Он работает у меня в штабе уже много лет, и я знаю, что говорю.— Где?— Простите?— Где, вы сказали, он работает?— А, у меня в штабе. Понимаете, мы так выражаемся, называем редакцию штабом. Так вот, как я сказал, я знаю, что говорю. Я могу поручиться за этого человека, и это лишь усиливает мою личную ответственность.Мартин Бек стоял у столика, держа в руке трубку, и думал о другом. Он попытался представить себе, как выглядит герр редактор. Очевидно, он толстый, спесивый, с поросячьими глазками, рыжими усами и бородкой.— Поэтому сегодня я принял решение напечатать первую статью из серии об Альфе Матссоне уже в следуем выпуске моего журнала, то есть на будущей неделе. В понедельник заканчивается отсрочка. Настал момент, когда необходимо привлечь внимание всей общественности к этому делу. Как я уже сказал, я хотел выяснить, напали ли вы на его след.— Мне кажется, что вам следовало бы взять эту вашу статью и… — В последний момент Мартин Бек выкрутился и добавил: — …выбросить ее в корзину.— Простите? Как вы сказали? Я вас не понял.— Читайте завтра газеты, — сказал Мартин Бек и положил трубку.После этого разговора он совершенно потерял аппетит. Достал бутылку и налил себе немного виски. Потом сел и принялся размышлять. Настроение у него было скверное, голова болела и, кроме того, он повел себя невежливо. Однако голова у него болела не от этого.Альф Матссон приехал в Будапешт двадцать второго июля. Его видел персонал паспортного контроля. В такси он поехал в гостиницу «Ифьюшаг» и переночевал там. В бюро регистрации кто-нибудь должен был видеть его и разговаривать с ним. Двадцать третьего июля, утром, он переехал — снова на такси — в гостиницу «Дунай» и провел здесь всего полчаса. Около десяти часов утра он ушел. Персонал в бюро регистрации обратил на него внимание.Выходит, что с этого момента с Альфом Матссоном никто не разговаривал и не видел его. Он оставил после себя единственный след. Ключ от гостиничного номера, который, по словам Слуки, нашли на ступеньках у входа в управление полиции.Если Фрёбе и Радебергер говорят правду, то он не явился на встречу в Уйпешт, и в таком случае его не могли ни похитить, ни убить.Следовательно, Альф Матссон просто-напросто испарился, неизвестно каким образом.Он располагал ничтожным количеством материала, однако это было единственное, с чем можно было работать.На венгерской территории в контакт с Матссоном вступило как минимум пять человек, которых можно считать свидетелями.Сотрудник паспортного контроля, два таксиста и два портье.Если с ним произошло что-то неожиданное, например, если кто-то напал на него или похитил, если он внезапно потерял рассудок или погиб в результате какого то несчастного случая, свидетельские показания ничего не стоят. Однако, если он каким-то образом исчез по своей доброй воле, кто-то из этих пяти человек мог заметить, как он выглядел или как вел себя, какие-нибудь подробности, которые могли бы оказаться важными для разрешения этой проблемы.Мартин Бек уже разговаривал с двумя из этих пяти гипотетических свидетелей. Однако из-за языковых трудностей он не был уверен, удалось ли ему на самом деле узнать у них все, что ему было нужно. Двух таксистов и сотрудника паспортного контроля он не нашел, а если бы даже и нашел, все равно не смог бы с ними объясниться.Единственным существенным материалом, находящимся в распоряжении Мартина Бека, были багаж Матссона и его паспорт. Ни то, ни другое почти ни о чем не говорили.Таков был итог дела Альфа Матссона. В высшей степени удручающий, поскольку доказывал, вне всяких сомнений, что Мартин Бек, если говорить о разрешении данной проблемы, явно оказался в затруднительном положении. Если к исчезновению Матссона действительно причастна шайка контрабандистов — едва ли это не так — раньше или позже Слука все объяснит. Сам Мартин Бек может оказать максимальную помощь венгерской полиции, если вернется домой, подключит к работе над этим делом специалистов из отдела по борьбе с наркотиками и попытается расследовать шведскую сторону этого запутанного дела.Мартин Бек принял решение, и в результате этого решения состоялись два телефонных разговора.Сначала со строго одетым молодым человеком из посольства.— Вам удалось его разыскать?— Нет.— Значит, другими словами, ничего нового?— Матссон занимался контрабандой наркотиков. Его разыскивает венгерская полиция. Нам нужно объявить розыск через Интерпол.— Это очень неприятно.— Да.— И что же из этого следует для вас?— Я возвращаюсь домой. Завтра же, если удастся. Это единственное, в чем я хотел бы попросить вашей помощи.— Это будет нелегко, но я сделаю все, что в моих силах.— Буду вам весьма признателен. Для меня это очень важно.— Я позвоню вам завтра утром.— Спасибо.— До свидания. Надеюсь, что вы, по крайней мере, хорошо провели здесь эти несколько дней.— Да, очень хорошо. До свидания.Потом он позвонил Слуке. Тот был на месте, в управлении полиции.— Завтра я возвращаюсь в Швецию.— Ага. Счастливого пути.— Результаты нашего расследования вы получите, как только они окажутся в моем распоряжении.— Вы тоже. Матссона мы еще не нашли.— Вас это удивляет?— Весьма. Скажу вам откровенно, такого дела у меня еще не было. Но мы его найдем, нам для этого не понадобится много времени.— Кемпинги вы уже проверили?— Сейчас я как раз над этим работаю. Время не ждет. Кстати, Фрёбе пытался совершить самоубийство.— Чем это кончилось?— Естественно, ему ничего не удалось. Он бросился головой на стенку. Набил себе шишку. Я разрешил перевести его в психиатрическое отделение. Врачи говорят, что у него маниакально-депрессивный психоз. Не знаю, может, стоит отправить туда вслед за ним и эту девушку.— А Радебергер?— Этот хорошо держится. Спросил, есть ли в тюрьме гимнастический зал. Есть.— Я хотел попросить вас кое о чем.— Пожалуйста.— Мы знаем, что Матссон разговаривал в Будапеште с вечера пятницы до субботнего утра с пятью людьми.— Два портье и два таксиста. Откуда вы взяли пятого?— Паспортный контроль.— Мое единственное оправдание в том, что я тридцать шесть часов не был дома. Вы хотите, чтобы его допросили?— Окажите мне такую любезность. Пусть расскажет все, что помнит. Что Матссон говорил, как вел себя, во что был одет.— Понятно.— Вы сможете перевести это на немецкий или английский язык и отправить авиапочтой в Швецию?— Телетайпом будет быстрее. Может, мы успеем еще до вашего отъезда.— Вряд ли. Я уеду около одиннадцати.— Наша быстрота уже вошла в поговорку. Год назад на «Непштадионе» один карманник украл сумочку у жены министра торговли. Она села в такси и поехала сюда заявить о краже. А когда приехала, получила свою сумочку у дежурного. Такая уж у нас работа. Ну, поглядим.— Большое спасибо. До свидания.— До свидания. Жаль, что у нас не было возможности поговорить также немножечко неформально.
Мартия Бек минуту размышлял. Потом заказал Стокгольм. Его соединили через десять минут.— Леннарт куда-то уехал, — сказала фру Колльберг. — Как обычно, не сообщил куда. Служебная командировка, вернусь в воскресенье, веди себя хорошо. Он уехал на автомобиле. Быть замужем за полицейским — это вам не шутка.Он позвонил Меландеру. На этот раз ему пришлось ждать всего лишь пять минут.— Привет. Я помешал?— Я только что лег в постель.Меландер был знаменит тем, что обладал феноменальной памятью, спал ежедневно по десять часов и имел странную привычку оказываться в любое время дня в туалете.— Ты тоже занимаешься делом Альфа Матссона?— Да, конечно.— Попытайся выяснить, что он делал в тот вечер, когда уехал. Подробно. Как вел себя, что говорил, во что был одет.— Прямо сейчас.— Можно завтра.— Хорошо.— Ну, пока.— Пока.Мартин Бек положил трубку. Потом взял авторучку и бумагу и пошел вниз.Багаж Альфа Матссона по-прежнему находился в канцелярии за стойкой портье.Мартин Бек взял пишущую машинку, открыл чемоданчик, вставил в машинку лист бумаги и напечатал:«Пишущая машинка „Эрика“ с чемоданчиком.Желто-коричневый чемодан из свиной кожи, с ремнем, новый».Он открыл чемодан и положил содержимое на стол. Продолжил печатать:«Рубашка клетчатая, серо-черная.Рубашка летняя, коричневая.Рубашка белая, поплиновая, свежевыстиранная. Прачечная „Метрон“, Хагагатан.Светло-серые габардиновые брюки, выглаженные.Три носовых платка, белые.Четыре пары носков: коричневые, темно-синие, светло-серые, бордовые.Две пары цветных трусов, в зеленую клетку.Одна сетчатая майка.Одна пара светло-коричневых замшевых мокасин».Он мрачно смотрел на какой-то странный предмет одежды, не похожий на пиджак, потом взял его в руку и пошел к девушке в бюро регистрации. Она была очень красива, приятна и естественна. Маленькая, с прекрасной фигурой, у нее были длинные пальцы, красивые икры, высокий подъем, на ногах редкие черные волоски, под юбкой длинные бедра. Никаких колец. Он посмотрел на нее отсутствующим взглядом.— Как это называется? — спросил он.— Блейзер из джерси, — ответила она.Он стоял и о чем-то размышлял. Девушка покраснела. Она перешла на другой конец стойки, одернула платье, провела по нему руками, проверяя, в порядке ли у нее бюстгальтер и пояс для чулок. Мартин Бек не понял, почему она это сделала. Он пошел обратно, уселся за пишущую машинку и напечатал:«Темно-синий блейзер из джерси.58 листов писчей бумаги, формат А4.Лента для пишущей машинки.Электрическая бритва „Ремингтон“.„Ночной странник“ Курта Саломонссона.Туалетные принадлежности в футляре.Содержимое футляра:Лосьон после бритья „Табак“.Тюбик зубной пасты „Скуибб“, начатый.Зубная щетка.Вода для полоскания рта „Вадемекум“.Коробочка с кодеином, оригинальной формы, не начатая.Темно-синий кошелек из пластмассы.500 долларов в двадцатидолларовых банкнотах.600 шведских крон в банкнотах по сто крон, нового образца.Напечатано на пишущей машинке Альфа Матссона.»Он все упаковал, сложил список и вышел из канцелярии. Девушка за стойкой в бюро приема сконфуженно смотрела на него. Она выглядела еще красивее, чем раньше.Мартин Бек пошел в ресторан и запоздало поужинал. Он ел с тем же отсутствующим выражением.Официант поставил на стол перед ним шведский флажок. Скрипач притащился к его столику и заиграл прямо ему в ухо «О, мой прекрасный Вермланд» Край в Швеции.

. Мартин Бек делал вид, что не замечает этого. Кофе он выпил одним глотком; не дожидаясь счета, положил на стол красную банкноту в сто форинтов и пошел спать. XIX Сразу после девяти позвонил молодой человек из посольства.— Вам повезло, — произнес он. — Мне удалось получить для вас место в самолете, который улетает в двенадцать часов. В час пятьдесят вы прилетите в Прагу и у вас будет пять минут, чтобы успеть на рейс САС в Копенгаген.— Спасибо, — сказал Мартин Бек.— Было нелегко устроить это в такой спешке. Вы можете сами получить билет в «Малеве». С оплатой я все уладил, речь идёт только о том, чтобы взять его.— Естественно, — заверил его Мартин Бек. — До свидания.Билет действительно лежал у черноволосой красотки с локонами, с которой он разговаривал три дня назад.Он вернулся в гостиницу, упаковал вещи и сел у окна. Курил и смотрел на реку. Потом вышел из номера, где он жил пять дней, а Альф Матссон полчаса, спустился в бюро регистрации и попросил вызвать ему такси. Выйдя на ступеньки перед гостиницей, он увидел, как по улице с бешеной скоростью мчится сине-белый полицейский автомобиль. Автомобиль остановился перед гостиницей, из него выскочил полицейский в униформе, которого Мартин Бек еще не видел, и через вращающуюся дверь вбежал в гостиницу. Мартин Бек успел заметить, что полицейский держит в руке конверт.Подъехало такси и остановилось за полицейским автомобилем. Седоусый швейцар открыл ему заднюю дверцу. Мартин Бек попросил швейцара немного подождать и пошел во вращающуюся дверь, куда в этот же момент с другой стороны влетел полицейский, за которым по пятам следовал портье. Увидев Мартина Бека, портье помахал ему рукой и показал на полицейского. После того, как они сделали несколько кругов в двери, им удалось встретиться снаружи, на ступеньках, и Мартин Бек получил свой конверт. Он сел в такси, однако перед этим разделил между портье и швейцаром остаток венгерской мелочи.В самолете рядом с ним оказался хвастливый и крикливый англичанин, который надоедал ему, брызгал слюной в лицо и рассказывал истории из своей совершенно неинтересной жизни коммивояжера.В Праге Мартин Бек успел промчаться через зал для транзитных пассажиров и ворваться в следующий самолет до того, как убрали трап. К своему огромному облегчению, он увидел, что брызгающего слюной англичанина там нет, и когда самолет взлетел, он открыл конверт.Слука и его сотрудники действительно сделали все, чтобы подтвердить свою репутацию быстрых людей. Они допросили шестерых свидетелей и написали резюме на английском языке. Мартин Бек читал:«Резюме допроса полицией известных лиц, вступавших в контакт с пропавшим шведским подданным Альфом Матссоном с момента его прилета в Будапешт в аэропорт Ферихедь 22 июля 1966 года в 22.15 по среднеевропейскому времени и до его ухода из гостиницы „Дунай“ в Будапеште в неустановленное точно время между 10.00 и 11.00 по среднеевропейскому времени 23 июля с. г.Служащий паспортного контроля Ференц Хаваш, дежуривший в единственном числе в аэропорту Ферихедь в ночь с 22 на 23 июля 1966 года, показывает, что совершенно не помнит, чтобы он видел Альфа Матссона.Водитель такси Янош Лукач показывает, что помнит, как в ночь с 22 на 23 вез пассажира из аэропорта Ферихедь в гостиницу „Ифьюшаг“. Этот пассажир, как показал Лукач, был в возрасте от 25 до 30 лет, с усами и бородой, и говорил по-немецки. Лукач не владеет немецким и понял лишь, что клиент хочет, чтобы его отвезли в гостиницу „Ифьюшаг“. Лукач полагает, что у пассажира была ручная кладь, которую тот поставил возле себя на заднее сиденье автомобиля.Студент-медик Лео Сабо, ночной портье в гостинице „Ифьюшаг“, дежурил в ночь с 22 на 23. Он помнит мужчину, который пришел в гостиницу поздно вечером в период времени между 17 и 24 июля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23