Малярия! Тучи комаров осаждали путников.Крестоносцы думали, что лихорадка, накинувшаяся на них, вызвана ядовитыми испарениями с болот. Одному лишь Долфу было известно, что болезнь разносили комары.Он распорядился ежевечерне разводить костры, чтобы отпугнуть комаров дымом, заставлял детей окунаться в море и после этого не вытираться досуха, а обсыхать на солнце.— На коже сохранится тонкий слой морской соли, которая комарам не по вкусу, — говорил он.Долф не знал, так это или нет, но ребята перестали быть лакомой добычей для комаров, и число больных сразу уменьшилось.Однажды они сделали привал на берегу огромного озера, которое буквально кишело крабами. Ребята наслаждались обильным ужином, когда всех поднял на йоги крик часового:— Всадник!«Почему один? — недоумевал Долф. — Путешествовать по этим дорогам в одиночку отважится лишь очень храбрый и превосходно вооруженный человек». Долф выбежал на дорогу и с любопытством всматривался в приближающееся к нему облако пыли. Вскоре он разглядел человека, который что-то кричал, размахивая руками. Темнело.Долф непроизвольно схватился за нож. Хочет ли незнакомец предупредить детей об опасности или намерен прогнать их отсюда?Как выяснилось, ни то и ни другое.Перед ним был Леонардо Фибоначчи из Пизы.Долф узнал друга, когда тот подлетел вплотную и придержал коня, взмыленного, покрытого хлопьями пены.Усталый Леонардо выскользнул из седла. Долф обнял друга.— Уф-ф-ф!.. — выдохнул студент. — Ну и прогулочка…Долф онемел от радости, подскочила Марике и бросилась Леонардо на шею. Франк с улыбкой смотрел на них.Отовсюду с ликованием сбегались ребята.— Леонардо! Леонардо приехал!— Что-то я проголодался, — как ни в чем не бывало заметил студент.Ребятам не нужно было повторять дважды. Пока Берто возился с измученной лошадью, Марике принесла Леонардо миску, до краев наполненную вареными мидиями, плошку супа из раков и парочку свежеприготовленных крабов.— Неплохо вы тут устроились, как я погляжу, — проговорил юноша с набитым ртом. — Маловато у вас народу, я не всех вижу. А где остальные ребята?Голос его звучал все так же весело, а взгляд посерьезневших глаз обежал лагерь.— Многие остаются по пути, — пояснил Долф, — в каждом городе оседает полсотни ребят, не меньше. Нас и крестоносцами-то не назовешь теперь, скитаемся, словно бродяги, в поисках лучшей доли.Леонардо кивнул.— Почему ты поехал за нами? — поинтересовался Петер.— Да так, — уклончиво ответил Леонардо. — Пиза мне быстро надоела, да и потом наш город снова готовится воевать, на этот раз с Флоренцией, все мужчины станут под ружье, об учебе придется позабыть, а в мои ближайшие планы не входит ни идти на войну, ни жениться. Попытаю-ка я счастья при императорском дворе в Палермо. Отправлюсь туда зимой. Император Фридрих — просвещенный монарх, и я привезу ему кое-что интересное — тайну арабского исчисления.Он с улыбкой взглянул на Марике.— Я вижу, малышка, ты здорова и еще краше, чем прежде, но когда я дотронулся до твоей щеки, она была соленой.— Это все из-за лихорадки, — ответил за нее Долф. — После морского купания на коже остается соль, и комары кусают меньше, а лихорадка появляется из-за укусов комаров, понимаешь?— Откуда тебе это известно?— Случайно узнал.— Укусы комаров не ядовиты.— А здешние ядовиты, — не вдаваясь в подробности, объяснил Долф, — они заносят отраву в кровь, и человек заболевает, от этого у нас умерло уже столько детей! Скорее бы кончились эти гиблые места.— Вот бы тебе пойти со мной в Палермо — император обожает собирать умников у себя при дворе, — поддразнил его Леонардо в снова внимательно посмотрел вокруг. — Я не вижу Карла и Фриды…— Карл погиб в бою у Тразимено, а Фрида задержалась в Перудже.— Слыхал я кое-что о битве у Тразимено, — c напускной небрежностью бросил Леонарда. — У нас побывал компаньон отца, купец из Перуджи, он рассказал, что пролилось много крови и предводитель детей-крестоносцев убит.— Бедный Николас… — вздохнул Франк. — Упокой, Господи, его душу.Леонардо замолчал, сделал еще глоток и поверх пламени костра посмотрел прямо в глаза Долфу. «Он решил, что меня убили, — пронеслось в голове мальчика, — вот и поспешил к нам. Или все-таки из-за Марике?»— Какой был страх — начала рассказывать Марике. — Кругом бой идет, а я вижу: Рудолф падает под копыта лошади, я как закричу — думала, погиб. Тут Петер хватает меня и тащит куда-то. Я отбиваюсь изо всех сил, расцарапала ему лицо. Хотела вернуться к Рудолфу, а он утащил меня в лес.Петер молча смотрел на огонь.— Не обижайся на него, Марике, — поспешил вступиться Долф, — Петер спас тебе жизнь, я ему так благодарен.— Я не просила меня спасать! — дерзила Марике. — Я хотела найти тебя, я же видела, как ты упал…— Ну и что из этого? — вдруг строго сказал Петер. — Рудолфа ничто не берет, он просто споткнулся, вот и все.— Уж не знаю, правда ли, ничто меня не берет, — засмеялся Долф, — но разукрасили меня здорово, да и потом я три дня пластом лежал, пошевелиться не мог — так все болело. Я никогда не забуду, что Петер спас нашу Марике.— Ты освободил меня из замка Шарниц, — все также строго отвечал Петер, — теперь мы квиты.— Я рад, что вижу всех вас живыми, — сказал Леонардо, оставляя свой шутливый тон.— А Николаса больше нет, — с печальным вздохом продолжала Марике, — Бертольд и Матильда убиты… А помнишь Леиу — ту девочку, что метко стреляла? Погибла. Карл, Вигбольд и Фридрик… тоже.— Как маленький Тисс?— Жив-здоров и весел, без умолку тараторит о том, как побегут от нас сарацины.Долфу не давал покоя вопрос: почему Леонардо заторопился вдогонку крестоносцам? Ответа у него не было.Конечно, он счастлив, что друг снова рядом. Но кто поверит, что Леонардо променял беззаботную жизнь в родительском доме на скитания вместе с маленькими бродягами? Испугался, что Рудолф погиб и Марике осталась без своего защитника? А что Марике? Обычная девчонка, бездомная сирота. Хорошенькая, конечно, но образования никакого. Чтобы ради маленькой нищенки сын богатого купца проделал такой путь?Они прошли Умбрию и вступили на землю королевства Сицилии, занимавшего в ту пору почти половину Италии.Голод терзал ребят, их кожа покрылась сыпью, тучи комаров и мошек облепили их. Под стать всему остальному и жители этого отлогого побережья — злобные, подозрительные, сущие дьяволы. Прокладывая себе путь в этих местах, ребята не раз брались за оружие. Они очень ослабли, одежда болталась на исхудавших телах. Если прежде им недоставало соли, то теперь уж чего-чего, а соли было с лихвой. Леонардо поторапливал их: нужно скорее добраться до горных отрогов на крайнем юге.…Наконец-то! Они вошли в древний город Бари, который очень удивил Долфа. Раньше ему не доводилось бывать в южной части Италии, и он плохо представлял себе, как выглядело это место в двадцатом столетии.Долф ожидал увидеть захолустный портовый городишко, каких тут было множество. Городишко, благополучие которого всецело зависит от капризов моря. Не таков был Бари — морские ворота юга, многолюдный, оживленный порт, где шла бойкая торговля с Востоком. На здешних улицах, как и в Генуе, попадались выходцы из всех известных в ту пору краев. Арабы в белоснежных одеждах, ниспадающих до земли; греческие мореплаватели, темный народ, того и гляди, обведут вокруг пальца; турки в пышных тюрбанах; персидские купцы в расшитых шелками халатах. Оружейные мастерские и верфи, бочарные и парусные цеха, прядильни — все это жило своей хлопотливой жизнью, принося изрядный доход в городскую казну.Над городом нависал романский замок Кастелло, могучий и неприступный. Церквей в городе было великое множество…Леонардо уже знал, что его друг в каждом незнакомом городе первым делом отправлялся осматривать церкви и соборы (у Долфа сохранились привычки заядлого туриста двадцатого столетия), и теперь сообщил мальчику, что здесь, в Бари, он может любоваться ими вволю.— Вот где ты можешь выставить напоказ свое благочестие, Рудолф. В Бари покоятся останки святого Николая.— Святого Николая? — удивленно переспросил Долф, вспомнив убитого предводителя маленьких крестоносцев.— Ну да, епископа Миры, покровителя всех мореплавателей и путешественников, заступника детей. Лет сто назад кучка мореплавателей выкрала его прах в Мире, и его захоронили здесь, в Бари. Горожане на радостях выстроили церковь для своей реликвии, там и по сей день пребывают мощи святого Николая. Говорят, паломничество к ним исцеляет от всех недугов, отводит несчастья и вселяет храбрость.— И храбрость? — спросила Марике. — Вот бы мне чуть-чуть…— Лучше бы от несчастий нас избавил, — сказал свое слово Петер.Каждый из них был по-своему прав. Ребята к этому времени совсем упали духом. Медленно, но уже окончательно наступала пора осеннего ненастья. Пока их путь пролегал по сухому благодатному краю, идти между этими лесистыми холмами было одно удовольствие, но что там за ними? Куда идти дальше?Долф загорелся этой идеей. Так вот где похоронен святой Николай, которого так любят дети, защитник всех слабых и обиженных, покровитель Амстердама, хранящий от беды мореплавателей, и еще добрый гений всех, кто делает для детей игрушки и всяческие подарки. Что там утверждает наука в двадцатом веке? Святой Николай — выдумка, такого человека не существовало в действительности?Город Бари встретил маленьких крестоносцев на редкость дружелюбно. Может, и это дело рук святого? Ребят не гнали из города, жители просили их лишь об одном: раскинуть лагерь за пределами жилой части города, улицы, дома и набережные которого были и без того переполнены людьми. Но не чинили никаких препятствий тем, кто хотел у них работать или приходил в порт наниматься на корабль, тем, кто направлялся в храм, чтобы испросить у всевышнего душевной крепости. По тесным городским улочкам группками разбредались ребята из Германии, они бегло объяснялись по-итальянски и дивились шумной толчее. Не удивительно, что многие из них оставались попытать здесь счастья.Дон Тадеуш, Марике, Долф, Леонардо, Петер и Франк отправились к базилике Базилика — здание прямоугольной формы, разделенное на несколько продольных частей рядами колонн, распространенный тип композиции христианских храмов.

святого Николая; спутники Долфа — помолиться за упокой души бедного подпаска, а он сам — окинуть взглядом заядлого туриста все, что примечательно своей древностью и несет на себе отпечаток истории.Храм, одно из великолепнейших творений архитектуры в романском стиле Романский стиль — архитектурный стиль эпохи раннего средневековья (X–XIII вв.); отличается простотой, строгостью, пассивностью.

, какие доводилось встречать Долфу, поражал своей красотой. Они спустились в часовню, расположенную под ним. Там в нише, высеченной из камня, покоились мощи святого Николая, обложенные цветами и дарами богомольцев. По натуре Долф был далеко не сентиментален, в нем преобладали сомнения и скептицизм человека его времени, но почему-то эта картина проняла его до глубины души.Давным-давно жил священник по имени Николай, который заступался за нищих, гонимых всеми детей, помогал странникам и морякам, путешествующим на суше и на море. Добрый человек щедро одаривал терпящих нужду, приносил удачу и радость людям (много столетий о его дарах напоминают пряничные орешки). И такой человек — выдумка? Разве эти останки не доказывают, что он существовал? Трудно установить, кому принадлежал этот полуистлевший прах, но у Долфа не было на этот счет никаких сомнений. По наитию он уверовал в подлинность святого. Вслед за своими друзьями он преклонил колена и принялся истово молиться.…Как-то на Николин день Долф получил игрушечного медвежонка. После четырехлетний карапуз с восторгом рассматривал картинку с изображением святого. С тех пор прошло одиннадцать лет, но воспоминание вернулось к нему. Он снова ощутил себя таким же маленьким и беспомощным перед лицом высшей силы, которая приносит людям добро. Ну и пусть ученые доказывают все что им вздумается, а он, Долф, верит в этого святого. Помог же им святой Николай перевалить через Альпы! Кто, как не милосердный святой, спас детей в иссохшей долине реки По и не дал им погибнуть на земле Италии? Кто, наконец, помешал заманить их в Генуе на суда работорговцев?От всего сердца Долф благодарил святого за то, что остался жив сам, за то, что спасена Марике, за то, что ему посчастливилось испытать настоящую дружбу и верность Леонардо, доброту в милосердие отца Тадеуша, за все испытания пролетевших месяцев. Он благодарил святого за то, что странник, навечно затерянный во времени, обрел надежду на будущее. Пусть даже в этом, тринадцатом веке…На площади перед собором лежал, поблескивая под солнечными лучами, маленький ящичек, не замеченный никем. ВЕСТЬ ИЗ БУДУЩЕГО Два дня пути на юго-восток отделяют Бари от городка Бриндизи. Колонна крестоносцев, в которой оставалось теперь никак не более тысячи мальчишек и девчонок, двигалась до него пять дней.Бриндизи слыл прибежищем морских разбойников. В эпоху Древнего Рима это был крупный морской порт, а построенная в те времена пристань сохранилась и по сей день. Теперь город захирел — не выдержал соперничества с Бари. Суда еще причаливали в местной гавани, хоть торговый люд здесь был весьма немногочисленным. В Бриндизи свозили товары, награбленные пиратами, здесь тайно процветали контрабанда и работорговля. Вплотную к Бриндизи подступали необъятные оливковые рощи, главный источник городского дохода. Отсюда вывозили великолепное оливковое масло.Немалую прибыль жителям приносили контрабандный промысел и морской разбой. Помимо этого они зарабатывали, перевозя крестоносцев и паломников в Палестину, поэтому говорить о полном упадке города не приходилось.И все же времена расцвета Бриндизи остались далеко позади.Здесь помещалась резиденция епископа Адриана.Этому благочестивому и добрейшему из слуг церкви стало известно о том, что воинство маленьких крестоносцев приближается к городским стенам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43