– У тебя волосы черные, прохладные и блестящие, как грива у лошади. Только более шелковистые. И такие же красивые, как и ресницы.Слова Сары удивили и позабавили его, но он никак на них не прореагировал. Способность смеяться покинула его после войны, как покинула юность.Нежные, музыкальные звуки голоса Сары и прикосновения влажной тряпки успокаивали и одновременно возбуждали. Были реальными и в то же время нереальными. Близкими и одновременно бесконечно далекими.– Может, через пару дней я еще и побрею тебя, – продолжала мурлыкать Сара. – Но усы не трону… Они длиннее твоей пышной бороды, значит, ты их носишь постоянно.Нежные слова проплывали над Кейсом. Он приближался к состоянию настоящего, глубокого сна, испытывая удивительное доверие.Он был заворожен, ошеломлен лаской Сары, как оказывалось завороженным всякое животное, которое попадало ей в руки.Фланелевое покрывало было спущено до бедер, что вызвало его протест. Он издал нечленораздельный звук, правая рука его потянулась вниз, словно пытаясь вернуть покрывало на прежнее место.– Спокойно, – пробормотала Сара. – Все в порядке. Я просто смываю с тебя грязь.Он разжал руку и продолжительно вздохнул.– Вот молодец, – прожурчала Сара. – Правильно, продолжай спать, пока не наберешься сил, чтобы снова полететь. Хотя ты, кажется, не летаешь. Ты просто сядешь на своего Сверчка и ускачешь.Плеск воды и голос Сары сливались в сознании Кейса в единое целое. Он опять погрузился в состояние, промежуточное между сном и бодрствованием.Теплая, влажная тряпка скользила по рукам и груди, удаляя следы его мучительного передвижения по полу хижины.– Калпеппер… подбирается… сзади.Кейс не подозревал, что он произнес это вслух, пока Сара не успокоила его словами и прикосновениями.– Ты в безопасности на ранчо «Лост-Ривер». Ты в безопасности рядом со мной. Спи, Кейс. Я никому не позволю причинить тебе вред.Он смутно припомнил, что уже слышал нечто подобное раньше, когда боль и жар скрутили его и он находился на грани жизни и смерти.«В безопасности на ранчо „Лост-Ривер“. Спи, Кейс. Ты в безопасности рядом со мной».Дыхание Кейса стало более глубоким и медленным, и ритм ему задавала нежная поглаживающая рука. Несмотря на то что желание так и не покинуло его, он расслабился и погрузился в сон, в котором пахло розами.Он не стал протестовать, когда сквозь сон почувствовал, как его набедренная повязка оказалась спущенной. Умиротворенный и одновременно возбужденный, погруженный в дрему и в то же время воспринимающий реальность, он ощущал теплые, нежные, сладостные прикосновения. Были то прикосновения влажной материи или теплых рук – он не знал. Должно быть, было и то и другое. Он отдался нежной ласке, потому что в этот момент нуждался в ней больше, чем в воздухе для дыхания.Он затрепетал от сладостных, пульсирующих накатов, а затем со вздохом, который более походил на продолжительный стон, закатил глаза и тут же затих, погрузившись в глубокий сон. Широко раскрыв глаза, Сара ошеломленно смотрела на Кейса.– Господи, что это с ним? – с тревогой спросила она.Сара ухаживала за Ютом, который был в гораздо более тяжелом состоянии, но такого с ним не случалось.– Может, заражение? – испугалась она.Наклонившись к ране, она ощутила запах соли, дождя и розового мыла.– Слава Богу, – с облегчением сказала она. – Заражения нет.И вдруг Сара увидела, что мужская плоть начинает медленно сокращаться. Такое случалось с ее мужем, когда он наконец получал удовлетворение от своей молчаливой, холодной жены.И Сару осенила догадка. Щеки ее вспыхнули от смущения и от чего-то еще. Она вдруг испытала странное ощущение под ложечкой и непонятное томление.– Ну, ты определенно выздоравливаешь, – пробормотала она.И вдруг неожиданно для себя тихонько засмеялась.Омовение продолжалось.– Вот уж действительно каждый день узнаешь что-то новенькое, – пробормотала она. – Я считала, что мужчина может получить удовольствие только тогда, когда причинит боль женщине.Внезапно Сара вспомнила нежный, жгучий поцелуй, который когда-то подарил ей Кейс. Она ощутила спазм где-то внутри себя. Нервные окончания, о существовании которых она не подозревала, завибрировали, и она испытала накат удовольствия.– Откуда это? – удивилась она. – Может, это передается, как зараза?Мысль о том, что мужское удовольствие передается женщине, взволновала Сару даже больше, чем первый поцелуй.Вскоре она закончила омовение и снова укрыла Кей-са. К ее облегчению, пациент никаких сюрпризов больше не преподносил. Внутри у нее тоже все было спокойно. Глава 7 – И что, по-твоему, ты делаешь? – спросила Сара, входя в хижину.– А что ты видишь? – вопросом на вопрос ответил Кейс.Она захлопнула за собой дверь.– Отсюда это смотрится так, будто какой-то дурачок прыгает на одной ноге, используя ружье вместо костыля, а пулю – вместо мозгов.– В отношении ружья ты права.Несмотря на раздражение, Сара улыбнулась. Быстрый ум и юмор Кейса скрашивали ей однообразные дни.Нельзя сказать, чтобы Коннер был глуп. Но Коннер, как правило, не огрызался.А вот с Кейсом все было по-другому.Прищурив глаза, она наблюдала за его неловкими движениями. Когда Сара в первый раз обнаружила Кейса одетым и ковыляющим вокруг хижины, она, как только он заснул, спрятала его одежду.Но если Сара полагала, что это удержит Кейса в кровати, то она глубоко заблуждалась. Доказательством служило то, что сейчас он в набедренной повязке упражнялся в ходьбе с ружьем.Зрелище было весьма впечатляющее.– К чему такая спешка? – попробовала Сара другой подход.– Десятидневное лежание на спине превратило меня в слабого котенка.Сара посмотрела на мускулистое тело Кейса и рассмеялась.– Котенка? Кейс, даже у львов не найдешь таких детенышей, как ты.Кейс пробормотал что-то нечленораздельное.– Ты не мог бы повторить то, что сказал? – невинно спросила Сара.– Мог бы, но вряд ли тебе это понравится.Ружье выскользнуло из-под мышки и упало на землю. Кейс покачнулся и, вероятно, упал бы, если бы Сара не подскочила и не подставила свое плечо.– Спокойно, – Пробормотала она, помогая ему восстановить равновесие.– Прибереги свой воркующий голос для сокола. Он слеп и способен поверить.– На нем сейчас колпак.– Вот я и сказал – слеп.Сара улыбнулась Кейсу.Однако Кейс не ответил ей тем же.Это ее нисколько не удивило и не расстроило. Она успела узнать, что Кейе никогда не смеялся и не улыбался, хотя и обладал чувством юмора.Вначале Сара решила, что он не улыбается потому, что его мучают раны. Но по мере того как он выздоравливал, она все больше склонялась к выводу, что дело не в физической боли.Она не знала, что именно убило в нем радость. Сара подозревала, что это связано с людьми, имена которых он называл в бреду, – Эмили и Тед, Белинда и Хантер.Но чаще всего звучало имя Эмили. Когда Кейс произносил его, в его голосе слышались ярость, боль и отчаяние, надрывавшие сердце Сары.Она и сама хорошо знала, что значит все потерять, лишиться тепла и любви и оказаться одной-одинешень-кой с маленьким беспомощным мальчишкой.– Если я надену тебе колпак, ты останешься на своем месте? – шутливо спросила Сара.– Это не поможет, даже если Ют наставит на меня ружье.Она посмотрела Кейсу в глаза и поняла, что он не шутит.Сара вздохнула.– Коннер вырезал тебе костыль, – сказала она после паузы. – Я принесу его тебе.– И одежду тоже.– Нет.Рот у Кейса вытянулся. Он впился глазами в лицо Сары. Как это было уже не раз, его внимание привлек таинственный цвет ее глаз. Они были серые, но в них плясали голубоватые огоньки и мерцали серебристые искорки. А иногда в них можно было увидеть и грозовые облака – в зависимости от настроения.– Ты хочешь, чтобы я бегал голым вокруг тебя, – ровным тоном произнес он, – пусть будет по-твоему.Слова его прозвучали жестко, как он и хотел. Мысль о том, что он будет голым в присутствии быстрой на язык, бесстрашной маленькой вдовы, ему даже понравилась.– Ты вовсе не голый, – возразила Сара.– Ты уверена? – протянул он. – Я постоянно боюсь, что у меня что-нибудь развяжется, стоит мне только покачнуться.Румянец вспыхнул на щеках Сары, но она не отвела глаз от его лица.– Дело в том, что ты еще слишком слаб, чтобы прыгать, будь ты совсем раздет или разодет, как лорд на Пасху.– Дело в том, прелестная вдовушка, что вы подвергаетесь опасности нападения со стороны Эба Калпеппера, пока я нахожусь здесь.– Я не прелестная, это раз, и опасность для нас не уменьшится с твоим уходом, это два.– Я слышал, что говорил Эб. Он приехал на ранчо за мной, а не за тобой.– Ты не слышал всего, – выпалила Сара. – Он обещал кастрировать Коннера.Кейс невольно ахнул.– Мерзавец! Это за что же?– Не знаю, могу лишь догадываться.– Я слушаю.– Мой брат очень… импульсивный.Кейс терпеливо ждал продолжения рассказа.– Коннер как-то прокрался в лагерь бандитов в Спринг-Каньоне, смешал соль с сахаром, бобы с конским навозом и отпустил их лошадей, чтобы они замели его собственные следы.– Было бы больше пользы, если бы он перерезал кому-нибудь горло, когда был там.– Нет! Я не хочу, чтобы Коннер вел такую жизнь! – выкрикнула Сара.– Тогда вам нужно искать другое место для жилья.– Не мне, а ему. Поэтому я собираюсь отправить его в восточные штаты в школу.Кейс, ничего не ответив, оглядел хижину. Убогая обстановка и грязный пол свидетельствовали о том, что деньги были редкими гостями на этом ранчо.– Коннер почти совсем взрослый, – бесстрастным тоном проговорил Кейс. – Вполне вероятно, что он сам выскажется, куда хочет и куда не хочет ехать.– Свет не сошелся клином на одной реке, которая течет по красной пустыне, – напряженным голосом возразила Сара.– Это говоришь ты или твой брат?– Кроме ранчо «Лост-Ривер», мне ничего не надо. Меня вполне устраивает жизнь в этих местах.О том, насколько Сара взволнованна, говорил не только напряженный голос, но и блеск в ее глазах.– А с Коннером дело обстоит совсем иначе, – яростно продолжала Сара. – Он может стать врачом, или адвокатом, или учителем. Он может плавать по морям и встречаться с королями. Он может все!– Это то, чего он хочет?– Откуда Коннеру знать, чего он хочет! – запальчиво сказала Сара. – Он ничего не видел, кроме каньона! Я хочу, чтобы у моего брата был шанс повидать свет.Сара все еще находилась рядом с Кейсом, продолжая поддерживать его, и он чувствовал, как ее тело вибрировало, словно туго натянутый канат.Но туго натянутые канаты имеют свойство лопаться.– Спокойно, малышка, – пробормотал Кейс, поворачиваясь к ней лицом. – Последние десять дней были для тебя испытанием.– К черту последние десять дней! Я просто хочу… я просто…Последние слова она произнесла, уткнувшись лицом в грудь Кейсу. С нежностью, удивительной для такого могучего мужчины, он стал гладить ей волосы и спину.Мало-помалу Сара чуть расслабилась.– Сколько лет тебе было, когда умерли твои родители? – негромко спросил он.– Тринадцать.Кейс закрыл глаза. Ему случалось видеть осиротевших девочек во время войны. Хорошо, если у кого были родственники, которые могли взять сирот на свое попечение. Другие же дети жили как придется, дрались с собаками за кусок хлеба. Многие умирали от голода и холода.Вряд ли Сара была в числе тех везучих сирот, у которых были родственники.– А сколько было Коннеру? – спросил Кейс.– Девять.– Самый младший в семье? – предположил он.– Да.– И к тому же, должно быть, избалованный…– Он не избалованный! – тут же заступилась за брата Сара.– Разве? У него такая улыбка, что он может ввести в заблуждение самого дьявола, а не только любящую сестру.Сара встретила взгляд Кейса. Она выглядела бледной и взволнованной, но слез в ее глазах не было видно.– Я была вторая по старшинству из пятерых детей. И единственная девочка. Мать долгое время не могла оправиться после рождения Коннера. Я его баюкала, кормила, пела ему песни, целовала места ушибов…Этот ясный взгляд Кейса становился для нее невыносимым. Было такое впечатление, что он не просто слушает ее, а пытается заглянуть ей в душу.Сара опустила глаза.Кейс осторожно прижал ее щеку к своей груди. Чуть поколебавшись, Сара смирилась с этим.Она не помнила, когда последний раз вот так к кому-либо прислонялась. После смерти родителей она оставалась за старшую и должна была следить за всем, что делается в доме.– Фактически ты была Коннеру матерью, – сказал после паузы Кейс.Сара кивнула.– Наводнение унесло всех остальных, – продолжала она. – Когда дом стал разваливаться, я схватила Коннера и уцепилась за большое дерево, которое нас и спасло.– Твой брат – счастливый молодой человек, – заметил Кейс. – Довольно избалован в том смысле, что не понимает, как его любят, но не настолько избалован, чтобы быть никчемным.– Он не избалован! – снова не согласилась Сара.– Угу… Поэтому ты и снимала с него стружку за та, что он гонялся за оленем и забыл принести дров.Сара попыталась оторвать голову от груди Кей-са и посмотреть ему в лицо, но это ей не удалось. Рука, которая так нежно гладила ей волосы, была в то же время несокрушимой, как скала. Перед ней встал выбор – либо воспротивиться этой ласке, либо ей отдаться.Сделав глубокий вдох, Сара расслабилась и снова прижалась к его груди. Она ощущала запах мыла и мужчины. Его тепло и подушечка курчавых волос на груди напомнили ей, что он был почти обнаженным.Она никогда не находилась так близко к мужчине с обнаженной грудью. Когда Хэл заявлял на нее свои супружеские права, на нем всегда было грубое, шершавое белье. И от него всегда пахло спиртным и потом.– Ты пахнешь розами, – сказала она через некоторое время. – Только… немного по-другому.Рука Кейса на момент замерла, затем возобновила поглаживание.– Вини за это свое мыло, – сказал он.– Винить? – Сара энергично затрясла головой, и ее длинные косы несколько раз скользнули по коже Кейса. – Мне нравится, как ты пахнешь, – сказала она. – А тебе это не по душе?– Сверчок, может быть, и удивится, что это вдруг со мной стряслось, а я не возражаю.– Вот и хорошо.Сара вздохнула и доверчиво, как котенок, угнездилась головой на груди Кейса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37