Он был несколько смущён, сказал: как же, я ведь с Горбачёвым работал. Я ответил, что это хорошо, у вас есть опыт, именно это мне и надо.
Я знаю, что Шевченко «коллекционирует» подготовленные им визиты. Теперь их у него набралось больше полусотни. Со мной у него дело пошло быстрее. Обычно в одну поездку я пытаюсь объединить сразу два-три официальных визита: Лондон — Будапешт, Вашингтон — Оттава, Варшава — Прага — Братислава и т. д.
Что касается сувениров. Сувениры во время визитов — вещь символическая, как правило, они представляют лишь культурную ценность. В основном, это изделия наших народных промыслов. Но мы стараемся подобрать их не просто со вкусом, не просто вручить интересную авторскую работу, но и учесть личность, характер, интересы человека, для которого предназначен подарок. Ведь это хотя и протокольный, но все-таки подарок! Джордж Буш — морской авиатор. Ему подарили костяные кораблики — небольшие, изящные резные игрушечные модели. Андреотти — шахматист, ему вручили от нас в подарок гжельские шахматы. Гельмуту Колю подарили наши горные минералы, поскольку я знал, что он увлекается камнями.
Меня провожает в поездку и встречает значительно меньше людей, чем это водилось прежде. Меня всегда коробило, когда при проводах и встречах в аэропорт съезжались все кандидаты и члены Политбюро и ещё масса народу. Работать надо, а они во Внуково тащатся. Сейчас я прошу приехать в аэропорт лишь тех, с кем мне необходимо обсудить перед отлётом дела, не терпящие отлагательства.
Наверное, самый запомнившийся мне по торжественности, как бы раньше сказали, пышности — визит к английской королеве в Букингемский дворец. Сама королева Елизавета II произвела на нас неизгладимое впечатление. Поразительная естественность, женственность, простота и изящество одновременно. С ней было уютно и легко, и в то же время я и Наина ни на миг не забывали, что мы в гостях у королевы Великобритании.
Этот визит уже и назвать нельзя скучным словом «протокол».
И, конечно, мне запомнился визит в Южную Корею. Пожалуй, впервые я в полной мере ощутил, что такое восточная изысканность. Что такое восточные краски, эта мягкая, неуловимая эстетика…
Мне кажется, что больше выходить в свет надо и Наине Иосифовне. Она, на мой взгляд, держится просто, естественно, по-женски мягко и спокойно и этим подкупает. Нет у неё безумной страсти к нарядам, а выглядит всегда замечательно, причём занимается своим внешним видом сама, без помощников.
Настоящее женское движение, связанное с благотворительностью, с заботой о детстве, с феминизмом в его хорошем значении, у нас ещё только в зародыше. Все эти проблемы очень интересуют Наину Иосифовну, и «первая леди», видимо, много сидеть дома не должна.
Когда мы вместе с Наиной совершаем официальные зарубежные визиты, я, хотя и нет у меня времени, все-таки краем глаза наблюдаю, как там жена. И искренне рад, насколько она органично вписалась вроде бы в чуждый для неё мир официальной политики, протокола.
Наина не изображает из себя политического деятеля, никогда не вмешивается в политику и никогда не даёт мне политических советов. Её программа за рубежом связана с проблемами семьи, материнства, детства — с тем, что ей сейчас ближе всего. Она интуитивно уловила, какой ей надо быть и какой быть не надо. Она остаётся сама собой, и это мне очень импонирует.
И ещё она крайне добросовестно относится к протоколу: никогда и нигде ни на секунду не опаздывает. Я, честно говоря, прежде даже не ожидал, насколько естественно способна она вести себя в самых сложных обстоятельствах. Попав в музей, она спокойно признается: вот этого художника я вижу в первый раз, этого знаю, он мне нравится, об этом только слышала, а вот это моя любимая картина. И те комплименты, которые мне говорили в её адрес, прежде всего и сводились к тому, что она удивительно естественный человек, который не боится быть самим собой. Искренне она восхищается тем, что её восхищает, искренне негодует, если речь зашла о каком-то неприглядном поступке. И эта искренность приятна людям, которые её принимают, она помогает легко находить общий язык.
За границей у меня нет возможности для больших, неторопливых, как в России, встреч с простыми людьми, для разговора о их быте, заботах, проблемах. Получилось так, что эту информацию собирает для меня жена. У неё очень зоркий женский глаз, она подмечает тысячи мелочей, мимо которых прошёл бы мужчина. Именно она мне порой и рассказывает интереснее специалистов о своих ощущениях от той или иной страны, где мы побывали. И моё собственное представление о проблемах, которые мы там решали, становится объёмным, я вдруг начинаю понимать, о чем мы не договорили, что упустили, что недоработали. То есть и в этих, вроде бы сугубо торжественных, изолированных от нормальной жизни поездках жена мне реально помогает. А дома она спокойно возвращается к своим обычным домашним обязанностям.
Ванкуверский дневник
Как вообще готовится визит в какую-нибудь страну?
Идёт сбор материалов. Это могут быть книги, журналы, газеты, различные исторические справки. На основе собранного материала составляется объёмная справка о каждом в отдельности лидере страны — главе государства, премьер-министре, человеке, стоящем во главе оппозиции, и т. д.
Справки довольно подробные, помимо биографии, они содержат и психологический портрет человека. Все — вплоть до характеристики жены и детей. И так, постепенно, я изучаю эти материалы и мысленно начинаю входить в обстановку, царящую в этой стране. Мысленно общаюсь с будущими собеседниками, веду диалог на темы, которые могут неожиданно возникнуть. Я освежаю в памяти историю, географию этой страны. Уточняю какие-то нюансы исторических отношений между нашими странами.
Все это надо держать в памяти. Впрочем, и на месте приходится постоянно такими справками пользоваться.
Дальше — перечень официальных документов, которые будут подписываться. Двадцать мы подписали в США, девять, например, в Венгрии. Это договоры, экономические соглашения, соглашения по крупным проектам, которые совместно осуществляют правительства и министерства.
Перед поездкой представители сторон обмениваются предварительными делегациями. Обговаривают всю схему визита. Определяется состав так называемых официальных, сопровождающих лиц, охраны, экспертов, референтов. С собой беру только тех, кто будет необходим в работе. Ну, естественно, службы протокола, МИДа, безопасности, часто МВЭС.
Летим в двух самолётах Ил-62, основном и передовом.
Готовится перечень вопросов для бесед и переговоров. Тут большое значение имеют внутреннее положение в той или иной стране, точки зрения на спорные вопросы. МИДы двух стран и помощники по международным делам руководителей государств стараются заранее максимально согласовать все спорные формулировки. Если это не удаётся, что бывает достаточно часто, в ходе визита уже мы сами, руководители, находим точки соприкосновения.
Перед поездкой накапливается материалов на хороший большой чемодан. Уже в самолёте, ещё раз, чтобы освежить в памяти, я их просматриваю. Не люблю заглядывать во время переговоров в тексты, даже если они где-то рядом. Память на цифры у меня неплохая.
Накануне визита в страну отправляется передовая группа, которая берет на себя последние приготовления. В неё входят сотрудники МИДа, протокола, безопасности, утрясается последний вариант программы визита.
В каждом государстве свой протокол. В большинстве стран прибывших гостей главы государств у трапа не встречают. Только министр иностранных дел. Хотя во Франции, где наиболее «тонкий» протокол, первым у трапа главу другого государства встречает именно президент, тут же почётный караул, то есть визит начинается с этого. Во Франции протокол встречи вообще довольно интересный.
Например, моя резиденция располагалась во дворце Трианон в Версале. Для того, чтобы принять участие в официальном обеде на 500 человек, достаточно было пройти несколько десятков метров, из одного крыла дворца в другое, но по протоколу мне надлежало сесть в машину и доехать до другого входа. Или вот ещё. По протоколу главы государств приветствуют всех приглашённых. Все 500 человек проходят в зал, а мы стоим и должны каждому пожать руку. В других странах чаще всего такого нет. Президент с супругой обычно входят в зал, когда все приглашённые на обед гости уже сидят за столами, они встают и приветствуют президентскую чету.
В семье меня раньше спрашивали: «Ну, рассказывай, какие там достопримечательности?» Но, к сожалению, я обычно не вижу ни города, ни достопримечательностей. С утра до вечера идут официальные встречи, обеды, беседы. Иногда так хочется побыть простым незаметным туристом. Вот когда на пенсию уйду, возьму жену и проедемся с ней по всем странам, где мы побывали, а на самом деле их почти что и не видели. Вот тогда насмотримся…
Итак, Ванкувер.
Накрапывал тёплый дождик. Прилетели в шесть вечера. Когда заиграли наш гимн, слегка моросило. Но при первых же звуках канадского гимна с неба обрушился такой ливень, что казалось, поливают из ведра. Ко мне подбежали с зонтом, но я от него отказался: нехорошо, свой гимн слушал без зонта, а гимн хозяев — под зонтом. Неудобно. Так что будем мокнуть. Потом в гостинице пришлось переодевать костюм, рубашку, даже ботинки и галстук, все вымокло до нитки.
…На следующее утро мы объехали порт на яхте мэрии. Яхта прекрасная, и, конечно, морской шик: подогнанная с иголочки форма у капитана, у официанток, все блестит, корабль действительно классный, ничего не скажешь.
Посмотрели элеваторы — там отгружают знаменитую канадскую пшеницу. И везут её, например, к нам в страну.
Парк королевы Елизаветы. На холме находится знаменитый местный ресторан, откуда открывается вид на весь город. Здесь и произошло наше, по сути дела, настоящее знакомство с президентом США. Первый дружеский обед. До этого мы с ним познакомились в Вашингтоне, тогда Билл Клинтон был кандидатом в президенты, состоялся короткий завтрак, и мы успели только перекинуться несколькими вежливыми
фразами. Теперь нам предстояло узнать друг друга в деле. От того, как сложатся личные взаимоотношения двух президентов, очень многое будет зависеть в отношениях между странами.
Я приготовил короткое выступление, минут на 5 — 7, в зависимости от того, сколько будет говорить Клинтон. Знал, что он тоже всегда говорит без бумажки, импровизирует.
Во время официальных обедов я обычно почти не ем. Все время беседуешь, задаёшь вопросы, отвечаешь — еда мешает.
Мне было необходимо войти в контакт с новым президентом США, понять, что он за человек. И мне кажется, это удалось.
После обеда наш кортеж отъехал первым. Вечер был тихий, тёплый. Было уже темно, мы увидели вечерний Ванкувер.
Люди вдоль трассы нашего следования продолжали стоять, как мне кажется, ещё с утра. Многие с детьми, с собаками — видно, собак здесь любят. Толстые, сытые, спокойные собаки. Хозяева машут флажками, кричат, даже прыгают, а собаки сидят лениво.
…Правильно ли я вёл себя? Не переборщил ли в своём желании раскрыться? Это со мной бывает. Думаю, что нет. Он все правильно понял. Вообще, он мне понравился.
Дружеский трехсторонний завтрак в университете округа Британская Колумбия. Малруни, Клинтон и я. Фотография на память. Снова речи. Попрощались с Малруни. Мы с Биллом Клинтоном вышли на лужайку, полюбоваться морем, пройтись вместе — для прессы, для телевидения. Пятиминутная прогулка, не больше. Переводчик держится в отдалении — телезрители всего мира должны видеть, как президенты легко и непринуждённо общаются. Всю лужайку перед этим прощупали, проверили службы безопасности. Маршрут следования отмечен незаметными для посторонних глаз голубенькими ленточками, только мы с Клинтоном их видим — строго вдоль этих ленточек и идём, разговариваем, улыбаемся объективам, сохраняя весёлый и естественный вид.
Дети Ванкувера подарили мне несколько своих рисунков. Скоро в Кремле откроется музей подарков Президенту России — там среди дорогих и ценных вещей будут и эти милые, непосредственные рисунки.
Сели в машину, доехали до резиденции, и вот там уже состоялась встреча в узком кругу: только президенты и переводчики. Мы обсудили большое количество вопросов. И это сделать было легко, потому что нашли личный контакт, уловили интонацию, которая и стала доминирующей в этой встрече.
По окончании переговоров нас ждала пресс-конференция. Было ясно, что журналисты заготовили острые вопросы. Американскую прессу интересовало, сумел ли Клинтон перехватить эстафету у Буша в американо-российских отношениях, как американское правительство предполагает оказывать содействие нашей экономике и т. д. Пресс-конференция немного беспокоила Клинтона. Он предложил совместно подготовиться к встрече с журналистами. Наши делегации разошлись минут на сорок, потом собрались снова. Было выделено восемь наиболее важных тематических блоков, и по ним согласована общая позиция. Во время пресс-конференции журналисты преимущественно касались именно этих вопросов. Конечно, в ходе её были и удачные импровизации, но, с точки зрения дела, такая согласованность и продуманность показались мне чрезвычайно ценными. Во время пресс-конференции не было неловких пауз, которые порой красноречивее любого ответа. Мы легко подхватывали друг друга, отвечая на вопросы. Пресс-конференция закончилась одобрительными аплодисментами журналистов.
Ночью в гостинице я себя чувствую тяжело. Усталость. Слишком велика психологическая нагрузка — протокольные моменты, общение, пресса. Я всегда пытаюсь задать себе высокий темп, динамику, чтобы не «расплываться». Раньше наши деятели могли позволить себе говорить вместо запланированных 20 минут — 50. Пусть слушают проклятые капиталисты. Я в таких случаях пытаюсь говорить не 20, а 18.
Визит — тяжёлая работа. Со стороны кажется, что вокруг все время кто-то бегает, помогает, ведёт под руку, даёт документы на подпись, подсказывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61