– Пока мы разыскивали вас, – начал он, – я маскировался под глуповатого парня, желающего отхватить имение в Ирландии по выгодной цене. Сейчас меня знает уже каждый в Килдэре, и когда я появился у дверей поместья Гринуиллоу-Мэнор, миссис Фолшо буквально затащила меня в дом. Вынужден сказать, дом находится в плохом состоянии. Во многих комнатах исчезли картины, орнамент, а кое-где даже и обои.
– Я ожидала этого, – сказала Кэт. – Эдвард начал распродавать вещи вскоре после того, как умерла моя двоюродная бабушка. Он клялся, что истратит деньги на приобретение скота, но на самом деле они все ушли на бренди и азартные игры. – Она, не удержавшись, взглянула на Деринга, который тоже слишком увлекался этими вещами, но он, кажется, не расслышал ее замечания.
– После нудного осмотра нижнего этажа, – продолжал сэр Перегрин, – мы попали в библиотеку, где я заявил, будто слишком утомился, чтобы продолжать осмотр. Прошло довольно много времени, пока удалось убедить мистера Фолшо сопровождать моего слугу, который осмотрит имение, а миссис Фолшо должна была помочь моему камердинеру нарисовать план дома. Я, конечно, удобно устроился с бутылкой кларета и хорошей книгой. Несмотря на разруху в других комнатах, полки в библиотеке были полны книг, покрытых толстым слоем пыли.
Она довольно улыбнулась. Бабушка собирала книги и карты с самого детства.
– Мне не составило труда найти потайную панель, которую вы описали. Я похитил бумаги, положил их поближе к груди и похрапывал на софе, когда вернулась миссис Фолшо. Вскоре явился и ее миленький сынок, пот стекал с него ручьями от такого непривычного физического напряжения. Чтобы заручиться хорошим приемом на будущее, если вдруг мне понадобится посетить их еще раз, я, прежде чем удалиться, подал им надежду.
– Деринг, – окликнул сэр Перегрин, – вы прослушали мою историю. Чем вы там занимаетесь?
– Ищу лазейки.
Внезапно ощутив беспокойство, Кэт подскочила к окну и вырвала завещание у него из рук.
– Я никогда его не читала. Оно отличается от того, что говорила мне бабушка?
– К несчастью, нет. Кажется, адвокат, составлявший его, заключил все ее желания в место, надежно охраняемое законом. Я не могу придумать, как буду выцарапывать имение из лап нашей первой дочери.
– Очень разумно, – сказал сэр Перегрин. Потребовался глубокий вздох, всего один на этот раз, чтобы Кэт догадалась: Деринг поддразнивает ее.
– Это моя вина, сэр Перегрин. Я посоветовала ему жениться на наследнице. Но… вместо первого ребенка в завещании говорится именно о первой дочери?
– Если ты не отдашь концы, не произведя на свет ни одной. А пока ты управляешь имуществом по доверенности совместно с поверенным, неким мистером Патриком Махони, чей офис находится в Килдэр-Сити.
– Чтобы быть точным, – томно произнес сэр Перегрин, – он переместился в Наас и будет счастлив принять лорда и леди Деринг завтра в одиннадцать часов утра. Подходит?
– Вы ведь не объяснили…
– Конечно, нет. – Сэр Перегрин поправил кружевные манжеты. – Мой слуга, притворившись слугой Деринга, доставил вашу просьбу. Причина встречи не уточнялась. Вы знакомы с этим адвокатом, леди Деринг?
– Бабушка Мара говорила мне, что доверяет ему и что я тоже могу положиться на него. Конечно, я была взволнована предстоящей свадьбой и не обратила на ее слова особого внимания. Но зачем, собственно, мы собираемся встретиться с ним? Мы же не можем просто захватить имение и выселить Фолшо?
– Думаю, мы попросим у него помощи, – сказал Деринг. – Мы потребуем созыва совета, который разберется с обвинениями против тебя. Есть какие-нибудь новости по этому вопросу?
Сэр Перегрин погрузился в кресло.
– Сожалею, но должен сообщить, что один из свидетелей, молодой лакей, был призван в Королевский флот во время неприятностей с американцами. Когда конфликт закончился, он предпочел остаться в Онтарио, где залечивал рану. Это нам стало известно от его матери, живущей в Клере.
Как они смогли собрать так много информации за такое короткое время? Кэт уже хотела задать этот вопрос, как снова заговорил сэр Перегрин:
– Мать парня чувствует себя не особенно хорошо, и поскольку для нее поездка к нему была бы слишком тяжела, мы решили сделать по-другому. Она даст показание, что ее сын после увольнения из Гринуиллоу-Мэнора рассказывал миссис Фолшо грозилась впутать его в убийство мистера Эдварда Фолшо, а молодая леди не сталкивала своего мужа с лестницы. Тогда он побоялся обратиться к властям, и, кроме того, обвиняемая леди уже сбежала. Если бы она вернулась, то он рассказал бы все, что видел.
И это было неправдой. Сердце у Кэт бурно заколотилось.
– Я этого не делала? Правда?
– Вам померещилось, будто вы это сделали, – успокоил ее сэр Перегрин. – Другая свидетельница, служанка, которая сейчас работает в Кестлтон-Хаусе, не видела, как Эдвард Фолшо скатился с лестницы, но она может много поведать о его жестокости. Как и лакей, она молчала во время следствия, запуганная миссис Фолшо.
Сэр Перегрин вытащил из рукава веер и раскрыл его.
– Как видите, мы не можем немедленно предоставить свидетеля, способного совершенно точно сказать, что вызвало падение. Если необходимо, мы постараемся доставить молодого человека из Канады, чтобы он выступил в вашу пользу, но я думаю, до этого не дойдет. Мы плетем свою сеть, леди Деринг. Ни у кого не хватит сил победить в одиночку, но в конце концов, полагаю, мы восторжествуем.
Кэт чувствовала себя одинокой почти всю свою жизнь. Теперь люди, о существовании которых она еще совсем недавно даже не подозревала, собрались, чтобы встать на ее защиту.
– Во время моих поездок, до того как я покинула Ирландию, – сказала она, – я пыталась, стараясь не привлекать к себе внимания, найти слуг. Как же вам удалось так быстро обнаружить их?
– Подкрепление. «Феникс» набрал помощников на севере и направил их в Холихед. Вы их не встретите. Мы не можем добиваться успехов, если весь мир будет знать, кто мы и что делаем.
– Никогда бы не сказала. По крайней мере сможете вы передать, как я им благодарна?
– Конечно. Но сейчас давайте подумаем, как очистить ваш дом от тараканов. Вам не повезло, леди Деринг, с замечательно тупыми родственниками. Фолшо с важным видом изображает из себя помещика, но он полностью под башмаком у своей матушки. Она – дура, но хитрая и подлая. Пока ей удавалось отделываться от своих кредиторов, хотя у нас есть все основания полагать, что они уже теряют терпение. Отсюда ее горячее желание продать мне имение.
– Она никогда им не заплатит.
– Фолшо, без сомнения, прихватят деньги и скроются. Мы и хотим, чтобы они удалились, будьте уверены, но с пустыми руками и прежде, чем начнется новое следствие по делу о смерти вашего супруга. Без свидетельства миссис Фолшо дело против вас просто развалится.
– Несмотря на то что я сбежала?
– Вы были очень молоды и запуганы. У нас есть и два свидетеля, ни в чем не повинных, но которых миссис Фолшо настолько застращала, что они тоже покинули имение. И ваше замужество с английским лордом – вот на чем все держится. Виконты в принципе никогда не женятся на уголовных преступницах. Теперь мне нужно узнать слабости Фолшо. Как мы можем убедить их оставить поле битвы?
Стратегическое совещание продолжалось до ночи, часть его прошла за ужином. Явился Джон Гиллиам и на некоторое время к ним присоединился один из слуг сэра Перегрина, который предоставил информацию о раздраженных кредиторах. На следующий день некоторые из них будут стучать в дверь коттеджа Гринуиллоу-Мэнор.
Когда Деринг вспомнил о суеверии Тома Фолшо, об одном предрассудке, о котором Кэт сама рассказала ему, ее осенила прекрасная идея.
Сэр Перегрин вернул их на землю.
– Вы не должны пугать привидениями Тома Фолшо, – сказал он с несвойственной ему серьезностью. – Это было бы неприлично. И если он узнал бы вас, то мог почуять заговор. Но играть на его страхах – это идея прекрасная. И я не имел бы ничего против того, чтобы переодеться в привидение. Интересно, что носят сейчас модные призраки. Ну хорошо, об этом позаботится миссис Киппер. Вы можете помочь, леди Деринг, отметив местонахождение лестницы для слуг и тайные ходы на плане, нарисованном моим камердинером.
– Поскольку когда-то Фолшо поверил в предсказание гадалки, – сказал Деринг, – возможно, на него подействует другое предупреждение из мира ясновидящих.
Кэт загорелась.
– Я могла бы…
– Нет! – в один голос воскликнули мужчины.
– Все очень запутано, – мягко напомнил ей сэр Перегрин. – А вы, как жена Цезаря, должны быть вне подозрений.
– Но я ведь замужем за Дерингом. Недоверчивости не избежать.
Они засмеялись, приняв ее шутку за вынужденную капитуляцию. Эти люди не хотели, чтобы она впутывалась в их мужские дела, хотя на карту поставлена ее жизнь, ее будущее, ее наследство. Ее замужество, наконец, и ее будущие дети, ее гордость. Она хотела играть героиню, а ей отвели роль статистки.
Деринг, сидевший справа от нее, взял ее руку в свои.
– На острове я чувствовал себя точно так же. Пока я форсил в этих дурацких одеяниях, без всякого толку, исключительно для того, чтобы меня там видели, ты с Гиллиамом и другими взяла на себя весь риск. Это очень сложно и сводит с ума, я знаю.
Она кивнула и улыбнулась, она действительно поняла. Они участвуют в битве, только один человек может пойти в атаку, и в данный момент это, совершенно ясно, может быть только сэр Перегрин.
– Два дня назад я заметил какой-то лагерь, кажется, это были цыгане, – сказал он. – Если они все еще поблизости, то мы, вероятно, можем нанять предсказательницу судьбы и сообщить ей такие подробности о Томе Фолшо, которые поразят его.
– Ну, это уж мое дело, – заявила Кэт. – Мне довелось жить в таком таборе и говорить на их жаргоне, поэтому они примут меня за свою. Мы сейчас идем туда?
– Возможно, завтра вечером, – ответил сэр Перегрин и наполнил ее бокал. – Большую часть дня мы проведем с юристами, это тяжелое испытание, нам нужно хорошо выспаться и, как я всегда считал, не помешает выпить.
Поверенный двоюродной бабушки Мары, мистер Патрик Махоуни, встал, приветствуя своих клиентов, которых проводили в его кабинет, наклоном головы.
Джаррет, для которого его последний опыт общения с адвокатами закончился известием о лишении его наследства, ответил Махоуни косым взглядом. Адвокат выглядел лет на шестьдесят, среднего роста, плотного сложения, с вьющимися клочками редеющих рыжих волос на голове. Бледно-голубые глаза, острые и умные, встретили и выдержали взгляд Джаррета.
Клерк официально представил лорда и леди Деринг, и в этот момент Махоуни вежливо перевел взгляд на Кэт. Джаррет увидел, что он узнал ее, и на его веснушчатом лице мелькнуло удивление.
Кэт отпустила руку Джаррета и подошла к письменному столу.
– Теперь я вас вспомнила, мистер Махоуни. Однажды вы посетили бабушку Мару. Она пригласила меня выпить чаю вместе с вами и проявить свое умение вести себя в обществе, но Катрионе Финнерти не хотелось утруждать себя хорошими манерами в солнечный полдень. Вы, должно быть, приняли меня за очень дурно воспитанную особу.
– Я нашел вас очаровательной, и мне хотелось обладать хоть частью вашей удивительной энергии. Но пожалуйста, милорд, миледи, присядьте и расскажите, чем я могу быть вам полезен. Ваш визит, как я догадываюсь, касается имения Гринуиллоу-Мэнор?
Пока они усаживались в удобные кресла, поверенный открыл стенной сейф и вернулся с бумагой, похожей на еще одну копию завещания Мары Коффи. Руки у него слегка дрожали, когда он разворачивал бумагу и надевал очки в золотой оправе.
– Вы знаете, что здесь?
– Да, – сказала Кэт. – Бабушка Мара дала мне другую копию.
– Я хранил ее тайну более десяти лет. Отправить дальше новое завещание, составленное во время смерти вашего супруга, послать его на утверждение – значило бы не уважать ее волю. Конечно, Фолшо постарались бы все передернуть. Я продолжал надеяться, что, уезжая, вы были в положении и ваш ребенок однажды заявит свои права на наследство. Только мой сын, который практикует в Дублине, знает, что прежнее завещание утратило законную силу из-за вот этого.
– Ребенка нет, – сказала Кэт. – Но я хочу убрать Фолшо из имения и заботиться о нем как полагается. При условии, конечно, что сначала справлюсь с другими проблемами.
– Действительно. Вам вряд ли разрешат управлять имуществом или даже свободно передвигаться, если над вами будет тяготеть обвинение в убийстве.
Джаррету понравилось, что Махоуни разговаривал напрямую с Кэт, а не ждал, пока ее муж будет говорить за нее. В то же время у него руки так и чесались вмешаться, особенно когда тема стала опасной. Он разжал кулаки и постарался выглядеть непринужденно.
– Меня объявляли в розыск? – спросила Кэт.
– Нет. В стране после восстания было неспокойно, и постоянно поднимались протесты, иногда даже очень жесткие, против Акта об Унии. Эдвард Фолшо представлял презренных англичан, но его очень не любили по его собственной вине. Вряд ли кто-нибудь поверил в версию событий, изложенную миссис Фолшо, уверявшую, будто у нее есть свидетели, потому что се сообщение не было ни последовательным, ни подкрепленным доказательствами. Слуги заявляли, что находились в это время в другом месте, кроме одного, который внезапно пропал, и некоторые люди подозревали его в преступлении. Другие считали, что вы вместе задумали убийство вашего мужа, а потом сбежали. В конце концов, без особого энтузиазма, сменили руководителей следствия. А потом это дело похоронили.
– Что произойдет, если я приду и попрошу провести новое расследование? Согласятся на это или меня закуют в кандалы?
Махоуни склонил голову набок.
– Обычно, леди Деринг, расследование возбуждается по просьбе жертвы или его близких, а не подозреваемого. Вы уверены, что пересмотр этого дела обелит ваше имя? Если это вообще ваша цель.
– Я не могу свободно дышать или вернуть наследство своему ребенку, если Господь пошлет нам детей, пока этот вопрос не будет решен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42