а вот что если бы, мелькнула мысль, появилась сейчас дорога? Или изгородь из колючей проволоки?
— Приподними-ка! — послышался голос Бейкера, и пол под ногами Седрика резко пошел вниз. Нет, пол остался на месте, зато сказочный, завораживающий пейзаж поднялся и начал поворачиваться быстрее. Еще одна команда Бейкера, вращение замедлилось, почти прекратилось. По золоту леса пробежала черная, зловещая тень, сердце Седрика болезненно сжалось. Однако никто из окружающих не проявлял ни малейших признаков волнения… Ну да, конечно же, это же тень самого колодца, тень трансмензорной струны, тень дыры, соединившей два мира. Тень дыры? Разве такое может быть?
— Убери эти проклятые деревья! — крикнул Бейкер. Судорожно подергиваясь, лес стал уходить вбок, из поля зрения; чужой мир продолжал подниматься.
Элия возбужденно стиснула руку Седрика:
— А ведь это невозможно. Ты понимаешь, что это невозможно?
— Что именно?
Черный диск тени выплывал на середину, быстро разрастался.
— То, что ты сейчас видишь. — Судя по голосу, Элия была потрясена не меньше Седрика. — Ученые из Ми-квадрата научились передвигать контакт — пусть и в небольших пределах, но ведь теория утверждает, что этого вообще нельзя сделать. Согласно уравнениям, трансмензорная струна должна заканчиваться при нулевой величине первой производной градиента гравитационного потенциала, то есть на поверхности планеты или другого плотного тела. Максимум силы тяготения всегда приходится на поверхность геоида, именно поэтому контакт всегда расположен близко к уровню моря. Чем плотнее вещество, — тем отчетливее проявляется граничная поверхность, именно так и отличают ППО от звезд и сушу от моря, но теория не дает никакой возможности перемещения, ни вертикального, ни горизонтального, и… — Она резко смолкла, закусила губу и несколько мгновений молчала. — Извини, Седрик.
— Да о чем разговор, — деревянно улыбнулся Седрик. Все было бы гораздо проще и безболезненнее, не поторопись Элия извиниться. Судя по всему, она — гений. Она обучалась везде и всему. Элия понимает настоящую науку, в то время как его, Седрика, познания не выходят за рамки научной фантастики. Он — полный невежда. Он едва умеет читать. У них нет ничего общего, кроме физиологического притяжения двух молодых животных. Он для нее не более чем жеребчик, приятный и легко управляемый самец, чистый, здоровый сельский парень, хорошо оснащенный для сексуальных развлечений. Элия — принцесса, она богата, объездила весь мир и, вполне возможно, привыкла постоянно иметь в услужении того или иного жиголо. Вот и Седрик для нее — этакое оздоровительное средство, нечто вроде массажиста. Седрик очень надеялся, что сумел удовлетворить Элию, во всяком случае вчера он очень старался. Должен был вроде бы произвести впечатление, но кто же может знать это точно. Ладно, так или иначе, он готов на все, примет любое предложение. Элия — лучшее, что случилось в его жизни, лучшее, что может в жизни случиться.
— Вот так и держи! — скомандовал Бейкер. Деревья ушли уже за край поля зрения, поверхность чужого мира заметно приблизилась — поросшая травой, усеянная низкорослыми кустиками, почти полностью укрытая черным диском тени, она лежала прямо под ногами наблюдателей, на глубине каких-то пяти-шести метров. Стальной край колодца переходил в кольцо опасной дымки — смутный, словно кипящий контакт между светом и тьмой. Легкомысленный оператор, пренебрегший строжайшими запретами и приблизившийся к краю струны, рисковал быть размазанным по бессчетным миллионам световых лет.
Контакт! Из стальной облицовки колодца с грохотом высунулись два пандуса, их концы упали на траву навстречу друг другу, но с небольшим сдвигом. И тут же, словно по сигналу, в воздух поднялось что-то вроде облачка. Предостерегающий выкрик Бейкера, охранники схватились за оружие, однако стрелять было не во что. Седрик начал было оттаскивать Элию от перил — так, на всякий пожарный случай, — но замер, остановленный ее восклицанием:
— Бабочки!
И действительно, продолжающее подниматься облачко распалось на тысячи радужных трепещущих пятнышек. Крошечные, чуть больше мухи, и огромные, как суповая тарелка, рубиновые, и голубые, — и жемчужные, и аметистовые, и желтые бабочки крутились яркой, многоцветной каруселью.
— Какая прелесть! — воскликнула Элия. — Необыкновенная красота!
— Прелесть-то прелесть, — проворчал Девлин, — но вы бы, принцесса, все равно поосторожнее. Эти инопланетные красавцы и красавицы бывают смертельно опасны.
— Они с нами здороваются!
— Пусть здороваются сколько угодно, лишь бы не сосали кровь и не устраивали прочих гадостей.
Но бабочки, похоже, не имели никаких дурных намерений. Исполнив на уровне наблюдательной площадки радужную пляску, они опустились в свой мир, рассеялись, а вскоре и совсем исчезли из виду. Планета приветствовала людей самым дружелюбным, даже трогательным образом.
СОРТы съезжали по пандусам, с ревом пересекали травянистую площадку и уходили из поля зрения, оставляя после себя клубы мелкой пыли. Среди машин попадались и незнакомые Седрику, однако было нетрудно догадаться, что это — пусковые установки ракет и трейлеры со складными самолетами. В конце концов огромный купол опустел, в нем повисла ватная, глухая тишина.
— Ну так что, миледи? — Простоватое лицо Абеля Бейкера расплылось в мальчишеской улыбке. — Струна стабильная, окно открыто на много часов, не желаете ли прогуляться по Тибру?
— Да, — загорелась Элия. — Да, конечно!
— Подожди-ка, Абель! — прогрохотал Девлин. — А инструкции?
— Господь с тобой, Грант! — невиннейшим образом удивился Бейкер. — Тут же травка, место тихое, безопасное, безо всяких колюще-режущих предметов.
Девлин в сомнении закусил кончик одного из своих роскошных усов.
— А вы, принцесса, вы понимаете рискованность такой прогулки?
— Пузырьковые скафандры? — беззаботно улыбнулась Элия.
— Да. — Было видно, что Девлин колеблется. — Они не предназначены для работы на поверхности. Один крохотный прокол — и вас не пустят назад без двухлетнего карантина.
— Ничего, — отмахнулась Элия. — Я рискну. Седрик торопливо занял свое место сопровождающего. Взяв Элию за руку, он повел ее вокруг колодца к ближайшему из пандусов. Бок о бок они спустились в новый мир.
Глава 14
Тибр/Кейнсвилл, 8 апреля
Вскоре Седрик и Элия стояли уже на траве; от мира, их породившего, остался только огромный черный круг, таинственным образом балансирующий на двух пандусах и не содержащий в себе ничего, кроме пары ламп, тускло поблескивающих на балках купола. Собравшись вместе, группа перешла из тени этого зонтика на залитую солнцем траву, под ярко-голубое небо, окаймленное ослепительно белыми, словно только что из стирки, облаками. Окно пропало из виду, теперь пандусы казались дорогами в никуда.
Охранники с надеждой высматривали, во что бы такое выстрелить, однако ничего угрожающего вокруг не замечалось.
Вероятно, в воздухе стоял и свежий запах травы, раздавленной колесами СОРТов, вероятно — ведь скафандры не пропускали никаких запахов, как не пропускали они и ветра, превращая его в треск и хлопанье пластика. Однако эти прозрачные пузыри не мешали ощущать ласковую теплоту солнца, видеть щедрую растительность, устилающую холмы, осеннее великолепие леса, багровеющего в долине. На востоке смутно голубели в дымке снежные вершины горного хребта; Бейкер объявил, что на западе находится океан — воздушные разведчики успели его сфотографировать, да и вообще разве вам не кажется, что у этих облаков специфически морской вид?
Седрика такие проблемы не волновали, ему хватило бы и одной плодородной долины. Расчет самый простой — четыре головы на гектар. Совсем маленькая долинка — плюс, конечно же, Элия — и ничего больше не надо.
Неподалеку от леса выстроилось правильное оборонительное кольцо СОРТов; оскафандренные разведчики уже бродили по опушке, разглядывая деревья. В безопасном от них удалении, на небольшом пригорке, техники суетились вокруг пусковых установок. Еще один отряд направился вверх по течению реки, последние его машины как раз исчезали за горизонтом, Седрик присел на корточки около борозды, оставленной колесами СОРТа. Почва темная, богатая, а трава какая-то странноватая. Земля пестрела цветами и бабочками. Седрик нашел цветок с двумя красными, в форме сердца, лепестками, сорвал и церемонно преподнес принцессе.
Взгляд, которым поблагодарила его Элия, был красноречивее любых слов.
Другую свою находку он показал Джетро, тот возмущенно вспыхнул и разразился потоком непонятных ругательств.
Седрик застыл в недоумении — и тут же расхохотался:
— Не обижайтесь, сэр, я просто хотел показать вам интересную вещь. Это — помет.
— Уж это-то я прекрасно вижу!
— Так неужели вы не понимаете, что это значит? Не больше двух дней назад здесь проходило какое-то крупное животное.
Седрик взглянул на Девлина и Бейкера, ушедших немного вперед.
— Травоядное, — широко ухмыльнулся Бейкер. — И вполне возможно, съедобное.
— Ну конечно, — согласился Седрик, — трава короткая, так что кто-то ее щиплет. Будь мы на Земле, я бы сказал, что это — конские яблоки.
— Хочешь приручить — так, что ли? — еще шире ухмыльнулся Бейкер. — Отважный шериф Седрик взглянул на солнце, медленно клонившееся к западу, затем пришпорил своего верного пернато-бородавчатого семинога и поскакал, вздымая тучи…
Он ловко увернулся от Седриковой находки.
Лицо Элии сияло, да и все они чувствовали то же самое — покой, безграничные возможности и свободу. Новый мир. Возвращенный Рай.
Над лугом раскатился гром — в небо взметнулась первая ракета. Провожая ее глазами, Седрик обратил внимание на солнце — слишком большое, слишком желтое и такое яркое, что смотреть на него можно было только краем глаза. И вроде бы с какими-то темноватыми пятнами.
— Меньше Солнца, — крикнул Бейкер, заметивший направление взгляда Седрика. — Но зато ближе. И безопаснее. Почти никакого ультрафиолета, здесь можно спокойно принимать солнечные ванны.
Седрик поежился. Всю свою жизнь он только и слышал, что “надень очки”, да “намажься предохранительным кремом”, да “не оставляй кожу не прикрытой”.
— Выглядит очень прилично, — констатировал Девлин. — Никаких проблем, во всяком случае — пока. Похоже, что ваша, Ваше Высочество, интуиция не ошиблась. Я почти вам завидую.., и тебе, Абель, тоже.
Элия улыбнулась Девлину, затем — Бейкеру.
На Седрика она не смотрела.
А Седрик подпрыгнул от неожиданности, услышав гнусавый металлический голос Системы. Как же это он не понимал, что находится в пределах связи, ведь по лицам Девлина и Бейкера было прекрасно видно, что они все время прислушиваются к “внутренним голосам”.
— Сообщение для Седрика Диксона Хаббарда от заместителя директора Фиша. Начало текста. Приходите ко мне в кабинет как можно скорее. Конец сообщения.
— Сообщение принято, — сообщил Седрик своему наручному микрофону. Не добавляя “и проигнорировано”. А что, собственно? ,Он оставался с Элией не только по личному своему желанию, но и по долгу службы.
— Пора возвращаться, — вздохнул Девлин. — Если бабушка узнает, какой номер мы выкинули, она натянет мою шкуру на барабан. К тому же нас ждет еще один мир.
Элия словно стала меньше ростом, все ее счастье мгновенно улетучилось; Седрик успокаивающе обнял свою подопечную за плечи.
— Да вы, миледи, не расстраивайтесь, — сказал Бейкер. — Через три дня этот мир вернется.
— И мы что, — заинтересовался Джетро, — сразу начнем его заселять?
— Это уж как выйдет, — пожал плечами Девлин. — Если ночевщики не обнаружат никакой неожиданной гадости, а принцесса останется при мнении, что это — именно тот мир, который ей нужен, тогда — да. А чего, собственно, тянуть? Чем раньше мы начнем, тем больше людей успеет сюда переселиться.
Элия неохотно кивнула и позволила увести себя к пандусам. Время от времени Седрику казалось, что он тащит ее силой.
***
По пути с Земли на Тибр была одна стерилизующая камера, на обратном пути таких камер оказалось целых три, причем в первой из них разведчиков окатили настолько едкой отравой, что цветок Элии мгновенно превратился в сгусток коричневой слизи. Много ли рассмотришь через два слоя пластика, по которым стекает стерилизующий раствор, но все же Седрик был почти уверен, что из глаз принцессы брызнули слезы.
В мокрых — и, несомненно, воняющих отвратительной химией — скафандрах они сели в тележки и направились к куполу Дэвида Томпсона. Элия, чья недавняя радость раскисла, как тот самый двухлепестковый цветок, сидела тесно прижавшись к Седрику, сжимая кулаки и чуть не до крови закусив губу.
Седрик решил развеять ее мрачное настроение беседой.
— Так у тебя что, были братья и сестры, одаренные такой же интуицией?
— И двоюродные — тоже, — кивнула Элия.
— И все это работает, только когда тебе — или им — угрожает личная опасность?
— Десять из нас уже ушли. Я буду одиннадцатой.
— Господи ты мой Боже! — ужаснулся Седрик. — И сколько же времени все это продолжается?
— По крайней мере, двадцать пять лет. Спроси у своей бабушки, я знаю далеко не все. Она вроде намекала, что до привлечения нашей семьи заселили два мира, но их могло быть и больше. Один из этих двух — Дуб.
— Мои родители?
Только ведь Седрик был клонированной копией Уиллоби Хейстингза, так что его отец приходился ему сыном, а мать вообще никакой родственницей не была.., брр. Вот так подумаешь-подумаешь, и начинаешь думать, что тебя вообще не существует. Что ты — никто и звать тебя никак.
— Да, — кивнула Элия, — твои родители. Они тоже были колонистами. Насчет лопнувшей струны — это просто легенда прикрытия, а вот история с сурьмой похожа на правду, так что они действительно погибли. Нет, не “действительно”, а “наверное”. Как я уже говорила, никто, кроме твоей бабушки, этого не знает.
— А Система?
— Скорее всего, от Системы тоже многое утаивают.
Элия глядела прямо вперед; у Седрика появилось странное ощущение, что принцесса думает сейчас о чем-то другом, бесконечно далеком, и почти не слышит собственного голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56