— Лео, Арис, сюда, — позвала Адриана, щелкнув пальцами. Волкодавы, виляя хвостами, немедленно подбежали к ней и, получив свою порцию ласк, покорно улеглись на ковер у ног хозяйки.Пандора злобно уставилась на женщину, сообразив, что та могла отозвать псов так же легко, как и Колтон. Но Адриана ответила чуть насмешливым взглядом, прежде чем обернуться к мужу. Тот все еще не мог опомниться. Куда девались его обычная сообразительность и быстрая реакция? Вероятно, он все еще пытался понять, каким образом актриса восстала из мертвых.Пандора, заметив, что своей трусостью поставила себя в неловкое положение, гордо тряхнула головой.— Как, Колтон, разве ты не рад меня видеть?— Не особенно. Я думал, тебя нет в живых, — сухо ответил он.— Да, я уже думала, что умру, но, к счастью, это оказалось не так. И теперь я пришла занять свое законное место.— Черта с два! — рявкнул Колтон. — У меня только одна жена, та, что сидит на этом диване!Пандора на секунду сжалась от страха, когда Колтон выступил вперед с таким видом, словно готов перевернуть небо и землю за ту, кого считал своей единственной любовью и супругой. Ярость, с которой он бросился на защиту Адрианы, была для нее хуже пощечины. Однако Пандора не вышла из себя, как рассчитывал Колтон. Вместо этого она с достоинством объяснила:— По закону я твоя жена. И никакие слова и действия не могут этого изменить.— Но я разрешил преподобному Гудфеллоу обвенчать нас только для того, чтобы дать Женевьеве свою фамилию!— Женевьеве?— Ребенку, которого ты родила. Впрочем, весьма сомневаюсь, что он мой. Похоже, ты обманула меня для каких-то своих целей, и я обязательно узнаю, в чем дело. Скорее всего корысть.— Корысть? Это еще что такое?— Деньги, золото — выгода, одним словом.— О, Колтон, как ты можешь считать, что я так низко пала! Женевьева наша дочь, и, как ее мать, я всего лишь хочу быть с ней… и с тобой.Колтон задумчиво нахмурился и поднял глаза к потолку.— Сколько времени прошло с твоей предполагаемой кончины? Полгода? Семь месяцев? И за все это время ты ни разу не вспомнила о ребенке. Уверен, однако, что ты развлекалась, кутила и ни в чем себе не отказывала. Так почему же явилась сейчас? Деньги кончились? Или любовник бросил тебя ради новой игрушки?Заметив, как сверкнули ее глаза, Колтон решил, что последнее предположение наиболее верно.— Значит, так оно и есть? Очередной богатый обожатель тебя бросил, и ты решила выжать из меня все что возможно?— Но я хотела видеть Женевьеву, Колтон! Она моя дочь… как, впрочем, и твоя.— Неужели? — саркастически бросил Колтон.— Разумеется. Как ты мог забыть о вашей фамильной родинке! Прикажи Элис принести девочку, и я освежу твою память! Родимое пятно — неоспоримое доказательство принадлежности к твоему роду!Адриана уже собиралась объяснить, что Элис здесь больше не служит, но Колтон едва заметно покачал головой, словно прося помолчать. Поэтому она поплотнее сжала губы.— Я попрошу горничную принести ребенка, — коротко ответил он.— Женевьева? — усмехнулась Пандора. — Что это за имя? Только не говори, что это придумала она, иначе придется срочно найти другое, более подходящее, как только я выгоню из дома маленькую шлюшку, пытающуюся занять мое место!Адриана сжала лежавшие на коленях руки, чтобы удержаться от достойного ответа на оскорбление.— Так девочку назвала ее светлость, вдовствующая маркиза.— Мать Колтона, хотите сказать, — ликующе рассмеялась Пандора. — Как ни ненавижу я титулы, все же приятно будет слышать что мои так называемые друзья обращаются ко мне ваша светлость, маркиза Рэндвулф. Скоро они будут лизать мои башмаки и предлагать роли, которые прежде давали всякому отребью.— Думаю, у моего мужа на уме нечто совсем другое, — спокойно откликнулась Адриана. — Во всяком случае, я пока не рассчитывала бы на поклонение ваших друзей.— Что бы там Колтон ни выделывал, — фыркнула Пандора, — ему не отвертеться. Да знаете ли вы, что у меня есть доказательство? Документ, им подписанный, подтвердит наш брак.Адриана молчала, не зная, что теперь последует. Волны слабости и тошноты захлестывали ее. В глазах было темно. Казалось, из жизни только что ушли радость и смысл. Даже мысли о ребенке, тревожно ворочавшемся в чреве, не утешали ее.— Жени меняют пеленки, — известил вернувшийся Колтон. — Сейчас ее принесут.— Мы должны серьезно поговорить о нашем ребенке и нашем браке, — заявила Пандора, выступив ему навстречу с протянутой рукой, словно взывала к лучшим его чувствам.Даже если бы в этот миг у ног Колтона ударила молния, он и то не среагировал бы быстрее. Отскочив, он проворно переступил через собак, охранявших Адриану, после чего уселся на диван рядом с молодой женой, сжал ее пальцы и прислонил их сомкнутые руки к ее округлому животу. Его дерзкая фамильярность вряд ли была бы уместна в обществе посторонних, но в присутствии этой гостьи казалась вполне правомерной.От Пандоры не ускользнул смысл его жеста. Колтон сделал выбор: никто другой ему не нужен.Пандора задыхалась от раздражения. Эта девчонка постоянно ставит ее на место! А от сознания того, что последний любовник бесцеремонно указал ей на дверь, на душе становилось еще горше.— Женевьева похожа на меня? — выдавила она, пытаясь отвлечь внимание Колтона.— Не особенно, — отрезал тот.— Значит, на тебя?— Ни малейшего сходства.— Но на кого-то она похожа?!— Пока что ничего такого не замечал. Женевьева — изящная, миниатюрная, голубоглазая и темноволосая. Это единственная наша общая черта.— То есть что ты имеешь в виду под словом «миниатюрная»? Разве и я не такова?!— А тебе вообще известно значение этого слова? — язвительно усмехнулся Колтон.— Еще бы! Возьми хотя бы ее! — воскликнула Пандора, показывая на Адриану. — Да ведь она на полголовы выше меня.— И, осмелюсь сказать, даже будучи беременной, весит на два-три стоуна меньше. Вот ее красоту можно назвать изящной и даже хрупкой. И характер у нее под стать красоте — нежный, добрый и чуткий. О тебе я никогда не мог этого сказать.Глаза актрисы зажглись яростью. Она всегда считала себя непревзойденной красавицей, и неблагоприятное сравнение с соперницей окончательно ее взбесило, особенно еще и потому, что та была лет на шесть моложе.— Ты говоришь это только потому, что сердит на меня.— Верь чему хочешь, — улыбнулся Колтон. — Я ничего больше не скажу.Но тут открылась дверь, и Блайт внесла Женевьеву, отдала Адриане и, сделав реверанс, удалилась. Малышка радостно заворковала, узнав сидевшего рядом мужчину. Колтон взял у жены младенца и, покачивая, поднес актрисе.— Это Женевьева Ариелла Уиндем, — объявил он гостье. — Как видишь, Жени ни на кого не похожа. Настолько, что я серьезно сомневаюсь, действительно ли она твоя. Светлая кожа, маленький ротик…— Конечно, она моя дочь, — настаивала Пандора. — Я едва не умерла, рожая ее, и теперь хочу получить ребенка и мужа. Это мое законное право. Кроме того, позволь напомнить о родимом пятне, фамильном знаке твоих предков…Она вдруг выхватила у Колтона ребенка, так грубо, что тот огласил комнату негодующим воплем. Всполошившаяся Адриана бросилась к актрисе, но та проворно отвернулась и подняла плечо, помешав ей взять девочку.— Жени не любит незнакомых людей, — умоляюще пробормотала Адриана.— Она моя дочь! — прошипела Пандора.— Пожалуйста, отдайте ее мне! Если хотите видеть ее попку, я сама разверну.Пронзительный вопль ужаса заставил актрису брезгливо поморщиться. Сунув девочку в руке сопернице, она презрительно бросила:— Берите! Берите это крикливое отродье! Только покажите Колтону родимое пятно!Адриана прижала к себе вопящего младенца, нежно погладила по спинке и тихо замурлыкала песенку. Рыдания постепенно унялись, и Женевьева снова загулькала что-то на своем детском языке.— Ну! — процедила Пандора, видя, что никто не думает выполнять ее требования. — Вы покажете это пятно или нет?Адриана, намеренно игнорируя грубиянку, продолжала играть с девочкой, щекоча ее подбородок и напевая все громче. Скоро Жени уже весело визжала, хлопая крошечными ладошками.— Если вы не сделаете, как я просила, — набросилась на Адриану окончательно потерявшая терпение Пандора, — я сама ее разверну!Она угрожающе шагнула к Адриане, но перед ней мгновенно появились волкодавы с ощеренными клыками. Грозное рычание свидетельствовало о серьезности их намерении, и актриса в страхе отшатнулась, прижав руку к горлу.— Похоже, ты ошиблась, Пандора, — усмехнулся Колтон.— Неужели ты так жесток, что собираешься разлучить меня с дочерью? — картинно всхлипнула она.Колтон медленно покачал головой, забавляясь ее выходками.— Жаль, что ты так и не научилась правдоподобно плакать на сцене. Может, и убедила бы меня в своей искренности. Дело в том, что даже если ты и мать Женевьевы, она тебя не признает, а я больше не желаю, чтобы ты ее пугала.Пандора сообразила, что возражать бесполезно. Отставного полковника не тронешь ни притворными слезами, ни жалобным нытьем. Ее замысел потерпел крах. Остается отступить с достоинством.— Хорошо, — пробормотала она, кивнув.Адриана, не собираясь ублажать незваную гостью, тянула время. Когда же наконец сняла пеленку, к невероятному изумлению актрисы и Колтона, оказалось, что от родимого пятна остался лишь слабый след: нечто бесформенное, совершенно не напоминавшее чайку в полете.— Немедленно позовите Элис! — яростно завопила Пандора. — Я хочу знать, чем вы пользовались, чтобы избавиться от родимого пятна! Очередной подлый трюк! Наверное, чем-то замазали, потому что, когда девочка родилась, оно было! Элис, вероятно, знает, как стереть краску!— Элис давно прогнали, — торжествующе объявил Колтон, — и наняли новую кормилицу, к которой девочка искренне привязалась.— Да это отродье привяжется ко всякой, у кого в сиськах молоко, — отрезала актриса.— Честно говоря, Жени не слишком любила Элис, хотя таких огромных грудей, как у нее, я в жизни не видел. Но при ней девочка голодала.— Элис просто избаловала девчонку, вот она и капризничала.— Жени не капризничала, но очень ослабела. Едва двигалась. Непонятно, где ты ухитрилась найти такое грубое, грязное создание, как Элис!— Я уже говорила. Она убирала театр, где я тогда работала.— В таком случае я возьму на себя труд навестить ее там, чтобы узнать, каким снадобьем она намазала попку Жени. За те два-три месяца, что Элис здесь не было, пятно совсем поблекло.Глаза Пандоры панически забегали.— Сомневаюсь, что Элис вернулась в театр, — промямлила она. — Скорее всего ты вообще не сможешь ее найти.— Значит, поеду в Оксфорд, поищу преподобного Гудфеллоу. Там у меня много друзей, кто-то наверняка знает, где его церковь.— Добрый отец успел куда-то перебраться, — перебила Пандора, неопределенно махнув рукой. — Возможно, в Ирландию. Больше я ничего не знаю.— Как раз вовремя! Он сделал мне огромное одолжение! — язвительно усмехнулся Колтон. Актриса несколько растерялась.— Ты это о чем?— Значит, он не сможет служить свидетелем нашей свадьбы.— Да, но осталась брачная лицензия с твоей подписью!— И ты можешь ее предъявить? А ведь придется, если хочешь обратиться в суд. У тебя обязательно потребуют доказательств.— Нет, сейчас у меня ее нет, но я знаю, где она лежит.— И где же?— Ну…Пандора рассеянно прикусила губу.— Не помню точно, куда я ее положила… нужно поискать в одном из сундуков, которые я оставила у подруги.— Преподобный Гудфеллоу пообещал забрать ее с собой и оставить в оксфордской церкви. Как только я разыщу эту самую церковь, попрошу архиепископа определить законность лицензии на случай подделки. Он наверняка согласится сделать это для меня, учитывая, что сам подписал лицензию, разрешающую мне жениться на Адриане.— Твои знатные и могущественные друзья не смогут разорвать наш брак! — ехидно заверила Пандора. — Придется смириться с тем, что мы женаты по закону! И документ это докажет!— Что же, если тебе все равно, Пандора, — учтиво заметил Колтон, — я тоже поступлю, как считаю нужным. Припоминаю историю, рассказанную тобой несколько лет назад. О брате, который так искусно подделывал документы, что смог выдавать себя за выпускника Оксфорда. Придется получше разобраться в этом деле, особенно потому, что никто не может сказать мне, кто такой преподобный Гудфеллоу и где находится его церковь.Глаза Пандоры злобно блеснули.— Если ты посмеешь упомянуть о своей женитьбе при посторонних, твое имя будет опозорено, а эту женщину сочтут шлюхой! Надеюсь, ты представляешь, какой позор ее ожидает, если окружающие проведают, что она носит незаконного ребенка! Кроме того, все оксфордские священники сейчас заняты возвращающимися с войны солдатами, у которых нет ни еды, ни работы.— Слишком заняты, чтобы принять достойное пожертвование, которое поможет тем же солдатам? Вряд ли церковь мне откажет. А вот если окажется, что преподобного Гудфеллоу не существует, тогда мое расследование приведет к аресту твоего брата, а следовательно, и твоему тоже.Пандора заломила руки и принялась метаться по комнате. Ей нельзя было забывать, что этот человек чертовски настойчив, когда речь идет о необходимости докопаться до правды. Еще во время войны он добился, чтобы люди, продававшие вооружение и боеприпасы французам, были повешены за предательство. Тогда ее брат едва сумел сбежать, не успев захватить даже добытые неправедным путем деньги. После этого он зарекся обманывать Колтона, однако искушение не только отомстить, но и попользоваться богатствами маркиза оказалось слишком велико.— О, не стоит так хлопотать, Колтон, — засмеялась Пандора, поздравляя себя с талантливой игрой. — Если хочешь, чтобы я молчала, стоит только проявить щедрость ко мне, а не к солдатам…Колтон молча кивнул. Этого он и ожидал.— В какой форме?— Ну… скажем, значительная сумма, на которую я смогу безбедно прожить до конца дней моих.— То есть вымогательство.— Ну что ты, Колтон? Я прошу всего лишь сочувствия, притом что придется уступить законное место маркизы, титул и… — она широким жестом обвела комнату, — все это.— Ничего не выйдет, Пандора, — решительно ответил Колтон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54