Многие друзья и просто знакомые сплошь и рядом призывали ее держаться и не терять надежды. Но сердце с каждым днем болело все сильнее. Тем более что из Дели приходили совсем неутешительные известия.
Так, Роксана узнала, что убиты Ахмед и многие его родственники. Их повесили англичане, обвинив племянника падишаха в организации массового истребления европейских женщин и детей, которое в Дели устроили мусульмане. Почему-то Ахмед не предъявил британцам письмо, которое Роксана оставила ему перед бегством. Скорее всего причиной тому была его несгибаемая гордость...
Но даже не эта весть, привезенная Роксане капитаном Гроувнером, потерявшим в бою ногу и вернувшимся в Калькутту, была самой страшной. Гарри передал Роксане пачку писем, которую, как он утверждал, получил от Гаррисона. Гроувнер сказал, что Колльер написал их до своего тяжелого ранения, после которого он угодил в госпиталь, где, видимо, и умер...
Роксана никогда бы такому не поверила, если бы услышала об этом не от Гарри. И все же надежда ее не покидала...
Но дни шли за днями, недели за неделями. Из Дели один за другим возвращались офицеры. Раненые... Иные – очень серьезно. Но все-таки они остались живы. Однако никто ничего не мог сказать Роксане о судьбе капитана Гаррисона...
...Она продолжала сидеть в плетеном кресле, запрокинув голову и глядя в небо. По щекам текли слезы. А губы шептали: «Все кончено... Он не вернется... Колльер погиб в Дели... Он умер в том госпитале... И недаром передал Гарри свои письма ко мне...»
Роксана не читала этих писем. Она не вынесла бы подобной муки. Письма лежали у нее в конторке, перевязанные шелковой лентой. Но теперь она решила их все-таки прочесть.
Достав пачку, она наугад вынула несколько писем и принялась их читать, заливаясь слезами...
Было еще рано. Но, видимо, соседи уже начали вставать. Во всяком случае, откуда-то донесся запах крепкого турецкого табака. Любимого табака Гаррисона...
– Роксана... – вдруг услышала она тихий голос.
Подняв голову, она посмотрела перед собой, но никого не увидела. Да и кто мог позвать ее? Но ведь голос был так похож...
Роксана тряхнула головой, чтобы отогнать от себя безумные мысли... Но табачный дым, дым любимого табака Колльера, продолжал тянуться откуда-то из сада. Она вновь посмотрела на терявшуюся в саду дорожку. И вдруг увидела чью-то фигуру.
– Роксана... – вновь услышала она все тот же, такой знакомый голос.
Она вскочила и стала внимательно всматриваться в силуэт, казавшийся ей... Казавшийся таким знакомым... Родным...
– Роксана! – вновь раздался голос, уже громкий, где-то совсем рядом.
– Колльер! – закричала она. – Нет! Не может быть! Это не ты! Ты же умер!
– Роксана, дорогая, это я!
– Но ведь Гарри клялся, что своими глазами видел...
– Да, он действительно видел. Но я выжил, Роксана! Дорогая!
Роксана бросилась ему на грудь. Колльер крепко прижал ее к себе. Но только одной рукой. Другой рукав был пуст.
– Боже, неужели ты жив?! Когда Гарри мне сказал, что видел тебя при смерти, я чуть не умерла от горя! Господи! Как же так? Как же?.. Как?.. Господи!
Роксана разрыдалась, повторяя: «Нет!.. Нет!.. Нет!.. О Господи!»
– Успокойся, родная! Гарри просто ошибся. И в этом нет ничего удивительного. Я лежал в окружении мертвецов. Трупы уже так смердили, что невозможно было дышать. Вот Гарри и решил, что я тоже умер! Боже, да и сам я уже не верил, что когда-нибудь увижу тебя!
Роксана чувствовала знакомый запах, вслушивалась в звучание такого родного голоса.
– Разве ты не получала моих писем? – спросил Гаррисон.
– Получала. Но потом они почему-то перестали приходить. А тут еще Гроувнер со своим страшным известием! Ну как было не поверить, что тебя уже нет на свете?!
– А недавнее мое письмо?
– Недавнее? Нет.
– Позволь, а вот это что?
Гаррисон протянул левую руку и вытащил из-под пачки своих старых писем одно, совсем свежее, написанное женским почерком.
– Так это же от Юнити! – удивилась Роксана.
– Да, от Юнити. Только она писала его под мою диктовку.
– Как?
– У меня теперь нет правой руки. Ее ампутировали. И я долго не мог научиться писать левой. Отсюда и перерыв в переписке. Юнити же я встретил не так давно и попросил помочь написать письмо.
Роксана вспомнила, что отложила этот конверт, рассчитывая вскрыть позже. Но так и не вскрыла...
Она с болью смотрела на пустой рукав Гаррисона.
– У тебя оторвало правую руку?
– Не оторвало. Просто изуродовало. Ее пришлось ампутировать. А теперь я себя совершенно нормально чувствую!
– Значит... Значит, ты больше не можешь служить в армии?
– Нет.
– И что собираешься делать?
– Потом решим. А сейчас главное, что мы вместе.
Роксана взяла мужа за левую руку и повела в гостиную. В коридоре они услышали недовольный голосок Индии. Видимо, ей надоело быть одной. Колльер замер на месте. Роксана посмотрела на него и рассмеялась:
– О, Колльер, я понимаю, что ты жаждешь посмотреть на дочку. Но сначала поднимемся наверх. Моя спальня находится на втором этаже...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37