От одной мысли об этом все внутри замирало. Но Мередит не использовала это оружие против него. Хит чувствовал себя так, словно стоял на высокой вышке и готовился нырнуть в воду. Друзья остаются друзьями, что бы ни случилось, как-то сказала она. Казалось, это было полжизни назад. Но слова продолжали звенеть в его мозгу, словно Мередит произнесла их только что.Шериф грустно улыбнулся. Прильнувшая к матери девочка посмотрела на него и насупилась. Маленькая копия Мередит. Та же хрупкая фигурка, тонкие черты лица, те же огромные глаза. Со временем, наверное, и волосы станут такими же: цвета спелого меда с золотистой искоркой. Тоже будет покорительницей сердец.В этот миг Хит не сумел бы сказать, кого любил больше: Мередит или ее дочь. Он только знал, что любил их обеих — каждую по-своему. И неожиданно понял, что не может принести их в жертву на алтарь закона, даже если и совершал наиглупейший поступок в жизни.Сегодня Сэмми уже преподала ему урок. Может быть, он нуждался еще в одном? Безусловно, исполнять долг, хранить клятву и оставаться честным необходимо. До сих пор Хит жил только по этим правилам. Но были и другие, не менее важные понятия. И первейшее — быть верным друзьям, несмотря ни на что.«Зачем», «почему» не имели значения. Мередит нуждалась в нем. Эта истина таилась в ее глазах и — Хит не мог отрицать — жила в его сердце. Карие глаза, голубые глаза — какая разница? Хит всем сердцем полюбил эту женщину и не мог от нее отвернуться.Едва сознавая, что делает, шериф пересек кабинет, схватил Мередит за руку и поднял на ноги.— Пошли. Мы уезжаем.Мередит удивленно вскинула голову, и он хрипло повторил:— Мы уезжаем. Я увезу вас в такое место, где вы с Сэмми будете в безопасности, пока я здесь все не улажу и не придумаю, как выбраться из этого дерьма. — Он завел ей руки за спину и снова надел на запястья наручники. — По крайней мере выиграем немного времени.Мередит бросила испуганный взгляд на окно. И Хит понял, что она подумала об опасности, которая их подстерегала за стенами полицейского управления, видимо, не веря, что шериф способен их защитить. Черт! Если говорить начистоту, то он сам был не слишком в этом уверен. Сражаться с головорезами, которые связаны с международными боссами и организованной преступностью, — это не фунт изюма.— Послушайте, Мередит, — мягко произнес он, — я вас не заставляю. И не могу обещать, что мы выберемся из этой передряги целыми и невредимыми.На ее лице отразился настоящий страх. Жаль, что нельзя ей наплести, какой он крутой парень: выходит на целую банду с привязанной к заднице рукой, расшвыривает всех по сторонам и тут же арестовывает.— Вы все прекрасно понимаете. Я крупная рыба в мелком пруду — шериф округа Подунк, штат Орегон. Ваше дело не из моей лиги. Поэтому я хочу рискнуть своей задницей и спасти вас и Сэмми. Шанс со мной — все-таки лучше, чем никакой.— Куда… куда вы собираетесь нас везти? — дрогнувшим голосом спросила Мередит.— Я сам ни в чем не уверен, — признался Хит и провел рукой по лицу, внезапно почувствовав себя постаревшим. — Лучше держаться мест, которые я знаю. Эти ребятки городские. И если отправятся за нами в глушь, им придется несладко.— Туда, где никого нет?Шериф впервые заподозрил, что ее мучил страх не только перед убийцами Глена Календри. Ведь в глуши она будет целиком зависеть от Хита. Однажды Мередит уже поверила мужчине. И к чему это привело?— Ну так что же? — поторопил он. — Решайте, дорогая. Только не раздумывайте всю ночь, а то мои люди начнут удивляться: что за дьявольщина у меня происходит? Я должен был вас уже допросить и запереть в камеру.— А это законно? Я хотела спросить… вам не попадет?— Вы забыли, я окружной шериф и отвечаю только перед комиссией округа. Если требуется, я могу взять человека под арест для обеспечения его безопасности. — Хит не добавил, что в этом случае самым безопасным местом для арестанта будет камера. — Я знаю, что делаю, Мередит.В ее глазах засветилась надежда.— Конечно… если так… Только…— Только что?— Страшновато… Глушь? Я ничего не знаю о здешних лесах и…— Вам этого и не требуется. У вас есть я. — Указательным пальцем он поднял за подбородок ее лицо. — Придется мне поверить. После вашего рассказа о Дэне я понимаю, насколько это трудно, и совсем вас не виню. У вас, как ни у кого другого, есть причины вести себя настороженно. Но, дорогая, у вас нет выбора. Обещаю сделать все от меня зависящее, чтобы оградить вас и Сэмми от опасности.Мередит пристально посмотрела ему в глаза, словно пыталась прочитать в них недосказанное.— Вы знаете, что я прав, — прошептал Хит. — Не поедете со мной — отправитесь в Нью-Йорк, и Глен завладеет Сэмми. Повторяю, нам надо выиграть время. У меня есть кое-какие связи. Попробую устроить так, чтобы сократить до минимума риск, когда вы попадете в Нью-Йорк. Может быть, сумею зародить сомнения в кристальности самого Календри. Пусть сначала покопаются в его прошлом, а потом уж назначают опекуном Сэмми.— Вы считаете, что это возможно?Хит не знал. Он действительно этого не знал.— Попытка — не пытка.
Исчезнуть из управления оказалось проще, чем Хит предполагал. В общем зале все разинули рты, когда он объявил, что берет Мередит и ее дочь под арест с целью обеспечения их безопасности. Шериф всегда требовал абсолютного подчинения своим распоряжениям, и теперь сложившийся стереотип сыграл на руку, предотвратив нежелательные вопросы.Он отозвал в сторону помощника Бейли:— Остаешься за старшего, Чарли. Будем держать связь по рации.Чарли потер лысину, всем своим видом показывая, как он обеспокоен.— Ты уверен, что поступаешь правильно, Хит? Куда ты их везешь?— Пожалуй, будет надежнее, если я тебе об этом не скажу. У меня есть все основания полагать, что в деле замешана мафия. Жизнь женщины и ребенка в серьезной опасности. Довезу их до места, потом отъеду на несколько миль и вызову тебя по рации. Не буду рисковать, не хочу, чтобы нас засекли.— Мафия? Господи помилуй!Хит вкратце пересказал Чарли все, что говорила Мередит.— Эти ребята шутить не любят, — предупредил его ветеран. — Сиди тише воды ниже травы и не чирикай. И пожалуйста, поосторожнее говори по радио. Сейчас технических штучек больше, чем веснушек у борова на брюхе. Вчера по телевизору показывали такое маленькое устройство — наведешь на дом и слышишь, что говорят внутри. Прямо с улицы. И телефон можно так подслушивать.Хит про себя улыбнулся. Чарли был хорошим полицейским и верным другом. Но его восприятие мира было похоже на восприятие мира Мередит, когда та жила в Миссисипи, с одной лишь разницей, что Чарли смотрел телевизор.— Не беспокойся, я буду осторожен. Эта женщина мне дорога.Помощник понимающе кивнул.— Пятьдесят три фунта, а скроена ладно. Грудь, правда, не очень. — Дородный Чарли пожал плечами. — Да разве дело в этом? Вон у моей Мейбл не больше, чем комариный укус, а не променяю на дюжину грудастых баб. Летом содержит меня в прохладе, зимой в тепле. Что еще надо мужчине?Хит усмехнулся. Его жизнь перевернулась. Стоит выйти из управления — и не исключено, что столкнется нос к носу с наемными убийцами. А Чарли ему толкует о своей жене, в которой не меньше трехсот пятидесяти фунтов. У мужика пунктик. Не нашлось еще человека, который определил бы размер груди его Мейбл.Шериф похлопал помощника по плечу.— Послушай, Чарли, могу я рассчитывать, что ты оторвешься от журналов с девочками и будешь во все глаза следить, как бы не приключилось каких неприятностей? У меня такое ощущение, что мы можем огрести их сполна.— Ты это зря, картинки я не смотрю. Мейбл мне бы за это задницу оторвала и поджарила на сковородке. Я только читаю статьи. Очень познавательно. Написаны образованными ребятами.— Ладно. Но не слишком образовывайся, пока меня не будет.— Хорошо. Ты ведь знаешь, что можешь на меня положиться.— Если бы не знал, не оставил бы тебя за старшего.Благополучно посадив Мередит и Сэмми в свой джип, Хит занял место за рулем, включил мотор и выехал со стоянки.— Мередит, пригнитесь, — коротко приказал он и похлопал по литой пластмассовой консоли между ними. — Ложитесь сюда.— Зачем?Хит бросил такой взгляд, что Мередит мгновенно повиновалась.— Не хочу, чтобы вас видели. Если Глен посылал больше двух человек, за нами могли следить от самого вашего дома.— Но если следили, когда мы ехали сюда, и наблюдали потом, то уже знают, что я в машине.— По обеим сторонам управления ограда, и фасад здания не виден, если наблюдатели остановились на дороге. — Хит подкрутил регулятор громкости радио. — Чтобы нас заметить, надо было встать на площадке напротив дома, а там никого нет.— Мамочка, мне надо в кроватку, я хочу спать.— Я тоже устала, милая. Но сегодня вечером мы домой не вернемся. Мы едем в одно особенное место.— Какое?— Сюрприз. Ложись, прикорни, чтобы не быть сонной, когда доберемся. Вот так. Хорошаядевочка. Тебе удобно?— Удобно. Только у Голиафа в брюшке очень урчит. — Сэмми хихикнула. — Очень шумная душка.Хит догадался, что она хотела сказать «подушка» и улыбнулся — девочка явно лежала на ротвейлере. Чего только не готов был вытерпеть Голиаф, чтобы угодить своей любимице!Шериф взглянул вниз на Мередит и решил, что, наверное, не стоило указывать на консоль. Со связанными за спиной руками было трудно не скользить по гладкой пластмассе. Но он знал, что, как бы неудобно ей ни было, она не попросит снять наручники. И его это восхищало. Боже! Не пора ли ему основать клуб фанатов Мередит Кэньон? Хиту Мастерсу в ней нравилось все.Шериф прибавил газу, Мередит отбросило назад и, чтобы удержать ее от падения, положил руку Мередит на плечо. Даже сквозь ткань тепло ее кожи показалось нежным. Не то что жар его собственного тела.— На дороге нет ни одной машины. Это хороший знак. — Он постарался приободрить Мередит, но это не помогло ей расслабиться. — Мерри, перестаньте трусить. Если что-нибудь произойдет, шериф примет меры.У нее сложилось впечатление, что с этой минуты Хит собирался заниматься абсолютно всем — и ею в том числе, судя по тому, как положил ей руку на плечо. Пальцы были большими и сильными, их жар передался ей. Вот они начали нежные круговые движения по коже, и ткань рубашки, казалось, исчезла. Пальцы были такими длинными, что, не опуская руки, он мог касаться ее груди.Сознавал ли Хит, что делал? Мередит надеялась, что его голова была занята чем-то более серьезным. Но как ни старалась себя в этом убедить, так и не смогла. До этого Хит всегда держался как джентльмен и позволял себе разве что смотреть на нее с вожделением. И вдруг позволил себе такое, словно имел на это право.Что же изменилось? Баланс сил. Он стал другим. Все очень просто: Хит взял се на мушку.Перестань, Мередит. Сейчас же перестань! Как ты можешь так думать о Хите? Но она могла, и это было очень печально.Однажды обжегшись на молоке, дуешь на воду. Ей очень легко оказалось представить, что настоящий Хит Мастерс покажет свое истинное «я», когда почувствует власть. Наверное, это так. Но без шерифа они с Сэмми пропадут. Мередит это прекрасно понимала и, принимая его помощь, предоставляла полную свободу в обращении с собой.Отныне ему нет необходимости оставаться джентльменом и соблюдать приличия. Хит мог поступать как заблагорассудится. Она — арестантка в наручниках. Даже если когда-нибудь подаст на него жалобу, кто ей поверит?Мередит сжала зубы, чтобы не сорвалось неосторожное слово. Какая-то ее часть сознавала, что все это бред и что она несправедлива к Хиту Мастерсу, который желал ей с Сэмми только добра и сейчас шел на многое, чтобы их защитить. Этот человек не заслуживал того, что она о нем думала. Господи, ну положил руку на плечо, а она тут же вообразила бог весть что.Неужели Дэн лишил ее всякой способности верить? Да. Похоже, что так. Когда-то она верила всем и каждому. И это сделало ее жизнь кошмаром.«Почешу тебе спинку, если ты почешешь мою», — это была любимая присказка Дэна. Он кормил, одевал, предоставлял жилище и постоянно напоминал, что ничто не дается просто так. Он считал се своей собственностью. Вечером после свадьбы муж поместил их брачное свидетельство в рамку и повесил рядом с родословной доберманов. «Мэри, Гретхен и Отто», — ухмыльнулся он и начал дрессировку… жены. До того момента Мередит считала, что после отца Дэн был самым добрым и замечательным мужчиной.Пристально вглядываясь в разноцветные огоньки на панели, она старалась не замечать прикосновений Хита. Когда-то этот трюк ей прекрасно удавался, но, должно быть, сказывалось отсутствие практики. К тому же прикосновение такого мужчины не заметить было очень трудно. Горячие пальцы словно нечаянно сдавили плечо там, где находилась бретелька бюстгальтера. «Нет, он определенно утверждает свои права, — с тоской подумала Мередит. — Разве можно так долго испытывать меня и не сознавать, что делаешь?»Из глаз брызнули слезы. Злые слезы. Огоньки на панели расплылись. В эту минуту она себя ненавидела. Не доверяя Хиту, Мередит не только проявляла несправедливость, но и позволяла тени Дэна распоряжаться своими мыслями и жизнью. Неужели она никогда не избавится от прошлого?Вера. Хит был прав, верить людям ей было нелегко. Но мало-помалу, с трудом, она начала ему доверять. И теперь очень не хотела разочароваться; наоборот, хотела убедиться, что шериф именно такой, каким она его считала: замечательным, смелым, настоящим героем, спасающим их, слабых, в беде. Но разве доверие — это не выбор? Так отчего же ей этот выбор не сделать? Раз и навсегда не уверовать в этого мужчину? И не будут мучить сомнения и подозрения, что за невинными действиями скрываются грязные намерения. И забудется прошлое с Календри. Уж если не верить Хиту Мастерсу, так кому же тогда верить?Пальцы снова заскользили по бретельке, по кромке бюстгальтера. Легкие, нежные прикосновения. Так почему они вызывали всесокрушающее чувство предательства?
Хит думал только об одном: как можно быстрее смотаться из города. Однако пришлось заехать домой. Это было рискованно, но нужны одежда, оружие, патроны и те немногие деньги, которые он хранил в стенном сейфе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46