Он увидел горящие машины у мыса Орт-Хис. Следом звонил заправщик бензоколонки с окраины Сан-Фернандо. Выехали мы сразу же, дорога заняла минут двадцать. «Скорая помощь» нас опередила, они уже колдовали над тем парнем, что вылетел из машины. Ему повезло. Чуть-чуть — и угодил бы в пропасть. Машина бы тоже отправилась туда, если бы не зацепилась за кустарник.— Как это — «зацепилась»?— Ну она же несколько раз перевернулась и скользила по траве крышей, а не колесами, как на доске по волнам.— А труп из машины вы извлекли?— Бесполезный номер. Машина была сплющена в лепешку, а потом извлекать-то нечего было. От парня осталась головешка.— А как же выскочил тот парень, который валялся рядом у обрыва?— Черт его знает. Возможно, выпрыгнул на ходу, а дверца захлопнулась, когда машина кувыркалась, но тогда бы он валялся у самого подножия откоса… Сейчас трудно сказать, а тогда этому особого внимания не придали. У трупа тоже не спросишь, как было дело. Очевидцев не было. Вес участники заварухи погибли.— Спасибо, сержант. Сколько я вам должен?— За стоянку в неположенном месте с вас полагается штраф три доллара.Я достал деньги и передал ему купюру в сто долларов.— У меня нет сдачи, мистер детектив.— Не нужно. Вы спасли мне жизнь и заслуживаете большего.— Возможно.Он вернул мне деньги и вышел из машины. Я видел, как он оседлал свой мотоцикл и помчался в сторону Лос-Анджелеса.Руки у меня сильно болели, я содрал перчатки, тонкая кожа во многих местах была порвана, кровь запеклась на ладонях и между пальцами. Несколько минут я просидел в раздумье, потом набрался духу и тоже тронулся в обратный путь.Из всего сказанного этим сержантом ясно было, что Олаф мне солгал. Он не мог достать канистру с бензином из горящей перевернутой машины. Не мог меня из машины вытащить и вряд ли успел бы выскочить сам.В своем рассказе он упоминал, что на обратном пути позвонил в больницу с бензоколонки. Полицейский подтвердил, что звонил заправщик. Я вспомнил, что по дороге сюда мне попалась бензоколонка. До нее было не более трех-четырех миль.Когда я добрался до нее, было шесть вечера. Солнце уже заходило за горы Санта-Инез. Я снизил скорость и остановился у заправки. Из будки вышел пожилой мужчина в синем комбинезоне и, прихрамывая, направился ко мне. Я опустил стекло.— Бензин, сэр?Я дал ему пять долларов.— Ничего, кроме ответов на мои вопросы. Он удивленно смотрел на меня, будто я был инопланетянин.— Вы один работаете на этой станции?— Да, сэр, — он сунул деньги в карман и выпрямился, кик солдат, готовый исполнять приказы, — У меня был напарник, молодой парень, но он женился полгода назад и укатил с молодой красоткой на Восток.— Почему же вы не взяли другого?— А чем ему платить? Напарнику пришлось выплатить его пай, и я остался на мели. Мы же вдвоем покупали эту станцию. Но вы ведь мне не за это деньги заплатили?— Некоторые утверждают, что деньги хорошо влияют на память. Возможно, это так. Вспомните день четвертого июня.Он склонил голову набок.— Теперь понимаю. Вас интересует день, когда у мыса произошла авария. Зачем же весь день вспоминать?— Вы быстро соображаете. Это хорошо. Давайте о катастрофе.— Странно. На полицейского вы не похожи.— У вас острый глаз.— Все очень просто. Во-первых, полиция меня уже допрашивала, а во-вторых, они не стали бы за это платить.— Вы правы, я не полицейский, у меня свое агентство сыска. Уверяю вас, мы не любим платить даром.— Понятно. Ну, дело было днем, часа в четыре. Сначала подкатил «линкольн», ребята очень торопились, они требовали залить полный бак, не успел я завинтить крышку, как их и след простыл. Я крикнул им вслед, но куда там. У меня сразу же мелькнула мысль — загореться могут.Он потоптался на месте и поскреб подбородок.— Дальше?— Минут через десять подъехала полицейская машина. Сержант спросил меня, видел ли я темно-синий «линкольн». Я ответил, что он поехал в сторону Бейкерсфилда. Они включили сирену и рванули следом.— Дорога до мыса Орт-Хис нигде не разветвляется, не так ли? Никаких боковых дорог и перекрестков?— Да, сэр. Прямая до Бейкерсфилда. Это старое шоссе, им почти никто не пользуется с тех пор, как выстроили новую магистраль. Наше шоссе узкое и петляет, закручивается, много опасных зон. Не очень-то удобное место для бензоколонки. С трудом свожу концы с концами, а вот раньше…— Начнем сначала. Только напрягите память, важны детали. Сколько человек сидело в «линкольне»?— Двое. Два парня сидели на переднем сиденье.— Как они выглядели? Он задумался.— Солидные ребята. Вроде вас, и одеты хорошо, и машина классная. Я был уверен, что они подкинут мне пару долларов, а они удрали, не заплатив даже за бензин. Торопились. Ну, а я тут при чем?— Вот именно. Что вы еще запомнили?— Даже не знаю.— Кто сидел за рулем, кто рядом? Описать можете?— Но я же не знаю их по именам. Оба блондины, крепко сбитые и возраста одного.— А по фотографии различите?— Нет. Полиция мне показывала фотографии двух типов. То, что это были они, я подтвердил, но кто из них сидел за рулем, я не помню. Если бы я тогда знал. что дело так обернется…— Значит, в машине, кроме них, никого не было?— Нет, сэр. Их было двое, это точно.— А на заднем сиденье?Он опять задумался, щуря глаза.— Врать не буду, не обратил внимания, но если бы там кто-то сидел, уж я бы наверняка заметил… Черт его знает… А может, кто и был…— Давайте дальше. Эти парни удрали…— Да. Их как ветром сдуло… Мне показалось, что они психовали. Не успели подъехать, как стали сигналить.— Они приехали со стороны Лос-Анджелеса?— Ну да. А то как же…— Через какое время появилась полиция? Только, пожалуйста, поточнее.— На минуту-две я могу и ошибиться, но не раньше, чем через двенадцать-пятнадцать минут.— В промежуток между «линкольном» и патрульной какие-нибудь машины проезжали?— Секундочку…Он задрал голову к небу, будто там была подсказка.— Да, да, припоминаю, проходила машина.— В какую сторону?— Тоже из Лос-Анджелеса. Черный «плимут».— Вы в этом уверены?— Сейчас уже уверен. Я про нее совсем забыл, а как вы спросили, вспомнил. И то только потому, что обратил внимание на выхлопы. Он промчался как на керосинке, оставляя за собой дымовую завесу. Я тогда еще подумал, что мог бы и остановиться, я бы ему отрегулировал карбюратор. Видать, тоже торопился.— Вы сказали, он «промчался». Кто он?— Не знаю. Водителя я не видел.— А номер?— Да ни к чему как-то. А потом за дымовым хвостом разве чего увидишь. Но, скорее всего, это была не собственная машина. За собственной обычно следят и жалеют, а этому было на нее наплевать.— Это ваш вывод. Чужую машину можно не жалеть?— Не в жалости дело. Тут еще марка машины меня натолкнула на эту мысль.— Поясните.— Ну, это просто. У восточных ворот Лос-Анджелеса, при выезде на старое шоссе, есть бюро по прокату автомобилей. В основном у них черные «плимуты», старые колымаги. Мне это на руку. Возьмет клиент у них драндулет, и его хватает только до меня добраться. А уж тут я отлажу машину. Какой-никакой, а доход. Вот и тот лихач, очевидно, в прокате взял керосинку.— Все логично. И последний вопрос. В начале разговора вы сказали: «Сержант спросил, не проезжал ли здесь „линкольн“, и потом они включили сирену и уехали». Кто они? В полицейской машине было двое?— Да. Их было двое. Сержант в форме за рулем, а рядом с ним парень в штатском. Видимо, его начальник. Он командовал.— Они сидели спереди?— Да. Когда я им сказал, что «линкольн» проехал, парень приказал сержанту включить сирену и дать газу.— Тогда еще вопрос. Как вы узнали о катастрофе? Кто вам сообщил?— После того, как полицейские уехали, я вернулся в свою каморку и уснул. Меня разбудил какой-то мужчина. Он спросил, где находится телефон. Я показал ему. Он звонил в больницу и разговаривал с врачом. Просил прислать «скорую» на мыс Орт-Хис. Потом сунул мне доллар и велел вызвать полицию.— Сколько прошло времени с тех пор, как уехали полицейские и появился этот человек?— Чего не помню, того не помню. Я же сказал вам, что заснул.— Как он выглядел?— Очень волновался.— Я имею в виду внешность.— Высокий, крупный, представительный, красиво одетый…— Одежда была чистой, царапин, ссадин, грязи не было?— Вы хотите сказать, не попал ли он сам в эту переделку? Нет. Он был чистый и выглядел, как на обложке журнала мод.— Вы видели, на какой он был машине и с какой стороны приехал?— Когда он приехал, я спал. Когда уезжал, я вызывал полицию, так что ничего определенного вам сказать не могу. Минут через двадцать пролетела «скорая», спустя еще минут пять полиция. Такого воя сирен я не слышал ни разу в нашей глуши. Неудачное место, гиблое во всех смыслах.— Благодарю вас, приятель. Вы честно заработали свои деньги. Прощайте.Я поднял стекло и помчался к Лос-Анджелесу.Сначала сержант, теперь заправщик окончательно сбили меня с толку. Полный хаос в голове. Ну, допустим, я и Сэд, а может быть, и Олаф уходили от полиции. Дальше, по словам адвоката, мы свалились в кювет, встречная машина врезалась в скалу, стало быть, перегородила и без того узкую дорогу, именно поэтому в нее врезалась патрульная машина. Логично, но не сходится. Во-первых, перед полицейской машиной шел черный «плимут». Куда он делся? А ведь это он должен был впечататься в горящую перегородку. Не перелетел же он ее.Итак, «плимут» испарился! Во-вторых, непонятно, куда делся второй полицейский. Из газет следует, что погиб один сержант Креслоу. Это подтвердил и полицейский, с которым мне повезло встретиться сегодня. И в-третьих, Олаф говорил, что остановил встречную машину, добрался до бензоколонки и вызвал «скорую помощь». То, что он вызывал «скорую», заправщик подтвердил, но ни о какой встречной машине не могло быть и речи: к тому времени шоссе было прочно блокировано двумя машинами. Сплошные загадки.У меня сильно разболелась голова. 3 На подъезде к Лос-Анджелесу я остановился и зашел выпить кофе. Напиток освежил меня. Я все еще ломал себе голову над вопросами, которых возникало все больше и больше. Вразумительного ответа ни на один из них я не получил. Очевидно, следует разработать какой-то план действий, а то тыркаюсь по углам, как слепой котенок.На сегодня во всяком случае с меня было достаточно приключений, и я твердо решил ехать домой.Когда я вернулся к своей машине, то заметил, что дверца водителя приоткрыта. На сиденье лежал клочок бумаги. Я взял его и прочел короткое, наспех нацарапанное послание: «Езжайте к Виктору Анингу и потребуйте у него пакет. Это очень важный для вас пакет. Мейер-стрит, 437, Си-Клифф».
Я перевернул листок, но больше ничего не нашел. Кто такой Вик Анинг, я не знал, и о каком пакете шла речь, понятия не имел.Сев в машину, я достал карту и нашел Си-Клифф, город на побережье в пятидесяти милях к северу от Лос-Анджелеса. Часа три хода от того места, где я находился. Несмотря на усталость, я все же решил туда съездить. Возможно, в пакете ключ к разгадке. Включив двигатель, я понесся к неведомому Анингу.При въезде в Лос-Анджелес мне в глаза бросился щит со стрелкой-указателем: «Бюро по прокату автомобилей». Я взглянул на часы. Было без малого восемь. Мне в голову пришла мысль, что есть смысл выяснить что-нибудь о черном «плимуте». Я свернул па боковую дорогу, и через пять минут она вывела меня к гаражу. Мне повезло. Когда я подъезжал, служащий бюро как раз закрывал контору.Увидев мой «кадиллак», он задержался на пороге.— У вас неприятности с машиной? — спросил он, когда я подошел к дверям.— Нет. У меня все в порядке. Есть к вам, правда, небольшая просьба.— Слушаю вас.— Меня интересует, кто брил у вис на прокат черный «плимут» в начале июня.— Простите, а вы кто?Он осмотрел меня с ног до головы, и я понял, что мой вид внушает ему доверие. Я состроил скорбную физиономию.— У меня неприятности. — И, перейдя на трагический шепот, добавил: — Жени удрала с любовником, только поймите меня правильно… Короче говоря, их видели вместе в этом районе в черном «плимуте». У моей жены «понтиак». Вот я и подумал, что парочка воспользовалась вашими услугами.Он сочувственно кивнул.— Понимаю вас, очень хорошо понимаю. Но что мы стоим здесь, заходите, сейчас мы все выясним.Он распахнул дверь и пропустил меня вперед. Мы зашли в приемную — небольшое помещение с креслами и конторкой. Он подошел к массивному старому сейфу, повозился с замком, открыл его и достал узкий длинный ящик с картотекой.— Как зовут вашу жену? Я изобразил смущение.— Вряд ли она брала машину на свое имя. Если вы разрешите, то я сам взгляну.— А… понимаю… пожалуйста. Вот с этого места. Здесь регистрация за июнь.Он заложил листок между карточками и придвинул мне ящик. Чужие, ничего не говорящие мне имена, я уже отчаялся найти что-либо интересное, как вдруг наткнулся на запись: «Олаф Тэйлор, „плимут“, черный, номерной знак 4316. Калифорния. Выдан 4 июня, сроком на трое суток. Деньги уплачены вперед».
— Ну, нашли?— К сожалению, нет. Извините за беспокойство.— Ну, что вы. Я так вас понимаю. Он скорчил гримасу, в которой отразилась вся тоска и вся боль всего цветного населения страны. У меня сложилось такое впечатление, будто это его бросила жена и укатила с любовником. Очевидно, я попал в десятку…Итак, я ехал к Вику Анингу, человеку, о котором мне еще не приходилось слышать. Возможно, мой поздний визит застанет его врасплох и он выложит мне что-то важное. Внезапность всегда приводит человека в растерянность. Конечно, желательно было бы для начали повидаться с тем, кто подбросил мне эту записку. Уж тот знает немало. И, по всей видимости, следит за мной.В течение всего пути до Си-Клифф я оглядывался назад, но ничего подозрительного не замечал. Одни машины обгоняли меня, других обгонял я, но никакого постоянного "хвостам за собой я не заметил.На место я прибыл в одиннадцать вечера. Дом Анинга находился на окраине города, улицы были пустынны, освещение тусклое. Я снизил скорость и всматривался и щелочки однообразных двухэтажных особняков, которые выстроились по обеим сторонам Мейер-стрит. Дом 437, добротный белый особняк, под лунным светом выглядел довольно эффектно. Ясно, что его владелец не мелкая сошка, а человек с деньгами и положением и, возможно, как-то связан с семейством Старков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19