Ей стало грустно и обидно, что так все кончилось.— Перестань плакать, черт возьми!— Я не плачу, — тихонько всхлипывая, сказала она, не поднимая головы.— Вот и прекрасно. Я не давал тебе для этого никакого повода! — Делани соскочил с кровати и встал перед ней совершенно обнаженный. — Тебе нравится то, что ты видишь?— Да, — еще тише пролепетала она, поднимая на него глаза. — Нравится. Ты мне всегда нравился, Дел. Ты очень красив.Он молча повернулся к ней спиной, не зная, что сказать в ответ.— Ну что ж, — сообщил он, когда помылся и побрился, — пора собираться. Мы должны выйти через час. И не забудь, пожалуйста, надеть дорожное платье.Когда они оделись, Чонси с удивлением посмотрела на мужа. Его невозможно было узнать в брюках из оленьей кожи, черных ботинках, белой рубашке с длинными рукавами, жилетке и куртке. На ремне у него висел угрожающего вида револьвер в кобуре.— Ты не похож на себя, — заметила она.— А ты думаешь, что выглядишь намного лучше? — холодно парировал он, хотя не мог не признать в душе, что ей очень шел наряд — длинная шерстяная юбка, белая блузка. Волосы она заплела в толстую косу и забросила на спину.— Да, но в ней мне будет намного удобнее.— Сейчас можешь снять жакет. Он понадобится тебе только в горах, где прохладно.— Хорошо.Собрав вещи, они спустились вниз, где находился небольшой ресторанчик.— Советую хорошо поесть, — кратко сказал он. — Отныне нам придется готовить еду самим, но поскольку ты ничего не умеешь делать, то боюсь, что заниматься этим придется мне.— Собираетесь в горы? — спросил старик, ставя на их стол тарелки с яичницей, беконом, поджаренным хлебом и фруктами.Делани кивнул.— Да, в Даунвиль.— Долгий путь. Я слышал, погода может испортиться.— Добрых семьдесят миль. Индейцы поблизости не появлялись?— Их тут полно вокруг. Эти чертовы попрошайки всегда хватаются за оружие. Мадам едет с вами?— Да.— Простите, мадам, что вмешиваюсь, но это довольно трудное путешествие. Я еще ни видел, чтобы такая красивая женщина отправлялась в горы. Оденьтесь потеплее, мадам.Чонси улыбнулась — это были первые добрые слова, которые она услышала за последние дни.— Купите себе какие-нибудь перчатки, мадам, а то пожалеете, что поехали туда.Делани нахмурился, вспомнив про перчатки. Как же он мог забыть про них? Он бросил взгляд на ее белые и тонкие руки.— Ничего страшного, Дел, — успокоила его Чонси. — Не стоит терять времени. Я знаю, ты хотел выйти пораньше. Мне не нужны перчатки.— Ошибаешься. Еще как нужны. Зайдем в соседний магазин, и я разбужу старика Криббса. А сейчас нужно заканчивать с нашим завтраком и отправляться в путь.Она наклонилась над тарелкой, быстро подбирая остатки еды. Делани молча смотрел на жену и проклинал себя за то, что взял ее с собой. Как он выдержит все это время наедине с ней?Они ехали на северо-восток, стараясь не слишком отдаляться от реки Юба, на берегах которой они то и дело видели стоявших по колено в воде золотодобытчиков. Делани ехал впереди и все время молчал. Когда солнце находилось уже почти в зените, он подал знак рукой, что пора отдохнуть. Чонси соскочила с лошади и растянулась на траве, потирая онемевшие ноги. Последний раз она совершала столь долгую прогулку верхом, когда ей было шестнадцать лет. Немного отдохнув, она подошла к краю крутого обрыва, на дне которого весело журчала река. Господи, какая красота! Она расправила руки и вдохнула полной грудью.— Мне кажется, я первый человек, который ступил на эту землю! — прокричала она мужу. — Подобное чувство должно возникать у художника.Делани прекрасно понимал ее восторг, так как и сам всегда восторгался необыкновенной красотой здешних мест, когда в очередной раз добирался до Даунвиля.— Надень шляпу, — заботливо подсказал он. — Солнце так печет, ты можешь сгореть.— Извини, я на минутку, — сказала она, смущенно улыбнулась и побрела к кустам.Когда она вернулась, Делани протянул ей бутерброд.— От меня пахнет, как от лошади, — пожаловалась она.— Интересно, а чем же от нас обоих будет пахнуть завтра?— Здесь очень тихо.— Да.— Здесь везде так красиво и пустынно?— Нет, только у реки. А в двух или трех милях отсюда начинаются лагеря шахтеров.— Мы увидим индейцев?— Возможно.— Какие они?— В большинстве своем очень спокойные, безобидные и даже беспомощные. Чем больше сюда приезжает белых людей, тем больше индейцев умирает или погибает. Конечно, некоторые из них уходят из своего племени и поселяются вместе с нами, но большинство все-таки предпочитает уходить дальше в леса и горы, чтобы выжить. Ты поела?Она протянула ему пустую тарелку, но он решительно покачал головой.— Нет, дорогая, я тебе не служанка. Протри ее, пожалуйста, песком.— Ты только скажи, что нужно делать, и я все сделаю, — едва слышно пробормотала она.Они проверили багаж, закрепили его и отправились в путь. Чонси чувствовала, что у нее начинают ныть мышцы от длительной верховой езды, но при этом боялась показаться слабой и неумелой наездницей. Примерно через милю все тропинки исчезли, и они поехали по совершенно нехоженой земле. С каждым часом дорога становилась все труднее. Делани искоса поглядывал на жену и сдержанно усмехался, когда та потирала рукой нижнюю часть спины. Вскоре они выехали на небольшую поляну, рядом с которой протекал быстрый ручей. Делани осадил лошадь и осмотрелся.— Остановимся здесь на ночь. Чонси, позаботься, пожалуйста, о лошадях. Их нужно почистить и хорошенько привязать.Она с трудом сползла с лошади и тут же повалилась на мягкую траву.— Я кому сказал? Чонси! Да собери немного хвороста для костра. А я пошел на охоту.— Нет! — неожиданно закричала она, позабыв про усталость и боль в пояснице. — Не оставляй меня одну!Делани повернулся к ней и надвинул шляпу на глаза.— Даже настоящие английские леди должны платить за ужин. Я скоро вернусь. Держись поближе к лошадям, и все будет нормально.Чонси охватил панический страх. Она долго смотрела вслед мужу, пока он не скрылся за деревьями.— Бесчувственный чурбан, — гневно прошептала она. — Ну, что будем делать, Долорес? — повернулась она к лошади. — Давай я сниму с тебя седло. А теперь ты, Хэнк. — Она похлопала жеребца по загривку. — Перестань фыркать и наберись терпения.Через час она уже грелась у небольшого костра. Лошади были крепко привязаны неподалеку, все вещи она аккуратно сложила под деревом и к тому же успела вымыть лицо и руки. Скрестив ноги и подперев ладонью щеку, она смотрела на огонь, стараясь не думать о том, что солнце уже садится за горизонт и скоро наступит темнота. Неожиданно где-то прозвучал выстрел. Чонси вздрогнула и посмотрела в сторону леса.— Говорю сама с собой! — громко сказала она, испугавшись своего собственного голоса. — Эй, Долорес, Хэнк, как дела? Вкусная трава? Мне кажется, вы уже больше не хотите пить.Долорес фыркнула и топнула копытом.Чонси вскочила на ноги и громко застонала, придерживая руками поясницу. В этот момент на поляну вышел Делани с убитым кроликом в руке. Чонси с ужасом посмотрела на несчастное животное и попятилась назад.— Не волнуйся, — успокоил ее муж. — Я не заставлю тебя пачкать беленькие ручки и не хочу, чтобы тебя стошнило.Это было ужасно. Она отошла в сторону и отвернулась, чтобы не видеть, как он сдирает шкуру и разделывает тушку животного.— Минут через двадцать все будет готово, — услышала она его бодрые слова. — Чонси, подойди сюда и постоянно переворачивай кролика, чтобы он равномерно поджарился. А мне нужно помыться и привести себя в порядок.— Я сама разожгла костер, — похвасталась она, когда он вернулся, с удовольствием наблюдая за его тугими мышцами, пока он одевался.— Да, я вижу. Все-таки спички — это гениальное изобретение человека, не правда ли? Но в следующий раз постарайся не наваливать деревяшки друг на друга. Они должны продуваться ветром.— Кролик уже готов, — радостно сообщила Чонси.— Да уж, — проворчал Дел. — Почти весь сгорел.— Я уже разложила тарелки и походные постели.— А все оставшееся время проболтала с лошадьми. «Господи, он все слышал!»— Да, это наиболее дружелюбная компания, с которой я могу пообщаться!Делани присел перед костром и стал отдирать сгоревшее мясо от костей. Чонси сидела молча и тупо смотрела на кусок кролика, который подгорел снаружи и был совершенно сырой внутри. Ей не хотелось ни есть, ни разговаривать. Скорее бы доползти до своей постели и забыться сном.— В следующий раз, я надеюсь, ты будешь тщательно переворачивать мясо над огнем.— Мне показалось, оно уже готово.— Ты поела?— Да.— Сейчас я почищу тарелки песком, а ты сходи за дровами. Здесь много всевозможной живности, и мне не очень хочется, чтобы кто-нибудь заполз на мою постель.Сходить за дровами! Господи! Она с трудом поднялась на ноги и огляделась вокруг. Неужели он сам не устал?— Поторапливайся, Чонси, — торопил он жену. — Скоро стемнеет, и ты ничего не найдешь.Она заковыляла в сторону, наклонилась пару раз над какими-то сухими ветками и поняла, что силы окончательно покинули ее. Бросив собранные ветки у костра, Чонси рухнула на постель и замерла.Делани задумчиво посмотрел на жену, потом открыл сумку и достал маленькую банку.— Это мазь для растирания, — сказал он, бросив банку ей на колени. — Слегка отдает навозом, но очень помогает в подобных делах. Разотри бедра и задницу.— Спасибо.Он ушел собирать дрова, оставив ее одну. Собрав последние силы, Чонси стащила с себя юбку, ботинки и нижнее белье. Она открыла крышку банки и ахнула от неожиданно ударившего ей в нос резкого запаха. Навоз? Какой там навоз! Эта мазь источала запах давно протухшей рыбы! Преодолев отвращение, она все-таки погрузила палец в банку, набрала немного мази и стала втирать ее в кожу бедер.Закончив с бедрами, она присела на корточки и призадумалась. Как же она может натереть себя сзади?— Ляг на живот, — послышался над ней грозный голос мужа. Он стоял рядом, уперев руки в бока, и насмешливо ухмылялся.— Снова демонстрируешь свою скромность? Я уже давно и самым тщательным образом исследовал все твои прелести, так что можешь не стесняться. К тому же ты обещала, что не будешь задерживать меня в пути. Если я сейчас не натру тебе задницу, то завтра ты не сможешь сесть на свою кобылу. Быстро поворачивайся на живот.Она неохотно подчинилась ему и слегка вздрогнула, когда он коснулся рукой ее ягодиц.— Лежи спокойно и не дергайся, — скомандовал он, пристально рассматривая ее белоснежное тело, на котором уже появились первые синяки.Он растирал ее долго, тщательно массируя нежную кожу. Чонси стонала и охала, пытаясь вырваться, но он крепко прижимал ее к постели. Вскоре его движения стали более мягкими, нежными, а когда его рука скользнула между ног, он понял, что она уже готова принять его.Делани хотел тут же опрокинуть жену на спину и овладеть ею, но потом решил, чтохперва нужно довести ее до отчаяния. Вытерев руку от мази, он прикоснулся пальцем к самой чувствительной части ее тела.Чонси стоило немалых усилий, чтобы не закричать от смешанного чувства возмущения и удовольствия.— Сколько ты намерен заплатить мне? — выдавила она из себя.Его палец еще глубже вошел в ее тело.— Прекрати, черт бы тебя побрал! Не надо, слышишь?! — Все ее попытки вырваться оказались тщетными.— Ты моя жена, и я овладею тобой, когда захочу и где захочу.— Но ты же не хочешь! Ты хочешь только одного — наказать меня и обидеть!Делани подсунул ладонь под ее спину, чуть приподняв ее.— Нет, дорогая моя жена, я хочу тебя, и если ты прикоснешься к тому месту, к которому прикасаюсь я, то поймешь, что ты тоже хочешь этого. И не надо обманывать себя и меня.Она и сама понимала, что он прав. А почему бы не отдаться ему? По крайней мере, он избавится от злости и хоть какое-то время будет относиться к ней так, как относился прежде.— Хорошо, — тихо сказала она. Глава 24 Он замер на какое-то мгновение, а потом покачал головой. «Я же цивилизованный человек, — подумал он, — а не какой-нибудь дикарь. Но с другой стороны, она хочет меня!»Делани немного подумал и решил, что на самом деле он не знает, чего она хочет. Медленно убрав руку, он встал и посмотрел на жену. Чонси дрожала, положив голову на руки.— От тебя действительно пахнет, как от лошади, — проворчал он и подошел к костру. — Оденься. Настоящая леди не должна лежать с голой задницей.Чонси не плакала. Она так разозлилась на мужа, что на слезы уже не хватило сил. Его грубые слова больно задели ее самолюбие, умножая давно накопившуюся злость. Она медленно повернулась на спину и приподнялась на локтях, ничуть не заботясь о том, чтобы прикрыть свою наготу.— Ты сам не очень-то приятно пахнешь, — гневно выпалила она ему в спину, желая заставить его повернуться к ней.Он действительно повернулся и чуть было не упал в костер, увидев жену в таком виде.— Немедленно оденься, — снова приказал он.— Зачем? — Она игриво выпрямила спину и потянулась. — Ты мой муж и, как сам недавно сказал, тщательно исследовал все мои прелести.Делани с восторгом смотрел на ее обнаженное тело, но все-таки решил до конца следовать избранной тактике.— Если вы сию же минуту не оденетесь, мадам, я возьму вас силой. Уверяю вас, это будет не очень приятно.Чонси не двинулась с места и упрямо смотрела на мужа сверкающими от гнева глазами.Тот начал медленно расстегивать пуговицы на брюках.— Я вижу, ты хочешь отправиться в свою любимую Англию беременной?В этот момент он показался ей совершенно чужим человеком, незнакомцем, которого она не знала раньше. А как ей хотелось вернуть прежнего Делани!— Неужели ты никогда не простишь меня? — горько проронила она. — Никогда не попытаешься понять?Эти слова напрочь отбили у него желание продолжать игру. Ему очень хотелось наказать жену, но он окончательно убедился в том, что не сможет сделать это.— Сейчас приду, — буркнул он и исчез в темноте. Когда он вернулся, Чонси укрылась одеялом и лежала на боку с закрытыми глазами.На следующее утро она проснулась от его громкого голоса и тихонько застонала. На мягкой кровати спать все-таки намного лучше. Было довольно прохладно: первые лучи солнца едва пробивались сквозь плотную листву деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46