Потом Чарльз Дурейя и Элвуд Хейес – они оба американцы. Ну, о Панаре и Левассоре тоже не следует забывать.
– Отлично, Готлиб, – сказал сэр Крейг, – тогда я сообщу в телеграфную контору, что открываю вам неограниченный кредит. Свяжитесь со своими друзьями в разных странах, которые, как и вы, преданы идее создания дешевой мотоколяски, которая была бы по карману простому рабочему. – Прикрыв рот ладонью, магнат зевнул. – Джентльмены, мне уже давно пора спать, но дело того стоит. Сегодняшний вечер имел огромное значение для всех нас – для всего мира. По крайней мере я его никогда не забуду. Дэн, подвезти вас с Адди к гостинице?
– Был бы вам весьма благодарен, сэр.
– Тогда я думаю, что нам пора возвращаться к нашим дамам.
В это время за Адди, стараясь превзойти друг друга в любезности и учтивости, ухаживали несколько молодых офицеров. При появлении кайзера Вильгельма веселье, однако, моментально кончилось, все вскочили и замерли по стойке «смирно», застыв неподвижно как истуканы. У Адди появилось забавное ощущение, что молодые люди превратились в стеклянные статуэтки, и если она сейчас дотронется до кого-нибудь из них, он тотчас разлетится на куски.
– Свободны! – рявкнул император, и офицеры стремглав бросились в разные стороны.
– Фрау Бойл! – Кайзер несколько нервно поправил воротник своего увешанного орденами парадного мундира. – Мне было особенно приятно познакомиться с вами.
– Вы оказали нам большую честь, ваше величество. Это был замечательный бал. Вы с вашей супругой нас просто очаровали, – набравшись наглости, добавила она. – Кайзерин Августа-Виктория очень приятная дама.
– Да… спасибо. – Император огляделся как самый заурядный муж – нет ли поблизости вышеупомянутой супруги, а затем, убедившись, что их никто не подслушивает, тихо сказал Адди: – Не хотите ли пройтись со мной – подышать свежим воздухом в королевских садах?
– Ну… – заколебалась Адди. – Нам пора уезжать. Уже поздно, ваше величество. – Она принялась искать глазами Дэна.
– Фрау Бойл, ваш муж и ваш дед все еще заняты с изобретателем герром Даймлером. Прошу… – Он протянул ей здоровую руку, и Адди ничего не оставалось, кроме как опереться на нее.
Через открытые стеклянные двери император вывел даму на каменную террасу и увлек в глубь сада по извилистой дорожке, освещенной ярко пылающими факелами. В воздухе витал аромат цветов, смешанный с острым запахом хвои.
– Вы любите охоту, фрау Бойл?
– Нет, но очень люблю ездить верхом.
– Я тоже. Я прирожденный наездник – несмотря на свою несчастную руку, – добавил он. – Охота – это нечто исключительное! Никакое другое развлечение не сравнится с этим кровавым спортом. Больше всего я люблю охотиться на кабана – из-за его бесстрашия. Он не уклоняется от битвы.
– Ну, какая же это битва! – небрежно заметила Адди. – У вас ружье, а у кабана ничего, кроме клыков.
Кайзер посмотрел на нее с искренним изумлением. Во всей Германии ни одна женщина не посмела бы высказаться столь откровенно.
«Она бесстрашна, как кабан», – промелькнуло в голове Вильгельма.
Адди, не мигая, смотрела на него зелеными глазами, на ее губах играла загадочная улыбка. «Значит, никакое другое развлечение не сравнится для него с этим кровавым спортом… Даже любовные игры?» – думала она.
– Как долго вы намерены пробыть в Германии, фрау Бойл?
– По меньшей мере неделю. Мне очень хотелось бы совершить круиз по Рейну.
– Нет ничего проще! Вы с герром Бойлом будете гостями на моей личной яхте.
– Это более чем великодушно, ваше величество, но мы не хотели бы вас беспокоить.
– Окажите мне честь своим присутствием. Отказ меня бы обидел.
– Вы не оставляете мне выбора, – улыбнулась Адди. – Я с благодарностью принимаю ваше предложение.
– Мы отплываем в субботу. Вас это устроит?
– Думаю, да. Мой муж вроде бы не упоминал о каких-то других планах.
– Отлично. С нетерпением жду нашей новой встречи. Кайзер произнес это с таким пылом, что Адди на мгновение стало неловко.
– Знаете, я немного замерзла, – сказала она. – Нельзя ли вернуться во дворец?
– Безусловно. Не следует рисковать тем, что вы можете заболеть, – тогда сорвутся наши планы на выходные.
Покровительственным жестом положив руку Аделаиде Бойл на плечо, Вильгельм проводил ее обратно в залу.
Когда они наконец оказались у себя в гостиничном номере, Адди рассказала мужу о прогулке с кайзером.
– В эту субботу? – нахмурившись, переспросил Дэн. – Я не смогу, любимая. Мы с твоим дедушкой собираемся в Лейпциг на испытания мотоколяски. – И он рассказал ей о подготовке соревнований, которые вскоре должны состояться в Соединенных Штатах.
– Разумеется, это важнее. Мы должны завтра известить кайзера, что не сможем принять его приглашение.
– Не сможем принять? Что за глупости, дорогая! Конечно, ты должна его принять – передав его величеству мои глубочайшие извинения.
– Не стоит, Дэн, – возразила Адди. – По правде говоря, в его присутствии я чувствую себя неловко.
– Отчего же? – усмехнулся Дэн. – Боишься, что старик воспылает страстью к твоему лилейно-белому телу?
– Не такой уж он и старик. Он выглядит еще вполне привлекательно.
– Так, значит, ты боишься, что не устоишь перед этим привлекательным парнем – да к тому же императором?
Она шутливо шлепнула его по щеке.
– Что за чепуху ты несешь! Ладно, Дэн Бойл, если уж ты хочешь отправить меня на яхте с германским императором, привыкшим к тому, что малейшая его прихоть мгновенно исполняется, – все, что произойдет, будет на твоей совести.
– Меня это не пугает, любовь моя, – нежно поцеловав жену в капризно вздернутый носик, сказал Дэн. – Я тебе полностью доверяю. Но я бы по-настоящему испугался, если бы ты была оленем или кабаном. По-моему, его интересуют только убийства.
Кровавый спорт, вспомнила Адди. Тем не менее она никак не могла забыть, каким взглядом кайзер наградил ее в саду.
– И сколько времени займет этот круиз?
– Не знаю. Рейн – большая река. Хотя не думаю, что кайзер собирается проплыть ее от истока до устья.
– К тому же она находится в двухстах пятидесяти милях от Берлина. Ты отправишься туда по суше – скорее всего поездом. Поездка на целый день. Думаю, я вернусь раньше тебя.
– Да, и надеюсь, тебе будет очень одиноко, пока я буду развлекаться на борту «Гогенцоллерна».
Глава 3
После утомительного путешествия на поезде и затем в карете Адди наконец оказалась в местечке под названием Кенигсвинтер, где и поднялась на борт «Гогенцоллерна».
– Как удачно! – заметила она. – Кенигсвинтер – «Зима короля». Вы что, специально так подобрали место стоянки?
– Чистое совпадение, – улыбнулся кайзер. – Уверяю вас, фрау Бойл, до зимы мне еще далеко. Я пока еще нахожусь в самом разгаре лета.
Вопреки собственной воле Адди все же находила его привлекательным. Несмотря на высохшую руку, это, несомненно, был настоящий мужчина. По мнению Адди, гражданская одежда шла кайзеру больше, чем мундир. В костюме для верховой езды, плаще и широкополой шляпе Вильгельм выглядел просто великолепно.
На Адди был простой дорожный костюм из ирландской шерсти, надетый поверх белой блузки. На плечи она накинула отороченный мехом длинный редингот, а на ноги надела прочные ботинки из лайковой кожи.
Команда «Гогенцоллерна» состояла из военных моряков, которые работали проворно и четко. По своим размерам яхта лишь ненамного превосходила ту, что была у Джона Таппендена. Однако «Гогенцоллерн» не имел парусов и ходил только на моторной тяге. Медные поверхности были так надраены, что блеском слепили глаза, а палубы настолько чисто вымыты, что даже самый брезгливый человек не отказался бы на них отобедать.
Стюард проводил Адди в ее каюту, где она разделась и вымылась в ванне, в которой даже краны были из чистого золота. В небольшой каюте все поражало роскошью.
Завернувшись в огромное банное полотенце, Адди прошлепала в спальню. Ее чемоданы стояли перед стенным шкафом нераспакованными. Остановившись перед трельяжем, Адди окинула себя оценивающим взглядом.
– А ты набираешь вес, дорогая, – вслух произнесла она. Изучив лежавшие на серебряном подносе косметические принадлежности, Адди выбрала кисточку с золотой ручкой и такой же гребень. Тут ее словно громом поразило: стюард наверняка поселил ее не в ту каюту!
– Это же каюта Августы-Виктории! – воскликнула Адди. – Что она подумает, когда застанет меня здесь?
По словам кайзера Вильгельма, его супруга должна была присоединиться к ним позже, в Ремагене. Как он объяснил, императрица занималась государственными делами, не требовавшими его личного участия.
Открыв один из чемоданов, Адди вытащила белую блузку, матросский платок, а также темно-синие шаровары и атласные тапочки такого же цвета. Волосы она собрала в пучок и перевязала алой шелковой лентой.
После этого Адди поспешила на палубу, чтобы взглянуть на своего гостеприимного хозяина. Полосатый купальный костюм до колен подчеркивал достоинства мускулистого тела императора. При появлении Адди кайзер встал и жестом указал на соседнее кресло.
– Вы прекрасно выглядите, дорогая фрау Бойл, – сказал он. – Присаживайтесь, угощайтесь. – На столике на серебряном подносе стояли кувшин с парой бокалов и блюдо с пирожными.
– Благодарю, ваше величество, но сначала мне бы хотелось кое-что с вами обсудить. Мне кажется, Ганс ошибся – он, похоже, поселил меня в каюту императрицы.
– Это действительно каюта императрицы, – усмехнулся Вильгельм, – но Ганс не допустил никакой ошибки. Он точно выполнил мой приказ.
– Но… я не понимаю, – растерялась Адди. – Ведь когда императрица поднимется на борт яхты в Ремагене, она, очевидно, захочет занять собственную каюту!
– Ах, вот что! – окинув ее немигающим взглядом, ответил кайзер. – Боюсь, императрица не сможет присоединиться к нам в Ремагене.
– И когда же вы об этом узнали? Неужели за то короткое время, что я принимала ванну и переодевалась?
Он засмеялся, обнажив крепкие белые зубы.
– Нет, моя дорогая, я с самого начала знал, что императрицы не будет.
Адди была в шоке и только из уважения к королевскому титулу собеседника постаралась сдержать гнев.
– Я поражена тем, что вы могли опуститься до такой низости, ваше величество, – холодно заметила она. – Чтобы император Германии обманом заманил на свою яхту замужнюю женщину – это просто немыслимо!
Кайзер, казалось, нисколько не был оскорблен.
– Да, я император Германии, но прежде всего я мужчина. И пока мы вдвоем на «Гогенцоллерне», мой титул не имеет значения. Я Вильгельм, а вы – Аделаида. Очень милое имя, хотя его обладательница еще милее.
Он взял ее руку и задержал в своей, несмотря на попытки Адди высвободиться.
– Отпустите же меня, ваше величество!
– Только если вы согласитесь называть меня Вильгельмом.
– Какая странная прихоть! Что подумает ваша команда?
– Они все мои подчиненные. Эти люди ничего не слышат, не говорят и не видят.
– Как те три обезьяны! – насмешливо сказала Адди. – Ну хорошо, пусть Вильгельм, только отпустите руку.
Подчинившись, он улыбнулся.
– Так-то лучше, Аделаида. А теперь садитесь – выпейте бокал холодного пунша. Если, конечно, не предпочитаете чего-нибудь покрепче.
– Я сяду, потому что у меня пересохло в горле. Но когда я выпью пунш, то вернусь в каюту и упакую вещи. Буду вам очень признательна, если вы доставите меня обратно в Берлин.
– Надеюсь, вы хорошо плаваете. Здесь очень сильное течение.
Пререкаясь с императором, Адди и не заметила, что яхта давно отошла от причала и теперь находилась метрах в тридцати от берега.
– Это возмутительно, ваше…
– Вильгельм – вы же обещали.
– Ну хорошо, пусть Вильгельм – я требую, чтобы вы немедленно высадили меня на берег!
– Это единственная ваша просьба, которую я не могу исполнить. Все остальное – только скажите. Бриллианты, меха, золото – ваше желание для меня закон.
Он попытался взять Адди за руку, но та резко отстранилась.
– Пожалуйста, не вздрагивайте так! Неужели я кажусь вам настолько неприятным?
– Не в этом дело! Вы красивый мужчина и знаете это. Но красота для мужчины, как и для женщины, – не самое главное. О нас судят по нашим поступкам, а не по тому, как мы выглядим. Ваш дешевый обман вызывает у меня отвращение.
Он опустил голову.
– Понимаю, что заслужил ваше осуждение. Но не окажете ли вы мне одну пустяковую услугу? Давайте останемся друзьями по крайней мере до Ремагена. Там, если будете настаивать, вы сможете сойти на берег и уехать – я отдам необходимые распоряжения. Дорогая Аделаида, я слишком вас ценю и уважаю, чтобы силой навязывать вам свое общество. Кроме того, мне кажется, что вас не так уж легко запугать.
Расчет оказался верным – Адди приняла вызов.
– Кажется, это вполне разумно. В любом случае у меня как будто появился выбор. – Она посмотрела на стремительно удалявшуюся пристань Кенигсвинтера. – Что ж, Ремаген так Ремаген. Постараюсь получить удовольствие от поездки, которую ждала с таким нетерпением.
– Gut! Gut! Ganz gut! – Император радовался, как юнец. Схватив Адди за руки, он закружил ее по палубе, чуть не опрокинув при этом буфетный столик. – А теперь начнем нашу экскурсию, – сказал он, подтащив ее к ограждению. – Все очарование Рейна заканчивается в Кенигсвинтере. Дальше к северу лежит Рур – бесплодная равнина, где добывают уголь и варят сталь. Но если двигаться к истокам реки, то можно увидеть тот Рейн, который воспет в немецком фольклоре, в песнях и операх. Черный лес породил немало легенд о сказочных гномах, гоблинах и ведьмах.
Здоровой рукой кайзер указал куда-то назад.
– Видите вон те холмы, что, словно часовые, выстроились на восточном берегу реки? Легенда гласит, что это семь гномов, которые подружились с Белоснежкой. Злая королева из зависти превратила их в камень.
Адди вздрогнула. Речную долину действительно окутывала атмосфера какой-то тайны. Наверное, легко поддаться воображению, если живешь в стране, где из уст в уста передают предания о черной магии, колдовстве и огнедышащих драконах.
Впереди в небо вонзался одинокий острый пик, возле вершины которого теснились снежно-белые облака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44