– Я покидаю вас и вернусь, чтобы помочь вам одеться к обеду.
Кэм снова закрыл за ним дверь на ключ. «Конца, что ли, не будет сюрпризам, которые преподносят женщины из рода Фицджеральд, – подумал он. – Ну, ничего, у меня тоже найдется для них что-нибудь любопытное».
Мариза замечательно отдохнула с дороги в эту ночь, проспав до самого полудня. Проснувшись, она с наслаждением снова уткнулась в мягчайшую подушку, набитую гусиным пухом, – от наволочки, как и от всего постельного белья, исходил свежий аромат лаванды. Она с удовольствием вспомнила вчерашний обед: бабушка замечательно вела беседу, и все блюда были вкуснейшие: уха из форели, ягнятина и груши, вымоченные в коньяке, со сливками.
Лениво открыв глаза, она увидела Чарити, сидящую у окна и штопающую ее ночную сорочку… ту самую.
– Который час?
– Полдень пробило, – с улыбкой ответила служанка. – Принести вам чего-нибудь поесть, миледи?
– Нет. Или, пожалуй, спроси на кухне кофе, который привез капитан Чамберс. Бабушка любит его, и, наверное, кухарка уже сварила.
Чарити ушла за кофе, и Мариза встала с постели. Сегодня она должна еще раз обдумать все, что связано с нападением на ее мужа. Она была уверена, что это – чей-то превосходно разработанный замысел, но о мотивах ей ничего не было известно. Удастся ли узнать у Кэма? Знал ли он сам? Кажется, наемный убийца не был ему знаком… а впрочем… Ведь Кэм так замкнут, непроницаем. Вчера во время оживленной беседы за столом он не выходил за пределы общих рассуждений или замечаний и высказывался очень сдержанно, как бы не желая раскрыть себя. Так что старая графиня, желавшая составить суждение о муже внучки, не преуспела в этом – на вопросы, касавшиеся его лично, он отвечал вежливо, но уклончиво.
Мариза взяла гребень, провела им от корней волос до самых концов, положила его снова на туалетный столик и подошла к окну. Под окном стояли сундуки;
Мариза выдвинула самый большой, достала из него отрез тафты и, приложив к шее, залюбовалась собою в зеркале. Какая чудесная ткань! Бабушка сказала ей, что устроит прием гостей, и праздник продлится целую неделю. «Какое чудесное платье выйдет из этого красивого материала!» – думала Мариза, крутясь перед зеркалом.
Часом позже Мариза и Брайенна прогуливалась со старой графиней вдоль берега мельничного пруда.
– Надеюсь, вам понравится мой сюрприз, – с улыбкой сказала Барбара.
– Ой, ну скажи, бабушка, что ты нам покажешь! С утра дразнишь намеками! – притворно закапризничала Мариза.
– Сказать – и испортить сюрприз? Ну уж нет! Наберись терпения, девочка. Всему свое время, – ласково возразила Барбара.
– Ты слышишь, Брайенна, как со мной родная бабушка обращается? Так оскорблять мою чувствительную натуру, – продолжала свой розыгрыш Мариза и, скрестив на груди руки, воскликнула патетически: – Увы мне!
Барбара и Брайенна разразились счастливым смехом.
– Знаешь, – сказала Барбара, – тебе надо было бы остаться в Лондоне и попытать успеха на сцене. Тебя ждал бы оглушительный успех. А мы с Брайениой – такая жалкая аудитория, что жаль растрачивать на нас невиданный талант!
– О бабушка! Как глубоко ранили меня твои словесные стрелы!
– Я только хотела рассеять свою нелепую меланхолию, дитя мое, – сказала Барбара. – Ну, смотри – вот он, сюрприз!
И Мариза увидела плывущую по пруду пару лебедей – черного и белого. Они так красиво отражались в зеркальной воде. Мариза кинулась к самому берегу и, встав на камень, наклонилась над водой, и широкая белая юбка кольцом расстелилась вокруг нее.
Брайенна, которая была посвящена в секрет, достала из глубокого кармана, привязанного к поясу ее черного платья, толстый ломоть хлеба, разломила пополам и дала Маризе. Обе начали, отламывая кусочки, бросать их в воду.
Лебеди, подплывая ближе к берегу, грациозно изгибали длинные шеи и хватали крошки.
Всадник, укрывшийся в роще на противоположном берегу пруда, залюбовался пасторальной картинкой. Пруд был обсажен деревьями, отражавшимися в воде, и кругом царили мир, красота и покой. Дополнить эту гармонию мог бы только счастливый детский смех. Не будь он обезображен, Кэм мог бы наслаждаться прогулкой с женой по берегу пруда… А, может быть, впоследствии – с женой и детьми.
Не отрывая взгляда от двух женщин, склонившихся над прудом, Кэм решил, что каждая из них прекрасна, словно королева.
Вдруг действительно раздался детский смех, и Кэм, увидел, что к трем женщинам на берегу подходит семейная пара и подбегают трое детей. Это была семья Робина де Уорта.
– Как вы себя чувствуете, графиня? – приветствовал Робин Маризу.
– Прекрасно, Робин. – Мариза выпрямилась, расправляя юбку, и взглянула на невысокую женщину, беременную на последнем месяце – жену бейлифа. – А вы как себя чувствуете, миссис де Уорт?
Та улыбнулась смущенно и гордо: – Мой бэби сегодня неспокоен. Так и скачет. Ой! – она, очевидно, почувствовала сильный толчок в животе.
– А можно мне потрогать, вы разрешите? – восхищенно прошептала Мариза.
Будущая мать была явно польщена. Она взяла ладонь Маризы и приложила к своему выпуклому животу. Мариза почувствовала энергичные движения ребенка и подумала: «Когда-нибудь это будет у меня самой… но для этого сначала нужно разделить ложе с мужчиной…»
Кэм с противоположного берега наблюдал эту сцену. Он видел, как его жена положила на живот беременной женщины руку с обручальным кольцом, как на ее лице появилось странное, грустное и умиленное выражение. Каждая женщина мечтает растить в своем чреве ребенка любимого человека… Но если это будет ребенок Чудовища, и женщина зажмурится, чтобы не видеть его, когда он будет изливать в нее свое семя… У Кэма заныло сердце, и в то же время нахлынул приступ желания. Если бы…
Он видел, как Мариза нагнулась и взяла на руки младшего ребенка бейлифа – девочку, кругленькую и тяжелую, как камешек. Малышка доверчиво положила темную головку на плечо молодой женщины, – наверное, обрадовалась, ведь беременная мать давно не брала ее на руки. Эта сцена как-то успокоила душу Кэма, – если Мариза любит детей, то она, наверное, проявят доброту к его маленькой дочке… Но сумеет ли она забыть о пятне незаконного рождения ребенка? Может ли он с легкой душой доверить этой женщине живую драгоценную частичку себя самого?
В небольшой корзине, которую Кэм держал в руках, что-то зашевелилось и раздались какие-то звуки;
Кэм пришпорил коня и, покинув укрытие рощи, подскакал к маленькой группе на берегу пруда. Все удивленно замолчали, а Мариза, с прелестной девчушкой на руках, посмотрела на мужа вопросительно.
Старая графиня тоже посмотрела на шотландца и, переведя взгляд на семейство де Уорт, непринужденно заговорила:
– Познакомьтесь, вот мой новый внук. – Потом она поглядела на Кэма с лукавой улыбкой и спросила: – А что это у вас в корзине, Дерран?
– Маленькие подарки графине и ее кузине, – ответил Кэм.
Барбара тронула концом своей трости с золотой рукояткой плечо сынишки до Уорта:
– А ну – ка, паренек, посмотри, что там такое? Кэм нагнулся и поставил корзинку на землю. Мальчуган, немного испуганный как внешностью всадника, так и близостью могучего жеребца, протянул руку, но Мариза опередила его: – Да что же там такое?! – воскликнула она.
– То, что может позабавить вас, – учтиво отозвался Кэм.
Поставив на землю девочку, Мариза проворно подскочила к корзинке^ и откинула прикрывавшую ее сверху ткань.
– О – о! – восторженно вскрикнула она, коснувшись теплой бархатной шкурки, и вынула из глубины корзинки прелестного черного котенка. Она передала его Брайенне и вытащила другого: этот был черный с одной белой лапкой. Мариза поднесла зверька к лицу. Лапка потянулась к ее носу, и молодая женщина весело рассмеялась.
Кзм был доволен успехом сюрприза. Брайенна гладила своего мурлычащего зверька за ухом, а Мариза чесала своему брюшко.
– Где вы их взяли?
– Какая-то старая женщина попалась мне навстречу, когда я ехал верхом, – сказал Кэм, – и спросила, не возьму ли я их – ее соседи от них отказались, и она хотела просто оставить их в лесу.
– Что за старая женщина? – настороженно спросил Робин де Уорт.
– Не знаю, – пожал плечами Кэм.
– Наверное, это миссис Бак, – тихо сказала жена Робина.
– Колдунья, колдунья! – закричали мальчики.
– Вовсе она не колдунья, – возразила Барбара. – И это еще молодая женщина. Она лекарка, знает целебные травы – но не более того.
– Говорят, она ясновидящая, – вставила миссис де Уорт.
Барбара только слегка улыбнулась. Бросив взгляд на бабушку, Мариза поняла, что миссис Бак, кто бы она ни была, пользуется покровительством старой графини и симпатична ей. Мариза сразу решила, что будет относиться к этой женщине так же, как бабушка.
– Я что-то устала, – заявила Барбара. – Проводите меня домой? – спросила она Маризу.
– Конечно, бабушка. – Мариза положила своего котенка в корзинку. – Брайенна? – обернулась она к кузине.
– А я понесу своего на руках, – отозвалась та. – Надо скорей дойти домой и накормить их…
Миссис де Уорт неуверенно обратилась к Маризе:
– Я польщена знакомством с вами, графиня. Не согласитесь ли вы оказать нам честь и отобедать в нашем доме до вашего отъезда в Фицхолл?
– С удовольствием, – сразу согласилась Мариза. – Известите нас, когда вам будет удобно.
Семья Уортов направилась по тропинке к своему домику, дети бежали впереди. Брайенна прошла мимо Маризы; старая графиня опиралась на ее руку и о чем-то разговаривала с ней. Кэм помог Маризе сойти на землю с камня, на котором она стояла.
– Благодарю вас! – сказала она. Два слова, но они прозвучали с такой лаской, словно она нежно погладила Кэма, как гладила изогнутую дугой шелковистую спинку черного котенка. Его она так не приласкает, но зная, что это невозможно, он желал этого изголодавшейся, страстной, измученной душой.
– Не стоит благодарности, жена, – отозвался Кэм, сжимая коленями бока жеребца и пришпоривая его. Если бы не Брайенна и старая графиня, тихо идущие невдалеке, он роскочил бы с седла и, схватив в объятья, страстно целовал бы желанную женщину… – так думал он, уносясь от нее галопом на Ромуле.
На полу лежал моток голубой пряжи – Мариза уронила свое вязанье. Конец нитки окунулся в миску сливок, которые жадно лакал черный котенок с белой лапкой.
Мариза уже лежала в постели. Комната была освещена несколькими зажженными свечами. Мариза смотрела на котенка. Он оказался веселым и неугомонным, за полчаса обследовал всю спальню и теперь охотился на воображаемую мышку.
Прозвучало нежное «мяу» – котенок наелся и стал у кровати, глядя на Маризу. Ну что, на подушке спать хочешь? – спросила она его, подняла мягкий клубочек меха и положила на одну из высоко взбитых мягких подушек. Котенок довольно замурлыкал.
– Как я тебя назову? – спросила Мариза. – «Лайонхарт» – «Львиное сердце», вот как. – В детстве Мариза читала тетрадь, где был заведен список всех котов семейства Фицджеральд. Она выбрала это имя, чтобы маленький зверек вырос сильным и смелым… как мужчина, который подарил его Маризе.
Она заблудилась.
Не могла найти выхода.
Высокие зеленые стены со всех сторон окружали ее. Каждая тропинка, по которой она пробовала выбраться из ловушки, упиралась в стену.
Солнце стояло высоко, и под его жаркими лучами увлажнилась грудь Маризы и лоб, с которого пот стекал под прикрывающую лицо полумаску. За стеной слышались голоса и смех.
Усталая, Мариза села на каменную скамью и тогда заметила, что на ней – платье из тафты, которой она любовалась утром.
Роскошное платье, под стать королевскому балу. А на шее – ожерелье с сапфирами, подарок Карла Стюарта.
Где же она?
Она сняла черную полумаску, уронила ее на землю и снова стала искать выход. Вдруг она услышала странный звук – громко мурлыкал огромный золотой кот в ошейнике с сапфирами такой же огранки, как в ожерелье Маризы. Она огляделась – бежать было некуда. Огромный зверь уже стоял рядом с ней, но Мариза не почувствовала страха. На нее снизошло какое-то странное умиротворение. Она спокойно протянула руку, и кот начал лизать ее ладонь влажным языком и громко мурлыкать, неподвижно сидя у ее ног. Мариза вздрогнула, проснулась, сбросила с подушки па ковер черного котенка, который лизал ее руку, и вытерла о простыню влажную ладонь.
– Твое место в корзине, – сказала Мариза, поднимая котенка с ковра.
Она подошла к окну. Солнце уже поднялось над горизонтом, и на траве сверкала роса. Мариза с наслаждением вдыхала свежий утренний ветерок.
«Какой странный сон! – подумала она. – Вот бы расспросить у этой таинственной колдуньи, миссис Бак, что он значит. – Да нет, что за ерунда! Сон как сон…» – Мариза пожала плечами и тихо рассмеялась.
ГЛАВА 13
– Это я, Макхит. С письмом к графине! – воскликнул у ворот усталый путник, покрытый пылью и грязью всех дорог Англии и Шотландии.
– Входи, Макхит! – сторож открыл ворота. – Выпей виски, у тебя, наверное, и нутро-то пропылилось…
Но Макхит знал, что привез графине важное известие – о том, что ее младший сын, покровительствуемый Карлом Стюартом, взял в жены одну из самых богатых невест Англии и получил от короля графский титул. Плохо только, что он теперь, постоянно будет жить в Англии.
Загоняя лошадей, Макхит пересек Англию и теперь спешил вручить матери письмо Кэмерона.
– Спасибо, выпью позже, когда передам письмо графине!
– Как хочешь!
Гонец постучался в массивную дверь, ему открыла девочка лет четырнадцати.
– Я – к графине Терн, – сообщил он. – Макхит.
– Впусти его, Дженет! – послышался нежный женский голос.
Макхит вошел в комнату графини; она сидела рядом с двумя невестками, одна из которых была беременна, а другая держала на руках грудного ребенка. Гонец преклонил колено и передал графине кожаную сумочку.
– Оставьте меня одну! – сказала она еле слышно, побледнев от волнения.
Все вышли из комнаты.
Графиня глядела в окно, не решаясь достать письмо. Какое безумие нашло на нее, когда Кэмерон вернулся из Англии! Она вела себя так, что потеряла сердце любимого младшего сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36