— Не беспокойтесь, милорд, — ласково попросила она. — Мама понимает, что вы оправляетесь от тяжелой раны и не можете встретить нас безупречными манерами.— Я сама говорила это его светлости, но он не послушался. — Мэри-Маргарет поднялась с дивана, откладывая карты.Эндрю бросился к Шимейн. Когда на кухне появились Бесс и Нола, малышу осталось искать утешения только в обществе миссис Макги, давно знакомой ему, но теперь он вновь вздохнул с облегчением. Шимейн познакомила взрослых, а затем представила мальчика своим родителям.— Это мой сын, Эндрю, — с гордостью объявила она, обнимая малыша. — Ему два года, он умеет считать до десяти и даже писать свое имя.— Какой милый малыш! — восхищенно воскликнула Камилла. — И такой умница!— Меня учит мама Шимейн, — с робкой обезоруживающей улыбкой признался Эндрю.— Эндрю, это мои родители.Мальчик изумленно взглянул на Шимейн:— Твои мама и папа?Она ответила сияющей улыбкой:— Да, они приехали издалека, из Англии, чтобы повидаться с нами.— И с моим папой?Шимейн утвердительно кивнула.— Правда, они узнали о твоем папе только вчера, но сегодня уже приехали к нему в гости.— А это мой дедушка! — гордо заявил Эндрю, указывая пальцем в сторону Уильяма.Граф Торнхедж улыбнулся супругам О'Хирн.— Для виста нужно четверо игроков. Может быть, вы согласны присоединиться к нам?— Папа часто мошенничает в игре, — предупредила его Шимейн с лукавой улыбкой.— А твоя мать, детка, несмотря на свой ангельский вид, без конца обыгрывала меня! — фыркнул Шеймас.Камилла любовно потрепала мужа по руке.— Только потому, что ты поддавался мне, дорогой.— Как бы не так! — возмутился Шеймас. Повернувшись к Уильяму, он указал на свою жену. — По правде говоря, милорд, это она иной раз поддается мне.Уильям усмехнулся и тут же поморщился, вспомнив о заживающей ране. Слегка дрогнувшим от боли голосом он спросил:— Значит, вы согласны сыграть вчетвером?— Сначала я схожу в спальню Шимейн, а потом буду рада присоединиться к вам и вашей очаровательной компаньонке, — любезно пообещала Камилла.Из кухни вышла Бесс с блюдом сдобных лепешек. Она нарезала лепешки небольшими кусочками.— Попробуйте-ка, мэм, — предложила она Камилле. Камилла озадаченно приподняла бровь.— Зачем, Бесс? Я не раз пробовала твои лепешки. Может, эти не такие?— Верно, мэм. Их испекла ваша дочь.— Вот как? — Камилла заколебалась. Она знала наперечет все слабости дочери, и сейчас не хотела омрачать ее настроение, подозревая, что не только огорчит дочь, но и расстроится сама.— Вы только попробуйте, — настаивала Бесс.Камилла осторожно выбрала кусочек поменьше и положила его в рот. Выражение на ее лице мгновенно изменилось: сдержанность уступила место радости.— Как вкусно!Бесс усердно кивнула:— Вот видите, мэм — мы научили нашу девочку готовить!Уильям с трудом сдерживал желание расхохотаться. Он повернулся к Шимейн:— Похоже, дорогая, в ваших способностях сомневались.— Поверьте, милорд, их сомнения были оправданны, — весело объяснила Шимейн.— Ручаюсь, теперь их оправдывать нечем, — вмешалась Мэри-Маргарет. — Его светлость и я сегодня как раз гадали, умеет ли Бесс готовить так же хорошо, как Шимейн Торнтон.— Пожалуй, мне с ней не сравниться, — во всеуслышание объявила Бесс и добродушно пожала пухлыми плечами. — Видно, обучая Шимейн, я превзошла саму себя!— Да, это ваша заслуга, Бесс, — дружески подтвердил Уильям. — Ваши старания скрасили жизнь всем нам.— Спасибо, ваша светлость. — Бесс поклонилась и с довольной улыбкой удалилась на кухню.Шимейн вышла следом за Бесс и сообщила о скором прибытии гостей. Бесс заверила ее, что без труда приготовит обед; правда, он будет не самым изысканным, предупредила кухарка, зато обильным и сытным. Большего Шимейн не могла ожидать.— Я знала, что ты справишься, Бесс, но муж посоветовал мне прежде спросить, выполнима ли такая задача. — Она ласково обняла кухарку.Бесс усмехнулась:— Поблагодарите вашего супруга за заботу. — Придвинувшись ближе, она прошептала: — По мне, так он прямо как настоящий джентльмен.— Он и есть джентльмен, — подтвердила Шимейн.Шимейн показала Эриху и Тому, куда поставить стол, а когда вернулась в гостиную, Камилла поманила ее в спальню, указывая на два привезенных сундука, стоящих в ногах кровати.— Давай посмотрим, что уложила туда Нола.— Не могу дождаться! — Шимейн подхватила мать под руку и увлекла ее за собой в спальню.Вскоре она уже вынимала из сундука и встряхивала бледно-голубое платье из парчи с цветочным рисунком, квадратным вырезом и рукавами длиной в три четверти. Нола тщательно отутюжила платье, и Шимейн надела его. Одежда облегала ее тело привычно и удобно, как объятия давнего друга. Камилла затянула шнуровку на лифе, поправила узкую бархотку со сверкающей подвеской на шее и велела Ноле как следует причесать госпожу. Горничная со слезами радости принялась расчесывать и укладывать пышные волосы Шимейн. Совсем недавно Нола горестно оплакивала молодую хозяйку, считая ее мертвой, и возрадовалась, когда поиски супругов О'Хирн увенчались удачей. Нола рассудила, что по такому случаю следует уложить волосы Шимейн на макушке, выпустив над ушами по три длинных локона.Достав из сундука зеркало, Нола протянула его молодой госпоже. Камилла одобрительно оглядела прическу и улыбнулась, благодаря судьбу за то, что ей удалось разыскать дочь.— О, Нола, я вновь чувствую себя такой, как прежде! — воскликнула Шимейн. — Спасибо тебе!— Как вы похорошели, мэм! — отозвалась Нола, крепко обнимая хозяйку.— Ты выглядишь прелестно, как всегда, — вмешалась Камилла, смаргивая слезы с ресниц и оглядывая дочь. — Подожди, когда тебя увидит Морис…Шимейн помрачнела и умоляюще посмотрела на мать:— Мама, мой муж не Морис, а Гейдж. Пожалуйста, не забывай об этом.— Ты считаешь, Гейдж способен дать тебе то же, что и Морис?Шимейн уловила, как дрогнул голос матери, и различила на ее лице боль и волнение. Но несмотря на сочувствие к Камилле, Шимейн не собиралась расставаться с Гейджем в обмен на изысканные наряды или обещания богатства.— Мама, я люблю своего мужа, и никакой другой мне не нужен.— Но люди говорят, он убил свою первую жену…— Да, я видела тех, кто пытается очернить Гейджа. Если бы ты встретилась с ними, мама, ты поняла бы, что эти гнусные слухи они распускают в корыстных целях. Например, Роксанна Корбин — старая дева, которая влюбилась в Гейджа девять лет назад, когда он прибыл в Виргинию. Однако Гейдж женился на Виктории, и Роксанна не могла стерпеть такой обиды. Кто знает, может, она сама убила Викторию? Ведь именно она нашла ее труп. После того как мы с Гейджем поженились, Роксанна явилась сюда в самый неподходящий момент и поклялась всем рассказать, что Гейдж убил Викторию. Она злобная и мстительная женщина — не сумев заполучить Гейджа, решила уничтожить его. Неужели ты будешь прислушиваться к ее словам? Скажи, ты стала бы сомневаться в папе, если какой-нибудь завистливый человек сказал, что папа — вор?— Конечно, нет, Шимейн, но…— Никаких «но»! — Шимейн подняла ладонь, прерывая доводы матери. — Я больше не позволю клеветать на моего мужа! А если ты привезла мне эти вещи в надежде уговорить меня расстаться с Гейджем, тогда забери их обратно. Без них я смогу обойтись. Но запомни, мама: у меня не будет другого мужа, кроме Гейджа!Камилла прижала дрожащую ладонь к виску, стараясь не поддаться отчаянию, охватившему ее сердце.— Но как я могу оставить тебя здесь, с ним, зная, что тебе грозит опасность… что он может убить и тебя?— Мама, не надо! — умоляюще воскликнула Шимейн. — Не беспокойся обо мне!— Я ничего не могу поделать, Шимейн, — простонала Камилла. — Ты — наше единственное дитя… наша маленькая девочка. Мы не вынесем, если с тобой что-нибудь случится! Ведь ты еще так молода, ты совсем не знаешь мужчин! Гейдж гораздо старше…— Он всего двумя годами старше Мориса, — возразила Шимейн. — Неужели два года для тебя так много значат?Камилла пыталась найти достойное оправдание.— Гейдж выглядит намного старше.— Возможно, потому что жизнь не баловала его. Всего ему пришлось добиваться тяжелым трудом — как папе.— Твой отец был моложе, когда мы поженились.— Давай прекратим этот спор, — предложила Шимейн. Ее мать хотела что-то возразить, но Шимейн решительно покачала головой. — Выйду показать Гейджу платье. Надеюсь, к тому времени, как я вернусь, ты примиришься с моим браком и больше не будешь пытаться разрушить его. Скоро у тебя появится внук, мама, и я хочу, чтобы ты ждала этого события с таким же нетерпением, как и я. Пожалуйста, не трать время зря, объясняя, как не доверяешь моему мужу и ненавидишь его, — этим ты ничего не добьешься, только поссоришься со мной.Камилла печально покачала головой и вытерла нос тонким платочком.— Я не питаю ненависти к Гейджу, Шимейн. По правде говоря, если бы убедилась, что его обвиняют несправедливо, я порадовалась бы твоей любви.— Тогда я буду молиться о том, чтобы счастливый случай помог нам, — мягко произнесла Шимейн, — я не могу видеть твоих слез.Нежно поцеловав мать, Шимейн вышла, прикрыв за собой дверь спальни. Уильям первым заметил ее новое платье и изысканную прическу и рассыпался в комплиментах, достойных придворного кавалера.— Я готов поклясться, что сегодня солнце взошло второй раз и наполнило сиянием комнату, так ее освещает ваша бесподобная красота!— Вы воплощение галантности, милорд, — с милой улыбкой ответила Шимейн, опускаясь в реверансе.У двери Шимейн оглянулась на Эндрю, который сидел на коленях у деда, глядя на нее как зачарованный.— Я иду к папе, Энди. Хочешь со мной?— Я к папе! — сообщил мальчик Уильяму и сполз на пол. Взяв малыша за руку, Шимейн заметила встревоженный взгляд своего отца и улыбнулась ему.Когда она поднялась на палубу корабля, Гейдж и Морис разом замолчали и потрясенно уставились на нее, но едва муж обнял ее и привлек к себе, Морис чуть не заскрежетал зубами от невыносимых мук ревности. Бежать куда глаза глядят, лишь бы не видеть влюбленную пару! За день он успел насмотреться супружеских нежностей. Стиснув кулаки и выпрямив спину, он спустился с палубы и, не оглядываясь, зашагал прочь от корабля.В отсутствие дочери Шеймас поспешил в спальню и нашел жену плачущей.— Ты поговорила с ней? — обеспокоенно спросил он.— Да, но все напрасно, Шеймас. Шимейн твердо решила остаться с Гейджем. Говорит, что любит его и никто другой ей не нужен.— Черт бы побрал ее ирландское упрямство!— Шеймас, как тебе не стыдно! Ведь она наша дочь!— Жаль, упрямство она унаследовала от меня!— Пожалуй, она права, — грустно признала Камилла. — Какое право, мы имеем обвинять человека, почти ничего о нем не зная? Шимейн клянется, что гнусные слухи распускают завистники и сплетники — старая дева, мечтавшая стать женой Гейджа…— Посмотрим, сможет ли Морис нам помочь, — пробормотал Шеймас, не слушая жену. — Пусть попробует уговорить ее вернуться с нами. Некогда она уверяла, что любит его, а он до сих пор без ума от нее.— Вряд ли Шимейн согласится вернуться домой без мужа, Шеймас. А если мы увезем ее силой, она возненавидит нас.— Неужели мы потеряли ее?— Этого я и опасаюсь. Мы потеряли нашу маленькую девочку. Она стала женщиной и впредь намерена жить своим умом. Глава 22 — Едут! — выпалил Фланнери вскоре после того, как Джиллиан увел Эндрю в лес выслеживать мелких зверьков. Гейдж и Шимейн подошли к борту корабля и, посмотрев в ту сторону, куда указывал узловатый палец плотника, увидели приближающуюся к причалу большую лодку. Высокий мужчина в треуголке выпрыгнул на причал и привязал лодку, пока его спутник укладывал на дно весла.Первый джентльмен повел двух юных дам к стапелю, следом спешил второй под руку с еще одной дамой. Заметив Шимейн, мужчины галантным жестом сняли треуголки.Ростом они не уступали Гейджу. Густые, жесткие даже на вид темно-пепельные волосы старшего были заплетены в косицу над высоким твердым воротником. На обветренном угловатом лице выделялись карие глаза, вокруг рта разбегались лучики насмешливых морщинок.— Капитан Торнтон, — произнес Фланнери, обращаясь к Гейджу, — это капитан Бошан…— Натаниэль Бошан, — гость протянул Гейджу руку, — или просто Натан.Гейдж ответил ему фразой, которая давно стала привычной для всех, кто знал его:— Зовите меня Гейджем.Натаниэль представил своих спутниц.— Мои сестры-близнецы, Габриел и Гарленд, — а затем обнял за плечи женщину с каштановыми волосами, стоящую рядом. — А это моя жена Шарлотта.Волосы девушек и молодого джентльмена были иссиня-черными, лица всех троих отличались поразительным сходством, их золотистые глаза поблескивали, как полированный янтарь.— Мой младший брат, Руарк — Натаниэль хлопнул молодого спутника по плечу.— Ваш покорный слуга, мадам Торнтон. — Руарк ослепительно улыбнулся и отвесил Шимейн галантный поклон. — Ваша красота говорит об ирландской крови.Изумрудные глаза Шимейн лукаво блеснули.— А вы, сэр, наделены истинно ирландским красноречием.Руарк запрокинул голову и довольно рассмеялся:— По правде сказать, обожаю ирландцев!— Значит, у вас безупречный вкус, сэр, — подхватила Шимейн, вызвав у мужчин смех.Габриел шагнула вперед, озорно поблескивая глазами.— Пожалуй, следует предупредить вас насчет моего брата, миссис Торнтон. Похоже, он решил до старости избегать брачных уз, однако относится к каждой миловидной девушке так, словно только она способна похитить его сердце. Он попытался бы украсть и ваше, если бы смог.— Как тебе не стыдно, глупышка! — со смехом упрекнул сестру Руарк. — Ты слишком смело судишь меня, но в свои двадцать лет еще не нашла достойного поклонника!— Благодарю вас, мистрис Бошан, но предостережения мне ни к чему, — ответила Шимейн, обнимая мужа за талию. — Мое сердце уже отдано другому.— Вот и хорошо! Стало быть, вам ничто не угрожает. — Габриел насмешливо покосилась на своего красавца брата, который добродушно погрозил ей пальцем. Встряхнув головкой, Габриел взвизгнула и поспешно отступила от брата. — Попробуй только ущипнуть меня! Я все расскажу маме!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59