Когда они приблизились к саду, то очертания статуй и колонн стали лучше различаться. Она всмотрелась внимательнее. На расстоянии она приняла их за изображения обычных богов, богинь, девушек и юношей в длинных одеждах. Но они оказались совсем… другими.
И она была здесь с Дерингом.
Щеки у нее вспыхнули. Если он улыбнется ей своей соблазнительно насмешливой улыбкой.
Кэт не могла сдержаться. Она оглянулась на него. И точно, вот она, эта улыбка. Девушка точно знала, о чем он думает, и, конечно, ему тоже, как почти всегда, известно, что у нее на уме.
Но дело сделано, теперь семь бед – один ответ.
– Эти колонны изображают именно то, что мне кажется?
– Дай-ка посмотрю. – Он потер подбородок. – Как меня учили, – менторским тоном произнес Джаррет, – классические колонны бывают трех видов: коринфские, ионические и дорические. Но эти, должен заметить, явно не выдержаны в одном стиле. Их стиль можно было бы определить как… нахальный.
– Этого я и боялась, – сказала Кэт, сдерживая смех. Он всегда заставлял делать ее то, что годами она приучала себя не делать. – И статуи мерзкие. Все эти голые торчащие зады.
– А вот об этом я знаю благодаря Байрону и его увлечению садами Френсиса Дешвуда. Эти изображения – для обычая целовать сатану в ягодицы. Я бы не стал спешить делать это, к слову сказать, но, очевидно, это главное в колдовских ритуалах.
Они прогуливались среди статуй в направлении к чудовищу, любуясь запутанными садами со скульптурами и цветущими розовыми кустами.
– Все-таки это не были лодки контрабандистов, – сказал Деринг. – Возможно, они везли садовников.
– Кто-то потратил на все это много усилий. Не знаю, как давно существует здесь этот сад, но живая изгородь быстро вырасти не могла.
– Действительно. Должно быть, остров был обитаемым, или по крайней мере его часто посещали, веками. Думаю, мы обнаружили нашу главную цель, Кэт. Смотри. – Он указал ей на металлический столб. – Такие используют для крепления больших палаток. А вокруг нас стойки для фонарей.
Они прошли сквозь проход в низкой самшитовой изгороди и вышли на площадку с греческим чудищем посредине. Наружную границу образовывали непристойные колонны и мраморные кресла с высокими спинками, расположенные между ними. Всего тринадцать, подсчитала Кэт. У каждого кресла была мраморная скамеечка. На земле белые камни образовывали какой-то узор. Они сияли на солнце.
– Тринадцать кресел по кругу, – заметил Деринг. – А эти белые камни образуют магический пятиугольник. Там наверху – алтарь. Посмотрим?
Три ступени вели к большой глыбе черного мрамора размером шесть на четыре фута и высотой до пояса. Тут же был и мраморный столб пониже, белый, вероятно, на него ставили свечи, подношения и черт знает что еще.
За кругом колонн тянулась живая изгородь. В тени послеполуденного солнца она показалась Кэт совершенно цельной. Девушка уже хотела предложить, чтобы они поискали выход на этой стороне, когда Деринг стиснул ее руку и повернул лицом к себе.
Вид у него был свирепый. Белки глаз блестели, как белые камни. Одной рукой он вцепился ей в руку, другой сжал ее плечо. Кэт вскрикнула от боли, и он отпустил ее, чтобы дать ей пощечину, которая опять не коснулась ее лица. Потом Деринг снова стиснул ее, подтащил к алтарю и прижал к нему спиной. Его тело прильнуло к ней. Горячее дыхание жгло щеку. Потом его бакенбарды коснулись ее подбородка, когда его рот прижался к ее губам. Почти.
– Я заметил двух мужчин, глядящих через отверстие в изгороди. Они прямо напротив нас. За нами следят.
Его хриплое дыхание заставило Кэт ослабить сопротивление.
– Продолжай драться, – приказал Деринг, встряхивая ее. – Пусть все выглядит как можно страшнее.
Кэт пронзительно завизжала, выкрикивая ругательства и дала волю рукам. Он не делал больно, но его настойчивость придавала ей злости и силы. Кэт освободила одну руку и ударила лорда Деринга по лицу, и довольно сильно.
Он выругался и отступил от нее, и опять замахнулся, но удара не последовало, одна видимость и громкий звук. Он положил ее на алтарь, приник к ней, расставив ноги и прижав свои колени к ее бедрам.
– Представляй себе, будто подзорная труба все время направлена на нас.
Она посмотрела в его горящие глаза, начиная понимать, что происходит. Здесь их могли убить, и никто этого не увидит. Для них единственный выход – обман.
Кэт принялась изо всех сил вопить по-французски, по-гэльски и по-португальски.
Деринг отвечал ей ругательствами на самом вульгарном английском. Запустив пальцы обеих рук в ворот платья, он разорвал его. Этим утром Кэт одевалась сама, и корсета на ней не было. Лорд Деринг поднес лицо к ее грудям.
– Выглядит как настоящая. – Он взял в рот ее обтянутый муслином сосок, заставив Кэт застонать от наслаждения.
Опомнившись, она принялась бить его по рукам. Попыталась пнуть его ногой, но он притиснулся к ней всем телом, удерживая ее бедра. Его губы переместились на другую грудь. Она сопротивлялась, чувствуя его силу, ощущая, как ее тело готовится принять его.
– Сопротивляйся!
Кэт, подчиняясь приказу, вцепилась ему в волосы обеими руками и сильно дернула.
Вскрикнув от боли, он повторил ее жест, не причинив ей боли, но сопровождая движение хорошим громким воплем. Его грудь терлась о ее груди. Бедра – о ее живот и бедра. Странно, пугающе, дьявольски возбуждающе.
Много раз ей приходилось переживать жестокое совокупление. Ненавидеть это. Ненавидеть мужчину. Но сейчас все было по-другому. Мужчина был другим. Она не должна была быть в состоянии вынести это, и все-таки она хотела этого.
Его сдержанность, когда он притворялся, будто обращается с ней жестоко, была восхитительна, потому что он сам был возбужден. Он жестко упирался в нее. И его тело ощущало это, необузданность их обоих, призыв к соединению, примитивный зов плоти к удовлетворению.
И лишь борьба была показной. Страсть была самой настоящей.
Его руки задирали ее платье. Его колено проникало между ее коленями, раздвигая ее ноги. Теперь его руки оказались под ее коленями, поднимая их.
– Продолжай сопротивление, Кэт. Я не буду входить в тебя, но нам нужно, чтобы все выглядело по-настоящему.
Ее крики, ругательства. Она колотит кулаками по его спине. И между грязными проклятиями и тумаками она прошептала:
– Сделай это. По-настоящему.
– Ты уверена?
– Почувствуй меня. Положи туда руку.
Он провел рукой вверх по ее ногам и между ними к влажному входу, созданному ее желанием. Он застонал. Встал, расстегивая панталоны.
Кэт не могла помочь ему, вынуждена была продолжать притворный поединок, хотя все, чего она хотела, было притянуть его ближе и почувствовать, как он протискивается в нее.
И тут он сделал это стремительным, сильным толчком, от которого у нее вырвался крик удовольствия.
Их глаза встретились. Он, должно быть, увидел, что она согласна, почувствовал ее сильный отклик.
– Дерись, Кэт, – прохрипел Деринг. – Должно выглядеть, будто я скачу на тебе изо всех сил.
Длинный и твердый, обнаружила она. Ее колени все поднимались и поднимались, давая ему все больше доступ. Его бедра двигались вперед и назад. Дыхание вырывалось хриплыми стонами.
Давление на сердцевину ее желания лишало способности мыслить. Она чувствовала, как белый жар пронзает ее, слышала длинный вопль и знала, что это кричала она. Он держал ее ноги поднятыми, скрывая, что вышел из нее.
Обеспечивая ей безопасность, как и обещал.
Немножко всхлипывания сойдет для наблюдателей за плач, надеялась Кэт. Она лежала на спине, теперь уже одна. Он слез с нее и с алтаря, занятый своими панталонами. Ее взгляд неторопливо переместился на его лицо. Губы его шевелились.
– Беги, – шепнул он. – Я – за тобой.
Кэт задвигалась, почувствовала помеху и увидела его трость, лежавшую рядом с ней. Подхватив ее, она ударила Деринга по плечу, сильнее, чем собиралась.
Взвыв от боли, он потянулся к ней.
Кэт уклонилась, спрыгнула с алтаря, перемахнула через три ступеньки и помчалась через сад, все еще держа трость в руке. Другой рукой она ухватилась за противоположный конец трости. Если кто-нибудь из шпионов настигнет ее, то она не колеблясь выхватит шпагу и пронзит его.
Достигнув лабиринта, она устремилась прямо через него, добежала до защиты высокой живой изгороди и помчалась вдоль длинных прямых отрезков. Ожидая опасности, Кэт вытащила шпагу и держала ее наготове, но никто ее не поджидал. Она бежала по дорожке, вьющейся вокруг деревьев, кустов и выступов известняка, подхватив юбки, внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться. И лишь увидев впереди свет, поняла, что берег уже близко. Она замедлила бег. Тут ее поджидала другая, возможно, самая большая опасность. Если наблюдатели увидели, как они причалили, то кто-нибудь мог сторожить теперь возле лодки. Не исключено, что они даже увели лодку с этого места. Девушка скользнула в густые заросли, едва протискиваясь между деревьями. Хорошо, что сейчас весна, а не осень. Не трещат под ногами сухие ветки и опавшие листья. И наконец сквозь маленький пробел в пышной листве ей удалось увидеть шлюпку. Она была на том же месте, где ее привязал Деринг. По всей видимости, лодку никто не трогал.
Теперь опасность позади. Она старалась не думать о том, что могло произойти с лордом Дерингом. Решительный враг побежал бы за ним, сообразив, что скрывшаяся женщина не так важна, ее можно обнаружить и позже. Пробравшись сквозь густую заросль, Кэт окунулась в солнечный свет у кромки воды.
Перевела дух. Вода тихо омывала ее ботинки – равнодушное озеро, которое не волнует маленькая человеческая драма.
Ей казалось, что сейчас здесь Деринг появиться не может. Она отвязала канат, швырнула его в лодку и толкала изо всех сил, пока шлюпка не закачалась на мелководье. Она последовала за ней, развернула и забралась внутрь. Уселась на скамейке. Взяла весла. И все время ее внимание было сосредоточено на начале тропы, на месте, где мог бы появиться Деринг.
Но его все еще не было видно. Сердце у нее колотилось в груди, как раз там, где расходилось рваное платье. Он разорвал ее платье, как и обещал.
Чем больше времени проходило, тем менее вероятным казалось его появление. Лорд Деринг посоветовал бы быть осторожнее, подумала она. Он всегда так делал и притворялся, что и сам так поступает, но обычно он предупреждал ее. Только потому, что он хотел бы этого, Кэт подняла весла и отплыла ярдов на тридцать от берега.
Солнце жгло ее непокрытую голову. Она не помнила, как он снял ее шляпу, но он всегда умел делать это очень ловко своими гибкими пальцами. Ей вспомнилось, как золотая гинея мелькала между его длинными пальцами, фокусы, которые он проделывал ими на ее теле. Сладкие воспоминания, свежие и яркие, которые она будет хранить. Даже если он появится в следующее мгновение, через два дня он снова уедет. И ей останутся лишь воспоминания.
И тут он появился, небритый и красивый, приставив козырьком руку к глазам, высматривая шлюпку. Увидел ее. Поднял руку, помахал в знак приветствия.
Или ей так показалось, пока он не ткнул пальцем в ее сторону.
– Возвращайся сейчас же назад, или я душу из тебя вытрясу!
Ошеломленная, она на мгновение ослабела. Обвисла на скамейке. Пришла в себя… частично. Наверное, он снова разыгрывает сцену, чтобы ввести в заблуждение кого-то, кто следует за ним. Возможно. Он был таким хорошим актером, намного лучше, чем любой, с которым она когда-нибудь выступала вместе, чего она, конечно, сначала не знала. Она почти доверяла ему временами. Стыдилась, если ей не хватало веры в него, зная источник своих опасений. Но как часто она была не в силах угадать его намерения!
Его последний приказ был бить его. Бежать. У нее была трость с кинжалом. Если бы он хотел чего-нибудь другого, то он бы мог дать ей более понятный сигнал. Она стояла, по веслу в каждой руке, задрав подбородок.
– Вот лодка, милорд. Если она вам нужна, плывите сюда.
– Если хочешь остаться целой, плыви сюда и подбери меня.
Казалось, он смотрит за нее и влево. Взглянув через плечо, Кэт увидела яхту «Рая», направляющуюся к «храму». Несколько мужчин стояли у рей, наблюдая за ними.
Достаточно безопасно, значит. Кто-нибудь подберет его.
Она снова села и погрузила весла в воду.
– Последний шанс, милорд. Плывите сюда или добирайтесь домой другим путем.
– Я не умею плавать! Вернись! Ты с ума сошла? Вернись!
Она продолжала грести не спеша, на случай если яхта тоже будет уходить.
Он погрозил ей кулаком. Стянул рубашку и принялся размахивать ею, теперь стараясь привлечь внимание людей на яхте:
– Эй! Эй, там!
Яхта медленно начала менять курс, направляясь к острову. Один мужчина спустил веревочную лестницу.
Удостоверившись, что Деринга скоро подберут, Кэт налегла на весла. И принялась гадать, правильно ли она поступила, бросив ему вызов в присутствии такого количества свидетелей.
Глава 18
Погрузившись по самую шею в горячую воду, Джаррет сидел на скамейке, приделанной внутри парного бассейна, и размышлял о том, какой же из его незаконченных планов имеет больше шансов на успех. Ни один, насколько он мог судить, но ему необходимо что-нибудь предложить, и как можно скорее. Кэт ждала от него хотя бы добросовестной попытки, и ради нее он собирался сделать ее.
Что, к черту, он собирается предложить? «Вы предоставите неопровержимые доказательства для суда», – дал невыполнимый приказ твердолобый «Черный Феникс». Не похоже. Кто же поверит слову Джаррета Деринга, плохого игрока, против маркиза Каррингтона и равных ему, которые выступят в его защиту? И это в том случае, если допустить, что Джаррет проживет достаточно долго, чтобы доставить улики, да шансов не слишком много.
Не важно, что происходит во время церемонии солнцестояния, ему было ясно: свидетельство одного очевидца с дурной репутацией не доказательство. А какие еще улики мог он предложить? Записей никаких быть не может. Резонно, что участники вечеринки, четыре раза в год совершающие отвратительные злодеяния, научились подчищать за собой. Если виновников собирались представить на суд, то соответствующие власти поймали бы их на месте преступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42