..
Ближе к утру Роксану оторвал от беспокойного сна чей-то негромкий разговор. Она взглянула в сторону двери, которая в этот момент вновь была открыта, и увидела, что одна из пленных женщин, видимо, метиска, негромким голосом старалась убедить сторожа-сипая, что сама она исповедует ислам и не является христианкой. Поняв тщетность этой попытки, она вернулась к своим детям, опустилась на пол и, прислонив голову к стене, закрыла глаза. Роксана последовала ее примеру и скоро заснула...
С наступлением утра дверь с грохотом распахнулась, разбудив всех, кому все-таки удалось в ту ночь заснуть. Многие пленники вскочили на ноги и в тревожном ожидании посмотрели в сторону выхода. Сипай с заряженной винтовкой в руках знаком приказал всем выйти на улицу.
Пробивавшиеся сквозь зеленую листву солнечные лучи пока еще не были горячими, а ласкали мягким теплом. Легкий бриз касался измученных лиц, пробуждая в них жизнь. Роксана зажмурилась и тоже подставила лицо солнцу.
Наступившую было тишину нарушил мужской голос. К пленникам обращался один из сипаев. Он объявил, что все они по милости падишаха могут рассчитывать на снисхождение в виде смертной казни. Сказано это было безо всякой иронии. Ибо, согласно индийскому вероисповеданию, неверные, подвергнутые смертной казни, имеют право на место в раю. Роксана уже где-то об этом читала.
Стоявшие рядом с ней женщины переглянулись и стали шепотом уверять друг друга, что это всего лишь попытка их запугать, что сипаи никогда не решатся на убийство. Совсем скоро их непременно освободит британский отряд или же сипаи, чтобы получить прощение за мятеж. А может быть, это сделает сам падишах...
Роксана молчала, не принимая никакого участия в этих разговорах. Она уже довольно насмотрелась на убийства и резню в городе, чтобы понять: сипай говорил правду, и все они очень скоро умрут.
Она думала о Колльере. Ей казалось, что он где-то неподалеку. Роксана не сомневалась, что Гаррисон жив.
«Только не мсти за меня!» – умоляла она его.
Роксана не хотела, чтобы ради нее проливалась кровь...
Между тем подошли еще двое сипаев. У одного из них в руках была длинная веревка, которой они намеревались связать пленников друг с другом. Так обычно поступают с животными, перед тем как отвезти их на бойню. Некоторые женщины принялись кричать и рыдать. Другие сопротивлялись, не давая сипаям связать их детей. Роксана смотрела на все это как бы со стороны. Глядя на несчастных, она чувствовала, как ее сердце истекает кровью и готово разорваться. И вдруг ощутила небывалый прилив энергии. Она отступила на шаг от сипаев, приблизившихся к ней, чтобы связать стоявших рядом маленьких детей, и сильнейшим ударом кулака, повторившим ее борьбу с Гроувнером во время их памятной сцены в саду, двинула в лицо сначала одного, а затем другого. Оба упали. Но и Роксана неожиданно почувствовала, что теряет сознание. То, что ее тоже кто-то очень сильно ударил, она поняла секундой позже, когда пошатнулась и стала медленно опускаться на землю. Последняя ее мысль была об отце. Узнает ли он о том, что его дочь умерла? И что она действительно его любила?..
Глава 21
Этот звук был похож на стон тяжелобольного. И только когда чьи-то теплые руки чуть приподняли ей голову, Роксана поняла, что стонала она сама.
– Так лучше? – спросил очень знакомый мужской голос, напомнивший ей о совсем недавних светлых и счастливых днях.
Но ответить у Роксаны просто не было сил. Говоривший же встал с матраса, на котором просидел рядом с ней уже не один час, и отошел к окну. На улице насмешливо сияло солнце, лучи которого прорывались в комнату, наполняя ее полуденным светом. Этот свет резал глаза Роксане, мешая разглядеть в проеме окна силуэт человека. Она не выдержала и, вновь закрыв глаза, перевернулась на другой бок.
В отличие от первого своего пробуждения на этот раз Роксана сразу поняла, что в комнате громко стонала и рыдала она сама. Протерев глаза, Роксана приподнялась и спустила ноги с кровати. Следующим ее желанием было встать и подойти к окну. Но сильная рука удержала ее.
– Не надо, – тихо проговорил Ахмед. – Не появляйтесь в окне. Нельзя, чтобы кто-нибудь вас увидел.
Роксана оцепенела. Комок подступил ей к горлу. Она со страхом посмотрела на Ахмеда:
– А где все остальные? Они... умерли? Те, с кем я провела ту страшную ночь в темной комнате? Их уже... нет?
Ахмед молчал. И это молчание было ответом на вопрос Роксаны... Страшным ответом...
– Они умерли? – продолжала настаивать она.
Профиль Ахмеда казался вырезанным из красного дерева. Как у его дяди – падишаха. Но Роксана хотела посмотреть ему в глаза. Он, как будто почувствовав это, повернулся к ней лицом. То, что она прочла в его глазах, заставило замереть сердце Роксаны...
– Они умерли, – очень тихо сказал Ахмед. – Их закололи мечами...
– Всех?
– Да.
– И детей?
– И детей тоже.
Роксана медленно поднялась с кровати, пересела на стул и закрыла лицо руками.
– Вы не могли бы... не могли бы дать мне попить? – прошептала она.
Ахмед молча взял со стола стакан с апельсиновым соком и подал Роксане. Она жадно выпила его до дна, помолчала и дрожащим голосом спросила:
– Как же так? Почему они пощадили меня?
– Человеку, который вас ударил, очень хорошо заплатили.
Голос Ахмеда был необычно холодным и звучал как-то странно. Роксана подумала, что причиной тому, возможно, была не столько гибель остальных пленников, сколько вынужденное спасение им ее одной. Сипаи вполне могли расценить это как предательство. Роксане не хотелось думать так об Ахмеде, но после всех ужасов, свидетельницей которых она оказалась, нельзя было исключать уже ничего. Даже при том, что она считала Ахмеда своим другом.
– Скажите, Ахмед, – спросила Роксана, – если тот слуга вашего дяди обнаружит меня здесь, у вас не будет неприятностей?
– Он ничего не сможет обнаружить, – все так же холодно ответил Ахмед.
Роксана медленно подняла голову и посмотрела на него. Ахмед стоял у окна очень спокойно, выпрямившись, чуть склонив на плечо голову. Было что-то дерзкое и пугающее в этой позе. Она поняла, что спасший ее слуга падишаха сам был уже мертв. Роксана не стала спрашивать об этом Ахмеда. Все было ясно и без слов.
Роксана поднялась со стула и чуть дрожащей рукой поставила стакан на стол. Бросив быстрый взгляд в окно и тут же отступив в сторону, она вспомнила голубой кувшин с цветами, который ставил на этот подоконник Колльер, когда не хотел, чтобы кто-то нарушал их уединение. Казалось, это было так давно...
– Я не верю, что Колльер мертв, – тихо сказала она, не глядя на стоявшего за ее спиной Ахмеда.
– У вас есть для этого причины?
– Не знаю. Мне известно лишь, что он был в Мируте. А вчера в Дели я видела человека, сидевшего верхом на его лошади, которую мне удалось заполучить. Но позже ее снова у меня отняли. Конечно, среди всего безумия последних дней потеря лошади не столь уж значительное событие. И все же я так хотела вернуть ее Гаррисону...
Ахмед молчал. Роксана, конечно, не могла прочитать его мысли, но чувствовала, что Ахмед старается сохранять определенную дистанцию в их отношениях. И не могла осуждать его за это. Как бы то ни было, но в свете последних событий племянник индийского падишаха оказался между молотом и наковальней. Призывы братьев Ахмеда по крови к вооруженной борьбе против иноверцев не могли оставить его равнодушным. В конце концов, он был сыном своей страны по крови, вере, обычаям. И никакое европейское образование не могло его изменить. В вопросах веры и терпимости к иноверцам Ахмед мало чем отличался от своего дяди в юности. И так же был предан древней культуре своей страны.
– Я благодарю вас, Ахмед, за то, что вы спасли мне жизнь, – сказала Роксана.
Она положила ладонь на свой живот, как бы спрашивая: «Ты ведь здесь, малыш? Не правда ли?»
И вновь посмотрела на Ахмеда:
– Вы не виделись с Сэрой? Не приходила ли она сюда вчера? Я искала ее все утро. Кажется... Кажется, это было вчера... Или нет? Скажите, долго я лежала без сознания?
– Не очень долго. Всего несколько часов.
Ахмед отошел от окна и некоторое время с сосредоточенным видом ходил по комнате. Потом вдруг резко остановился и, сделав Роксане знак молчать, негромко сказал:
– Сэра здесь! Но я дал ей снотворного, чтобы девочка не бегала туда-сюда и не привлекала к себе внимания. Скоро она должна проснуться. Подождите немного, и я приведу ее сюда.
Ахмед вышел в соседнюю комнату, и уже через несколько минут Роксана услышала сонный голосок своей младшей сестренки. Ахмед появился в дверях с Сэрой на руках. Она прильнула к нему, как маленькая обезьянка, уткнувшись носиком в воротник его рубашки.
– Сэра! – воскликнула Роксана, протянув руки к сестренке.
Ахмед осторожно передал девочку Роксане и, нахмурившись, отвернулся к стене.
– Сэра... – вновь прошептала Роксана, прижимая ее к груди. – Я так долго тебя искала! И так беспокоилась...
Сэра смотрела на нее, явно еще не понимая, где она и что вокруг происходит. Роксана бросила тревожный взгляд на Ахмеда. Но тот кивком головы дал ей понять, что с девочкой все в порядке.
– Мне снился... – тихо проговорила Сэра, – мне снился полковник Макс... Мой папа... Снилось, будто бы он... Будто бы он... умер...
Роксана наклонилась, целуя личико Сэры. Она ничего не знала о судьбе полковника. Но слышала, как двое сипаев посмеивались над тем, что некоторые английские офицеры «имели глупость» полагаться на преданность подчиненных им сипаев. И уже тогда подумала, что те могли иметь в виду и полковника Шеффилда. Но говорить об этом сейчас с сестренкой Роксана не хотела.
– Сэра, – строго спросила она, – почему ты одна ушла в город? Ведь ты прекрасно знала, что мы даже отложили верховую прогулку! И я тебя предупреждала, что ты не должна никуда выходить без меня!
Сэра всхлипнула и еще крепче прижалась к старшей сестре.
– Ладно, Сэра! Теперь это уже не так важно. Ведь мы снова вместе! Наш друг Ахмед спас тебя и меня. А теперь нам надо переждать здесь, пока в городе все успокоится и можно будет выйти на улицу.
– А когда все успокоится? – прошептала Сэра. – И когда мы сможем уйти отсюда?
– Не знаю.
– Наверное, не скоро! – ответил Ахмед из дальнего угла комнаты.
– Я хочу домой! – заплакала Сэра.
Роксана прижала сестренку к груди. «Я тоже хочу домой!» – очень хотелось сказать ей.
Но в присутствии Ахмеда она не решилась произнести вслух эти слова...
Когда через час раздался оглушительный взрыв, Роксана в первый момент бросилась на колени, желая прикрыть собой Сэру от падавшей с потолка штукатурки и осколков стекла из выбитых окон. Но затем вскочила, забыв об осторожности, подбежала к окну и выглянула в сад. Она увидела огромное облако желтого дыма, взметнувшееся высоко к небу. Но в ту же секунду Ахмед схватил ее за плечи и оттащил от окна.
– Назад! – приказал он. – Поймите же, речь идет о вашей жизни!
Роксана отскочила от окна, впервые до конца осознав, какому страшному риску подвергал себя Ахмед, спасая ее от слуг падишаха.
– Что это было? – испуганно спросила она.
– Подозреваю, что взорвался пороховой погреб.
– А кто мог его взорвать?
– Вы думаете, что эти люди, будучи моими слугами, посвящают хозяина во все свои планы и секреты? – со злостью ответил Ахмед. – Ошибаетесь! Могу лишь предположить, что взрыв был организован руками ваших сторонников с целью не допустить, чтобы боеприпасы попали к мятежникам. Но они ошиблись: основная масса оружия и взрывчатки несколько дней назад была перевезена отсюда в другое место. Если вас интересует – куда, то я могу попытаться это разузнать.
Роксана отрицательно покачала головой. Но Ахмед, казалось, не заметил этого жеста и вышел из комнаты. Сэра тут же подбежала к сестре.
– Роксана, мне очень страшно! – прошептала девочка. Роксана погладила ее по головке, подумав о том, что и ей самой страшно в этом доме. Но в отличие от младшей сестренки она своим взрослым умом понимала причину этого страха. Ситуация сложилась так, что они обе оказались заложницами той опасности, которой подвергли бы себя, выйдя за стены дворца. Роксана знала, что бунтовщики Мирута обратились за помощью и поддержкой к старому падишаху. Падишах же не только обещал им помогать, но даже разрешил расположиться на территории своего дворца в Дели.
Сэра была еще совсем ребенком. И все ее страхи основывались на инстинкте, к которому добавлялся очень небольшой жизненный опыт. Но ее страхи пугали Роксану даже больше, чем собственные предчувствия. Поэтому она твердо решила сделать попытку вырваться отсюда при первой же возможности.
– Сэра, – сказала она. – Я бы хотела, чтобы ты мне пообещала ни при каких обстоятельствах не отходить от меня, пока все это не закончится. Обещаешь?
Сэра утвердительно кивнула.
– Вот и прекрасно! – улыбнулась ей Роксана. – Тогда слушай: сегодня вечером, как только стемнеет, я попробую выяснить, можно ли нам добраться до дома. Но помни, ты не должна никуда уходить без меня! Поняла? Мы дождемся момента, когда сможем уйти отсюда вместе. Никаких самостоятельных шагов! Ясно?
Сэра снова утвердительно кивнула...
Час проходил за часом, а шум мятежа, доносившийся через окно с улиц города, не утихал. Наступила ночь. Ахмед немного успокоился. После легкого ужина Сэра увлеклась игрой, придуманной специально для нее Ахмедом, которая предполагала ползание на четвереньках по полу. Так было безопаснее. Убедившись, что сестренка занята, Роксана попросила у Ахмеда разрешения пройти в ванную, чтобы немного освежиться и привести себя в порядок. Ахмед провел ее в небольшую комнату без окон, задернул плотную занавеску, служившую дверью, и удалился.
Раздевшись, Роксана посмотрела на себя в висевшее у входа зеркало и убедилась, что загоревшие участки ее кожи во тьме были почти не видны. Это натолкнуло ее на мысль, что с наступлением ночи она могла бы сойти за индианку. Тем более что все тело будет закрыто одеждой, а цвет глаз в темноте вряд ли сможет ее выдать. Что же касалось Сэры, то она внешне ничем не отличалась от индийских детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37