Таинственные тени перекрещивались на земле и в небе, усыпанном мириадами звезд там, где кончалась власть ночного светила. Цветочные ароматы, поднимаясь из закрывшихся бутонов, наполняли воздух.
Легкий ветерок шевелил кружева на платье Роксаны. Почти у самого плеча она слышала дыхание Гарри Гроувнера, становившееся все более тяжелым и прерывистым. Роксана подумала, что, возможно, она напрасно посчитала состояние капитана опьянением. Скорее всего он действительно плохо себя чувствовал. Ведь чуть ранее полковник Стентон говорил, что здешняя убийственная духота может свалить с ног кого угодно. Правда, сейчас, когда спустилась ночь, было не так душно. А ветерок даже навевал прохладу.
Гроувнер остановился, закурил сигару и только после этого спросил:
– Не возражаете?
– Вовсе нет.
Роксана посмотрела в сторону дома. Сквозь ветви кустов пробивался свет из окон. Слышались неясные голоса. Мысленно усмехнувшись, Роксана подумала, что капитан, видимо, не случайно выбрал такое уединенное место, чтобы закурить. Она сделала шаг вперед, остановилась перед белевшей у тропинки мраморной скульптурой и сделала вид, что с интересом ее рассматривает.
– Что это? Похоже на льва.
– Скорее всего так оно и есть, – небрежно ответил Гроувнер.
– Какая красивая резьба по камню! Интересно, его сюда привезли или же это работа какого-то местного мастера?
– Бог его знает, – невнятно проговорил Гроувнер, продолжая раскуривать сигару. – Неужели вас это действительно интересует?
– Да, интересует, – с вызовом ответила Роксана, повернувшись к капитану.
Гроувнер улыбнулся и, затянувшись сигарой, выпустил в воздух облако табачного дыма.
– Роуз сказала, что вы очень серьезная девушка. Теперь я вижу, что она не ошиблась.
– Роуз? Вы имеете в виду мисс Пибоди?
Капитан утвердительно кивнул.
– Любопытно! Выходит, вы с ней на дружеской ноге? А у меня создалось совершенно другое впечатление. Мне показалось, что вы ее по меньшей мере недолюбливаете, если не сказать больше!
Гроувнер сделал еще одну глубокую затяжку и, бросив недокуренную сигару на дорожку, затоптал ее каблуком.
– У нас с Роуз очень хорошие отношения. Скорее даже близкие. Но это отнюдь не означает, что она должна мне нравиться! Откровенно говоря, я ее просто не люблю. Вы же меня просто очаровали!
– Наверное, потому, что к мисс Пибоди вы совершенно равнодушны!
– Вы себя недооцениваете, мисс Шеффилд! – рассмеялся Гроувнер.
– Это сугубо ваше мнение, капитан.
– Вы меня возбуждаете! – уже без улыбки сказал Гроувнер, подступая ближе к Роксане.
Она бросила на капитана предостерегающий взгляд. Это заставило его остановиться на приличном расстоянии.
– Вы делаете слишком быстрые выводы, чтобы к ним можно было серьезно относиться, капитан Гроувнер, – с сарказмом сказала Роксана, измерив взглядом расстояние между ними и оценив занятую им позицию.
Гроувнер стоял на середине тропинки, по обеим сторонам которой росли частые кусты. Роксана подумала, что при первом его агрессивном движении она может закричать и позвать на помощь. Но от этого ситуация вряд ли станет менее пикантной. Чуть прищурившись, она принялась лихорадочно искать выход из неприятного положения. Гроувнер же перешел на доверительный тон:
– Почему бы нам не поговорить совершенно откровенно, мисс Шеффилд? Вы же взрослая женщина. И отлично понимаете, что все происходящее между двумя взрослыми людьми касается только их и никого больше. Сам факт, что вы ничего не знали о моей связи с Роуз, должен убедить вас в том, что я – человек благоразумный и осторожный. Тогда почему бы вам не начать знакомство с Индией под моим руководством? Я обещаю вам массу удовольствий, чего никогда не сможет дать этот дурак Гаррисон. Кстати, что у вас с ним? Насколько я понимаю, со дня вашего приезда не прошло и недели. Неужели ваши отношения сразу же стали так стремительно развиваться? Или же Гаррисон добился успеха непомерной настойчивостью и агрессивностью? Если это так, то я, признаться, в высшей степени удивлен!
– Конечно же, нет! – вскрикнула Роксана, подсознательно защищая не только себя, но и капитана Гаррисона. – Вы ошибаетесь, сэр, возводя клевету на меня, да и, осмелюсь сказать, на него тоже!
– Так ли? – усмехнулся Гроувнер. – Значит, капитан Гаррисон – настоящий джентльмен? Этот невыносимый зануда, которого я отлично помню еще по службе в Африке?
Видя, что капитан вновь намерен подойти к ней вплотную, Роксана отступила на шаг с тропинки и встала на каменную плиту, служившую основанием для скульптуры. Теперь она была одного роста с Гроувнером, и это облегчило бы борьбу с ним в случае необходимости.
– Вы пьяны, капитан! – почти крикнула она.
– Пьян? Ну уж нет!
Эти слова были его последним предупреждением Роксане...
Гроувнер и впрямь не очень походил на пьяного. Он твердо держался на ногах. Руки его не дрожали. Движения были осмысленными. Резко шагнув вперед, капитан схватил руки Роксаны и прижал их к ее бедрам. Одновременно он потянулся к ней и сделал попытку поцеловать Роксану в губы. Она сумела увернуться и хотела шагнуть назад. Но мешал каменный лев, к которому Роксана невольно прижалась спиной. Тогда она протянула руки и, обхватив Гроувнера за талию, попыталась удержать его. Но это только еще больше раззадорило капитана.
Поняв, что на силу ей рассчитывать не приходится, Роксана с презрением посмотрела в глаза подвыпившему офицеру и, придав своему голосу максимум сдержанной ярости, грозно улыбнулась, сверкнув в ночной тьме рядом ослепительно белых зубов:
– Капитан Гроувнер! Сию же минуту прекратите это омерзительное безобразие, если не хотите очень горько пожалеть! Я не шучу!
Но ответом был громкий полупьяный хохот:
– Я пожалею? Ха-ха! Даже представить себе не могу такого!
Прикусив губу, Роксана что было сил ударила его острым носком туфли в колено. Гроувнер вскрикнул от боли и, отпустив свою жертву, принялся потирать ушибленную ногу. Видимо, удар был основательным, поскольку капитан не переставал при этом стонать, хотя и не отрывал полного бешенства взгляда от глаз Роксаны.
– И это все, на что вы способны? – угрожающе прохрипел Гроувнер, разгибаясь и вновь делая шаг к Роксане.
– Нет, – твердо ответила она, все с тем же презрением глядя в глаза Гроувнеру. – Но дальнейшее зависит от вас.
Вряд ли Гарри Гроувнер мог ожидать того, что последовало в следующие несколько мгновений. Да и сама Роксана тоже. Чуть позже она была по-настоящему потрясена тем, что сделала. Хотя все это и объяснялось агрессивностью самого капитана. Во всяком случае, сильнейший удар кулаком в челюсть, который она нанесла Гроувнеру, оказался для него полнейшим сюрпризом. Капитан отлетел от скульптуры шага на три и растянулся на тропинке.
Роксана несколько мгновений молча смотрела на поверженного врага. Потом слегка приподняла подол платья и, перепрыгнув через тело капитана, побежала к ярко освещенной веранде...
Коньяк в стакане Колльера задрожал, отражая янтарной поверхностью свет множества горевших свечей. Гаррисон нагнулся над ним, почти касаясь носом краев, потом неожиданно поставил на перила веранды. Причем сделал это так резко, что стоявшая рядом с ним Роуз вздрогнула и отступила на шаг.
– Мне кажется, вы не обратили никакого внимания на то, что я сказала, Колльер? – спросила она, с удивлением взглянув на Гаррисона.
– Нет, не обратил, мисс Пибоди, – холодно отрезал он.
– Почему? Или я больше вас не интересую?
Колльер не стал отвечать на этот вопрос. Он с досадой смотрел в том направлении, где не так давно скрылась Роксана вместе с капитаном Гроувнером. Она ушла... Ушла вместе с Гарри...
Не желая выдавать тревогу, Гаррисон выпрямился и принял беззаботный вид. Тем не менее он продолжал озираться по сторонам, надеясь, что Роксана все же где-нибудь поблизости. Но ее нигде не было видно...
Около него все ворчала раздосадованная Роуз Пибоди:
– Наш отъезд в Симлу еще не скоро. А я смертельно устала от здешнего общества. Меня все начинает раздражать. Кроме того, в горах гораздо прохладнее. Много нового и очень интересного. Даже волнующего! Смотрите, капитан, не упустите своего шанса!
Роуз замолчала. Потом грустно улыбнулась и театрально вздохнула, отчего с ее декольте посыпалась пудра. Поняв, что попытка завладеть вниманием Гаррисона не удалась, она проследила за его взглядом и сказала:
– Мисс Шеффилд отправилась куда-то с капитаном Гроувнером. Честно говоря, она меня удивила. Мне показалось, что мисс Шеффилд достаточно умна, чтобы не связываться с этим типом. Впрочем, я не понимаю и Гроувнера. Меня он тоже удивил.
– Черт побери, – беззлобно выругался Гаррисон и, не сказав мисс Пибоди ни слова, спустился по ступеням веранды и исчез за кустами сада.
Он шел по освещенной луной дорожке, посыпанной скрипящим под подошвами ботинок песком, и думал: «Черт бы тебя побрал, дурака и пьяницу!»
Впрочем, Колльер давно знал, что Гарри пьет. Знал и то, что, будучи пьяным, он становится грубым, а подчас невыносимым. Под воздействием винных или опиумных паров Гроувнер начинает считать все остальное человечество столь же развращенным, как и он сам.
Гаррисон думал также о том, что не напрасно предупреждал Роксану насчет излишней доверчивости к незнакомцам, ибо она легко может попасть в дурную историю, слишком поздно распознав истинное лицо человека.
Бессознательно правая рука Гаррисона сжалась в кулак. Он слишком хорошо знал, как обращается Гроувнер с женщинами. Особенно когда бывает в состоянии сильного подпития, что случается часто.
Завернув за большой темный куст, Колльер сделал еще пару шагов и вдруг остановился как вкопанный...
Прямо на тропинке, растянувшись во весь рост, лежал, чуть приподнявшись на локте, капитан Гарри Гроувнер. Другой рукой он держался за челюсть. Правая щека его была исцарапана, видимо, ветками куста при падении. Но взгляд, к удивлению Колльера, казался совершенно трезвым.
– Привет, Гаррисон, – довольно ровным голосом сказал Гроувнер. – Подай мне руку. Я не могу сам подняться.
Гаррисон молча наклонился, взял Гроувнера за плечи и помог ему встать.
– Что случилось, Гарри?
Тот растерянно посмотрел на него, во взгляде отразилась боль. Потом нетвердой рукой вытащил из кармана сигару и попытался закурить. Только с третьего раза удалось ему зажечь спичку, чиркнув ею о каблук. Гаррисон внимательно оглядел его и увидел огромный синяк, расплывавшийся от подбородка по левой щеке.
– Ну, что случилось? – снова спросил Колльер. Гроувнер пожал плечами:
– Видишь ли, я недооценил эту девицу. Сам посуди, мог ли я подумать, что она умудрится одним ударом кулака послать меня в нокаут? А именно это и произошло... Просто я не ожидал ничего подобного... Упал и потерял сознание! Дамочка отделала меня, как младенца!
Гаррисон долго молчал. Потом еще раз посмотрел на Гарри и холодно спросил:
– За что она тебя ударила? Наверное, не без причины!
Гроувнер снова пожал плечами и попытался улыбнуться. Но улыбки не получилось – помешала распухшая скула.
– Ты же знаешь меня, Колльер, – простонал он. – Я потерял голову. Еще во время ужина она мне безумно понравилась. Как, впрочем, и всем. Но ведь ты знаешь поговорку: «Не суди о книге по обложке»...
– Заткнись, Гарри! – прервал его Гаррисон. – С меня довольно! Не желаю больше слушать.
Глаза Гроувнера сузились. Он поджал губы. Но промолчал.
– Когда-то ты был хорошим парнем, Гарри, – процедил сквозь зубы Гаррисон. – Но бездельничанье, карты, пьянство, пристрастие к опиуму – все это превратило тебя в совершенно опустившегося типа, с которым просто невозможно иметь дела. Будь благодарен судьбе за то, что здесь еще помнят твои лучшие времена! Иначе прозябать бы тебе в какой-нибудь глуши, где бы ты никому не мог причинить вреда. Да притом еще с самой мизерной зарплатой!
– Ты полагаешь, Гаррисон, что я буду до слез растроган твоей сентиментальной проповедью? – рассмеялся Гроувнер. – Скажу тебе со всей откровенностью: на меня она не произвела никакого впечатления. Не могу только понять, чем ты смог заинтересовать такую необычную женщину, как Роксана Шеффилд? Ведь в ней столько огня и силы, что она может доставить огромное наслаждение, если направить все это в нужную сторону. Но уж извини меня, старый добрый друг, тебе там ничего не светит!
Колльер бросил на Гроувнера взгляд, холодный как сталь, и тяжело вздохнул. Выражение его лица не изменилось. И только стиснутые челюсти выдавали яростный гнев, бушующий в душе.
– Гарри, – выдавил он из себя, – пойми же, что ты спившийся идиот!
– Как раз это-то меня и извиняет, – хмыкнул Гроувнер. – Хотелось бы знать, какое алиби у тебя?
Колльер, продолжая тяжело дышать, медленно подступил вплотную к Гроувнеру, отвел назад правую руку, как бы собираясь ударить, но вместо этого улыбнулся и сказал с презрением:
– Хочешь устроить драку? Не получится! У меня нет никакого желания и дальше тратить на тебя время. Где мисс Шеффилд?
Гроувнер отступил на шаг с тропинки и прижался спиной к каменному льву.
– Не знаю. Разве она не вернулась в дом?
– Я ее там не видел. Куда она пошла отсюда?
– Насколько я помню – вон в том направлении. – И Гроувнер указал дымящейся сигарой в сторону веранды. Серый пепел упал на его рукав. – Когда она уходила, я был в таком состоянии, что не мог точно все запомнить.
– Как обычно, – усмехнулся Гаррисон и, круто повернувшись, пошел по тропинке в глубь сада.
Он шел медленно, спокойно и не звал Роксану, не желая привлекать внимания собравшихся на веранде. Но уже через несколько шагов из-за кустов до него донеслись какие-то неясные звуки. Почувствовав, как неожиданно сильно забилось его сердце, Гаррисон свернул с тропинки и увидел Роксану, сидевшую на чугунной скамейке возле большой цветочной клумбы. Ему показалось, что она смеется, закрыв лицо руками, и именно этот смех он услышал минуту назад. Но вот Роксана отвела ладони от лица и подняла голову. Взглянув в ее мокрые зеленые глаза, Гаррисон понял, что ошибался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37