– А если не поеду?
– Так ведь жизнь, лапонька, дается нам только раз, – с обычной вкрадчивостью ответил Шварц. – Как ты с нами, так и мы с тобой, да не с одной. Братец твой еще сумеет оценить наш воспитательный процесс. – Шварц гаденько хихикнул. – Маленький, нежный мальчик… Любители найдутся. Короче, перерезать всех твоих – дело нехитрое. Простое. Хватит – шутки кончились. Утром я вернусь…
Марина не знала о том, что в этот же вечер Алексею стало известно о ее малопонятном для посторонних ушей разговоре с гостем. Он еще и еще раз прокручивал запись этого разговора, записанного с прослушки в Марининой комнате. Насторожили его две вещи. Первая – это название городка, в который гость намеревался везти Марину, и точное указание на жертву… Вторая – голос гостя, который он толком не смог распознать при первой прослушке трехнедельной давности. Несомненно, этот голос был ему знаком – теперь Алексей понял это со всей очевидностью. Но где и когда он его слышал, вспомнить не мог.
Речь шла о каких-то деньгах, о брате девушки. Немалые деньги Марина получила недавно от него, Алексея. Неужели они и упоминались? Или это были другие деньги? “Предположим, – тотчас же скакнула его мысль, – деньги, вырученные после ограбления квартиры актера?” Как бы там ни было, а наутро Алексей намеревался поехать вслед за этой странной парочкой в названный гостем городок, который и был городом его детства.
Глава 6
СТРАННЫЕ ДЕЛА
Игорек связался с ним по мобильному:
– Алексей Юрьевич, там такие дела, такие дела! Было около полуночи, но Алексей еще и не собирался спать. Он пытался разобраться в ворохе газетных вырезок и ксерокопий: сегодня девчонки из банковской пресс-службы наконец выдали ему все публикации об убийствах банкиров и предпринимателей, прошедшие в питерской и московской прессе за последние два года. Вал информации впечатлял, и впечатления эти были исключительно неприятными. Выходило, что киллеры редко застигали своих жертв на чужой им территории. Большинство убийств совершалось прямо по месту работы или жительства – и никакая охрана не могла спасти своих боссов, коли кто-то положил на них глаз. Хуже того, сама охрана нередко была задействована в этих убийствах. Ну и ну… Вспомнил он, как инструктор из “Эм-Би-Ай” – международной ассоциации телохранителей, основанной еще личным руководителем охраны Шарля де Голля – говорил Алексею во время стажировки: “Мы изучаем ситуацию в России. Уверен, все те убийства, о которых писали ваши газеты, можно было бы предотвратить при нормально организованной охране”. Алексей тогда отнесся к словам спеца с некоторым недоверием: киллер киллеру тоже рознь, квалификация убийцы может оказаться выше, чем у бодигарда. Вот и получается, что…
Получается, что не так уж далека от истины старая и мудрая тетушка Андрея Артуровича: надумают убить – всегда достанут, несмотря ни на какие ухищрения даже самой первоклассной охраны. И убьют-то всегда “за дело” – просто так палить не будут. Как говорится, выстрел за выстрел.
Сегодня Алексей как раз собирался плотно посидеть над этими материалами – проанализировать, вычислить тенденции и традиции… Как вдруг этот звонок ошалевшего Игорька.
– Игорь, ты давай по порядку, – призвал он возбужденного чем-то новичка.
– Какой там порядок! Это слышать надо. Ну и в историю мы влипли!
Алексей знал, что сегодня Марина должна была выйти из больницы – сам зарядил ребят на вечернюю работу и, конечно, не спал не только из-за этих вот газет. Интуиция подсказывала ему, что гость не преминет воспользоваться возвращением Марины.
– Что, этот снова проклюнулся?
– Еще как!
– Вы его отследили?
– Полный порядок. Петр в наружке, за ним поехал.
– Ладно, ты дуй ко мне, расскажешь…
Новый подслушанный разговор привел в возбуждение и Алексея: он ощутил в себе азарт охотника, вышедшего на след зверя. Вот это уже была информация, да еще какая: она явно проливала свет на предстоящие большие события.
Пока Марина была в больнице, Алексей, как мог, пытался составлять связную картину – но безуспешно. Разрозненные обрывки фраз и эпизоды никак не составлялись не только в единое целое, но даже в сколько-нибудь четко различимый фрагмент мозаики.
Поначалу Алексей полагал, что может быть связь между ночным гостем и утренним мотоциклистом. То, что Марину сбил мотоциклист, казалось ему неслучайным. Видно, гость тот решил как следует припугнуть девчонку. И если гостя этого было найти нелегко – разве что под видом монтера или сантехника обойти все квартиры в подъезде да вычислить его по голосу, но где гарантия, что он находится в какой-нибудь из этих квартир до сих пор? – то мотоциклиста стоило поискать. Жильцы коммуналок – в основном старики-пенсионеры, любители понаблюдать из окон за проносящейся мимо жизнью. Не может быть, чтобы в этот день кто-нибудь чего-нибудь да не приметил. В конце концов, не так часто на этой тихой улочке что-то происходит, а уж случай со сбитой мотоциклом девушкой наверняка обсуждался в этих домах.
Алексей отпечатал несколько объявлений: “Свидетелей происшедшего.., прошу откликнуться.., вознаграждение гарантирую”. Звонки раздались в тот же день, но надежд не оправдали. Звонили просто любопытные: сами ничего не видели, но слышали, что такое произошло. От кого слышали? Обещали разузнать первоисточник. Так только на третий день добровольцы-общественники свели его со старушкой, и в самом деле неотрывно просидевшей то утро у окна. Бабушка превзошла все ожидания. Вытянув для начала из него полтинник, она спросила:
– А ты кем этой девушке приходишься?
– Считай, бабуля, что жених.
– Жених? Не милиционер?
– Разве похож?
– Вроде нет. Больно приличный. Ладно, я грех на душу возьму, скажу, но ты этого паренька не обижай и в милицию на него не говори. Я видела: она сама ему чуть не под колеса бросилась, вот так вдруг выскочила из подворотни-то. А парень здесь при чем? Конечно, испугался.
– Бабушка, припомните, какой у него был мотоцикл?
– Чего это был? Что с этим мотоциклом случилось? Вовка как гонял на нем, так и гоняет, вчерась опять видела.
– Какой такой Вовка?
– Я ж тебе говорю: парень этот, Веркин сын. Верка что с отцом его, пьянью, мучилась. Что теперь с этим, хотя он, вроде, и не пьет. Вот в армию его весной заберут, так она хоть, хорошая женщина я тебе скажу, передохнет. Как ей его одной прокормить? Он же ни-ни, не работает, только и гоняет на своем этом мотоцикле, сам его с помоек да со свалок собрал.
– Бабушка, давайте по порядку, – Алексей потянулся в карман за кошельком.
– Порядок я понимаю. Ты по-хорошему – и я все тебе скажу… – бабуля выждала, пока из кармана не была извлечена следующая купюра. – Ступай, он в двадцать седьмой квартире живет, это с того двора вход. Только про меня – ни слова. Не подведи!
– Да что вы, бабушка!
– А если немного Володьку потреплешь, так Верка тебе только спасибо скажет. Давно пора этого поганца приструнить. Гоняет здесь, гоняет, а какой шум-треск от него…
– Ничего, бабуля, армия его воспитает.
– Вот и я говорю, дай-то бог.
* * *
– Открывайте, военкомат, – пришлось пробарабанить Алексею в дверь двадцать седьмой квартиры. На месте звонка торчали вырванные провода. За дверью послышалась какая-то суета, выкрики, пьяный хохот.
– Вовка, никак за тобой пришли, сейчас под ружье возьмут!
Дверь открыл заспанный парень:
– А че?
– Лейтенант Прокторов, Василеостровский райвоенкомат, – скороговоркой отрапортовал Алексей, зная, что из-за этих сплошных “р” никто все равно не запомнит и не разберет названной наугад фамилии.
– А че? – переспросил тот, кто, видимо, и был Вовкой.
– Ну, что, сокол, в армию пойдем или в тюрьму сядем?
– Говорила я тебе! – запричитала возникшая в коридоре не старая еще женщина – наверное, та самая Верка.
– Гражданочка, вы не волнуйтесь так. Мы с вашим отделением попробуем договориться. У них свой план, а у нас свой. Однако план призыва – он, как вы понимаете, на первом месте.
– Вот и забирайте его, да поскорее!
– Приказ еще не вышел. Так что давай, Владимир, рассказывай, как было дело.
– Какое такое дело? Я ничего не знаю.
– Ой ли? Ну, а как мотоцикл твой поживает после наезда на девушку? Не поломался?
Парень остолбенел. Алексей продолжал напирать:
– Есть одна очень славная статья в Уголовном кодексе. Не знаком? 264-я. “Нарушение правил дорожного движения” называется. Сядешь ты по ней лет этак на пять – если девушка, конечно, не умрет.
– Я че? Я еду себе на “байке”, а она, бля, как выскочит из подворотни и прямо под колеса, – забормотал он подавленно.
– И что же, это повод, чтобы сбивать девушку, а потом еще и скрываться с места происшествия, не оказав помощи?
– Да выпивши он был, – не выдержала мать. – В нетрезвом виде. А за это бы точно в тюрьму угодил! Ну, пожалейте вы парня-то! Все лучше ему в армию, чем в колонию. Кем он оттуда вернется? Сгинет там, как его папаша, за одним сроком другой пойдет, а там и вся жизнь по этапам. Ну как мне вас убедить?
– Вроде как убедили, – Алексею искренне стало жаль измученную жизнью женщину. Вовка этот, надо полагать, и в самом деле наехал на Марину сдуру. Не было связи между этим мотоциклистом и тем ночным гостем. – Значит так, Владимир, чтобы по первой же повестке явился вовремя. Чтобы наших сотрудников, значит, зря не гонять и тебя тут не отлавливать. Понял?
– А че? Все понял. Не тупой…
Да, этот след ни на что не вывел – как ни надеялся Алексей, что сможет ухватить хоть какую-то зацепку. Пока Марина лежала в больнице, почти не приходя в сознание, говорить с ней не было смысла. Не только из-за ее тяжелого состояния. Алексей не мог быть уверен в том, что стоит идти на открытый разговор: как знать, что за пташка эта Марина на самом деле? Что, если этот разговор только спугнул бы некую компанию, к которой она вполне могла принадлежать? Ничего нельзя было исключать. Реальная картина по-прежнему не складывалась…
Коллега из службы безопасности банка, которого он откомандировал в больницу для наблюдения за Мариной, уже изнывал от безделья – никаких визитов, никаких связей. Выбор пал на него как на старого сердечника – одна молодая супружеская пара доставила его ночью прямиком в корпус этого отделения: дескать, упал человек на улице с приступом, как же было пройти мимо? В палате этот бывший майор из уголовки оказался самым здоровым мужиком, вот и таскал судна и утки из-под немощных паралитиков и инсультников. Петр, так звали майора, волком выл от больничного смрада и утверждал, что мысль запихнуть его сюда могла прийти в голову только отъявленному садюге. Алексей посылал строптивого “следака” подальше: за его-то зарплату, плюс пенсию можно было стерпеть и не такое. Однако пребывание Петра рядом с Мариной ничего не давало.
Тем временем Алексей продолжал искать сомнительные связи в окружении Марины. Они были, и не лучшие. Чего стоила ее самая близкая, по его сведениям, подруга Катерина – сожительница одного “тамбовца”, бандита, ныне якобы перешедшего в легальный бизнес. Классическая девушка с прошлым: Катерина уже пару лет как сидела в компьютере ГУВД. Не секрет, что эта милицейская база данных в том или ином виде доступна едва ли не каждой охранной фирме, всем службам безопасности как уважающих себя, законных, так и бандитских структур. В Питере можно купить и не такое, а уж эта программа продается кому надо и кем надо по вполне приемлемой цене. Дай только знать, что желаешь приобрести – мигом принесут. Алексея эта база данных здорово выручала: без нее была бы немыслима та проверка всех контачивших с банком людей, что входила в круг обязанностей службы безопасности. Не было такого клиента или партнера, бэкграунд которого он не узнал бы буквально за три минуты. Утверждаете, что вы честный бизнесмен и добросовестный заемщик? Посмотрим, посмотрим… А как там насчет разбоев в прошлом, насчет ваших кидков? Вам-то мы о них не скажем. Но учтем. И вежливо расстанемся, желательно – навсегда. Кто скажет, что преступно пользоваться служебной информацией органов? Да мы же этим органам жизнь облегчаем: не создаем таких ситуаций, в которых их подопечные могли бы развернуть свои криминальные таланты. Не порицать – спасибо бы сказать нам надо. За то, что в тесном сотрудничестве с органами мы помогаем предотвратить беспредел…
Короче, Катерина эта по всем параметрам выглядела весьма неблагонадежно, не говоря уж о ее сожителе. Марина, судя по всему, общалась с ними обоими. Неплохое общество для примерной студентки – барышня и хулиганы, так сказать. Если этот “тамбовец” и привлекал Марину для своих дел, то предстояло выяснить, на кого же он положил свой недобрый глаз нынче. “Тамбовец”, как ему и было положено по негласному договору о разделе городских сфер влияния, занимался металлом: никель – сюда, медь – туда и так далее. Конкуренция в этой среде свирепая. Почему бы и не убрать ему кого-либо руками невинной интеллигентной девчушки, которую просто грех в чем заподозрить?
В том же случае, если Марина была чиста и ее вели “втемную”, да еще и в первый раз (что скорее всего означало, что и в последний – конец таких киллеров известен: их убивают, даже не выплатив обещанной суммы), дело обстояло еще сложнее. Вряд ли решилась бы подставить ее под такое близкая подруга, эта Катерина. Хотя святых в этой среде не водится, но какие-то понятия о чести и дружбе все-таки существуют. При этом варианте заказчиком, скорее всего, выступил кто-то из другого круга, не Катькиного. По разумению Алексея, это был некто, желающий избежать прямых контактов с бандитскими и криминальными кругами. К чему засвечиваться, подписывать себя под обязательства? “Честному бизнесмену” не стоило связываться с “профессионалами”. В том, что заказчик был скорее всего бизнесменом, коммерсантом или финансистом, Алексей почти не сомневался. За что у нас кого убивают? Не за идеи же. Даже если убивают политика или чиновника, всегда, в ста процентах случаев (иных примеров Алексей не знал) причиной ликвидации становятся деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38