Таксист пожал плечами.
— Я любитель таких сведений. А вы почему не знаете?
— Вам не понять, — ответила Пепси. — Я женщина. А вы мужчина.
Из приемника сквозь треск послышался голос:
— Серийный номер эс двадцать семь шестьдесят шесть. Повторяю, эс двадцать семь шестьдесят шесть.
— Черт побери! — воскликнул водитель.
— В чем дело? Что это значит?
— Что это та же самая винтовка, из которой убили Кеннеди.
Пепси Доббинс и ее оператор недоуменно переглянулись.
— Ну и что?
— А то, что в вашем распоряжении оказался потрясающий материал. Чего ж вы сидите? Скорее выходите в эфир, покуда снова не началось укрывательство фактов.
* * *
Такси на полной скорости рвануло из гаража к местному филиалу АТК.
Пепси вошла в дверь, набрала в легкие побольше воздуха и заорала во весь голос:
— Покажите мне ближайшую включенную камеру и соедините с завотделом новостей в Вашингтоне!
Присутствующие с каменными лицами тут же посмотрели на нее.
— Ну, чего ждете?
Каменные лица еще больше окаменели.
— Вы не знаете, кто я? Пепси Доббинс. Я передала историческое сообщение о том, что Президент убит. А теперь намерена разоблачить кроющийся за этим заговор.
Никто не шевельнулся, кроме охранника в будке, который снял телефонную трубку и принялся набирать номер.
— Что это с вами? Да, Президент убит, но оплакивать его лучше в нерабочее время. Мы призваны осуществлять право народа знать истину.
— Президент не убит, — угрюмо буркнул кто-то.
Пепси отступила назад.
— Господи, — прошептала она оператору, — неужели они тоже состоят в заговоре? Может, являются сообщниками в утаивании?
— Похоже на то, — негромко произнес таксист.
Журналистка резко обернулась.
— А вы что здесь делаете?
— Интересно посмотреть, как все обернется. Вы же ничего не смыслите в этих делах, а я смыслю. Прочел о политических убийствах все книги, какие только смог найти. Я ходячая энциклопедия. Я бы, пожалуй, пригодился вам в качестве консультанта.
— Погодите, — отозвалась Пепси и откашлявшись, заговорила: — Президент убит, секретная служба пытается скрыть правду. Бог весть, насколько все это запутано и куда уходит корнями.
К девушке подошел человек с суровым выражением лица.
— Президент жив.
— Мы все видели на экране, как его убили.
— Не его, а особого агента секретной службы.
— А вы откуда знаете?
— Я завотделом новостей в этом филиале и только что узнал об этом от вашего завотделом. Телекомпания сейчас передает опровержение и извиняется.
— О Господи! А моей фамилии не упоминают? Я все еще пытаюсь загладить ту свою маленькую оплошность.
— Вы о том самом репортаже, который вели якобы от Капитолия, хотя на стену за вашей спиной проецировался цветной слайд? — дружелюбно осведомился таксист. — Или о репортаже от штаб-квартиры НАСА: на слайде-то был Нассау, столица Багамских островов.
— И то, и другое произошло по чьему-то недомыслию, — огрызнулась Пепси.
— А из-за вашего недомыслия, — произнес завотделом, — АТК осрамилась, уровень цен на бирже за три минуты упал на шестьдесят пунктов. Торговлю пришлось остановить. На валютных рынках паника. Все шло очень скверно, пока с «ВВС-1» не передали опровержения.
— Вы уверены, что Президент все-таки жив? — спросила девушка.
— Он еще не выходил в эфир.
— Возможно, это объясняется укрывательством.
Завотделом взял у секретарши телефонную трубку произнес несколько слов, потом швырнул Пепси.
— Скажите это своему завотделом. И убирайтесь отсюда!
— Грег? Я могу все объяснить... — начала журналистка.
Однако Грег не склонен был выслушивать объяснения. Он разразился бранью. Пепси сначала кривилась, потом стыдливо понурила голову.
Когда он умолк, девушка сказала:
— Я, кажется, могу слегка исправить положение.
— Каким образом?
— У меня есть надежное свидетельство, что винтовка, из которой застрелили Президента, то есть агента секретной службы, та же самая, из которой убит Кеннеди. Джек, а не Роберт.
— Не морочь мне голову. Пепси. Ты и так висишь на волоске.
— Нет, правда! У меня есть запись на пленке. Послушай.
Пепси перемотала пленку и прокрутила перед телефонной трубкой подслушанные по рации обрывки разговора.
— Кто там все тебе объясняет? — спросил завотделом.
— Мой таксист.
— Полагаешься в проверке фактов на память какого-то таксиста? — зарычал завотделом.
— Послушай, — проговорила Пепси, закрыв ладонью свободное ухо, — если винтовка та же самая, новость, возможно, окажется сенсационной. Надо срочно выйти с ней в эфир.
— Я ни с чем в эфир выходить не стану. Возвращайся в Вашингтон, разберемся на месте. Кстати, меня еще ждет серьезный разговор с президентом компании. А тебя — со мной.
В трубке послышался щелчок.
— Отвезите меня в аэропорт, — уныло сказала девушка. — Только сильно не гоните.
По пути таксист предложил:
— Может, захватите меня с собой? Я во многом помогу вам, к тому же мне надоело гонять наперегонки с сумасшедшими бостонскими водителями...
Глава 10
Кассирша в аэропорту была непреклонна.
— У нас нет двух соседних мест во втором классе и ни единого места в первом.
— Но я Пепси Доббинс! Снимите кого-нибудь с рейса.
Имя на кассиршу впечатления не произвело.
— Пассажиры уже на борту. Пожалуйста, скоро следующий рейс...
— Я бы с удовольствием, — пробормотала Пепси. — Но мне срочно нужно в Вашингтон.
— Какое место предпочтете — двенадцатое А или тридцать первое Е?
— Давайте оба, — ответила девушка. — С каких это пор к вашингтонским корреспондентам АТК относятся так неуважительно? — вдруг вскипела она.
— После того как одна из них здорово села в лужу, — предположил таксист.
— Думайте, что говорите. Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
— Большое спасибо, — поблагодарил таксист, получая билет из рук Пепси.
— А как же я? — обиделся оператор. Он стоял чуть в стороне, неловко болтая руками. Он словно не знал, куда их деть без орудия производства.
— Отправляйся пешком, — бросила журналистка. — И впредь покрепче держи камеру!
* * *
Пепси обнаружила, что на месте 12-А сидит какой-то маленький азиат — ну точь-в-точь мумия! Его тонкое, как прутик, тело покрывало лавандовое кимоно. Голова была совершенно лысой, лишь над ушами сохранился белоснежный пушок. Со сморщенного подбородка свисала реденькая бороденка, смахивающая на струйку дыма. В иллюминаторе отражались его узкие карие глаза.
Наклонясь к нему, девушка спросила:
— Вы не откажетесь поменяться местами с моим знакомым?
— Откажусь, — проскрипел старый азиат, не отрываясь от иллюминатора.
— Но я хочу сидеть рядом с ним!
— Так сядьте к нему на колени! И не надо мне докучать.
— Но я Пепси Доббинс!
— А я мастер Синанджу.
Девушка захлопала глазами.
— По-моему, он не сдвинется с места, — обернулась она к таксисту.
— Вы очень проницательны, — заметил азиат — Для обычной женщины.
Пепси неохотно плюхнулась рядом с этим хилым человечком, а таксист отправился в конец салона. Через несколько минут самолет поднялся в воздух.
Когда надпись «Застегните, пожалуйста, привязные ремни» погасла, журналистка повернулась к старику азиату и посетовала:
— Могли бы быть со мной полюбезнее.
— Не вижу, чтобы вы были любезны со мной.
— Но я важный телекорреспондент.
Лицо старого азиата покрылось морщинками словно мокрый пергамент.
— Ха! Я гораздо важнее вас.
— Как это?
— Я непоколебимый страж трона Америки.
— Прекрасно, — негромко произнесла Пепси, мгновенно сочтя старика маразматиком.
Старый азиат погрузился в молчание.
— Само собой, — добавил он после долгой паузы, — это государственная тайна.
Не отрывая глаз от газеты «Пипл», Пепси спросила:
— Что именно?
— Тот факт, что я тайно служу истинному правителю Америки. Никому не говорите.
— Хорошо.
— Задача эта неблагодарная.
— Не сомневаюсь.
— Особенно с тех пор, как приходится охранять Президента-марионетку, а не императора Смита.
Пепси оживилась.
— Президента-марионетку?
— Он фиктивный правитель. Впрочем, мало кто об этом знает.
— Конечно, — неуверенно произнесла девушка.
— Все ваше правительство фиктивное. Фикция и фарс.
— Зато неглупое.
— И вот до чего опускается ассасин в эти ужасные времена.
— Прошу прощения. Вы сказали «ассасин»?
Старый азиат приложил тонкий иссохший палец к похожим на бумагу губам.
— Тайный ассасин.
— Вы ассасин?!
— Тайный.
— Очень интересно, — отозвалась Пепси, незаметно залезла в сумочку и нажала кнопку «запись» на портативном магнитофоне.
— Конечно же, я не вправе распространяться об этом. Начнется болтовня...
— Само собой. Однако между нами — вы не имеете отношения к тому, что произошло сегодня?
— К позору?
— Да. К позору.
— Очень низкий поступок. Поразить из грохочущей палки дворцового охранника, а не подлинную цель!
— По-вашему, плохо, что убили не того человека?
— Просто позор. Настоящий ассасин устраняет только цель и никого больше. Притом без дыма и грохота.
— Значит, если б за дело взялись вы, Президент был бы мертв?
— Если б за дело взялся я, — ответил старик, — эта марионетка была бы не только убита, но и убита таким образом, что никто не заподозрил бы дурацкой игры.
— То есть грязной игры?
— Тем, что произошло сегодня, возмутился бы даже цыпленок.
— Думаете?
— Конечно.
Старик снова погрузился в долгое молчание. Взгляд его быстрых карих глаз то и дело обращался на блестящий дюраль под самым иллюминатором.
— Мы уже вне опасности, — произнес он наконец.
— Вы имеете в виду страну?
— Нет. Этот экипаж. Крыло не отвалилось. Обычно такое происходит в первые десять минут. Теперь оно вряд ли отвалится до тех пор, пока мы не приземлимся. А потом уже не важно.
— Давайте вернемся к Президенту-марионетке, — торопливо проговорила Пепси Доббинс. — Если он марионетка, кто же дергает его за веревочки?
— Император Смит. В действительности страной правит он и по непонятным мне причинам позволяет беспрепятственно колебаться этой обманчивой демократии.
— Вы имеете в виду выборы?
— Еще одна фикция.
— Я никогда не голосовала.
— Вы проявляете необычайную мудрость.
— Как думаете, Смит имеет какое-то отношение к покушению на жизнь Президента?
— Нет. Смит велел мне лететь в Вашингтон и защищать эту марионетку от тех, кто хочет ее гибели. Непостижимо! Смит пропустил мимо ушей все мои просьбы устранить эту марионетку и воссесть на трон с орлом.
— Вы имеете в виду — занять Овальный кабинет?
— Я имею в виду то, что сказал. Не важно, где император установит трон, лишь бы твердо на нем сидел.
— Вы хотите смерти Президента?
— Она принесла бы стабильность этой стране массовых беспорядков. Каждые четыре года то же цирковое представление. Многие соперничают за марионеточный трон, и всякий раз торжествуют самое приятное лицо и самый громкий голос. Редко в этом соперничестве выигрывал настоящий правитель.
— Назовите хотя бы одного.
— Милхаус Надежный. Он был истинным вождем. Холодным. Безжалостным. Расчетливым. Годы, когда роль марионетки играл он, были относительно спокойными.
— Как, вы сказали, ваше имя?
— Я не говорил, — хмыкнул старик. — Но зовут меня Чиун. Хорошенько запомните. Только никому моего имени не называйте.
— Уста мои запечатаны, — проворковала Пепси, незаметно выключая магнитофон.
Глава 11
Вашингтонский пресс-корпус уже оцепил авиабазу в Эндрюсе, когда «ВВС-1» коснулся колесами земли.
Особый агент секретной службы Винс Капецци заметил собравшихся, едва «Боинг-747», свернув с взлетно-посадочной полосы, покатил к поджидавшему неподалеку черно-оливковому вертолету. Как и остальные, предназначенные для официального использования главой государства, он получал название "ВМФ-1 ", как только Президент ступал на его борт.
— Слишком много журналистов! — рявкнул Капецци в наручный микрофон. — Скажите летчику, пусть заруливает в ангар. Там мы выведем Президента наружу.
— Вас понял.
Сбавив обороты турбин, президентский самолет повернул к ангару. Увидев, что он изменил курс, журналисты ринулись туда.
— Замечательно! Они хотят скрыться от нас в ангаре.
— Надо сообщить Президенту, — сказал Капецци, поднимаясь со своего места с отсеке для агентов секретной службы.
В узком коридоре он столкнулся с главой президентской администрации.
— Нас ждет пресса, — угрюмо доложил особый агент.
— Хорошо.
— Хорошо! Мы должны как можно быстрее доставить Президента в Коронку.
— При мне называй резиденцию Белым домом. Меня бесят все эти кодовые названия.
— Покуда мы не убедимся, что заговора не существует, надо обеспечить безопасность Президента.
— Он собирался проталкивать законопроект по здравоохранению. И очень недоволен, что его увезли из Бостона.
— Что-то я не слышал твоих громогласных возражений.
Глава администрации пожал плечами.
— Сам знаешь, как это бывает.
— Знаю. Как только Президенту приходится менять график, секретная служба становится козлом отпущения. Но на сей раз угроза была реальной.
— Слушай, я хочу посоветовать Президенту немного побеседовать с прессой.
— Рискованно.
— Заговор должен быть очень уж разветвленным, чтобы иметь своих агентов и в Бостоне, и в Вашингтоне, — заметил глава администрации.
— Не исключено. И я буду в самых сильных выражениях возражать против появления Президента перед журналистами.
— Президент принимает подобные решения сам. Но я сообщу ему о твоем беспокойстве.
— Нет уж. Пойдем к нему вместе.
— Прекрасно, — сдавленно произнес глава администрации. — Пойдем.
— Не трудитесь, — раздался хриплый голос Президента Соединенных Штатов. — Я все слышал.
Позади них с мрачным видом вырос Президент.
Глава администрации торопливо начал:
— Мистер Президент, сейчас самое время уверить страну, что вы живы и бразды правления в ваших руках.
— Значит, об этом еще не объявлено? — спросил Капецци.
Глава администрации вымученно улыбнулся.
— Мы подумали, что если объявить раньше времени, то возникнет угроза безопасности Президента.
Застегнув свежую куртку и пригладив новый галстук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30