Однако в первую очередь им надо было ускользнуть от Ахмеда. Его страх за Роксану и Сэру был ничуть не меньше, нежели за самого себя. Поэтому добровольно он никогда бы не отпустил их...
А что, если попытаться уговорить его бежать вместе с ними?
Эта мысль пришла в голову Роксане совершенно неожиданно. Она была обязана Ахмеду жизнью. И теперь могла вернуть хотя бы часть долга, отведя от него угрозу, которая стала бы совершенно реальной, останься он здесь после их бегства. Ведь в конце концов может выясниться, что он помогал им... Но с другой стороны, в случае своего согласия Ахмед вынужден будет остаться в британском лагере. Будучи по натуре очень независимым человеком, он не стал бы помогать поддерживающим англичан сипаям в борьбе с мятежниками. Хотя ни в коем случае и не был бы сторонником последних. Это неминуемо означало бы, что в английском лагере Ахмед очень скоро оказался бы в том же положении, что и Роксана с Сэрой в его дворце, то есть в тюрьме, пусть даже без решеток. Значит, надо было придумать что-нибудь другое, дабы обеспечить свободу себе и безопасность Ахмеду.
Вернувшись в гостиную, Роксана обнаружила Ахмеда увлеченно играющим с Сэрой. Оба были просто счастливы. Она посмотрела сначала на сестренку, потом на ее друга и улыбнулась:
– Ахмед...
Ахмед поднял голову:
– Да, Роксана!
Неожиданно за спиной Роксаны раздался еще чей-то голос. Она отступила на шаг. Ахмед же вскочил на ноги. В руке его блеснула сталь...
В дверях стоял мужчина в одежде патхана. Роксана вскрикнула и, оттолкнув Ахмеда, встала между ними.
– Нет!
Она больше не смотрела на Ахмеда, который схватился за голову, видимо, в ужасе от того, что чуть было не натворил. В дверях стоял Гаррисон...
Несколько мгновений он молча смотрел на Роксану. Затем из глаз его брызнули счастливые слезы. Он бросился вперед и заключил жену в объятия.
– Любимая! – зашептал Колльер, покрывая лицо Роксаны поцелуями.
Роксана всем телом прижалась к супругу, еще не веря в реальность всего происходящего. По щекам ее тоже потекли слезы...
Час спустя, утолив голод и без особого сопротивления позволив Роксане перевязать рану, Колльер в красках и со всеми подробностями рассказал ей все, что произошло с ним в Мируте и по дороге в Дели. Роксана же поведала ему историю с Адейном, которого она сначала нашла, а затем снова потеряла.
– Мне так хотелось вернуть его тебе! – грустно сказала она.
– Моя любимая, храбрая девочка! – прошептал Гаррисон, глядя в ее измученное, но счастливое лицо.
Потом он долго рассказывал ей о том, что произошло в Дели, о бесчинствах мятежников в английском военном гарнизоне, об издевательствах, которые те творили над европейцами. Сэра подошла к Колльеру и встала рядом с ним. Роксана посмотрела на сестренку и вздохнула, догадавшись, о чем та сейчас думает.
– А что с папой? – спросила Сэра, уже зная ответ на свой вопрос.
Колльер долго молчал. Потом опустил голову и тихо сказал:
– В отличие от многих других офицеров, погибших во время этих событий, его принесли умирать домой оставшиеся до конца верными своему командиру сипаи. И были с ним рядом до конца.
Сэра горько заплакала, но не позволила утешать себя ни Роксане, ни Колльеру, бросившись к Ахмеду. Тот поднял девочку на руки и отошел с ней к окну.
– Прости меня, Роксана. Я принес тебе скорбную весть.
Роксана грустно кивнула. Гаррисон помолчал и добавил:
– Максвелл любил тебя и Сэру. Он мне сам сказал, когда...
Роксана приложила палец к губам Колльера и перебралась со стула, на котором сидела, к нему на колени. Он прижал ее к себе и нежно поцеловал в лоб...
Роксана сидела, чуть отодвинувшись от открытого окна, и смотрела в сад. На стоявшей у противоположной стены кровати мирно похрапывал Гаррисон. Сэра свернулась клубочком на мягкой циновке в углу комнаты. Ахмед ушел спать в одну из дальних комнат.
– Я хочу домой! – сказала Роксана мужу накануне. А он в ответ рассказал, что англичане на время отступили, оставив военный гарнизон на разграбление мятежникам. Что дом ее отца был полностью разрушен после смерти полковника. Поэтому возвращаться им было, по сути дела, некуда.
– А папа? – спросила она.
– Я похоронил Максвелла около дома Цесии. Там никто не сможет нарушить его покой.
Роксана сидела, жадно вдыхая прохладный воздух. Иногда она закрывала глаза и молча молилась за упокой души женщин и детей, погибших в ту страшную ночь. Их было пятьдесят... Пятьдесят ни в чем не повинных женщин и детей были с ней в той ужасной темной комнате. Теперь их нет... Ни женщин... Ни детей... Колльер еще не знает обо всем этом...
Подсознательно Роксана положила ладонь себе на живот, как бы оберегая новую жизнь, которая уже, возможно, теплилась в ней.
Она услышала, как Колльер зашевелился в постели. Роксана обернулась и увидела, что он, не открывая глаз, ищет что-то левой рукой рядом с собой. Да, он искал ее... Но у Роксаны просто не было сил сейчас подойти к нему.
Гаррисон приподнялся и спустил ноги с кровати. Потом встал во весь рост и, одевшись, подошел к Роксане и провел ладонью по ее волосам.
– Колльер, – прошептала она.
– Что, дорогая?
– Я убила человека. В городе... Из пистолета...
Гаррисон молчал и лишь еще раз нежно провел ладонью по ее волосам.
– А того... ну, кто был на твоей лошади...
– И что же с ним?
– Я... я его отпустила... Хотя и подумала, что он, возможно, тебя убил... Но знаешь, мне кажется, что нельзя жить местью... Даже если...
Голос Роксаны задрожал и прервался. Она тяжело вздохнула и низко опустила голову.
– Я знаю о той страшной резне, которая произошла в провинции, – тихо сказал Гаррисон. – Кое-что мне довелось увидеть самому. Еще больше я знаю из сообщений. Сейчас совершенно ясно: если не возобладает здравый смысл, вся страна станет жертвой братоубийственной мести и захлебнется в крови. Но увы, решать это будем не мы с тобой. Потому что безумие уже вошло в кровь каждого из нас. Ахмеда... Меня... Напряжение в обществе нарастает с каждым днем.
– Случилось так, что не только свидетельницей, но уже почти жертвой этой резни стала и я! Меня спас Ахмед.
– Я знаю.
– Знаешь?
– Ты разговаривала во сне. И я все слышал. А теперь нам нельзя больше медлить. Отсюда надо срочно уходить. Потому что каждую минуту нас могут обнаружить. Бежать же будет некуда. Жизнь самого Ахмеда подвергается опасности. Нельзя исключать и того, что его могут заставить нас выдать.
– Ты думаешь, он это может сделать?
– Хочу верить, что нет. Но у меня нет никакого желания убедиться в своей ошибке. Поэтому я решил, что нам надо покинуть этот дворец сразу же, как только мне удастся договориться о месте нашего дальнейшего пребывания.
– Но где мы сможем укрыться? Ведь ты же сам сказал, что гарнизон сгорел дотла, а от дома моего отца остались одни развалины.
– Мы поедем на юг, в Калькутту. Насколько мне известно, англичане там все еще контролируют положение. Ты и Сэра сядете на первый же корабль и отправитесь в Англию. После чего...
– Я никуда не поеду! – отрезала Роксана. Гаррисон тяжело вздохнул и развел руками:
– Пойми же, дорогая, ситуация может стать весьма грозной, если волна мятежа докатится до Калькутты раньше, чем мы туда доберемся.
– Это если мы туда поедем!
– Поедем! Мы должны туда поехать! Вот мой план для нас троих. Я...
Роксана протянула руку, приложила палец к губам Гаррисона и кивнула в сторону спящей Сэры:
– Тише! Не надо ее пугать. А потом... – Она перешла на шепот: – Потом сам посуди: какое положение ты занимаешь здесь? А в Калькутте? Которая, кстати, очень далеко от Дели. И переезд туда отнюдь не безопасен. К тому же долгое отсутствие может стоить тебе должности.
Гаррисон долго молчал, прежде чем ответить:
– Я уже сделал этот шаг, Роксана. Сделал, когда приехал сюда за тобой. Я отказался идти с остальными офицерами в разведку.
Роксана прикусила нижнюю губу и почувствовала, как сильно вдруг забилось ее сердце.
– А как же с долгом чести, Колльер? Мы ведь очень часто об этом говорили! Разве не так?
Гаррисон положил ладони на плечи Роксаны и посмотрел ей в глаза.
– Ты говоришь о долге чести? Честь, как и любовь, для меня самое святое в жизни. И я им никогда не изменю! Поняла? Только не надо плакать!
Колльер смахнул слезу со щеки Роксаны.
– Ты помнишь нашу первую встречу? Уже тогда я понял, что люблю тебя, Роксана!
– Нет, это неправда!
– Правда! А на второй день я знал, что женюсь на тебе. Если, конечно, ты на это согласишься. Что ж, можешь считать меня идиотом.
– И не подумаю! Ведь я твоя жена. И если бы вышла за идиота, то кем была бы сама? А вообще-то...
– Что?
– Я люблю тебя, Колльер.
Гаррисон наклонился и поцеловал Роксану в затылок.
– Я всегда помню об этом, миссис Роксана Гаррисон...
Всю ночь Роксана занималась тем, что из добытых Гаррисоном и Ахмедом продуктов готовила еду в дорогу. Сэра сидела на краешке стула, свесив ноги, и с интересом следила за этим кулинарным процессом. Роксана доходчиво и подробно объяснила сестренке, куда они собираются ехать, попросив при этом не задавать лишних вопросов. Сэра надула губы и замолчала.
Еще до рассвета небольшая группа, прячась за каменной стеной, отделявшей территорию дворца от города, спустилась на дно глубокого высохшего ручья с помощью связанных между собой ружейных ремней. Днем это место простреливалось. Но ночью здесь не видно ни зги. И Гаррисон успокоил Роксану с Сэрой, сказав, что сейчас никому из них ничто не угрожает...
...За несколько часов до бегства Ахмед приготовил коричневую мазь, которой Гаррисон покрыл руки и лицо Роксаны. Запах ее был не из приятных, но зато теперь дочь полковника Шеффилда с наступлением темноты было бы невозможно отличить от индианки.
– Мы пойдем ночью, – сказал жене Колльер, помогая ей облачаться в сари, – а потому у каждого, кто посмотрит на тебя, пусть даже очень внимательно, не возникнет и тени сомнения в том, что перед ним супруга патхана или бенгальца.
Роксана посмотрела на себя в зеркало и с некоторым беспокойством подумала, что если они наткнутся на британский отряд, то подобный маскарад может оказать им плохую услугу. Но другого выхода не было. Перед тем как покинуть дворец, Роксана написала письмо и передала его Ахмеду со словами:
– Если британцы одержат победу, то эта бумага избавит вас от многих неприятностей. В случае же их поражения немедленно уничтожьте ее!
Ахмед кивнул и благодарно поклонился Роксане.
– Спасибо вам, – добавила Роксана, коснувшись его руки, – за то, что спасли жизнь мне, а главное – Сэре. И еще за то, что стали моим другом, от которого я многое узнала об Индии. Этого никогда бы не было, если бы я ограничила свое пребывание в вашей стране только домом своего отца.
– Благодарю вас за эти слова, – снова поклонился Ахмед, затем нагнулся над протянутой рукой Роксаны и поцеловал ее.
Потом он повернулся к Колльеру, и Роксана поняла, что надо оставить мужчин для какого-то приватного разговора. Сделав знак Сэре, она пошла к выходу. Девочка послушно последовала за ней.
У двери их поджидал Смельчак. Роксана и Сэра переглянулись. Пес грустно смотрел на них, видимо, чувствуя, что решается его судьба. Сэра наклонилась и погладила его по шерстке. В это время их нагнал Гаррисон. Роксана и Сэра одновременно посмотрели на него, а затем – на собаку. Гаррисон все понял без слов. И тут же заявил, что Смельчака обязательно надо взять с собой, иначе он погибнет. А чтобы пес не лаял, предложил надеть на него намордник, сквозь который он мог бы просовывать язык.
Теперь предстояло решить еще одну проблему. Она заключалась в том, что беглецам предстояло выйти через то крыло дворца, где располагались покои Ахмеда. А там всегда сновали слуги, которые никак не должны были стать свидетелями бегства европейцев. И вот после долгих раздумий было решено разыграть своего рода театральную сцену, в которой главная роль отводилась опять же Колльеру. Он должен был незаметно спуститься через дверь гостиной в сад и там с помощью пиротехники произвести вполне безопасный, но громкий взрыв. Это на некоторое время отвлекло бы внимание домочадцев и дало бы возможность беглецам проскользнуть через комнаты и воспользоваться черным ходом. Конечно, риск при этом был большой. Но ничего другого ни Колльер, ни Ахмед, ни Роксана придумать не могли.
Итак, Роксана, Сэра и пес Смельчак притаились у дверей комнаты, ожидая, когда в саду прогремит взрыв. Ахмед стоял рядом и казался совершенно спокойным.
– Я уверен, что все будет в порядке, – прошептал он Роксане. – Ручаюсь вам!
Минута проходила за минутой, а взрыва все не было. Роксана бросила на Ахмеда один тревожный взгляд... Другой... Наконец решительно сказала:
– Что-то случилось. Я должна пойти к нему!
– Нет, нет! – запротестовал Ахмед. – Ни в коем случае! Я обещал капитану, что вы будете ждать здесь, даже если он вообще не вернется. В этом случае я выведу вас сам! Надо еще немного подождать.
Роксана послушно кивнула, хотя готова была разрыдаться. Ибо мысль о том, что в эти минуты Колльер, возможно, борется за свою жизнь, была нестерпимой.
– Ахмед!..
Он предостерегающе положил ладонь на руку Роксаны:
– Слушайте! Он уже здесь, в конце холла. Наверное, взрыв произвести не удалось. Надо попытаться проскользнуть так. Идемте! И наклоните головы, чтобы не было видно ваших лиц. Сэра, к тебе это тоже относится. Собаку дайте мне.
Низко опустив головы, Роксана и Сэра последовали вдоль темного коридора за Ахмедом. Неожиданно в сознании Роксаны молнией сверкнули слова, сказанные ей накануне Гаррисоном:
«Ахмед рискует жизнью... Его могут заставить нас выдать...»
– Боже мой! – вырвалось у Роксаны.
Ахмед повернул голову и бросил на нее жесткий, полный решимости взгляд. Роксана положила руку на плечо Сэры. Ахмед же довольно бесцеремонно подтолкнул обеих вперед к затемненной части холла. Роксана споткнулась и чуть было не упала, потянув за собой Сэру. Но чьи-то руки подхватили ее. Она попыталась было сопротивляться, но уже в следующий момент поняла, что руки принадлежали Колльеру, помогшему ей устоять на ногах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37