https://wodolei.ru/catalog/rakoviny/nakladnye/
В этом случае мы как банк ничего бы не потеряли на переводе денег.
– Да, я понимаю.
Затем, как бы внезапно приняв решение, Юфру повернулся и отошел от окна. Кромер сидел, откинувшись на спинку кресла и стараясь расслабиться, – его монолог потребовал определенных усилий.
– Сэр Чарльз, – произнес Юфру, – пришло время действительно поговорить откровенно. Как вы вероятно знаете, я являюсь неофициальным представителем моего правительства. Наш посол в Великобритании информирован о намерении вернуть богатства императора, но не посвящен в детали и совершенно не имеет представления о моей роли в этом деле. Официально я нахожусь здесь, чтобы решить некоторые визовые вопросы. Фактически я непосредственно подчинен первому вице-президенту подполковнику Менгисту Хайле Мариаму, который уполномочил меня вернуть золотые и денежные вклады императора любым доступным мне способом. Вы говорите, что вы сами или ваши представители должны присутствовать в момент подписания императором финансовых распоряжений, и только при этом условии документы могут быть приняты вами к исполнению. Очень хорошо.
Должен заметить, что ваша догадка в отношении судьбы императора правильна, я подтверждаю, что Селассие жив. Конечно, он находится под домашним арестом и, вполне естественно, не в Аддис-Абебе. Если бы он оставался в столице, слухи о нем очень быстро просочились бы в прессу и стали известны всему миру. Нет, в настоящее время он вместе с несколькими членами семьи живет в своем родном городе Хараре, это в горной местности, примерно в 200 милях на восток от Аддис-Абебы. Кстати, находится он в своем старом дворце, который сейчас больше напоминает тюрьму, чем обычный дом. Никаких контактов между охраной и императорской семьей, полная изоляция. Пища, вода, белье – все это оставляется у входа во дворец.
Единственный, кто посещает императора из внешнего мира – его доктор. Между прочим, он подтверждает, что у императора очень хорошее для его возраста здоровье и он прекрасно перенес как саму операцию, так и реабилитационный период. Как долго он может оставаться бодрым? Этого никто не знает. Ведь у него сейчас нет никаких стимулов к жизни. Как вы можете себе представить, это важно для нас. У нас есть серьезная причина, ради которой мы сделаем все необходимое, чтобы он еще какое-то время был жив. Но мы должны поторапливаться, хотя до сих пор император отказывался обсуждать вопрос о возвращении в страну его зарубежных вкладов.
Вы говорили, что в ваших интересах найти благоразумное решение проблемы о вкладах. Теперь я должен со всей определенностью заявить, что это полностью совпадает и с нашими интересами. Сэр Чарльз, ваше предложение... как бы лучше сказать... ваше предложение, на мой взгляд, очень полезное и плодотворное. Но я должен получить новые инструкции. Может быть, мы встретимся снова, скажем, завтра утром?
* * *
В голове Рорка уже созрел маленький прелестный сценарий. Еще неизвестно, когда может потребоваться его участие в этом деле вместе с Коллинзом. А если уже на этой неделе? Конечно же, на какое-то время он все равно устроит себе отдых, чтобы расслабиться и как следует развлечься. Но этот сценарий не даст ему ничего в смысле гонорара, скорее наоборот, придется потратиться. Поэтому что бы ни предложил ему Коллинз, он наверняка примет это. Он, как и обещал, обязательно позвонит ему и скажет, что пойдет в любое место, куда ему будет указано. Что ж? В таком случае у него остается всего лишь одна ночь, которую он может провести с Люси. Он планировал позвонить ей из дома родителей, уже после того как вернется в русло цивилизованной жизни, то есть примет ванну, побреется и вдоволь насладится домашней пищей, от которой он за последние полгода почти отвык. Но теперь обстоятельства резко изменились, и на встречу с Люси могло не остаться времени. Надо спешить.
– Люс?
Как хорошо, что она сама взяла трубку. Она не любила, когда он звонил ей прямо в аптеку, потому что это вызывало раздражение со стороны Пателса, хозяина этого заведения.
– Майкл Рорк, негодный малый? Где ты находишься?
– В аэропорту. Ты свободна вечером?
– Что ты имеешь в виду? Думаешь, что я берегу свой свободный вечер именно для этого случая? Нет, я занята.
Майкл почувствовал иронические нотки в ее словах.
– Послушай, Люс, мне крайне необходимо тебя увидеть. Думаю, что завтра утром меня уже здесь не будет. Я прошел такой долгий путь только ради того, чтобы повидаться с тобой.
– Неужели? Не очень верится, парень. Я сейчас не могу с тобой разговаривать, здесь люди.
– Хорошо, в какое время?
– Я же говорю тебе, что не могу.
О черт, выругался про себя Рорк. Похоже, она и впрямь говорит серьезно.
– Почему?
– Послушай, Майкл. Я заканчиваю в шесть. Тогда и встретимся. Я все объясню. А сейчас мне нужно идти.
– Уже почти шесть часов! Я никогда... Люс.
А, черт!
Она повесила трубку. Встретиться, где? В аптеке, у нее дома, где?
Он автобусом добрался до города, затем проехал несколько остановок на метро и пешком зашагал по улице. Прошел мимо прачечной, игрового павильона и очутился прямо перед ее аптекой.
Аптека была закрыта. Он постучал, без особой надежды на успех, в дверь, но никто не ответил. С досады швырнул на землю свой вещевой мешок. Проклятье. Наконец шторы за армированным железной проволокой стеклом немного раздвинулись, и он на мгновение увидел Люси. Рорк не смог уловить выражение ее лица, он видел только копну черных завитушек и пару блестящих черных глаз.
– Что тебя привело сюда? – раздался из-за двери ее хрипловатый голос.
– Я...
– Ладно, не утруждай себя объяснениями, – сказала Люси, появившись на ступеньках и захлопнув за собой дверь. Она была сердита.
– Что случилось, Люс? – спросил Рорк.
– Ты думаешь, парень, что в любое время можешь нагло заявляться сюда? Неизвестно откуда? Считаешь, достаточно дыхнуть мне в ухо и я пойду за тобой куда угодно?
– Я писал, – соврал Рорк. – Прекрати этот дурацкий разговор, Люс, пожалуйста. Пойдем и я угощу тебя дринком.
– Послушай, парень, я должна тебе кое-что объяснить.
Он уставился на нее удивленными глазами. Разговор, кажется, не предвещал ничего хорошего.
Люси оглянулась вокруг.
– Нет, не здесь.
– Думаю, мы могли бы пойти в гостиницу.
– Майкл, ты действительно негодяй, – сказала она почти равнодушно. – Ты знаешь это?
– Виновата во всем ты.
Она печально улыбнулась и произнесла с некоторой иронией:
– Как мило, что ты говоришь мне об этом.
– Но я на самом деле так считаю, – пытался уговорить ее Майкл. – Ведь ты сама хорошо знаешь, что действуешь на меня так, что я безумно хочу тебя.
– Я хорошо знаю, что ты имеешь в виду. Тебе вовсе не надо ничего объяснять. Ладно, иди в гостиницу, я найду тебя там.
– Что ты собираешься делать?
– Тебе не обязательно это знать.
– О'кей. Не задерживайся. Я прихвачу что-нибудь на ужин.
Люси прошла мимо него вдоль травяного газона, повернула на улицу и, не оглядываясь, быстро стала удаляться.
Рорк поднял на плечо свой мешок и направился в противоположную сторону. До гостиницы «Флорал корт», «Цветочный дворик».
где у них с Люси произошла первая любовь перед его поездкой в Родезию, было не более мили. В этой восточной части Лондона имелось всего несколько аналогичных заведений, так как клиентов, желающих останавливаться здесь, было не очень-то много.
Главным источником доходов «Флорал корт» был бар – неуютная большая комната с голыми, покрытыми деревянными панелями стенами и несколькими старомодными зеркалами. Бар скрашивал скучную жизнь проживавших поблизости пьянчужек и фанатов бильярда. Несколько жилых номеров приносили доход, достаточный лишь для того, чтобы оплатить дом, который Пэт Сарджент унаследовала от отца.
Она никогда не была замужем и теперь, когда ей было пятьдесят с небольшим, представляла собой одно из редких созданий – женщину с независимым характером.
Пэт была невысокого роста, крепко сбитая и исключительно трудолюбивая. Эти качества заставляли людей, хорошо и долго ее знавших, почему-то улыбаться при виде, как она суетится, старается все быстро и хорошо сделать.
Причина, которая помогала ей усердно трудиться, одновременно держать себя в форме, а самое главное, к тому же быть еще счастливой среди этого табачного дыма, хлама и вонючих клиентов, заключалась в свободе, в том, что в любой момент, когда ей этого хотелось, она могла скрыться в небольшом коттедже недалеко от Мэйдстоуна, где она еще с детского возраста привыкла собирать хмель. Некоторые уик-энды и пару недель среди лета, заперев свой дом, она исчезала на ферме. А осенью украшала бар побегами хмеля, что напоминало ей о деревне и о собственном детстве.
Когда вошел Рорк, Пэт сидела за прилавком бара: она только что подала стакан виски одному из полудюжины клиентов, находившихся в баре, и теперь раскладывала в кассе полученные деньги. Пэт подняла глаза, скрывавшиеся за огромными очками, приветливо улыбнулась, но затем сразу же нахмурилась, очевидно, пытаясь что-то вспомнить. Рорк стоял неподвижно у двери и ждал, пока она сама не подошла к нему. Пэт уставилась на Майкла лукавым взглядом и молчала.
– Нет, – произнесла она наконец. – Память стареет. Это тот случай, когда постепенно начинаешь забывать о каких-то вещах. Не узнаю. Помогите мне выпутаться из этого глупого положения.
– Рорк.
– Ах да. Майкл. Я вспомнила тебя. Ты уезжал куда-то в Австралию.
– В Африку.
– Что ж, это почти одно и то же. И с тобой была прелестная девушка.
– Да, Люси.
– Точно, она. Черные волосы, аппетитные бедра. Она все еще с тобой?
– Пэт, мне опять нужна комната. Есть свободная?
– Вполне возможно. Это зависит от обстоятельств.
– Каких?
– От того, собираешься ли ты ее использовать по прямому назначению.
– В чем оно состоит? – спросил он, улыбаясь.
– Ты сам должен мне это сказать. Ответишь правильно, комната твоя.
– Ну перестань. Люси будет здесь через минуту. Я должен успеть принять душ.
– Ах вот как. Теперь мне все ясно, парень. – Она пригрозила ему пальцем и нахмурилась. – Я всех вас знаю. Ты хочешь осквернить мою чистую комнату своим непристойным поведением, удовлетворить плотскую прихоть и устроить настоящую оргию.
– Конечно, а что же еще?
– С Люси?
Рорк кивнул головой.
Пэт изобразила подобие улыбки и слегка ударила по стакану, заставив его зазвенеть.
– Динь! Вот это правильный ответ. Двадцать пять за ночь, и вы сами готовите себе кофе. Поднимайся наверх. Помнишь еще дорогу?
Комната была самой обычной. Одна из тех с двумя высокими старомодными кроватями с металлическими решетчатыми спинками, прикроватными тумбочками, покрытыми узорчатыми салфетками, два старинных кресла, круглый стол, комод и принадлежности для умывания и туалета. Особенность ее состояла в том, что она была той самой, где он и Люси останавливались примерно пять месяцев назад. Казалось, что здесь с тех пор так никто и не был.
Майкл швырнул в комод вещевой мешок, вытащил из него свежую рубашку с коротким рукавом, принял душ, побрился, приготовил кофе и лег на кровать. Закрыв глаза, он стал вспоминать сегодняшнюю его встречу с Люси. Да, она сильно изменилась. Конечно, она и раньше была резкой, но не такой, как сейчас: злая, скрытная и определенно чем-то расстроенная. Он догадывался о возможных причинах, но не хотел принимать ни одну из них всерьез. Он хотел только ее, и ничто другое не могло этому помешать. И нет никакого смысла затевать с Люси ссору.
Затем в голову стали закрадываться сомнения: действительно ли она придет сюда? Может быть, она направила его в гостиницу только для того, чтобы избавиться от него. Что в таком случае ему делать? Идти к ней домой? Неизвестно, живет ли она в том же месте. Неожиданно для самого себя он услышал звук шагов на лестнице.
Люси вошла в комнату, остановилась и с безразличным видом наблюдала за тем, как он поднялся с кровати и подошел к ней. Она сменила рабочие джинсы на короткую, обтягивающую бедра юбку, свитер на ней был тот же.
Майкл взял ее за руки.
– Люс. Что с тобой происходит, красавица?
– Не называй меня так. Ты не можешь...
Она внезапно замолчала, и он почувствовал, что ей трудно говорить. Затем она справилась со своим волнением и произнесла мягким, почти извиняющимся тоном.
– Послушай, Майкл. Я не могу.
Он тупо уставился на нее.
– Что?
Люси снова ожесточилась, по мере того как она говорила, в голосе ее все больше чувствовалась внутренняя злоба.
– Ты слишком долго отсутствовал. Я не знала, где ты был, когда вернешься. Ты негодяй, Майкл, самый настоящий негодяй.
Она резко ударила его в грудь. Когда она попыталась сделать это вторично, он поймал ее руку.
– Эй, – произнес Майкл нежно. – Пожалуйста, перестань.
Непонятно, упала ли она сама ему на грудь или он притянул ее к себе, никто из них не мог этого сказать. Так или иначе его лицо коснулось ее шеи. Она вдруг заплакала, плечи ее вздрагивали.
– Ну-ну, хватит, – сказал он и поцеловал ее шею и ухо.
Затем стал целовать волосы, щеки, влажные от скатывающихся по ним слез, и в конце концов губы. Они целовались точно так же, как и в ту последнюю ночь перед его отъездом, пять месяцев назад – жадно и продолжительно. Его рука оказалась под ее свитером и медленно заскользила по талии вверх по голой спине. Как и раньше, на ней не было лифчика. Добравшись почти до затылка, он крепко прижал ее голову к своей груди.
– О, Майкл, – говорила она трепетным голосом, – о, Майкл.
Это многократное повторение имени и резкая смена в ее настроении – сначала полное отвержение и злоба, затем внутреннее напряжение и, наконец, желание – сказали все, что ему нужно было знать.
– У тебя другой парень? – произнес Майкл, продолжая прижимать к себе Люси.
– Да.
Он знал ее достаточно хорошо, чтобы сразу же все понять. Она наверняка не любила этого типа; если бы это было не так, она ни за что не согласилась бы встретиться с ним. Но отношения с парнем, очевидно, зашли настолько далеко, что она опасалась, как бы ее не увидели вместе с Рорком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Да, я понимаю.
Затем, как бы внезапно приняв решение, Юфру повернулся и отошел от окна. Кромер сидел, откинувшись на спинку кресла и стараясь расслабиться, – его монолог потребовал определенных усилий.
– Сэр Чарльз, – произнес Юфру, – пришло время действительно поговорить откровенно. Как вы вероятно знаете, я являюсь неофициальным представителем моего правительства. Наш посол в Великобритании информирован о намерении вернуть богатства императора, но не посвящен в детали и совершенно не имеет представления о моей роли в этом деле. Официально я нахожусь здесь, чтобы решить некоторые визовые вопросы. Фактически я непосредственно подчинен первому вице-президенту подполковнику Менгисту Хайле Мариаму, который уполномочил меня вернуть золотые и денежные вклады императора любым доступным мне способом. Вы говорите, что вы сами или ваши представители должны присутствовать в момент подписания императором финансовых распоряжений, и только при этом условии документы могут быть приняты вами к исполнению. Очень хорошо.
Должен заметить, что ваша догадка в отношении судьбы императора правильна, я подтверждаю, что Селассие жив. Конечно, он находится под домашним арестом и, вполне естественно, не в Аддис-Абебе. Если бы он оставался в столице, слухи о нем очень быстро просочились бы в прессу и стали известны всему миру. Нет, в настоящее время он вместе с несколькими членами семьи живет в своем родном городе Хараре, это в горной местности, примерно в 200 милях на восток от Аддис-Абебы. Кстати, находится он в своем старом дворце, который сейчас больше напоминает тюрьму, чем обычный дом. Никаких контактов между охраной и императорской семьей, полная изоляция. Пища, вода, белье – все это оставляется у входа во дворец.
Единственный, кто посещает императора из внешнего мира – его доктор. Между прочим, он подтверждает, что у императора очень хорошее для его возраста здоровье и он прекрасно перенес как саму операцию, так и реабилитационный период. Как долго он может оставаться бодрым? Этого никто не знает. Ведь у него сейчас нет никаких стимулов к жизни. Как вы можете себе представить, это важно для нас. У нас есть серьезная причина, ради которой мы сделаем все необходимое, чтобы он еще какое-то время был жив. Но мы должны поторапливаться, хотя до сих пор император отказывался обсуждать вопрос о возвращении в страну его зарубежных вкладов.
Вы говорили, что в ваших интересах найти благоразумное решение проблемы о вкладах. Теперь я должен со всей определенностью заявить, что это полностью совпадает и с нашими интересами. Сэр Чарльз, ваше предложение... как бы лучше сказать... ваше предложение, на мой взгляд, очень полезное и плодотворное. Но я должен получить новые инструкции. Может быть, мы встретимся снова, скажем, завтра утром?
* * *
В голове Рорка уже созрел маленький прелестный сценарий. Еще неизвестно, когда может потребоваться его участие в этом деле вместе с Коллинзом. А если уже на этой неделе? Конечно же, на какое-то время он все равно устроит себе отдых, чтобы расслабиться и как следует развлечься. Но этот сценарий не даст ему ничего в смысле гонорара, скорее наоборот, придется потратиться. Поэтому что бы ни предложил ему Коллинз, он наверняка примет это. Он, как и обещал, обязательно позвонит ему и скажет, что пойдет в любое место, куда ему будет указано. Что ж? В таком случае у него остается всего лишь одна ночь, которую он может провести с Люси. Он планировал позвонить ей из дома родителей, уже после того как вернется в русло цивилизованной жизни, то есть примет ванну, побреется и вдоволь насладится домашней пищей, от которой он за последние полгода почти отвык. Но теперь обстоятельства резко изменились, и на встречу с Люси могло не остаться времени. Надо спешить.
– Люс?
Как хорошо, что она сама взяла трубку. Она не любила, когда он звонил ей прямо в аптеку, потому что это вызывало раздражение со стороны Пателса, хозяина этого заведения.
– Майкл Рорк, негодный малый? Где ты находишься?
– В аэропорту. Ты свободна вечером?
– Что ты имеешь в виду? Думаешь, что я берегу свой свободный вечер именно для этого случая? Нет, я занята.
Майкл почувствовал иронические нотки в ее словах.
– Послушай, Люс, мне крайне необходимо тебя увидеть. Думаю, что завтра утром меня уже здесь не будет. Я прошел такой долгий путь только ради того, чтобы повидаться с тобой.
– Неужели? Не очень верится, парень. Я сейчас не могу с тобой разговаривать, здесь люди.
– Хорошо, в какое время?
– Я же говорю тебе, что не могу.
О черт, выругался про себя Рорк. Похоже, она и впрямь говорит серьезно.
– Почему?
– Послушай, Майкл. Я заканчиваю в шесть. Тогда и встретимся. Я все объясню. А сейчас мне нужно идти.
– Уже почти шесть часов! Я никогда... Люс.
А, черт!
Она повесила трубку. Встретиться, где? В аптеке, у нее дома, где?
Он автобусом добрался до города, затем проехал несколько остановок на метро и пешком зашагал по улице. Прошел мимо прачечной, игрового павильона и очутился прямо перед ее аптекой.
Аптека была закрыта. Он постучал, без особой надежды на успех, в дверь, но никто не ответил. С досады швырнул на землю свой вещевой мешок. Проклятье. Наконец шторы за армированным железной проволокой стеклом немного раздвинулись, и он на мгновение увидел Люси. Рорк не смог уловить выражение ее лица, он видел только копну черных завитушек и пару блестящих черных глаз.
– Что тебя привело сюда? – раздался из-за двери ее хрипловатый голос.
– Я...
– Ладно, не утруждай себя объяснениями, – сказала Люси, появившись на ступеньках и захлопнув за собой дверь. Она была сердита.
– Что случилось, Люс? – спросил Рорк.
– Ты думаешь, парень, что в любое время можешь нагло заявляться сюда? Неизвестно откуда? Считаешь, достаточно дыхнуть мне в ухо и я пойду за тобой куда угодно?
– Я писал, – соврал Рорк. – Прекрати этот дурацкий разговор, Люс, пожалуйста. Пойдем и я угощу тебя дринком.
– Послушай, парень, я должна тебе кое-что объяснить.
Он уставился на нее удивленными глазами. Разговор, кажется, не предвещал ничего хорошего.
Люси оглянулась вокруг.
– Нет, не здесь.
– Думаю, мы могли бы пойти в гостиницу.
– Майкл, ты действительно негодяй, – сказала она почти равнодушно. – Ты знаешь это?
– Виновата во всем ты.
Она печально улыбнулась и произнесла с некоторой иронией:
– Как мило, что ты говоришь мне об этом.
– Но я на самом деле так считаю, – пытался уговорить ее Майкл. – Ведь ты сама хорошо знаешь, что действуешь на меня так, что я безумно хочу тебя.
– Я хорошо знаю, что ты имеешь в виду. Тебе вовсе не надо ничего объяснять. Ладно, иди в гостиницу, я найду тебя там.
– Что ты собираешься делать?
– Тебе не обязательно это знать.
– О'кей. Не задерживайся. Я прихвачу что-нибудь на ужин.
Люси прошла мимо него вдоль травяного газона, повернула на улицу и, не оглядываясь, быстро стала удаляться.
Рорк поднял на плечо свой мешок и направился в противоположную сторону. До гостиницы «Флорал корт», «Цветочный дворик».
где у них с Люси произошла первая любовь перед его поездкой в Родезию, было не более мили. В этой восточной части Лондона имелось всего несколько аналогичных заведений, так как клиентов, желающих останавливаться здесь, было не очень-то много.
Главным источником доходов «Флорал корт» был бар – неуютная большая комната с голыми, покрытыми деревянными панелями стенами и несколькими старомодными зеркалами. Бар скрашивал скучную жизнь проживавших поблизости пьянчужек и фанатов бильярда. Несколько жилых номеров приносили доход, достаточный лишь для того, чтобы оплатить дом, который Пэт Сарджент унаследовала от отца.
Она никогда не была замужем и теперь, когда ей было пятьдесят с небольшим, представляла собой одно из редких созданий – женщину с независимым характером.
Пэт была невысокого роста, крепко сбитая и исключительно трудолюбивая. Эти качества заставляли людей, хорошо и долго ее знавших, почему-то улыбаться при виде, как она суетится, старается все быстро и хорошо сделать.
Причина, которая помогала ей усердно трудиться, одновременно держать себя в форме, а самое главное, к тому же быть еще счастливой среди этого табачного дыма, хлама и вонючих клиентов, заключалась в свободе, в том, что в любой момент, когда ей этого хотелось, она могла скрыться в небольшом коттедже недалеко от Мэйдстоуна, где она еще с детского возраста привыкла собирать хмель. Некоторые уик-энды и пару недель среди лета, заперев свой дом, она исчезала на ферме. А осенью украшала бар побегами хмеля, что напоминало ей о деревне и о собственном детстве.
Когда вошел Рорк, Пэт сидела за прилавком бара: она только что подала стакан виски одному из полудюжины клиентов, находившихся в баре, и теперь раскладывала в кассе полученные деньги. Пэт подняла глаза, скрывавшиеся за огромными очками, приветливо улыбнулась, но затем сразу же нахмурилась, очевидно, пытаясь что-то вспомнить. Рорк стоял неподвижно у двери и ждал, пока она сама не подошла к нему. Пэт уставилась на Майкла лукавым взглядом и молчала.
– Нет, – произнесла она наконец. – Память стареет. Это тот случай, когда постепенно начинаешь забывать о каких-то вещах. Не узнаю. Помогите мне выпутаться из этого глупого положения.
– Рорк.
– Ах да. Майкл. Я вспомнила тебя. Ты уезжал куда-то в Австралию.
– В Африку.
– Что ж, это почти одно и то же. И с тобой была прелестная девушка.
– Да, Люси.
– Точно, она. Черные волосы, аппетитные бедра. Она все еще с тобой?
– Пэт, мне опять нужна комната. Есть свободная?
– Вполне возможно. Это зависит от обстоятельств.
– Каких?
– От того, собираешься ли ты ее использовать по прямому назначению.
– В чем оно состоит? – спросил он, улыбаясь.
– Ты сам должен мне это сказать. Ответишь правильно, комната твоя.
– Ну перестань. Люси будет здесь через минуту. Я должен успеть принять душ.
– Ах вот как. Теперь мне все ясно, парень. – Она пригрозила ему пальцем и нахмурилась. – Я всех вас знаю. Ты хочешь осквернить мою чистую комнату своим непристойным поведением, удовлетворить плотскую прихоть и устроить настоящую оргию.
– Конечно, а что же еще?
– С Люси?
Рорк кивнул головой.
Пэт изобразила подобие улыбки и слегка ударила по стакану, заставив его зазвенеть.
– Динь! Вот это правильный ответ. Двадцать пять за ночь, и вы сами готовите себе кофе. Поднимайся наверх. Помнишь еще дорогу?
Комната была самой обычной. Одна из тех с двумя высокими старомодными кроватями с металлическими решетчатыми спинками, прикроватными тумбочками, покрытыми узорчатыми салфетками, два старинных кресла, круглый стол, комод и принадлежности для умывания и туалета. Особенность ее состояла в том, что она была той самой, где он и Люси останавливались примерно пять месяцев назад. Казалось, что здесь с тех пор так никто и не был.
Майкл швырнул в комод вещевой мешок, вытащил из него свежую рубашку с коротким рукавом, принял душ, побрился, приготовил кофе и лег на кровать. Закрыв глаза, он стал вспоминать сегодняшнюю его встречу с Люси. Да, она сильно изменилась. Конечно, она и раньше была резкой, но не такой, как сейчас: злая, скрытная и определенно чем-то расстроенная. Он догадывался о возможных причинах, но не хотел принимать ни одну из них всерьез. Он хотел только ее, и ничто другое не могло этому помешать. И нет никакого смысла затевать с Люси ссору.
Затем в голову стали закрадываться сомнения: действительно ли она придет сюда? Может быть, она направила его в гостиницу только для того, чтобы избавиться от него. Что в таком случае ему делать? Идти к ней домой? Неизвестно, живет ли она в том же месте. Неожиданно для самого себя он услышал звук шагов на лестнице.
Люси вошла в комнату, остановилась и с безразличным видом наблюдала за тем, как он поднялся с кровати и подошел к ней. Она сменила рабочие джинсы на короткую, обтягивающую бедра юбку, свитер на ней был тот же.
Майкл взял ее за руки.
– Люс. Что с тобой происходит, красавица?
– Не называй меня так. Ты не можешь...
Она внезапно замолчала, и он почувствовал, что ей трудно говорить. Затем она справилась со своим волнением и произнесла мягким, почти извиняющимся тоном.
– Послушай, Майкл. Я не могу.
Он тупо уставился на нее.
– Что?
Люси снова ожесточилась, по мере того как она говорила, в голосе ее все больше чувствовалась внутренняя злоба.
– Ты слишком долго отсутствовал. Я не знала, где ты был, когда вернешься. Ты негодяй, Майкл, самый настоящий негодяй.
Она резко ударила его в грудь. Когда она попыталась сделать это вторично, он поймал ее руку.
– Эй, – произнес Майкл нежно. – Пожалуйста, перестань.
Непонятно, упала ли она сама ему на грудь или он притянул ее к себе, никто из них не мог этого сказать. Так или иначе его лицо коснулось ее шеи. Она вдруг заплакала, плечи ее вздрагивали.
– Ну-ну, хватит, – сказал он и поцеловал ее шею и ухо.
Затем стал целовать волосы, щеки, влажные от скатывающихся по ним слез, и в конце концов губы. Они целовались точно так же, как и в ту последнюю ночь перед его отъездом, пять месяцев назад – жадно и продолжительно. Его рука оказалась под ее свитером и медленно заскользила по талии вверх по голой спине. Как и раньше, на ней не было лифчика. Добравшись почти до затылка, он крепко прижал ее голову к своей груди.
– О, Майкл, – говорила она трепетным голосом, – о, Майкл.
Это многократное повторение имени и резкая смена в ее настроении – сначала полное отвержение и злоба, затем внутреннее напряжение и, наконец, желание – сказали все, что ему нужно было знать.
– У тебя другой парень? – произнес Майкл, продолжая прижимать к себе Люси.
– Да.
Он знал ее достаточно хорошо, чтобы сразу же все понять. Она наверняка не любила этого типа; если бы это было не так, она ни за что не согласилась бы встретиться с ним. Но отношения с парнем, очевидно, зашли настолько далеко, что она опасалась, как бы ее не увидели вместе с Рорком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33