Камбертон с благодарностью принял свой завтрак из рук служанки. – Сейчас для меня это особенно важно. Вы, вероятно, слышали, что здесь недавно произошло убийство?– Слышал.– Говорят, убитая была в услужении в Блэккасле, и теперь Бериник жаждет мщения. Будь я злодеем, умер бы от одной мысли, что могу оказаться в руках этого чудовища.– Вы бы дрожали как осиновый лист, Камбертон?– Да. И молил Бога о том, чтобы ветер подхватил меня и унес как можно дальше...Сильвердейл рассмеялся, а толстячок продолжал сплетничать, с удовольствием поедая свой завтрак.– И вот что странно, Сильвердейл. Все считают Бериника чудовищем, но кто-то назначил его опекуном над ребенком.– Что вы говорите? – В глазах лорда Сильвердеила вспыхнул интерес. – Опекуном? А чей ребенок?– К сожалению, не знаю. Я спросил, но этот господин – Шаттлфилд, кажется, – не пожелал мне этого сказать. Сообщил лишь, что он из адвокатской фирмы, которая занимается делами герцога... Мы встретились вчера вечером и перекинулись буквально парой слов. Странно, что кто-то решился доверить жизнь и состояние мальчика такому опасному безумцу, как Бериник.– Если только герцог действительно его опекун, – пробормотал Сильвердейл, строя всевозможные планы, как извлечь выгоду из сложившейся ситуации.– А как же иначе? – удивился Камбертон. – Зачем бы адвокату понадобилось везти мальчишку из Лондона в Шропшир?– А как он выглядит?– Ну, такой высокий, около шести футов роста... располагающая внешность, приятное лицо...– Мальчик?– Да нет же, адвокат.– А я спрашиваю о мальчике.– Ну не то чтобы я так уж его разглядывал... Не на что там особо смотреть. Темные кудри, черные глаза. Тощий.– А волосы и глаза такие же черные, как у Бериника?– Да, может быть. А что?– Да ничего... А вам не пришло в голову, Камбертон, что это может быть ребенок герцога?– В каком смысле?– Ну, его сын!– Да что вы! Это невозможно! Ведь Бериник не женат. Женщин бросает в дрожь от одного его вида. Мои сестры боятся его до ужаса.– Камбертон, очнитесь. Мужчина может обзавестись ребенком и не будучи женатым.– Полная ерунда!– Но почему же?– Да потому что не найдется женщины, которая согласилась бы продаться этому чудовищу!Делафорд Шаттлфилд выпрыгнул из легкого двухместного экипажа, который пару часов назад арендовал в гостинице. Хозяин, принимая деньги, не единожды упомянул о том, что лошадь смирная, повозка надежная. На лошадь жаловаться было грех, а вот повозка... Шаттлфилд осмотрел правое колесо и убедился, что оно может отвалиться в любую минуту.– И тогда последствия будут просто катастрофическими, – бормотал себе под нос достойный поверенный, обходя двуколку и подозрительно приглядываясь ко второму колесу. Но с ним все было в полном порядке. – Если бы я хоть что-нибудь в этом смыслил... – сказал он, обойдя экипаж и печально уставившись на перекошенное колесо.– А что понимать-то? – спросил голос из экипажа. – Оно вот-вот отвалится.– Должно быть, его надо как-то укрепить, – задумчиво произнес адвокат.– Я мог бы помочь, – с энтузиазмом предложил тот же голос.– Это было бы очень кстати, если бы я знал, как это делается, Джордж...– Там должны быть такие штучки, которые прикрепляют колесо к оси и удерживают на месте.– Правда? А как они выглядят?– Не знаю...– И я не знаю, – вздохнул адвокат. Он нервно подергал себя за ухо, напрасно надеясь, что это поможет появлению плодотворных мыслей, и вновь принялся жаловаться на судьбу. – Я родился и вырос в Лондоне, мой мальчик, и никогда не сталкивался с такими проблемами. Как-то всегда получалось, что если мне был нужен экипаж – я просто подзывал кеб, платил и ехал в нужную сторону.– И вы никогда прежде не бывали в деревне? – с удивлением спросил мальчик, высунувшийся из двуколки.– Никогда! Честно, я бы и в этот раз не поехал, но мне необходимо было доставить тебя Беринику. Я обещал ему присматривать за тобой, но потом возникла эта тяжба из-за завещания мистера Кэмбриджа Уиттендела, и у меня совершенно не оставалось ни времени, ни сил. Я целыми днями пропадал в коллегии, а ты сидел дома один.– Да, – вздохнул в ответ мальчик.– Я бы отослал тебя в школу, Джордж, но, не будучи твоим официальным опекуном, не имею на это права.– Мой опекун – лорд Бериник?– Ты не должен называть его лордом, Джордж! Он герцог, и к нему следует обращаться «ваша милость».– Вы уверены?– Ну да. – Шаттлфилд оставил в покое ухо и принялся чесать в затылке, по-прежнему не сводя печального взора с не оправдавшего доверия колеса. – Совершенно уверен.– А по мне так чудно, – засмеялся мальчик. – Неужели взрослый мужчина хочет, чтобы его называли «милостью»?– Это не зависит от его желания. Таков обычай. – Еще раз тяжко вздохнув, Шаттлфилд водрузил на голову шляпу и решительно сказал мальчику: – Вылезай, Джордж. Гораздо безопаснее проделать оставшуюся часть пути пешком. Осталась всего миля. От силы две. Если устанешь, остановимся и передохнем. Постой, я придумал гораздо лучший выход! Я распрягу лошадь и посажу тебя верхом, а сам пойду рядом.Этим же утром Мэллори выехал на раннюю прогулку с твердым намерением исследовать все интересные тропинки в окрестностях. Вскоре он увидел высокого худого человека, который мужественно продирался через кусты, ведя за собой лошадь без седла. На лошади сидел темноволосый мальчуган.Маркиз снял шляпу, представился и поинтересовался, не случилось ли чего с путниками.Шаттлфилд с готовностью ответил на приветствие и описал свои злоключения с двуколкой.– И куда же вы направляетесь? – любезно поинтересовался Мэллори.– В Блэккасл... Надеюсь, эта дорога приведет нас туда?– Несомненно. Но вид у вас утомленный, а до замка еще довольно далеко.– Мистер Шаттлфилд очень устал, – сказал молчавший до этого мальчик. – Мы два дня и две ночи добирались до деревни на дилижансе, а сегодня с рассветом снова пустились в путь.– Неужели?– Ага, представляете, мы едем от самого Лондона! И ни на минутку не можем задержаться, потому что нам надо поскорей к его милости. Тогда мистер Шаттлфилд сможет вернуться в Лондон, где без него никак не обойтись, потому что никто больше не сможет разобраться в этом кошмарном завещании старого мистера Уиттендела.– Понимаю, – улыбнулся Мэллори. – Значит, вы знакомы с герцогом, а, Шаттлфилд?– Честно сказать, я его поверенный, – ответил Шаттлфилд, вынимая из кармана платок и вытирая пот со лба.– Странно, что Бериник не послал за вами экипаж.– А он нас не ждет, – вмешался мальчик. – Наш приезд будет для него сюрпризом.– Правда? – Мэллори не мог не подумать, какого рода сюрприз ждет герцога. Что-то подсказывало ему, что Бериник вряд ли придет в восторг, увидев эту парочку. Впрочем, кто знает?– Вы сможете ехать без седла, Шаттлфилд? – спросил маркиз.– На этой лошади? Думаю, да.– Я посажу мальчика к себе, а вы сядете на вторую лошадь. Так мы доберемся до замка быстрее, и у вас останутся силы на обратный путь, если вам необходимо срочно возвращаться в Лондон.«И зачем я это делаю? – спрашивал себя Мэллори, пересаживая мальчика на спину Саймону. – Лучше бы мне держаться подальше и не связываться с делишками герцога. Не думаю, чтобы он проникся ко мне особой благодарностью за помощь этим двоим. Но может быть, леди Ханна благосклонно отнесется к моему поступку?» – подумал Мэллори и, воодушевленный этой мыслью, уверенной рукой направил коня к замку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32