Удостоверься, что она действительно опознала фотографии. - Дрейк повесил трубку, устало улыбнулся Мейсону и сказал: - Твоя догадка подтвердилась, Перри.
- Какая именно?
- Узнать телефонные номера, откуда Эддикс звонил на яхту и...
- Ты хочешь сказать, вам удалось разнюхать, что он был с женщиной?
- Точно.
- С женщиной или с женщинами?
- Похоже, в обоих случаях была одна и та же женщина - Элен Кэдмас.
Мейсон присвистнул.
- Вот почти все, что удалось разузнать по этому поводу. Несколько раз, когда яхта приходила в порт часов в девять-десять вечера, Эддикс уезжал с причала, но домой не приезжал до следующего утра. Если Эддикс не брал с собой Натана Фэллона, Мортимера Херши или Джозефину Кемптон, некому было связаться по телефону с яхтой или домом и выяснить, когда яхта пришвартовалась. Я проверял по вахтенному журналу. Пару раз, когда Эддикс отплывал на яхте, а потом высаживался на Каталине и отправлял яхту в дальнейшее плавание, он звонил капитану, чтобы дать ему распоряжения. Телефонные звонки были как раз из этих двух мотелей. Я еще не проверил пока все даты, но нет никаких сомнений, откуда он звонил, и в одном из мотелей хозяйка опознала их совершенно категорично. Она указала на фотографии Бенджамина Эддикса и Элен Кэдмас.
- Как он регистрировался? - спросил Мейсон.
- Он, разумеется, использовал вымышленное имя.
- Они обычно записывают номера машин, - сказал Мейсон, - он...
- Да, он дал им номер своего "кадиллака".
Мейсон задумался. Глаза у него сузились.
- Ты, когда входил, заметил в приемной блондинку? - спросил Дрейк.
- Да, и кто она такая?
- Я как раз собирался тебя вызвать и попросил ее подождать несколько минут. Это миссис Блевинс, жена того самого психолога-дрессировщика. Я попросил ее прийти в мой офис, поскольку...
- Зови ее скорей, - сказал Мейсон. - Мне нужно поговорить с ней. А теперь послушай, Пол: я категорически предупреждаю - мне не нужны никакие промашки в этом деле. Твои ребята должны крепко-накрепко связать все ниточки. Под каким именем скрывался Эддикс?
- В обоих случаях под одним и тем же - Барнуэлл. Он зарегистрировался как Б.Ф.Барнуэлл.
- Ты не помнишь второе имя Бенджамина Эддикса, Пол?
- Нет, не помню.
Мейсон щелкнул пальцами и сказал:
- Готов спорить на десять центов, что Франклин. Бенджамин Франклин Эддикс.
- Ну и? - спросил Дрейк.
- Наверняка окажется, что он обычно регистрировался как Б.Ф.Барнуэлл. Он сохранил свои первые инициалы - Б.Ф. Теперь вот что, Пол, у Эддикса было много дел, связанных с шахтами. Он часто бывал в Неваде. Мне нужно знать, не останавливался и где-нибудь в мотелях Б.Ф.Барнуэлл. И поскольку ты все равно этим занялся, так, просто ради интереса, сравни данные. Но о Барнуэлле нужно узнать все, что только можно.
- Тебе придется, - сказал Дрейк, - черт побери, оплатить счет на сумасшедшую сумму, Перри. Мои люди...
- Не имеет значения, - перебил его Мейсон, - у меня сейчас самый разгар боя, а за этим скрывается что-то очень серьезное. Я не знаю, что именно. Может быть, в этих дневниках Элен Кэдмас ничего и нет, но тем не менее каждый, кто хоть как-то связан с Эддиксом, пытается заполучить эти дневники любой ценой. Я могу делать выводы только из того факта, что я сам ничего в этик дневниках не нахожу, хотя и прочитал их. Все остальные их не читали и потому полагают, что в них содержится нечто очень важное, потому что нечто очень важное должно в них быть... Ладно, Пол, зови сюда миссис Блевинс.
Дрейк снял телефонную трубку:
- Попросите ко мне миссис Блевинс. - Он откинулся назад, потер глаза костяшками пальцев, зевнул и добавил: - Черт возьми, Перри, я уже отдаю концы. Я сижу здесь у этого телефона днем и ночью...
- Мы уже приближаемся к финалу, Пол, - успокоил Мейсон. - Мы напали на богатую жилу.
- Не знаю, какая польза нам будет от всей этой ерунды, - возразил ему Дрейк. - Парень развлекался со своей секретаршей - в этом нет абсолютно ничего оригинального. Ты же знаешь, это обычное дело. Признай, что она была чертовски смазливой девчонкой...
- Знаю, знаю, - перебил его Мейсон, - но мы наткнулись на ниточку, которая может нас кое-куда вывести.
- Ну ладно, поскорей бы только, - сказал Дрейк, - а то я сейчас свалюсь мордой вперед и...
Распахнулась дверь, и на пороге возникла миссис Блевинс, двадцатисемилетняя блондинка с огромными голубыми глазами. Одежда отнюдь не скрывала достоинств ее фигуры. У миссис Блевинс была великолепная фигура, и она, видимо, прекрасно об этом знала.
- Добрый день, - обратилась она к адвокату. - Вы - мистер Мейсон. Я видела, как вы входили. Я вам улыбнулась, но вы, похоже, меня не заметили. Я Ферн Блевинс, бывшая жена Алана Блевинса. А вы - мистер Дрейк?
Мейсон с улыбкой поклонился ей, и миссис Блевинс направилась к нему, протягивая руку.
Дрейк обратился к Мейсону:
- Ты будешь с ней говорить или я?
- Я сам, - сказал Мейсон. - Пожалуйста, присаживайтесь, миссис Блевинс. Мы будем ужасно назойливы в своем любопытстве.
Выражение ее голубых глаз мгновенно изменилось, и она сказала:
- А если я не захочу отвечать?
- Ну, едва ли, - сказал ей Мейсон, - нас интересует ваш развод.
- Ах, это! - воскликнула она с явным облегчением в голосе. - А я испугалась, что вы на самом деле собираетесь копаться в моей личной жизни.
- Прежде всего мы заинтересованы в том, - сказал с улыбкой Мейсон, чтобы выяснить все, что происходило в доме Эддикса.
- Вы имеете в виду Стоунхендж?
- Да.
- Думаю, там много чего происходило.
- Приходилось ли вам когда-нибудь ночевать там с вашим мужем?
- Слава Богу, нет. Да и он там не ночевал. Он там работал, и больше ничего, хотя иногда возвращался домой довольно поздно ночью.
- Я обратил внимание, что в вашем заявлении о разводе вы ссылались на духовное насилие, - сказал Мейсон.
- Да, формулировка получилась очень удачной.
- Не можете ли вы сообщить нам какие-нибудь подробности, что-нибудь такое, о чем вы не упомянули в заявлении?
- Алан был намного старше меня, - сказала она.
- Вы были его второй женой?
- Да.
- Продолжайте.
- Он... ну, мне кажется, мы устали друг от друга, и... мне надоело быть подопытным кроликом.
Мейсон бросил многозначительный взгляд на Пола Дрейка и спросил:
- Вы хотите сказать, что он гипнотизировал вас, миссис Блевинс?
- Да, пожалуй, гипнотизировал. Я думаю, что только под влиянием своего рода гипнотического воздействия я вышла за него замуж.
- Многим так кажется, - заметил Мейсон. - Можете ли вы сообщить какие-нибудь подробности?
- Я работала тогда секретаршей, - сказала она, - и помогала ему иногда - он что-то там такое писал в то время. Ну, конечно, вы ведь и сами знаете - гипноз вызывает у людей интерес. Я очень заинтересовалась и расспрашивала его о гипнозе, и он... Тогда он казался мне очень милым. Ну, в то время, когда он за мной ухаживал. Что бы он ни делал, все казалось замечательным.
- Продолжайте, - попросил Мейсон.
- Я не знаю, как вам это описать. Глаза у тебя сияют, и каждая минута, проведенная с мужчиной, полна неземного блаженства. Потом ты выходишь за него замуж и, вместо того чтобы чувствовать себя счастливой, вдруг обнаруживаешь, что сыта всем этим по горло. Чары рассеиваются, и видишь, что этот мужчина самая обычная посредственность. Более того, это ревнивый, с собственническими замашками тип, который пытается разнюхать твои секреты и пристает со всякими дурацкими обвинениями.
- Вы продолжали работать после того, как вышли замуж?
- Да.
- С вашим мужем?
- Нет. У меня ведь была постоянная работа. Я не стала ее бросать.
- Не можете ли вы рассказать нам подробнее о том, как он использовал вас в качестве подопытного кролика?
- Ну, когда он рассказывал мне о гипнозе, он спросил, не хочу ли я, чтобы он попробовал меня загипнотизировать. Он смотрел прямо на меня, и я испытывала восхитительное чувство полной покорности. Я чувствовала, что готова на все ради него. Я хотела показать, насколько ему доверяю, и ответила, что очень хочу.
- И что потом?
- Я не помню, - сказала она.
- То есть как?
- Это как раз одна из тех штучек, которые может сделать гипнотизер. Он может вас загипнотизировать и приказать после пробуждения забыть все, что вы делали под влиянием гипноза. Я видела, как Алан десятки раз так делал с разными людьми. Он может заставить их делать самые дурацкие вещи и говорить полную ерунду, а затем прикажет им проснуться и забыть все, что они делали, и забыть даже о том, что их вообще гипнотизировали.
- Что-то подобное было и с вами?
Она кивнула:
- Я посмотрела на него и сказала: "Ну, давай, Алан, гипнотизируй меня...", а он вдруг заявил, что уже загипнотизировал меня, и я подумала, что это просто шутка, пока не взглянула случайно на свои часы и не осознала, что или кто-то перевел мои часы на сорок пять минут вперед, или уже прошло сорок пять минут, о которых я ничего не могу вспомнить.
- И что потом? - спросил Мейсон.
- Потом он как-то по-особенному на меня взглянул, и минут через пять мне в голову пришла абсолютно бредовая идея - мне захотелось... ну, кое-что сделать.
- Что? - спросил Мейсон.
Не ответив на вопрос, она покачала головой:
- Это было полным сумасшествием, и тем не менее я это сделала, и... ну, теперь-то я знаю, что произошло.
- Что?
- Это было постгипнотическое внушение, - сказала она. - Гипнотизер может сделать так. Он подчиняет тебя своему влиянию и может не только заставить тебя что-то сделать, но может еще приказать сделать что-нибудь в постгипнотическое трансе, то есть он приказывает тебе проснуться и забыть о том, что тебя загипнотизировали, а потом, через пять или десять минут после пробуждения, ты совершишь какой-нибудь идиотский поступок. Именно так оно со мной и было.
- Продолжайте, - сказал Мейсон.
- Через некоторое время мы поженились.
- Гипнотическое воздействие продолжалось?
- Он использовал гипноз, мистер Мейсон, гораздо чаще, чем я это осознавала.
- Что вы имеете в виду?
- Мне случалось иногда замечать, что я делаю что-то под влиянием постгипнотического внушения. И кое-что было такого рода, что мне не хотелось бы вдаваться в подробности.
Мейсон, внимательно глядя на нее, сказал:
- Мы будем очень вам благодарны за сотрудничество с нами, миссис Блевинс. Мы охотно возместим за причиненное вам беспокойство, которое...
- Да, мистер Дрейк говорил мне об этом, но есть вещи, которые не купишь за деньги.
- Не могли бы вы намекнуть попрозрачнее? - спросил Мейсон.
Она замешкалась.
Мейсон улыбнулся и сказал:
- Вы ведь уже были замужем и...
- Ну ладно, - выпалила она. - Я была дурой. Я позволяла Алану гипнотизировать меня. Если у меня болела голова, он погружал меня в сон на минуту или две, а когда я просыпалась, головная боль исчезала и я чувствовала себя просто великолепно, полностью отдохнувшей. Иногда, если, понервничав, я не могла заснуть, он устраивал короткий сеанс гипнотического лечения с постгипнотическим внушением. После этого я становилась такой сонной, что даже голову не могла удержать и... в общем, вот так все и происходило. А затем, как я вам уже сказала, прошло время, чары рассеялись, и... ну, я продолжала работать и... я не знаю, как вам об этом рассказать.
- Появился другой мужчина? - спросил Мейсон.
- Алан считал, что появился.
- А на самом деле?
- Алан считал, что появился, - повторила она без всякого выражения.
- Продолжайте, - сказал Мейсон, - что произошло дальше?
- Ну, однажды ночью, когда Алан работал, у меня неожиданно возникло сумасшедшее желание написать все о моей личной жизни, то, о чем я никогда и никому не стала бы рассказывать. Мне вдруг захотелось все это записать и спрятать написанное на дно ящика, под кипой фотографий... Я просто не могла удержаться от этого. Я много чего написала о моей личной жизни и о том, что у меня было, и спрятала все это под фотографии в ящик.
- И что потом? - настаивал Мейсон.
- На следующее утре я вдруг сообразила, какую сделала глупость, и решила достать эти бумаги и сжечь. Я поспешила к ящику и... в общем, вы уже догадались - там ничего не было.
- Вы думаете, что сделали это в результате постгипнотического внушения?
- Верно. Я даже не знала, что он меня загипнотизировал. Я до сих пор не знаю, когда он успел меня загипнотизировать, но постгипнотическое внушение осталось. Таким образом, мне стало известно, что у него есть эти бумаги, и все, что там было написано, он мог бы использовать как свидетельство против меня.
- В случае развода?
Она вспыхнула:
- Да.
- И что вы предприняли?
- Черт возьми, я просто чуть с ума не сошла от ярости, я думала, что убью его, но к тому времени я была уже ученая. Есть такие игры, в которые можно играть вдвоем. Я и виду не подала, что знаю о пропаже этик листков. Я подождала пару дней, а потом принялась обыскивать весь дом. Я отпросилась на день с работы и, можете мне поверить, перетряхнула весь дом сверху донизу. В конце концов я нашла их.
- Где?
Она засмеялась:
- Он был хитер. Он оторвал угол коврового покрытия на полу, засунул под него бумаги и приделал все обратно.
- И что вы сделали с этими листками?
- Уничтожила, а сразу после этого ушла из его дома, направилась к юристу и написала заявление о разводе. Обратно я уже не вернулась и постаралась сделать так, чтобы у Алана никогда больше не было возможности уставиться на меня своими серо-стальными глазами.
- Он мог быстро вас загипнотизировать?
- Очевидно, ему было достаточно щелкнуть пальцами, и я уже попадала под его влияние.
- Продолжайте, - сказал Мейсон.
- Ну, Алан считал что я у него в руках. Он думал, я ничего не смогу предпринять, но когда он пошел за своим козырем, там ничего не оказалось и... в общем, я обвинила его в духовном насилии, и поскольку он был заинтересован в том, чтобы на поверхность не всплыло слишком многое, то... ну, в общем, я получила решение суда о разводе.
- И вторично вышли замуж? - спросил Мейсон.
Она слегка покраснела и сказала:
- Еще нет. Решение пока не вступило в законную силу.
- А когда оно вступит?
- На следующей неделе.
- И тогда вы снова собираетесь выйти замуж?
- Да.
- За мужчину, которого вы знали уже какое-то время?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30