Аккредитованные при Белом доме журналисты, наоборот, шумно требовали, чтобы их впустили.
— Что делает Президент? — спросил один из толпившихся на тротуаре репортеров, оставленных без информации в наказание за ложное сообщение о гибели Президента и сомнения в подлинности его личности по возвращении в Вашингтон.
— Об этом нужно спрашивать у его пресс-секретарши, — отозвался Эйерс.
— Она не отвечает на наши звонки.
— Вы сообщили по национальному телевидению о смерти ее босса. Что же вы хотите?
— Но мы аккредитованы при Белом доме, — простонал другой журналист.
— Сочувствую, — отозвался Эйерс.
Среди всеобщей суеты ни журналисты, ни охранники секретной службы не заметили, как человек с одной из самых примечательных в Вашингтоне причесок тайком вылез из задней двери микроволнового телефургона и прополз на четвереньках через металлодетектор.
Он добрался до середины северной лужайки, тут его засекли телекамеры наблюдения, и поднялась тревога.
Но человек этот уже плюхнулся в фонтан посередине лужайки.
Там его и нашел директор секретной службы, выбежавший с северной веранды с нарядом агентов.
— Он в фонтане, сэр, — доложил Джек Мерта.
— Как он проник через ворота? — раздраженно спросил директор.
— Наверно, прополз на четвереньках, пока журналисты отвлекали охранников.
— Кошмарное нарушение мер безопасности! Большой Мак с меня шкуру сдерет!
Но когда они подошли к мраморной чаше фонтана, то никого внутри не увидели.
— У кого есть фонарик, черт побери? — спросил директор.
Ему подали фонарик.
Директор обвел лучом весь бассейн. Заметил что-то огромное под водой. В зеленых и коричневых пятнах.
— Что это, черт возьми? — негромко произнес он.
Тут над водой показалась голова, и из-под густой копны мокрых белых волос на директора уставились два зеленых глаза.
Смотрели они так холодно и злобно, что директор едва не выронил фонарик.
Вспыхнул еще один.
— Шевелюра как будто очень знакомая, — пробормотал Джек Мерта.
— Посмотри на глаза. Точь-в-точь змеиные. Даже не мигают от света.
— Эй ты! Подними руки и вылезай! — приказал Мерта.
Злобные зеленые глаза продолжали смотреть на агентов с холодной угрозой. Из находившегося под водой рта пошли пузыри.
Потом голова медленно, осторожно поднялась над водой целиком.
— Черт побери! — выпалил Мерта. — Это же Гила!
— Что?
— Конгрессмен Гила Гинголд, партийный организатор меньшинства в палате представителей.
— Господи! Точно он. Но почему там?
Вопрос остался без ответа. Внезапно человек в воде поднялся и с плеском неуклюже, на четвереньках вылез оттуда. Голову он держал высоко, будто черепаха, челюсти его яростно щелкали.
Агенты разом выхватили оружие.
— Не стрелять! — крикнул директор. — Он конгрессмен, к тому же представитель оппозиции. Подумайте, какой поднимется шум!
Агенты, то и дело оглядываясь, стали отступать к северной веранде.
Зрелище было жутким. Гила Гинголд, одетый в камуфляжную форму, полз на брюхе по зимней траве. Потом бросился к северной веранде, но директор успел захлопнуть дверь у него перед носом.
Гила Гинголд шлепнулся на землю, стал извиваться, как удав, и злобно щелкать челюстями. Он не произносил ни слова, лишь один раз издал грозный рык.
— Что это с ним, черт возьми? — испуганно спросил директор.
— Вы же знаете, как он бесится всякий раз, когда дело касается Большого Мака.
— Похоже, он совсем одурел.
— Надо бы сообщить боссу, — покачал головой директор.
— Как? Радиосвязь под запретом.
— Сообщу лично.
И директор вошел в Белый дом.
— Знаете, — сказал Джек Мерта своим подчиненным, глядя, как партийный организатор меньшинства расхаживает на четвереньках взад-вперед перед резиденцией исполнительной власти, — он мне что-то напоминает.
— Да, я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал другой агент. — Только не припомню, что именно.
Через пять минут человек в камуфляжной форме пополз обратно к фонтану и скрылся из виду.
* * *
Президент Соединенных Штатов ждал в жилой части дома, пока соберется Первая леди, как вдруг к ним вошел директор секретной службы.
— С какой это стати надо смотреть фильм «Мистер Смит едет в Вашингтон»? — спрашивала Президента супруга. — Там что, какое-то тайное сообщение на звуковой дорожке?
* * *
Директор откашлялся.
— Простите мое внезапное появление, мистер Президент. На северной лужайке небольшое осложнение.
— Раз небольшое, сами и разбирайтесь, — резко ответила Первая леди.
— Пожалуй, «небольшое» — не то слово.
Президент и Первая леди вопросительно уставились на вошедшего.
Директор подошел к Президенту и зашептал ему на ухо:
— По северной лужайке на четвереньках ползает человек в камуфляжной форме.
Президент подбежал к окну.
— Это он там, в фонтане?
Директор поглядел в ту сторону.
— По всей видимости, так, мистер Президент.
Первая леди подошла к ним, вгляделась в окно и раздраженно спросила:
— Что эта ящерица делает в моем фонтане?
— Ящерица? — переспросил директор.
— Если эта копна мокрых волос принадлежит не Гиле Гинголду, то я Элеонора Рузвельт.
— Мы тоже думаем, что это он.
— Давайте разберемся спокойно, — начал Президент.
— Нет, — воспротивилась Первая леди. — Давайте пригласим прессу. Если республиканский организатор меньшинства спятил, то пусть об этом узнают прямо в вечернем выпуске новостей.
— Ни в коем случае, — отрезал Президент.
— Кто у нас глава семьи? — спросила Первая леди.
— Это не важно. Я глава государства.
Первая леди отошла, бормоча:
— Подожди, вот стану президентом...
— Куда ты? — окликнул ее муж.
— За фотоаппаратом. Если я не увижу этого по телевизору, то хотя бы сделаю снимки для фотоальбома.
Закатив глаза, чтобы успокоить директора секретной службы. Президент повторил:
— Давайте разберемся с этим как можно спокойнее.
— Трудновато, сэр. Он пытался покусать нас. Щелкал зубами у наших ног, будто сторожевая собака.
— Теперь вы понимаете, каково нам с Первой леди, — сказал Президент. — Пойдемте. Я попытаюсь его образумить.
— Не советую. Возможно, это хитрость, чтобы выманить вас наружу.
— Если республиканцы так уж стремятся выжить меня из Белого дома, пусть воспользуются своей наилучшей возможностью.
Следуя за Президентом к тесному лифту Белого дома, директор почему-то позеленел.
* * *
— Гила, это вы? — с беспокойством окликнул Президент осторожно подходя к фонтану.
Когда на организатора меньшинства палаты представителей смотрели из окна второго этажа, он выглядел нелепо. Теперь же, лицом к лицу с ним, Президент ощутил дрожь под злобным, немигающим взглядом одного из своих главных политических противников.
— Гила, что бы вас ни беспокоило, думаю, мы вполне можем обсудить это с глазу на глаз.
Зеленые глаза смотрели все так же пристально, нервируя Президента.
— Несмотря на расхождения во взглядах, мы оба желаем стране самого лучшего. Может, вылезете, пока не захлебнулись?
Полупогруженная в воду голова опускалась все ниже, покуда вода не дошла до глаз, что таращились из-под мокрой белой гривы волос. Медленно пошли пузыри.
— Лучше отойдите назад, сэр, — предупредил директор секретной службы. — Прошлый раз он сперва пускал пузыри, а потом бросился на нас.
— Хорошая мысль, — согласился Президент и сделал шаг назад.
Зеленые глаза внезапно сузились.
Неистово замахав руками, белобрысый человек выскочил из воды и на четвереньках подбежал к Президенту так быстро, что никто не успел среагировать.
Крепкие белые зубы сомкнулись на правой лодыжке Президента. Тот завопил от боли.
— Стреляйте в него! Стреляйте! — хрипло выкрикнул директор.
— Не стрелять! — заорал Президент, осознав, несмотря на боль, что находится на линии огня.
Агенты секретной службы попятились, чтобы получше прицелиться. Лица их побелели, как у призраков.
Президент и организатор меньшинства яростно боролись на сухой траве. Первый вцепился в волосы своего мучителя, но безрезультатно.
— Стреляйте так, чтобы ранить, — приказал директор.
— Не двигайтесь! Не двигайтесь, мистер Президент! — упрашивал Джек Мерта.
— Оттащите его от меня! — с расширенными от ужаса глазами вопил глава государства.
Наверху Первая леди торопливо щелкала камерой с фотовспышкой.
Агенты попытались нажать на спуск, но не успел боек ударить по капсюлю, как в позвоночниках у них внезапно возник ледяной холод. Как им показалось, от ужаса. Оружие почему-то попадало на землю полуразбитым.
— Что это с вами? — спросил директор.
— Я, — послышался в ответ хрипловатый голос позади двух охранников.
И пока директор соображал, что происходит, Римо одним махом преодолел темную лужайку и коснулся ребром ладони дергающегося из стороны в сторону затылка организатора меньшинства.
Гила Гинголд тут же расслабился.
Вытащив Президента из-под мерзкой туши, Уильямс прошептал ему на ухо.
— Нас прислал Смит.
— Слава Богу! Я думал, он откусит мне ступню.
— Кто говорит? Кто это сказал? — спросил директор, пытаясь заглянуть за спины своих замерших агентов.
— Я, — ответил Президент.
Директор повернулся. Увидел Президента, неуверенно поднимающегося на ноги, и организатора меньшинства, недвижно лежащего на траве. Больше никого.
— Что случилось?
— Не важно, — резко ответил Президент. — Мне нужно попасть на демонстрацию фильма.
— Сейчас?!
— Да, именно сейчас. Распорядитесь, чтобы Гилу отправили в больницу Святой Елизаветы и, ради Бога, держите все в тайне!
— Сэр, я не представляю, как кому-либо объяснить, что здесь произошло.
— Это самое лучшее, что я сегодня слышал, — отозвался Президент и захромал к дому.
Директор тем временем обошел парализованных агентов и спросил:
— Что с вами?
Агенты повалились на землю, словно бы от крика своего начальника.
У восточных ворот журналисты умоляюще выкрикивали какие-то вопросы. Ответом стало молчание.
На посту у входа в кинотеатр Президент никого не обнаружил.
И растерялся. Но тут к нему быстрыми шагами приблизился какой-то агент. К громадному облегчению главы государства, это был Винс Капецци.
— Прошу прощения, сэр. Меня отозвали поискать вас.
— Я хочу посмотреть этот фильм, — сказал Президент, — и пусть меня не беспокоят ни по какому поводу за исключением атомной тревоги.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Капецци.
Президент вошел в зал, до того маленький, что во время званых обедов он иногда служил гардеробной. Свет уже погасили. Но в крохотном переднем ряду глава государства разглядел человека. Когда дверь открылась, он не обернулся.
Президент заколебался, ощутил внезапный холод, одернул пиджак и пошел вперед.
Человек сидел неподвижно, будто манекен.
Устроившись рядом с ним. Президент спросил вполголоса:
— Смит?
— Конечно, мистер Президент, — ответил знакомый кислый голос.
Лишь тут глава государства окончательно успокоился.
— Как вы сюда попали?
— Через туннель от министерства финансов.
— Вы знаете о нем?
— Не важно. Вы хотели меня видеть.
Экран осветился, и начался фильм. Пока шли первые кадры, они обменивались короткими фразами; Президент украдкой поглядывал на патрицианский профиль Харолда В. Смита. Этот человек выглядит совершенно заурядным, подумал он.
— Что случилось с прямой линией связи? — спросил глава государства.
— Видимо, организатор банковского кризиса в День Труда повредил ее. Я не смог найти обрыв и соединить провод.
— Значит, прямой связи у нас нет?
— Не столь уж большая беда в такое время.
— Мне нужна ваша помощь. У нас на лужайке только что произошел инцидент.
— Я заметил, что ваша лодыжка кровоточит.
Президент глянул на правую ногу. Носок был продран.
— Меня укусил организатор меньшинства в Конгрессе.
Харолд В. Смит никак не среагировал, и Президент продолжил:
— Спас меня, кажется, один из ваших людей.
— Он спас вас и от бешеного кота.
— По заключению лаборатории ФБР, кот не был бешеным.
— Странно.
— Кто-то пытается либо убить меня, либо вывести из душевного равновесия, либо и то, и другое одновременно.
— Видимо, так.
Оба они смотрели на экран, но сюжет фильма их не волновал.
— Полагаю, — сказал Смит, — вы хотите, чтобы организация продолжала свою деятельность, по крайней мере пока не кончится этот кризис.
Президент вздохнул.
— Да, у нас есть разногласия. Но банковский кризис вы уладили превосходно. Экономика ведь находилась на грани катастрофы, которой страна могла не выдержать.
— Справились и с другой проблемой, — дополнил Смит. — Мы восстановили утраченные оперативные фонды и снова обеспечены деньгами.
— Прекрасно. Даю вам санкцию на продолжение деятельности.
— Принимаю, — кивнул шеф КЮРЕ.
Президент повернулся к нему.
— Голос у вас не особенно радостный.
— Мы говорим о долге, мистер Президент, не об удовольствии. До вас я служил семи главам государства. И ни разу не получал от этого удовольствия.
— Понимаю.
— На время кризиса мои люди останутся здесь. И еще — мне потребуется доступ ко всем данным, которые собрала секретная служба.
— Я устрою пресс-конференцию.
— Моя фамилия должна храниться в строжайшем секрете.
— Детали мы обговорим, — согласился Президент.
Фильм продолжался. Вскоре глава государства спросил:
— Эту организацию создал тот самый Президент, которому я всеми силами стремлюсь подражать, не так ли?
— Да.
— Знаете, мне трудно в это поверить.
Смит не ответил, и Президент сказал:
— Есть некая ирония судьбы в том, что Президент, санкционировавший убийства в качестве орудия внутреннего порядка и внешней политики, сам стал жертвой убийцы.
Глава КЮРЕ снова промолчал, и у Президента возникло ощущение, что он говорит ерунду.
— Как я выгляжу в сравнении с ним? — наконец спросил он.
— Мистер Президент, я прекрасно знал того Президента.
— И что же?
— Вы не он.
Президент, обидевшись и глядя на экран, вжался в кресло.
Глава 19
Пепси в своей джорджтаунской квартире беспрестанно названивала по телефону, заткнув указательным пальцем свободное ухо.
В другом конце комнаты Алоисиус Фезерстоун что-то бубнил в микрофон магнитофона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30