Шум, грязь и запахи заполняли все окружающее пространство. Джудит подумала, что все это скоро надоест графу и он повернет обратно в Мейфилд, но Леандр, напротив, казался очень оживленным и заинтересованным.Оказалось, он не знал многих вещей. Например, он понятия не имел, как выглядит репа, и не был уверен, что когда-нибудь ее пробовал.– Ты знаешь, что ответил лорд Браммел на вопрос, нравятся ли ему овощи? – спросил он Джудит. – Он сказал, что не может ответить, поскольку никогда их не пробовал.– Вы хотите сказать, что никогда не ели овощей?– Какие-то, наверное, ел, но в замаскированном соусами виде.Джудит не могла понять, шутит он или говорит всерьез. Она купила репу и попросила торговца отрезать несколько ломтиков, один из которых дала Леандру.– В сыром виде? – жалобно скривился он. – Наверняка ее едят вареной или печеной.– Она вполне съедобная и в сыром виде. Попробуйте, милорд.С сомнением на лице он откусил маленький кусочек и медленно его прожевал.– Нет, я все же предпочитаю дыню, – выговорил он наконец.– Я тоже, но это совсем разные вещи. Уверяю вас, блюдо из тушенной в сливочном масле моркови и репы вам очень понравится, – улыбнулась Джудит.Судя по всему, графа ее слова не убедили, и он поспешил прочь от овощных прилавков.– Не понимаю, как можно не узнать на прилавке репу, – недоуменно сказала Джудит.Граф искоса взглянул на нее и произнес:– А я, например, не понимаю, как можно спутать белугу с морским воробьем или кот-денуи с кот-дюрон.– А что это? – озадаченно спросила Джудит.– Икра и вино.– Ну, тресковая икра мне не нравится, – пожала она плечами, – что же касается вина, то меня вполне устраивает собственное домашнее вино из ягод бузины.– Икра трески и вино из бузины! – с притворным ужасом воскликнул Леандр, и на этот раз для нее было совершенно очевидно, что он шутит.– Именно так, ваше сиятельство. Вот видите, насколько мы не подходим друг другу!Заинтересованно остановившись у скобяной лавки, он взял в руки небольшую металлическую чашу и вопросительно взглянул на Джудит.– Это для того, чтобы приготовить яйцо-пашот, – пояснила она.Он показал на другую вещицу.– Это картофелемялка, чтобы делать картофельное пюре. Это для того, чтобы набивать фарш в оболочку для сосисок. Милорд, неужели вы никогда не были на кухне?– Я был только на твоей кухне.– А кроме моей?– Нет, – улыбнулся он. – Вот видишь, как много полезного я узнал с тобой. Твои знания и есть твое приданое. Раньше мне и в голову не приходило интересоваться, каким образом получаются сосиски.Джудит начинало казаться, что рядом с ней школьник, а не грозный будущий муж и повелитель.Как все школьники, Леандр безошибочно определил, где находится кондитерская. Они уселись за столик и принялись наслаждаться пирожными со сливочным кремом: эклерами, рожками, корзиночками… Джудит поразилась тому, как много пирожных смог умять ее жених, стройный молодой человек. Должно быть, задумчивое выражение ее лица было истолковано Леандром совсем в другом смысле.– Не волнуйся, мы купим пирожных и для детей.– Вы умеете читать мои мысли? – улыбнулась Джудит.– Нет, но очень хотел бы научиться, – неожиданно серьезно произнес граф.– А вот мне бы этого совсем не хотелось.– Почему? Ты что-то скрываешь?Вопрос был задан очень серьезно. Джудит хотела отвести взгляд, но усилием воли заставила себя смотреть в глаза графу.– Ничего особенного, но каждому должна быть гарантирована неприкосновенность хотя бы в собственных мыслях.Граф кивнул.– Нет, я не умею читать чужие мысли. Просто у меня обостренная эмоциональная восприимчивость, вот и все. Этот дар я унаследовал от отца, он очень пригодился мне на дипломатической службе.«А также в манипулировании другими людьми», – мысленно прибавила Джудит, не решаясь сказать эти слова вслух.– Вы никогда не рассказывали мне о своей семье, милорд.Она думала, что он переведет разговор на другую тему, но Леандр стал говорить, не поднимая глаз:– Я был единственным ребенком в семье. Моя мать была наследницей огромного состояния, именно ее деньги позволили отцу заняться дипломатической карьерой. Это ведь дорогое занятие. Правительство редко раскошеливается на своих дипломатов. – Он машинально водил ложечкой по тарелке. – Мой отец любил путешествовать и нигде не хотел оставаться навсегда. Мать всюду следовала за отцом.– Похоже, это был брак по любви, – улыбнулась Джудит.– С ее стороны, – тихо сказал Леандр.Так вот откуда у него стойкое отвращение к любви без взаимности, подумала Джудит и спросила:– И вы всегда были вместе с родителями, милорд?– Разумеется. Мой отец часто бывал очень занят, и мама привыкла к моему обществу. Она никогда не оставляла меня одного, даже если они с отцом отправлялись в небезопасное место. Моему отцу пришлось чуть ли не силой заставить ее отпустить меня учиться в Англию.Джудит почувствовала, как от этих слов по коже побежали мурашки.– Бедная женщина, – сочувственно сказала она, – ей пришлось расстаться с сыном на долгие годы. Но ведь наверняка была возможность получить хорошее образование и там, за рубежом.– Разумеется, но не такое образование, какое можно получить в хорошей английской школе.– И чему же особенному учат в английских школах?– Там учат быть настоящим английским джентльменом.С этими словами он поднял голову и посмотрел ей в глаза.– Боюсь, милорд, учение не пошло вам на пользу. – Джудит склонила набок голову.Его глаза широко раскрылись от изумления.– Ты хочешь сказать, что я не джентльмен?– Я хочу сказать, – поддразнила его Джудит, – что английский джентльмен должен знать, что такое репа.Он искренне расхохотался:– Это правда! Тебе отлично удается совершенствовать мои знания. Пойдем продолжать мое обучение?Но когда они вышли на улицу с огромной коробкой пирожных в руках, она сказала:– Я действительно должна вернуться в Мейфилд. Хабблов нужно наконец отпустить домой.Он грустно кивнул.– Было так хорошо… Будут другие дни, другие рынки… Но я по опыту знаю, что такие особые моменты никогда не повторяются…Джудит хорошо его понимала. Сегодня она тоже была с ним счастлива, такое бывало только в далеком детстве.– Будут другие счастливые дни, – пообещала она. Он молча кивнул.Джудит вернулась домой в смятении. Теперь она знала, что очень просто влюбиться в Леандра Ноллиса.Дети обрадовались пирожным и пришли в полный восторг, увидев обручальное кольцо, залог грядущих счастливых изменений. Только теперь Джудит поняла, что они все-таки сомневались в финале.Встав перед Леандром в официальную позу с заложенными за спину руками, Бастьен спросил:– Лорд Чаррингтон, если вы женитесь на нашей маме, как нам следует вас называть?Леандр вопросительно взглянул на Джудит, но та лишь слегка пожала плечами. Над этим вопросом она еще не думала.Он снова перевел взгляд на детей.– А как вы сами хотели бы меня называть? – поинтересовался он.Дети переглянулись, и Бастьен ответил:– Вряд ли стоит называть вас папой…– Понятно. Тогда называйте меня «милорд» или просто «сэр».Дети снова многозначительно переглянулись.– Мы бы хотели называть вас папой, но…– Но я не ваш папа. Я все понимаю. Давайте тогда подумаем. Можно пользоваться латинским словом «патер», или французским «пэр», или испанским «падре», или немецким «фатер»… Или просто «отец»!Дети остались явно недовольны предложенными вариантами.– Мы… можно мы будем называть вас «папа Леандр»?Джудит едва не расхохоталась, увидев изумленное выражение на лице графа, который с мастерством дипломата тут же скрыл свое удивление.– Ну что ж, если вы хотите обращаться ко мне именно так, я согласен.Довольно улыбнувшись, дети убежали в гостиную угощаться пирожными. Черно-белый пушистый комочек, торопливо перебирая лапками, последовал за ними в надежде тоже получить лакомство.– Боже мой! Папа Леандр! – вздохнул граф. – Звучит как имя шута в комедии дель арте!Джудит улыбнулась:– Надеюсь, со временем они сократят это обращение. Может, когда другие дети станут называть вас просто папой…Оба замерли, глядя друг на друга. Подойдя к Джудит, граф взял в обе ладони ее улыбающееся лицо и пробормотал:– Я знал про эти ямочки на щеках…Неожиданно наклонившись, он поцеловал ее раскрытые в улыбке губы. Это не был поцелуй страсти, это был поцелуй бесконечно любящего супруга, один из бесчисленных поцелуев семейной пары.Граф направился было к двери, но остановился и вынул из кармана какие-то бумаги.– Совсем забыл. Это написал Люсьен, он хочет, чтобы ты посмотрела документ, прежде чем адвокат приведет его в окончательный вид. Бет уже смотрела, так что все должно быть правильно.– Нет никакой необходимости…– Не разрушай мою веру в твою практичность. Лучше сразу поставить все точки над i.Когда он ушел, Джудит не стала читать оставленные им бумаги. Вместо этого она принялась готовить на ужин овощи со вчерашней холодной бараниной. Руки выполняли привычную работу, а мысли были где-то очень далеко.Джудит захотелось увидеть за внешним лоском Леандра его подлинную суть, услышать, как он смеется, как играет с детьми. Это желание таило в себе опасность, потому что Джудит не была уверена в том, что никогда не полюбит графа, что уже не полюбила его… Но граф не должен этого заметить, иначе она рискует потерять его навсегда. Больше того, он может попасться в руки более ловкой притворщицы с куда менее честными намерениями, чем у нее.Джудит чувствовала, что нужна Леандру. Именно в ней он нашел то, что могло заполнить пустоту в его жизни. Пустоту, которую не смогли заполнить родители. Мать любила его, но все же не дала сыну того, в чем нуждается каждый ребенок. Скорее всего она использовала его, пытаясь возместить недостаток любви со стороны мужа, и тем самым лишила Ли нормального детства. Джудит легко представила себе, как Леандр уже в возрасте Бастьена, будучи маленьким джентльменом, сопровождал свою мать на официальные приемы в Риме, Вене…– Мама, что случилось? – неожиданно раздалось рядом.Только тут Джудит сообразила, что стоит у стола, на котором лежит нечищеная картошка, а та, которую она почистила, уже начинает коричневеть от слишком долгого соприкосновения с воздухом. Опомнившись, она быстро кинула в кастрюлю очищенные картофелины и повернулась к детям:– Просто я очень устала сегодня, детки. Роузи, накрывай на стол. Бастьен, налей воды в чайник. Скоро будем ужинать.И тут на нее посыпались вопросы: «У нас будут свои комнаты? Как ты думаешь, сколько лошадей у папы Леандра? У нас будут слуги? Мы каждый день будем есть пирожные? Темпл-Ноллис больше, чем Хартуэлл?»Джудит не придумала ничего лучшего, кроме как сказать:– Дети, давайте будем относиться ко всему этому как к таинственному приключению. Все открытия, которые нам предстоят, мы будем делать вместе, постепенно. Уверена, все они будут чудесными.Садясь за стол, Роузи сказала:– Надеюсь, когда мы переедем в Темпл-Ноллис, нам больше никогда не придется ужинать холодной бараниной.Джудит нахмурилась, но потом подумала, что с ее стороны и впрямь глупо продолжать экономить на еде, когда их ждет настоящее изобилие. И все же ей почему-то казалось важным продолжать жить так, как они жили до встречи с Леандром. Возможно, для нее это было чем-то вроде талисмана. Вдруг все ожидания и надежды лопнут как мыльный пузырь?Дети уже спали, когда Джудит с неохотой стала читать оставленные графом бумаги. Вскоре бумаги выпали у нее из рук. О Господи, и она кормила своих несчастных детей холодной бараниной!По проекту брачного контракта – а это был именно он – деньги на ее карманные расходы измерялись в тысячах фунтов стерлингов, при этом она была вправе расходовать их исключительно по своему усмотрению! В пояснении содержалось примечание о том, что она обязана следить за тем, чтобы выделяемая сумма покрывала все карманные расходы. Очевидно, Бет Арденн считала необходимым сочетать права с обязанностями.Что касалось детей, в дополнение к их обеспечению жильем, питанием, одеждой и слугами выделялась щедрая сумма, право контролировать и расходовать которую предоставлялось их матери, Джудит. Кроме того, каждому ребенку выделялась некоторая сумма на личные расходы, подлежавшая ежегодному увеличению. Эта статья была написана другим почерком, и Джудит решила, что ее приписал сам Леандр. Да, будет трудно помешать ему избаловать детей до невозможности.В проекте контракта было предусмотрено все, включая будущих детей и возможное вдовство. Вдовья часть наследства обеспечивала вдове безбедную жизнь до самой кончины.К немалому удивлению Джудит, была даже статья, предусматривавшая раздельную жизнь супругов. В том случае, если один из супругов или оба решат жить отдельно друг от друга, Бастьен и Роузи отдавались на попечение матери, которая должна была получать ежегодную сумму в две тысячи фунтов вне зависимости от причины такого решения.Эта статья поразила Джудит до глубины души. Получалось, она могла уйти от Леандра на следующий же день после свадьбы, и он стал бы выплачивать ей ежегодно по две тысячи фунтов. То, что Леандр готов подписать такой контракт, уже само по себе было актом величайшего доверия к ней с его стороны. Он доверял ей. Он верил в ее честность в финансовых вопросах. Он доверял Джудит во всех отношениях, а она недостойна такого доверия.Закрыв глаза, она уронила голову на руки. Ситуация была мучительной. Глава 7 Однажды днем Патрик Мур, местный почтальон, подъехал к дому Джудит и выгрузил множество коробок, едва поместившихся в гостиной. Джудит знала, что в коробках лежит заказанная ею одежда. Повинуясь естественному детскому любопытству, Бастьен и Роузи прибежали помогать распаковывать коробки.Роузи пришла в полный восторг от своего нового розового платья. Бастьен тоже был очень доволен костюмом, сшитым на взрослый манер. Вряд ли стоило ожидать от детей особой радости от нового нижнего белья, и все же им было приятно видеть столь очевидные признаки счастливой перемены в жизни. Роузи не терпелось примерить новое прелестное платье, и Джудит помогла ей справиться с этим делом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39