Не волнуйся, это чисто формальная церемония. Вряд ли в наши времена кто-нибудь попытается отравить наследника престола. Ты наверняка станешь наперсником принца. Насколько я знаю Арбола, он будет совершенно очарован этим удивительным сходством.
— О, — сказал Вулфрит. Он слышал об отведывателях пищи. О принце Арболе тоже. — Да, мадам. А моя работа.., означает ли она, что я буду жить во дворце?
— Безусловно.
— И я смогу ходить где захочу?
— В пределах дозволенного, проказник.
Глаза Вулфрита засияли.
— Есть, правда, одно условие. — Вулфрит помрачнел. — Тебе придется носить маску Это старая гидрангианская традиция Королевских Отведывателей Пищи. Если их лица спрятаны, изменники не могут отыскать их, несмотря на все свои подкупы и глупые конспирации. Кроме того, если с отведывателем пищи произойдет, гм, неприятное профессиональное происшествие, его можно легко заменить на другого, и никто ничего не заметит.
— Профессиональное.., происшествие? — эхом отозвался потрясенный Вулфрит.
К его глубочайшему изумлению, королева обвила руками его шею и воскликнула:
— С тобой этого никогда не случится! Я этого не допущу! Пожалуйста, скажи, что ты согласен, дорогой Вулфрит! Пожалуйста, пожалуйста, скажи!
Вулфрит растерялся. В прочитанных книжках ничего не говорилось о подобных вспышках эмоций. Или королевы привязываются к своим слугам с первого взгляда? Учитель Клути сказал бы, что у благородной леди продырявился котелок.
Потом Вулфрит вспомнил о библиотеке.
Он натянул маску и деловито спросил:
— С чего начинать пробовать?
Глава 16
Когда Клути обернулся и посмотрел вслед Данвину, шагавшему на восток в горячем стремлении отыскать исчезнувшую Бернис, его осенило. Если он сам по ошибке принял юношу за Вулфрита, то и старый Одо мог принять Вулфрита за Данвина — затащить его в свой дом и заставить работать.
В этом случае Вулфрит сейчас находится в хижине пастуха. И волшебник полез вверх по склону. Хибара Одо отличалась от окружающей ее грязи главным образом наличием окон, поскольку кучи земли вокруг не были оборудованы ставнями и дыры в них казались темными и безжизненными. А вот сквозь отверстия в стене хижины просачивались слабое мерцание и прогорклая вонь горящего овечьего жира.
Клути подошел поближе и, не увидя ничего похожего на дверь, просто позвал через одно отверстие:
— Мое почтение тем, кто внутри! Одо!
— Вали отсюда! — откликнулся кто-то.
Ободренный таким приемом, Клути все-таки отыскал кусок дерева, который вполне мог сойти за дверь, и стал громко стучать по нему, призывая хозяина.
Это продолжалось до тех пор, пока распаленный Одо не соизволил вылезти наружу.
— Чего надо?
— Я ищу Вулфрита, — объяснил Клути.
Одо сплюнул.
— Эт не я. Моего дядю Вулфрита повесили много лет назад. — Он начал поворачиваться, но Клути придержал его за локоть.
— Я это знаю, — сказал волшебник. — Твое имя Одо?
Пастух прищурился.
— Может быть.
— Послушай, Одо, я просто интересуюсь, не видел ли ты Вулфрита.
— Я уже сказал тебе, моего дядю Вулфрита повесили много лет назад.
— Мне нужен не твой дядя, а другой Вулфрит.
Одо долго размышлял, после чего спросил:
— И что же это за такой Вулфрит?
— Брат Данвина.
— Это был мой дядя, которого...
— Нет, другого Данвина. Молодого. Я имею в виду, что Вулфрит его брат.
Одо растерялся, но все-таки переварил это сообщение.
— Ах, тот Вулфрит!
— Совершенно верно, — согласился Клути.
— Я продал его. Много лет назад. — Пастух покосился на коротышку. — Кстати, не тебе ли?
— Мне, но я потерял его и хотел бы знать, не забредал ли он сюда — на ферму.
Одо пожал плечами.
— Чего не знаю, того не знаю.
Клути объяснил:
— Он выглядит в точности как Данвин. Я подумал, что ты мог обознаться и нечаянно привести его к себе домой.
Одо усмехнулся:
— Деньги, что ли, захотелось назад? Не получишь! Ты купил Вулфрита честно и без обмана, а кроме того, прошло уже много лет.
— Нет, нет, я хочу назад Вулфрита!
— Поищи его в другом месте.
— Но ты уверен, что у тебя его нет?
— Еще как уверен!
— А нет ли здесь кого-нибудь, кого ты принимаешь за Данвина?
Одо почесал голову.
— Если у меня есть тот, о ком я думаю, что он Данвин, значит, ему на хрен и не кем быть, как Данвином, верно?
Клути кашлянул.
— Нет, я боюсь, неверно.
— Чего, чего?
— Данвин убежал за Бернис.
— Это завсегда так, — сказал Одо. — Вечно он за ней бегает. Он ее скоро поймает.
Клути разъяснил:
— К сожалению, Бернис превратилась в дракона, перелетела через изгородь и скрылась прочь.
Одо долго смотрел на него испытующим взглядом.
— Это правда, — тихо сказал Клути.
— Бернис — что?
— Превратилась в дракона. Или, точнее, я превратил ее в дракона.
Одо плюнул в сторону комком чего-то зеленого.
— Ты — что?
— Я превратил ее в дракона.
— Как ты это сделал?
— Магией. Я же чародей, помнишь?
— Ты не чародей. Ты слишком маленького роста.
Клути вздохнул.
— Я в камуфляже.
— Нет, ты на моей горе.
О чародействе Клути решил не спорить. Более того, он не понимал, о чем говорит Одо, и предпринял попытку вернуть разговор в прежнее русло.
— Послушай, — сказал он мягко. — Есть ли здесь кто-нибудь, кроме тебя? Данвин, или Вулфрит, или хоть кто-нибудь?
— Сейчас нет. Я послал Данвина в город, он должен вернуться с минуты на минуту.
— Но я же рассказывал: Данвин шел сюда, когда я превратил Бернис в дракона. Он побежал за ней.
— Тогда чего же ты спрашиваешь?
— А того, что, если бы он был здесь, это был бы Вулфрит!
Одо молча посмотрел на волшебника таким взглядом, что Клути снова прокрутил в уме свое последнее утверждение.
Н-да, не утверждение, а бессмыслица.
— Впрочем, не важно, — быстро проговорил Клути. — Было прия.., было интере.., было познавательно побеседовать с тобой, Одо.
— Вам того же. — Пастух вошел в хижину и захлопнул дверь.
Клути побрел вниз по склону. Значит, на ферму Вулфрит не заходил.
К несчастью, поиск еще только начался.
За несколько дней волшебник обыскал все окрестности селения Вонючие Ягоды, но не нашел никаких следов пропавшего Вулфрита. Когда вести о том, чем он занимается, просочились наружу, Клути пришлось терпеливо переносить насмешки селян, наблюдавших за ним с безопасного расстояния.
— Тоже мне чародей! Не может найти собственного ученика!
— Да он бы свою задницу потерял, не будь она надежно приделана.
— Наверное, превратил мальчишку по пьяни в тритона — да и забыл об этом!
— Никогда не видал пьяного тритона, — признался старый Беризариус.
— Да нет же, простофиля, это чародей был пьяный! — отбивался Фернанд. — Он поддал, а мальчишка нахальничал, вот чародей и обернул своего ученика в тритона. На что хошь поспорю, так оно и случилось!
— Хорошо, если ты ставишь три к одному...
Клути изо всех сил старался не обращать внимания на зрителей. Но он не мог не слышать их разговоров, которые раздражали его еще больше.
Даже рафинированное искусство колдовства Старой Гидрангии, думал чародей, наверняка включало относительно легкие заклинания для отыскания потерявшихся учеников. Во-первых, потеря ученика — дело обычное, а во-вторых, такое заклинание не требовало публичного исполнения, связанного с потерей лица.
К сожалению, Клути понятия не имел, что это за заклинание. Ему и в голову никогда не приходило, что он потеряет Вулфрита. У мальчика не было никакой необходимости исчезать подобным образом. Если же он дал себя похитить...
«Все-таки Вулфрит — чародей, — размышлял Клути. — И если посмотреть правде в глаза, гораздо опытнее, чем его учитель. Он мог бы позаботиться о себе сам».
Он должен был позаботиться о себе сам, раз Клути его не нашел.
«Странно, — думал маленький чародей, — наскочить вот так на брата Вулфрита Данвина. Как же получилось, что за все эти годы они ни разу не встретились?» Клути решил, что он крайне редко покидал пещеру.
А может, Вулфрит уже встречал Данвина и уходил с ним, а вся эта как бы неожиданная встреча, и Бернис, и дискуссия с Одо были просто спектаклем? Такое предположение не объясняло всех фактов, но как теория имело некоторую притягательность.
Получалось, что Вулфрит ушел по собственному желанию, и тогда пусть катится к черту в любую из античных преисподних!
«И правда, — подумал Клути, — что бы с ним ни случилось, пусть катится к черту — не в одно пекло, так в другое. К черту всех!» Он последний выживший старогидрангианский чародей. И ему нет нужды устраивать представления для кучки вонючих селян. Ему нет нужды тратить время на лазанье по горам и вступать в дискуссии с безмозглыми пастухами. И ему нет нужды в нетактичном ученике, осложняющем его жизнь. Он просто пойдет сейчас в свою пещеру и будет жить отшельником.
А Вулфрит может убираться к Одо и Данвину, если он хочет и еще не сделал это.
Клути даже надеялся, что парень ушел к пастуху. По крайней мере он убережется от опасной жизни.
А еще чародей надеялся, что брат Вулфрита Данвин не поранил себя, преследуя дракона. Он предполагал, что мальчик уже отчаялся найти Бернис и вернулся домой.
* * *
Одо тоже надеялся, что Данвин не поранится. Он не знал, догнал ли мальчик свою любимицу. Зато точно знал, что мальчик не вернулся домой.
Спустя несколько дней после того, как Данвин исчез, погнавшись за Бернис, Одо обвел свой дом несчастливым взглядом и глубоко вздохнул.
Он уже попытался навести в хижине беспорядок, чтобы превратить дом в прежнее милое и уютное обиталище, но у него просто не получалось. У него не было естественного чутья на неряшливость и грязь, которое есть у подростков. После исчезновения Данвина, как Одо ни старался, хижина все равно не приобретала знакомый до боли вид: словно торнадо прошел по ней вдоль и поперек несколько раз подряд.
«На самом деле все это чепуха», — говорил Одо сам себе. Он прекрасно жил, пока не пришла Людмила и не померла здесь на его голову. Он тогда сбагрил одного из мальчишек. Так почему же он должен беспокоиться о втором?
Однако Данвин не просто исчез. Маленький толстяк, который, конечно, не чародей, но как-то умел колдовать, все разъяснил. Данвин ушел за Бернис, которая превратилась в дракона.
Одо не смог вспомнить, что такое дракон. Он забыл, хотя знал совершенно точно. Драгон? Или драгун? Кажется, это солдат или что-то в этом роде.
Правда, смешной маленький толстяк говорил, что Бернис научилась летать, а солдаты обычно не улетают, если не считать того, что называется «улепетывать, будто за спиной выросли крылья». Это солдаты действительно делают часто. Так улепетнешь и через изгородь — или нет?
Если достаточно напугаешься, то да.
О до сомневался, что из овечки может получиться настоящий солдат. Он не представлял, как она будет управляться с мечом. Да и вообще: зачем девушкам идти в солдаты?
Так что, наверное, дрыгун обозначает не только солдата: память стала выделывать с ним всякие штуки. Что поделаешь, он уже немолод.
А может, они поменяли устав.
— Ну и время настало: все меняется, — бормотал Одо, глядя на вонявшую кучу грязного белья, наваленную в центре хижины.
Мальчик не хотел, чтобы Бернис ушла и бросила его.
Вот и поплелся за ней.
В глубине души Одо шевельнулось странное, давно забытое чувство.
Мальчик не хотел оставаться один.
«Разрази меня гром, — думал Одо. — Я тоже отвык от одиночества!» Полный внезапной решимости, он встал и начал рыться в поисках своих сапог.
— Ты отыщешь Бернис, Данвин, — бормотал старик, — а я отыщу тебя!
Через полчаса он стоял на вершине горы (три самые преданные овцы стояли рядом) и глядел на открывшуюся перед ним широкую панораму. На востоке лежали лесистые холмы, лабиринт дорог и потайных тропок, где Черная Ласка и Отважные Обитатели Кустов еще сражались против горгорианцев. На западе виднелись долина и город, где сейчас командовали горгорианцы.
Если Бернис стала солдатом, Одо знал, где ее искать, даже лучше, чем этот глупый мальчишка. Сражения и слава на востоке или богатый мирный город на западе, полный дешевого вина и дешевых женщин. То, что выберет нормальный солдат, очевидно.
Старик повернулся на запад и зашагал вниз с горы — в город.
Глава 17
Принц Арбол задумчиво спросил:
— Мне действительно нужен отведыватель пищи?
Королева энергично кивнула.
— Да, — сказала она, — действительно. Тебе нужен именно этот отведыватель.
Принц посмотрел на фигуру в маске-капюшоне.
— А у папы нет больше отведывателя пищи. Он выбросил последнего из окна, потому что тот слишком медленно жевал паштеты. Зачем мне отведыватель?
— Потому что ты, — разъяснила мать своему королевскому отпрыску, — гидрангианский принц, а не какой-нибудь горгорианский узурпатор.
— Я горгорианец! — обиженно крикнул Арбол.
— Да, да, — торопливо согласилась королева, — дурная наследственность. Но, кроме того, ты — мой сын, подлинный потомок королевского дома Старой Гидрангии. И тебе придется учиться вести себя соответственно. Послушай, дорогой мой, неужели мы будем спорить каждый раз, когда я тебя вижу?
Вместо ответа принц недовольно буркнул:
— Я спущу его с лестницы, если он меня разозлит.
Вулфрит, молчавший на протяжении всего разговора, насмешливо фыркнул. Если этот здоровый идиот попытается продемонстрировать свою силу, он, Вулфрит, позабудет о запрете на колдовство и превратит Арбола в тритона, карпа или еще кого-нибудь.
Или, может, не стоит? У него нет колдовских причиндалов и других чародейских приспособлений. А если попытаться использовать превращальное заклинание Клути, принц может превратиться в носорога или другое неудобное существо.
Вообще-то принц не крупнее, чем он. «Так что спустить меня с лестницы, — подумал Вулфрит — будет довольно проблематично».
Королева уже упоминала, что Вулфрит похож на принца, и точно, в лице Арбола было что-то странно знакомое.
— Могу я увидеть его без маски? Я хочу знать, к кому я обращаюсь, — спросил наследник престола.
Королева Артемизия заколебалась.
Рано или поздно дочь все равно узнает, что происходит.., но не сейчас.., сейчас ей ничего знать не нужно...
— Я имею в виду, мам, что с тебя станется подсунуть мне под маской девчонку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36