Но существовала и реальная опасность, о которой Рандольфу, как и другим вождям кланов, было хорошо известно. Если непримиримый отступник Катберт Макгилливрей узнает о замыслах северян, он может привести свою армию в Элгиншир и захватить в плен всех вождей кланов. Победа будет легкой: он просто поймает их, как стаю рыб сетями. Но рискнуть стоит, ведь от объединения кланов зависит будущее северной и северо-западной Шотландии!
— Жаль, что тебя не будет с нами, — после небольшой паузы проговорил Рандольф.
— Нынешнее положение меня устраивает, — твердо заявил Драммонд.
Подождав, пока вернувшийся с чердака хозяин трактира унесет в соседнюю комнату бочонок с элем, Драммонд спросил брата:
— Скоро наступит декабрь. Когда ты уедешь из замка Дугласа?
— Пока я не намерен покидать южную Шотландию. До Рождества еще много времени, а у меня есть причины задержаться здесь.
— Ты твердо решил соблазнить прекрасную даму герольда?
— Да. Завтра мы собираемся в охотничьи угодья Малькольма.
— На соколиную охоту? Можно мне пойти с вами?
— Боюсь, что шальная стрела из неизвестного самострела попадет тебе в спину. Нет, брат, мы пойдем вдвоем с Элизабет.
Входная дверь с шумом распахнулась, и в трактир зашли мужчины из клана Дугласа, громко потребовав эля.
— Она выиграла спор? — спросил Драммонд.
— Да, победила в скачках!
— Говорят, ее жеребцы летают словно по воздуху!
— Возможно, — усмехнулся Рандольф. — Но наездницу все-таки поймать легче, чем лошадь!
— Я слышал, что соблазнить Элизабет Гордон невозможно, — сказал Драммонд и лукаво посмотрел на брата.
— А я слышал, что земля — круглая!
Из-за проливных дождей, зарядивших на несколько дней, пришлось отложить соколиную охоту.
После беседы с Драммондом в трактире Рандольф забрал мощи святого Колумбы и спрятал их в подкладке своего сапога.
Дни тянулись медленно, дожди не кончались, и Рандольф Макквин все свободное время проводил с Элизабет, ни на минуту не сомневаясь в том, что он должен выиграть пари и соблазнить прекрасную даму-герольда.
Он сопровождал ее повсюду: они были в лавке суконщика, где она заказала отрез ярко-красной шерстяной ткани — рождественский подарок королю Шотландии. У торговца свечами Элизабет купила ароматизированные свечи для своей комнаты, а у кузнеца выбрала пару конских сбруй, отделанных медью, — подарок хозяину конюшни, где содержались ее лошади.
Рандольф Макквин приобрел большое количество льна и полдюжины прялок и за дополнительную плату велел торговцу доставить покупки на борт «Морского волка». Вечерами Рандольф ужинал с братом, невесткой и племянником, настойчиво приглашая Элизабет присоединиться к ним, но она всегда отказывалась под разными предлогами. Иногда Рандольф видел Элизабет за столом хозяина замка, но служанки утверждали, что дама-герольд, как правило, обедает в своей комнате в одиночестве.
Местное общество и воины замка Дугласа со временем привыкли к Рандольфу Макквину и стали относиться к нему дружелюбно и без подозрений, хотя истинную причину такого поведения он видел в общем предпраздничном настроении, а не в изменении их взглядов на жителей горной Шотландии.
Дожди закончились, и на следующий день после удачной охоты Элизабет и Рандольф отдыхали, сидя на шерстяном одеяле в охотничьих угодьях Малькольма.
Солнце клонилось к закату, связка куропаток и полдюжины тетеревов-косачей лежали на земле около их ног.
Молодые люди были оживлены, наперебой рассказывали друг другу истории из своей жизни. Рандольф вспомнил о первой соколиной охоте и забавном случае, когда они с братом Драммондом чуть не подрались из-за того, кто будет первым бросать копье в столб с мишенью.
Элизабет с нескрываемым интересом слушала своего спутника и, в свою очередь, рассказала, как она в детстве училась управлять лошадьми, о двоюродных сестрах, с которыми часто плавала в реке Твид.
Для соколиной охоты Элизабет Гордон выбрала другую лошадь — кобылу той же масти, что и белый жеребец, но менее рослую.
— Вы не будете возражать, если я отошлю сокольничего и его людей обратно, в главную башню замка?
Элизабет удивленно посмотрела на своего спутника:
— Зачем?
— Чтобы их не задерживать. Ваши лошади великолепны, и мне хотелось бы испытать новую кобылу в скачках по вересковой пустоши.
— Боитесь чужих любопытных глаз?
— Вовсе нет. Если вам это доставит удовольствие, пожалуйста, пусть смотрят.
— Сегодня такой чудесный, удачный день! Наверное, я возьму вашу лошадь и присоединюсь к сокольничему и его людям. Если не будете терять даром времени, то догоните нас на полпути к замку Дугласа. Я не останусь с вами вдвоем, потому что не хочу давать повода для сплетен.
— Боитесь запятнать свою репутацию?
— Лично меня не волнует, что скажут сплетники! но не следует забывать: я состою на службе у короля!
Задержись я здесь с вами еще хоть на минуту — и злые языки назовут нас любовниками!
— Если минута продлится несколько дольше, чем обычно!
— Какая разница сколько!
Этим ответом Элизабет невольно выдала свою полную неосведомленность в подобных делах, поскольку никогда в жизни не имела любовной связи с мужчиной.
Несколько минут Рандольф сидел словно в оцепенении, затем пробормотал:
— Ладно, пора собираться.
Элизабет молча встала и пошла по направлению к сопровождающим их охотникам, а Макквин задержался, глядя ей вслед.
На Элизабет Гордон была длинная юбка с мягкими складками, а на голове — изящная льняная шапочка, скрывавшая пышные волнистые волосы. Слуги замка говорили, что она не пользуется услугами горничных и сама заботится о своей одежде.
Элизабет казалась Рандольфу практичной дамой, не привыкшей тратить время на пустую женскую болтовню, различные безделушки и украшения, а также на обсуждение сплетен. Ему вдруг вспомнилось, как старательно она избегала ответов на вопросы о ближайших планах Роберта Брюса и делала вид, что не замечает его явных попыток добиться ее расположения. Да, без сомнения, Элизабет Гордон — самая достойная и восхитительная женщина во всей Шотландии. Рандольф был вынужден признать, что она не только полностью завладела его мыслями, но и заслуживает исключительно галантного и тактичного отношения.
Вскоре Элизабет Гордон вернулась, взяла поводья лошади Рандольфа и свистом подозвала свою кобылу.
Стройная белая лошадь радостно подбежала к хозяйке и стала рядом. Элизабет оглядела Рандольфа с головы до ног и подправила стремена у своей лошади, чтобы ему было удобнее сидеть в чужом седле.
— Веди себя хорошо, Мэджести, — сказала она лошади и, обернувшись к Макквину, пояснила:
— Она очень резвая и игривая.
— А по-моему, она послушная лошадь.
— Это только на первый взгляд. Держите поводья крепко, и прежде чем остановиться, произнесите ее имя.
Она хорошо выполняет команды.
Мэджести, словно поняв, что говорят о ней, легонько ткнулась в плечо хозяйки.
— А если я не дам ей команду остановиться?
— Тогда к восходу солнца вы окажетесь в Англии!
— Неужели?
— Я пошутила. Она никогда не убегает далеко от своей хозяйки. А ваш жеребец, на мой взгляд, немного неповоротлив.
Замечание Элизабет не обидело Рандольфа, она правильно оценила его лошадь.
— Он — не мой, я взял его напрокат.
Элизабет подошла к жеребцу и провела рукой по его ушам.
— Он хороший, — улыбнувшись, сказала она.
— Разрешите я помогу вам сесть в седло? — предложил Рандольф и обнял Элизабет за талию.
Она повернула голову и выразительно посмотрела на него. Когда рука Макквина скользнула чуть ниже, его спутница немного отстранилась и холодно проговорила:
— Перестаньте, Рандольф!
Он дерзко заглянул ей в глаза:
— А вы не носите пояса верности.
При иных обстоятельствах, возможно, женщину обидело бы столь откровенное замечание, но служба у короля Брюса приучила ее сдерживать свои эмоции и не обращать внимания на многое.
— А следовало бы, — заметила она. — Чтобы защитить себя от вас.
— А у вас действительно есть золотой пояс верности?
— Есть.
— Боже, как можно носить столь ужасные и неудобные вещи?
— Если вспомнить, от чего он защищает, на неудобства не обращаешь внимания.
— Что вы имеете в виду?
Элизабет вздохнула:
— А вы не понимаете? Я говорю о мужчинах, охотящихся, подобно разбойникам с большой дороги, за женскими юбками. Мало кто из них так же галантен, вежлив и тактичен с герольдом короля Роберта Брюса, как Рандольф Макквин.
Своим откровенным и в то же время лестным объяснением Элизабет Гордон поставила Рандольфа на место.
Он опустил голову и промолвил:
— И все-таки сейчас на вас нет пояса верности…
— А нужно ли мне защищаться от вас?
— Пока нет.
Рандольф слегка коснулся шершавыми пальцами ее подбородка. Элизабет подняла голову и, взглянув в его глубоко посаженные голубые глаза, прочла в них восхищение и пылкую страсть.
Ей и раньше приходилось замечать на себе восторженные взгляды мужчин, но в них никогда не было нежности и искренности.
Рандольф удивленно поднял брови. Элизабет поняла, что он хочет ее поцеловать, и была готова уступить, но мысль о пари, которое он твердо решил выиграть, заставила ее отстраниться. Она посмотрела поверх его плеча, но сокольничего и его помощников поблизости не было. Рандольф, очевидно, понял противоречивые чувства Элизабет и еще крепче сжал ее талию. Сердце Элизабет сильно и часто забилось, губы пересохли. В глубине души ей хотелось почувствовать на своих губах поцелуй Макквина, но здравый смысл подсказывал, что эта слабость облегчит ему путь к победе.
— Там люди, — промолвила Элизабет.
— А что вам люди? — резко спросил ее спутник. — Боитесь за свою репутацию? Не хотите, чтобы стало известно, что герольд короля весело проводит время в компании Рандольфа Макквина?
— Да.
— Наступит день, Элизабет, когда вы будете поступать только по велению сердца, а не прислушиваться к голосу разума.
Элизабет Гордон опустила голову. Пока она служила королю Роберту Брюсу, а ее страна не была свободной, она не могла себе позволить заниматься личной жизнью.
— О чем вы думаете? — мягко и участливо спросил Рандольф.
Дама-герольд думала о том, что сделала правильный выбор, поступив на службу к королю, который поставил перед собой благородную цель — освободить Шотландию от английской агрессии.
Сейчас Элизабет чувствовала себя свободно и легко, подобно соколу, парившему высоко в небе. Она повернулась к Рандольфу и показала рукой на птицу.
— Я думаю, он остался доволен охотой и теперь наслаждается свободой.
— Ваши мысли заняты другим, леди, но я — терпеливый мужчина, а вы заслуживаете того, чтобы вас долго ждали.
Снова уловив в его словах двойной смысл, Элизабет Гордон промолчала.
— На озере Ланарк живут два лебедя, — продолжал Рандольф. — Хотите съездить туда и посмотреть на них?
Элизабет Гордон взглянула на небо, по которому медленно плыли серые тучи.
— В это время года все лебеди давно улетели на юг, — ответила она.
— Нет, не все. Сокольничий рассказывал, что самка лебедя три года назад сломала крыло, и лебедь остается вместе с ней зимовать на озере.
— Лебедь, преданный своей подруге! Как романтично!
Рандольф Макквин подумал, что с некоторых пор он сам стал походить на этого лебедя. Восхитительная и умная женщина, выбравшая для себя в жизни мужскую работу — службу королю — и имеющая лучших в Шотландии лошадей, завладела его умом и сердцем.
— Как вы думаете, она его любит? — вдруг спросил Рандольф.
— Подруга?
— Женщина.
Элизабет Гордон улыбнулась и взглянула на своего спутника.
— Я надеюсь получить ваш корабль, мой лорд. — И, немного подумав, добавила:
— Пока — ваш.
Рандольф неожиданно развеселился. До встречи с Элизабет Гордон он и представить не мог, что способен радоваться таким мелочам, как хорошее настроение женщины.
— Когда мы с вами беседуем о лебедях, совсем не обязательно называть меня лордом. Я всего лишь глава клана Макквинов, не более того.
В серых глазах Элизабет мелькнули озорные огоньки:
— Вот как? А я слышала, что вы владеете торговой флотилией, имеете большую власть на севере и северо-западе Шотландии, а Маккинтоши, Макреи, Матсоны и Чикольмы присягнули вам на верность.
Союз Макквина с вождями других кланов ни для кого не был секретом, но обсуждать свое богатство и власть с женщиной, не заинтересованной в замужестве, он считал непозволительным.
— Да, мы живем в мире с соседями, мои родственники доверяют мне и разрешают пользоваться выходом к морю, где я плаваю на своем единственном корабле.
— И вы не боитесь проспорить этот единственный корабль?
— Даже если бы я владел флотилией, я поставил бы на нее.
— Говорят, вы привезли в подарок Дугласу много апельсинов и инжира? — Элизабет Гордон решила отойти от опасной темы. Рандольф сразу же заметил ее неловкую попытку и усмехнулся.
— Не беспокойтесь, — сказал он. — Я приберег для вас много гранатов.
— Так вы предложили мне корабль с трюмом, полным подгнивших фруктов? — поддразнила его Элизабет.
— При нынешней прохладной погоде они не испортятся, — возразил Рандольф. — Но если вы все же опасаетесь за сохранность фруктов, то могу вам предложить съездить на лошадях в порт и забрать их.
— По-моему, вы собирались испытать мою лошадь вон в той вересковой пустоши? — Элизабет показала рукой вдаль.
Рандольф крепко сжал губы. Да, он испытает лошадь и добьется расположения ее хозяйки и очень скоро завоюет не только ее сердце, но и всю ее!
— Да, я хочу испытать вашу кобылу, — ответил он.
— Тогда помогите мне сесть в седло вашей лошади, и желаю вам удачи!
Переодевшись, Элизабет Гордон спустилась в общий зал, сообщила управляющему замка Дугласа, что на некоторое время отлучится из замка с Рандольфом Макквином. Появление прекрасной Элизабет вызвало у присутствующих в зале мужчин бурную реакцию: каждый стремился сказать комплимент и поближе познакомиться с герольдом короля Роберта Брюса.
Элизабет Гордон терпеливо сносила их однообразные шутки и намеки, но когда один гость, по возрасту годившийся ей в дедушки, недвусмысленно предложил пожить в его владениях, терпению дамы пришел конец, и, сдержанно попрощавшись с присутствующими, она быстро покинула зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14