Обменявшись краткими приветствиями, он затем повернулся к Колину и Бренне. Колин взглянул на жену. Она быстро изобразила любезную улыбку. Баркли был уже прямо перед ними. Колин приподнял шляпу.
– Добрый день, лорд Баркли, – сказал он весело.
Колин встретился взглядом с Баркли, затем лорд, презрительно сощурившись, пошел мимо, уставясь куда-то в сторону горизонта. Молчание становилось просто оглушающим.
Колин был готов взорваться от гнева. Как смел этот надменный тип так себя вести? Выказать презрение так открыто, особенно в отношении Бренны? Он остановился, ноги словно приросли к земле. Сердце гудело, стук крови в ушах отдавался колокольным звоном. Он крикнул:
– Сэр, как вы смеете? Бренна испуганно вздрогнула.
– Нет, Колин, – шепнула она. – Не надо! Он услышит.
– Именно на это я и рассчитываю. Чертов ублюдок! Джейн с матерью, всплеснув руками, бросились к ним.
– Баркли, ты слышишь меня? – Колин стиснул кулаки, не отрывая взгляда от удаляющейся фигуры. – Я назвал тебя ублюдком!
– В самом деле, Колин. Ты еще больше себе навредишь, – сказала Бренна ровным голосом.
Подошел Мэндвилл, вслед за ним Люси.
– Какого черта ты раскричался?
– Чертов негодяй сделал вид, что не замечает нас. Даже присутствие дамы не вернуло его в границы приличия. Да мне следовало бы...
– Хватит, Колин, – вмешалась Люси, трогая его за рукав. – Но ты прав. Его больше не будут принимать в нашем доме. – Она умоляюще взглянула на мужа, и тот кивнул.
– К тому же он упрямый тори, – добавил Мэндвилл.
– Здесь не место для подобных разговоров, – продолжала Люси. – Успокойтесь, а мы проводим Бренну в Розмур-Хаус. Генри, пожалуйста...
– Конечно. Идем, Розмур. Может быть, бокал-другой в моем кабинете помогут тебе опомниться.
Глава 18
Бренна смотрела, как лорд Мэндвилл уводит Колина, и ей вдруг стало не по себе. Дрожащими пальцами она нашла руку Джейн.' Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, ей не хватало воздуха. Лорд Баркли был важной и влиятельной персоной. Он водил дружбу с лордом Данвиллом. Ей не раз приходилось бывать в гостиной его дома в Мейфэре, и вот сегодня он сделал вид, что в упор ее не видит.
Если честно, ей было глубоко безразлично, что думает о ней лорд Баркли. Ей все равно, одобряет он ее или нет. Вещи такого рода никогда ее не занимали. Даже Колин, сколь ни жаждал он восстановить свое доброе имя, никогда, кажется, особенно не переживал, что его не принимают в обществе. Но таким злым, исполненным горечи она никогда его не видела! Неужели ему так важно, чтобы ее принимали в свете? По-видимому, так и есть. Люси ласково погладила ее по руке.
– О, Бренна, я знаю, это ужасно. Но пожалуйста, постарайтесь не принимать это близко к сердцу. Есть еще немало людей, которые верят, что ваш муж виноват, но... Колин теперь женатый человек, и все наверняка наладится. Если бы только...
Она замолчала, качая головой.
– Пожалуйста, продолжайте, – попросила Бренна.
– Если бы Колин приложил хоть немного усилий, – подсказала Джейн. – Упрямый дурень! После того злоключения в клубе «Уайте» Мэндвилл мог бы употребить свое влияние, чтобы ему восстановили членство в клубе. Но Колин не захотел принять помощь – слишком уж гордый! И вместо приличного клуба стал посещать игорные притоны, где его никто не знал. Стыд и позор! Но мы думали, что... может быть, сейчас, когда он женился, Колин успокоится и попытается исправить положение вещей.
Леди Розмур кивнула.
– Нужно время! Раньше или позже наверняка разгорится новый скандал и свет забудет о прегрешениях Колина. Уверена, к началу следующего сезона все встанет на свои места.
Бренна не была в этом столь убеждена. Колину следует встретиться с обидчиками лицом к лицу, тогда она сможет сделать заявление распорядителю клуба. Синклер и Хью получат то, что заслужили.
– Колину не позволяет гордость, – сказала она наконец. – Наверное, он хочет восстановить свое доброе имя сам, без посторонней помощи.
– Думаю, ты права, – воскликнула Джейн, кивая в знак согласия. – М не известно, в деле замешан этот презренный лорд Томас Синклер.
Бренна резко повернулась к подруге:
– Так ведь это правда. Я... я знаю наверняка, потому что подслушала, как Синклер хвастался своей затеей перед... перед сообщником. Он придумал сунуть карту Колину в карман сюртука.
– А Колин знает? – спросила Люси, и яркий румянец вдруг залил ее щеки.
– Да. Я отправилась к нему домой как раз для того, чтобы все рассказать. Приехала в Розмур-Хаус, хотела найти Джейн. Мне сказали, что она отправилась с визитом к Колину.
– Так вот почему... о, все в порядке. – Джейн покраснела. – А я-то думала, ты всерьез приняла мой глупый совет и попыталась... Боже, какая я дура. Бренна, ты простишь меня когда-нибудь?
– Ради Бога, Джейн, – воскликнула Люси, останавливаясь. – Что такого ты сделала? Ты ведь не сказала Колину, что предложила Бренне попытаться заманить его в ловушку, правда?
Затянутой в перчатку рукой Джейн прикрыла в ужасе рот.
У Бренны упало сердце. Неужели она сказала Колину? Теперь ясно, почему он решил, что она завлекла его в брачные сети обманным путем.
– Ну, – пробормотала несчастная Джейн, едва не плача, – я ведь не предлагала ей именно Колина. Кажется, я перечислила нескольких подходящих шотландцев.
Бренне вдруг стало смешно.
– Дорогая Джейн, не кори себя. – Бренна уже хохотала во все горло. – Я всего лишь хотела, чтобы Колин разрешил мне разоблачить Синклера и... его сообщника. – Она никак не решалась назвать имя Хью. Собственный брат оказался замешан в грязную историю!
Люси покачала головой.
– Все решили бы, что вы сочинили эту историю, дабы обелить мужа. Ни для кого не секрет, что Колин и Синклер терпеть друг друга не могут. Боюсь, толку бы не вышло! На вас бы стали показывать пальцем – вот и все.
– Люси права, – вмешалась леди Розмур. – Мы не можем подвергнуть вас такому испытанию даже ради доброго имени Колина. Если именно Синклер постарался, чтобы карта оказалась в кармане у Колина, то... Разоблачить его должен кто-то другой, не член семьи. По-другому выйдет только хуже.
Бренна кивнула:
– Колин говорит то же самое. Думаю, вы правы. Но я становлюсь сама не своя от злости, как подумаю, что его обвинили напрасно, а я ничем не могу помочь.
– Бренна, вы замечательная. – Леди Розмур ласково потрепала ее по щеке. – Я горжусь тем, что могу назвать вас дочерью.
Бренна радостно улыбнулась в ответ.
– Это большая честь – войти в вашу семью, леди Розмур, – ответила она, вдруг с удивлением осознав, что говорит от чистого сердца.
– Да ладно вам. – Джейн промокнула глаза носовым платком. – Я сейчас расплачусь.
Люси фыркнула.
– В последнее время я стала жуткой плаксой. Довольно, а то у меня будут красные глаза, а лицо опухнет.
Они двинулись дальше в умиротворяющем молчании, и поля шляпок ритмично покачивались в такт ходьбе. Очутившись наконец на Гросвенор-сквер, Бренна шагнула в переднюю Розмур-Хауса, где смогла снять шляпку и шаль.
Вошел дворецкий, неся на серебряном подносе дневную корреспонденцию.
– Почта, миледи, – обратился он к леди Розмур с церемонным поклоном, поставил поднос на комод и исчез.
– Спасибо, Пенвик, – пропела леди Розмур, перебирая визитные карточки из плотной бумаги. – О, вот листок со сплетнями. – Она вытащила газету из кипы писем и развернула ее. – В последнее время ее просто невозможно читать. Одни зловещие предположения и грязные намеки. Готова заявить, что автор находит величайшее удовольствие в том, чтобы каждый божий день губить чью-то репутацию. Бросить бы это в огонь, вот что я скажу.
Леди Розмур положила листок новостей на комод и направилась в гостиную. Люси следовала за ней по пятам.
– Пожалуй, распоряжусь насчет чая, – бросила через плечо мать Колина.
– Да, мама, это будет в самый раз, – отозвалась Джейн, подбирая газету. – Интересно, чью репутацию погубили сегодня?
Бренна вдруг почувствовала, что дрожит с ног до головы. Она схватила газету и расправила страницу.
– Есть только один способ узнать, – сказала она и подала листок Джейн, которая начала читать:
– «Как уже отмечалось, бывшая леди М. начинает осознавать свою незавидную участь называться миссис Р. Как, должно быть, страдают ее несчастные родители! Конечно, до нас доходили слухи, что молодые люди просто вынуждены были пожениться, так как их застигли в крайне компрометирующих обстоятельствах. Посему, любезный читатель, можно лишь догадываться, насколько обманчивой может быть невинная внешность. Даже в лучших семействах может зародиться гнилое семя, тем более если это семя было высажено в неблагодатную почву».
Голос Джейн дрожал, а щеки вспыхнули негодующим румянцем.
– Думаю, вот и ответ на твой вопрос, – сказала Бренна тихо. – Это моя репутация погибла.
Несколько часов спустя Колин, спотыкаясь, преодолевал ступеньки парадного входа в Розмур-Хаус. Будь проклят этот дорогой коньяк, думал он, сжимая руками гудящую голову. Он ведь хотел было отказаться от стакана, который Мэндвилл поставил перед ним, но, черт возьми, так хотелось попробовать! За порцией запретной жидкости последовали еще несколько. Он не успел ничего понять, как напился почти до бесчувствия. Теперь ему предстоит расплата. Именно сегодня ночью, подумать только! Он до сих пор не воспользовался своими правами мужа, и вот теперь еще один день пройдет впустую. Он выпил чуть ли не полный кофейник, пытаясь протрезветь, прежде чем появиться дома. И все зря, ведь Бренна, конечно же, давно легла спать.
Он вошел в переднюю и заметил свет, пробивавшийся под дверью отцовского кабинета. Он выудил из кармана часы и щелкнул крышкой. Давно миновала полночь. Странно, отец всегда ложится в десять. Что он делает в кабинете в столь поздний час?
Пока он стоял, глубоко задумавшись, дверь заскрипела, и мужской голос позвал:
– Вот и ты наконец. Я бы хотел поговорить с тобой, Колин, покаты не отправился спать.
– Конечно, сэр.
Поморщившись, Колин направился в кабинет, засовывая на ходу часы обратно в карман. Отец стоял в дверях, куря сигару. Он знаком предложил сыну сесть.
– С самого дня свадьбы я искал случая поговорить с глазу на глаз. Однако вырвать тебя из стаи кудахтающих наседок оказалось делом почти невозможным.
– Да уж, – пробормотал уклончиво Колин.
– Сегодня здесь побывали мои поверенные. Городской дом на Генриетта-стрит и поместье в Кенте записаны теперь на твое имя.
– Благодарю вас, сэр. Ваша щедрость не знает границ.
В душе Колин был уязвлен – черт бы побрал эту благотворительность, но что ему оставалось делать? У него теперь есть жена, и он обязан о ней заботиться.
– Единственное, чего я прошу взамен, – не пусти свое имущество по ветру, Колин. Я заплатил почти все твои долги, но это в последний раз. Не стану я тебя снова спасать, помяни мое слово. У тебя есть возможность начать заново, так не упусти же ее.
Колину оставалось лишь молча кивать.
– Что ж, сынок, отлично. Что скажешь? Теперь ты человек женатый. Все получилось неплохо, не так ли? – Отец довольно улыбнулся. Он перегнулся через стол и протянул сыну сигару.
Колин наклонился вперед, взял сигару и поморщился – голова болела все сильнее.
– Может, вы правы, отец. Хотя неуверен, что Бренна думает так же.
– Что ж, когда играешь с огнем... – Отец многозначительно приподнял бровь.
– Что вы имеете в виду? – Колин резко выпрямился и застонал, чувствуя резь в желудке.
Отец сказал со смешком:
– Твоя мама рассказала, как она застала тебя с этой девушкой. Бойкая штучка, должен признать. Отправиться в одиночку, без спутника, на холостяцкую квартиру! Прекрасный план. Но я рад, что ты пошел на зов сирены.
– Я хочу, чтобы вы знали: дело обстояло совсем не так! – Колин говорил, стиснув зубы. – Она пришла ко мне вовсе не для того, чтобы соблазнять. Ей нужно было сообщить мне кое-что крайне важное, что я сам просил ее разузнать. Более того, уверяю вас, ничего компрометирующего не было, несмотря на то, в каком виде нас застали. Я согласился жениться на Бренне по долгу чести, учитывая сложившиеся обстоятельства.
– Гм! Ты произнес целую речь, сынок. Когда-нибудь ты будешь иметь успех в парламенте. Ну ладно. Так или иначе, но ты загнал отличную дичь. Как мне сказали, самое богатое приданое в этом сезоне. Да еще щедрое наследство после тех шотландцев, что ее воспитывали.
– Много мне от этого пользы, – пробормотал Колин сквозь зубы.
– Полагаю, тебе также понадобится дом на Тревор-сквер – для любовницы?
– С чего бы это? Как вы уже заметили, я теперь женатый мужчина.
– Сын, ты женился, а не умер. У мужчины могут быть потребности, которым не место в супружеской постели. Нет ничего зазорного в том, если ты найдешь женщину, которая сможет их удовлетворить. Лишь бы все сохранялось в тайне.
Колина бросило в жар. Он вскочил со стула, нагнулся к отцу, холодно глядя ему прямо в глаза.
– Полагаете, я стану «удовлетворяться» с дешевой шлюхой, отец? Или последую вашему примеру – развлекаться с лучшей подругой жены? Вы соблюдали осторожность, когда сделали своей любовницей мать Люси?
Лицо отца побагровело, подбородок задрожал от возмущения.
– Колин, я уже предупреждал тебя – больше никаких разговоров на эту тему. Это было просто увлечение.
– Увлечение! Вот как вы это называете. Люси – ваша дочь! А вы когда-нибудь думали, как ваше увлечение сказалось бы на жизни Сары, если бы не Оливер Аббингтон, который на ней женился? И что было бы тогда с Люси? А приходило ли вам когда-нибудь в голову, что сталось бы с матушкой, прознай она про ваше «увлечение»? Вы поступили с ней хуже некуда, вы ее предали, негодяй вы этакий, а сейчас сидите тут и говорите мне...
Отец тоже вскочил на ноги и встал напротив Колина.
– Как ты смеешь, – зарычал он, ударив кулаком по столу. – Как смеешь ты разговаривать со мной подобным образом?
Два долгих года он сдерживал ярость. И вот теперь она прорвалась сквозь плотину самообладания, столь тщательно возведенную и охраняемую.
– Как вы смеете налагать на нашу семью столь тяжелое бремя? Думаете, открытие вашего греха доставило мне массу удовольствия?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35