– А, это, – Холлингтон остановился в нескольких футах от Себастьяна. – Я просто решил, что вы должны заплатить мне за то, что восстановили Женевьеву против меня.
– Моя сестра сделала свой выбор.
– Вы не дали мне жениться на ней.
– Я сказал вам, что не стал бы одобрять ваших отношений с моей сестрой, – Себастьян не сводил взгляда с Холлингтона, а сам просчитывал следующий ход. Скоро придет Эмма. Мать маркиза ушла за покупками вместе с сестрами и тетей Марджори. Они тоже скоро придут. – Я не говорил Женевьеве, что она должна делать.
– Я вам не верю, Эндовер, – глаза Холлингтона сузились. – Женевьева никогда бы не предпочли меня Уэйнрайту.
– Но предпочла же, – Себастьян сжал чашку и руке. – Она сказала мне, что вы холодны, а ваш столько же холодный взгляд иногда пугал ее.
– Лжете, – Холлингтон застыл на месте, пистолет качнулся в его руке. – Вы влили яд в ее мысли. Вы заставили вашу сестру отвернуться от меня. Но теперь вы мне заплатите. Я читал в газете, что завтра у вас свадьба. Завтра счастливый день, не так ли? Вы и мисс Уэйкфилд. Где эта тварь? Я с ней сейчас…
Себастьян выплеснул кофе своему противнику в лицо. Холлингтон ахнул и отпрянул назад, а маркиз тем временем бросился к нему. Но только он хотел схватить противника, как раздался выстрел. Пуля прошла через бок, опалив кожу. Себастьян пошатнулся от резкой боли.
– Черт тебя возьми, – выругался Холлингтон.
Маркиз ухватился рукой за бок, теплая кровь стекала сквозь пальцы. Но уголком глаза он заметил, что Холлингтон поднял на него сжатую в кулак руку. Себастьян тоже поднял руку, чтобы защититься. Рваная рана на боку пылала от боли. Себастьян вдохнул поглубже и ударил своего противника в челюсть. Холлингтон споткнулся и ударился о ручку кресла. Маркиз, шатаясь, подошел к нему. Холлингтон встал кое-как на ноги и схватил кочергу с подставки.
Маркиз попытался защититься от удара. Но тут в воздухе прогремел выстрел. Холлингтон открыл рот, на лице его было удивление. Кочерга выпала из рук. Мартин пошатнулся, взгляд его был устремлен вперед.
– Проклятие, – прошептал Холлингтон. Тут его ноги подкосились, и он упал на пол, зажимая плечо рукой. Глаза его расширились от такого потрясения.
Себастьян посмотрел через плечо. Позади него на расстоянии нескольких футов стояла Эмма, тоненькая струйка дыма вилась над пистолетом, который она держала в руке.
– Я убила его? – спросила она.
– Нет, только ранили. Пуля попала ему в плечо, Себастьян посмотрел на поверженного врага, а затем на перепуганную Эмму.
Через миг она вздрогнула, будто кто-то ткнул ее пальцем в бок.
– Господи, вы же ранены, – ужаснулась Эмма. – А я стою здесь как полная дура.
– Так, царапина. – Себастьян подошел к ней, шатаясь. Его силы слабели с каждым шагом. – Я думаю, что нам надо…
– Себастьян, – Эмма обхватила его руками.
– Да со мной все хорошо. Мне просто надо присесть, – свет мерк в его глазах. Маркиз сел на ковер. – У меня слегка кружится голова, – сказал он.
– Насколько серьезно вы ранены? – спросила Эмма, опустившись перед ним на колени.
– Пуля лишь оцарапала мне бок, – Себастьян посмотрел на человека, лежавшего рядом с ним. Холлингтон зажимал плечо и скулил от боли, будто щенок. – Что с вами, Холлингтон? Вы ранены?
– Врача мне, врача!
– Да он нужен нам обоим, – Себастьян улыбнулся своей невесте, надеясь, что напряжение исчезнет с ее лица. – Пошлите кого-нибудь за врачом, мой ангел.
– Да, конечно, – Эмма дотронулась дрожащей рукой до его руки, которой маркиз зажимал рану в боку. – Может, мне сделать что-то еще, прежде чем посылать за врачом?
Улисс прыгал за дверью, лая так, как будто он только что затравил лису.
– Впустите моего Улисса, – попросил Себастьян, глядя на дверь.
Эмма подбежала к двери и открыла ее. Большая собака бросилась к Себастьяну, а затем начала рычать на того, кто лежал рядом с хозяином.
– Поздно, малыш. Тебе не удастся стать героем в этот раз. Моя невеста спасла меня, – маркиз потрепал его по голове. – Все хорошо, – Эндовер потрепал Улисса по шее. – Я в порядке.
– Я приду сюда сразу после того, как пошлю за врачом, – сказав это, Эмма выбежала из комнаты. Бледно-зеленый муслин ее платья плыл вокруг нее.
Когда Эмма ушла, Эндовер повернулся к Холлингтону и посмотрел на его рану. Затем он сел рядом со своим противником.
– Боюсь, что вы будете жить, – произнес он.
– Эта тварь пыталась убить меня!
– Когда вы услышите о том, что я хотел сделать с вами, посчитаете, что вам повезло и моя невеста спасла вас от более страшной участи, – улыбнулся Себастьян.
– Что же вы можете сделать со мной, Эндовер? – из глаз Холлингтона текли слезы, но он пристально смотрел на маркиза. – Вы воображаете, что сможете отдать меня под суд? Если я попаду туда, то расскажу всем, как я оприходовал вашу будущую жену.
Гнев, такой же сильный, как и пульсирующая боль в боку, охватил Себастьяна. Только самодисциплина, которой маркиз учился много лет, помогла ему выглядеть хладнокровным и говорить спокойно.
– Если бы вы причинили моей невесте вред, тогда вы бы уже не спрашивали, что бы я сделал с вами, Холлингтон. Вы бы очень скоро предстали перед Создателем, и тогда бы вам пришлось объяснять, почему вы сделали это, перед ним, – произнес маркиз.
– Эндовер, я даже пальцем ее не тронул, – ноздри Мартина трепетали. – Но в суде поверят в то, что я сделал это.
– Вы отправитесь туда, где уже будет неважно, что вы скажете или сделаете, – Эндовер наклонился к своему противнику, губы его изогнулись в улыбке. – Когда узнаете, что я хочу с вами сделать, то пожалеете о том, что мисс Уэйкфилд не убила вас.
Эмма сидела в кресле рядом с постелью, на которой лежал Себастьян, и смотрела, как он попивал принесенный ею шоколад.
– Холлингтон сделал это из чувства мести? – спросила Эмма.
– Он считал, что моя сестра отказалась выйти за него замуж из-за меня.
– Месть. Бесполезное чувство. Преступление, совершенное ею против будущего мужа, давило на мисс Уэйкфилд словно камень, который можно было бы установить на ее могиле, если Себастьян оставит ее. – Конечно, вы выше того, чтобы мстить человеку, задевшему вашу гордость. Особенно если он совершил это непреднамеренно. Только трус набрасывается на того, кто совершил ошибку.
– Ты думаешь, что я был слишком жесток по отношению к Холлингтону? – Себастьян поднял темные брови, удивленно смотря на невесту.
– Нет, этого человека надо повесить за то, что он делал с купленными у Рэдберна женщинами, – Эмма не могла не содрогнуться от мысли о том, что она едва не стала его жертвой. – Я могу лишь надеяться на то, что в Новом Южном Уэльсе к Холлингтону отнесутся по-доброму.
– Я знаком с человеком, который решит, как наказать этого мерзавца. После того как этот человек прочтет мое письмо, наш похититель получит по заслугам, – маркиз повернулся и схватился за одну из подушек, нагроможденных под ним.
– Так лучше? – Эмма быстро поправила подушку, ее пальцы скользнули по мягкому белому шелку, нагретому телом ее возлюбленного.
– Да, – подмигнул ей Себастьян. – Милая Эмма, не надо обращаться со мною так, как будто я калека. Это всего лишь царапинка. Если бы моя матушка не перепугалась, то я бы сейчас обедал со всеми вместо того, чтобы есть в постели, как беспомощный старик.
– Ваша матушка настаивает на том, чтобы вы хорошенько отдохнули. Я считаю, что если вы не будете осторожны, то тяжело заболеете.
Себастьян взял ее за руку и прижался губами к нежной коже запястья. Нежное прикосновение его горячих губ снова зажгло в Эмме огонь желания. Она не заметила, как тихий вздох вырвался из ее груди.
Эмма попросила Себастьяна соблюдать приличия после того, как приняла его предложение. Мисс Уэйкфилд не хотела рисковать. Ей не хотелось, чтобы тетушка, миссис Эндовер или одна из ее двоюродных сестер увидели, как Себастьян тайно покидал ее спальню ночью.
– Вам следует выкинуть эти мысли из головы, – Эмма выдернула руку.
– Какие такие мысли, дорогая? – маркиз посмотрел на нее невинными глазами.
– Прекратите разыгрывать невинность. Это вам не идет. Вы выглядите слишком искушенным в этих делах. Я не собираюсь рисковать вашим здоровьем. Даже если бы я хотела попробовать, кто-нибудь зашел бы обязательно: ведь надо посмотреть, как вы, милорд, поживаете. Представляете, что бы он увидел?
– Да это просто царапина. А если мы запрем дверь, то никто не войдет, – Себастьян погладил свою невесту по колену.
– А я не стану объяснять тетушке, почему дверь в спальню заперта. – Эмма шлепнула его по руке. – Вам надо отдохнуть.
– Но любимая, я… – гримаса боли появилась на лице маркиза, когда он попробовал дотянуться до…
– Ну вот, видите, – Эмма встала и отошла подальше от постели, чтобы Себастьян не смог уговорить ее. – Я не дам вам безобразничать, Себастьян. Не сегодня. Вам нужно отдохнуть.
– Хорошо, – маркиз откинулся на подушки. – Но если ты считаешь, что я позволю царапине испортить завтрашнюю ночь, то глубоко ошибаешься. Я не собираюсь пропускать первую брачную ночь.
Завтра их свадьба. Себастьян заслужил то, чтобы узнать правду, пока они не произнесли брачные обеты. Конечно, если бы маркиз узнал о том, чем занималась его невеста, то отказался бы произносить их. Он бы отвернулся от Эммы, и она не смогла бы доказать, как сильно она его любит.
– Милая, что-то не так?
Эмма посмотрела в прекрасные темные глаза Себастьяна. В его взгляде была такая теплота, такая любовь! Что же увидит она, когда скажет правду?
– Мне надо кое-что тебе сказать, – произнесла она.
Глава 23
– У меня голова кругом идет, – Марджори провела рукой по растущему рядом со скамьей кусту в форме кролика. Куст бирючины качался при каждом движении ее руки. – Эмма, малышка, ты теперь маркиза Эндовер. Просто как сказка, ставшая былью.
Эмма села на скамью рядом с тетей. Она смотрела на широкую каменную веранду, растянувшуюся позади большого особняка. Сегодня днем Эмма Уэйкфилд сочеталась браком с Себастьяном Джорджем Жаном Люком Сен-Клером, маркизом Эндовером, графом Шеффилдом, бароном Степлхерстом. Из-за похищения Шарлотты свадьба была скромной: на ней присутствовали лишь члены семьи жениха и невесты и несколько близких друзей маркиза. Но Эмма все еще была как во сне. Она сидела, положив сжатые руки на колени.
– Если бы все было по-другому, то это было бы похоже на сказку, – тихо сказала она.
– Я знаю, милая. Я тоже думаю о ней не переставая, – Марджори погладила руки Эммы. – Я уверена, что Шарлотте тоже бы хотелось, чтобы ты насладилась этим днем, а потом хранила воспоминания о нем, как драгоценное сокровище О, если бы она могла разделить это счастье с тобой!
Эмма поглядела на свои крепко сжатые руки. Она презирала себя за эгоистичность. Ее тревога имела мало общего с тревогой за судьбу Шарлотты. Эмму больше беспокоила собственная глупость.
– Эндовер найдет ее. Если другие не могут, то он сможет, – пообещала она.
– Я знаю, что найдет. Я верю в него.
– Себастьян очень способный человек. И невероятно смелый. Я не знала более порядочного человека, чем он.
– И очень щедрый. Этот дом привел девушек в изумление. Эндовер хочет, чтобы мы жили здесь как члены его семьи. Бог услышал мои молитвы, – Марджори прикоснулась кружевным платочком к глазам. – Я поняла, что маркиз добрый человек, как только увидела его.
– Он самый замечательный человек, которого я когда-либо встречала, – Эмма чувствовала стеснение в груди. Все из-за чувства вины, смешанного с любовью – Он герой во всех смыслах. А когда я думаю о том, сколько бед я причинила ему, то мне хочется кричать.
– Я думаю, что он простил тебя за то, что ты посадила его в подвал, – тетя Марджори погладила племянницу по руке.
– Да он уже простил меня за это хулиганство, но на мне лежит более тяжкое преступление, – сказала она.
– Что такое, милая?
Эмма оглянулась, чтобы удостовериться, что рядом никого нет и никто не услышит. Кусты в этой части сада были не выше пяти футов. За зелеными фигурками кроликов, черепах и прочих создании, сделанными из обрезанных особым образом кустов, протянулись клумбы с многолетниками. Никого не было видно, за исключением нескольких человек, стоявших на веранде и наслаждающихся гостеприимством Эндовера. Тем не менее Эмма наклонилась к тете и прошептала ей:
– Я не сказала маркизу правду о себе.
– Ты имеешь в виду книги? – тетя Марджори широко раскрыла глаза.
– Я собиралась рассказать про них прошлым вечером. Да смелости не нашлось. А теперь Себастьян будет думать, что я скрыла этот факт от него потому, что боялась, что он на мне не женится. А это правда. Я боялась, что если скажу ему правду, то он так разозлится, что не станет слушать объяснений, – покачала головой Эмма.
– Милая, ты видишь все в черном свете.
– Себастьян ненавидит Э.-У. Остин. И за дело. Роман «Герцог-негодяй» доставил немало неприятностей ему и его семье. Рэдберн оставил пуговицу в спальне Шарлотты, начитавшись этого романа. Я боюсь, что Эндовер возненавидит меня, когда я скажу ему о том, что я ответственна за те невзгоды, что выпали на его долю.
– Милая моя деточка, – тетя Марджори вертела кайму шали в руках. – Я понимаю, как ужасно огорчится твой муж, когда обнаружит, что женился на Э.-У. Остин.
– Ты хочешь меня этим успокоить? – Эмма взглянула на тетю.
– Да, конечно, – Марджори рассматривала кайму шали. – А теперь дай мне сказать следующее: Себастьян очень любит тебя. Когда он на тебя смотрит, то все становится ясным.
– Он восхищается моей честностью, – сказала она. Что же он скажет, когда узнает, что я предала его?
– Боже, дело-то запутанное. Я думаю, что он прогонит нас из дому, если решит добиться признания брака недействительным.
– Если ты пытаешься успокоить меня, то у тебя ничего не выйдет, – простонала Эмма.
– Сомневаюсь, что маркизу нужен скандал с разводом. Да и получить его нелегко, – тетя Марджори надула губы. – Если только он не захочет доказать, что ты сумасшедшая, а судя по всему тому, что случилось, Себастьяну вполне это удастся. И, конечно, он выгонит нас из своего дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33