Пожав плечами, она решила, что волнуется из-за встречи с семьей Джонатана. Боже, что с ней?
Губы Фэнси тронула улыбка. Нельзя быть такой боязливой! Ведь, в конце концов, эти люди не укусят ее!
Беспокойство между тем не проходило. Фэнси вновь оглянулась по сторонам и поняла, в чем дело, — на пристани, совсем недалеко от них, стоял какой-то мужчина и с интересом, хотя и несколько пренебрежительно, смотрел на нее.
Сердце Фэнси забилось сильнее. В украшенной бахромой рубашке из оленьей кожи незнакомец походил на охотника, а бесцеремонность, с которой он разглядывал Фэнси, говорила об отсутствии манер. Фэнси не могла оторвать глаз от его резких, словно высеченных из камня, черт лица и мускулистого тела. Густые черные волосы падали незнакомцу на лицо и плечи, придавая вид хищника. Льва! Он как свирепый лев, готовый в любой момент броситься на беззащитную жертву, неожиданно подумала Фэнси. Сделав над собой усилие, Фэнси опустила взгляд. Да, у нее сегодня явно разыгралась фантазия.
Отвернувшись от незнакомца, Фэнси изобразила на лице лучезарную улыбку и стала смотреть на Констанцию и Сэмюэла, поднимавшихся по трапу на борт корабля. Мысли о мужчине, однако, не оставляли ее. Как он смеет так смотреть на нее? Почему ей внезапно захотелось запустить в него сумочкой? Подумав о том, к чему бы это привело, Фэнси с трудом удержалась от смеха.
Через несколько мгновений Фэнси уже здоровалась с Сэмюэлом и Констанцией. Сэмюэл понравился ей с первого взгляда, однако холодный взгляд и надменное выражение лица Констанции заставили ее насторожиться. Точно такое же выражение появлялось иногда и на лице Джонатана, который презрительно усмехался, если дела по какой-то причине шли не так, как он хотел. Раньше Фэнси не воспринимала это всерьез, однако сейчас, увидев Констанцию, внезапно подумала, что еще совсем не знает ее сына.
После знакомства и обычных вопросов о путешествии завязался оживленный разговор. Фэнси и Эллен делились первыми впечатлениями от Нового Света и наперебой рассказывали об огромных лесах и маленьких деревушках переселенцев, которые они видели, когда корабль плыл вверх по реке Джеймс до Ричмонда.
Сэм был явно польщен тем, что Фэнси и Эллен понравилась Виргиния. Он часто улыбался, и его ярко-голубые глаза, казалось, источали тепло. Фэнси прониклась к нему искренней симпатией. Он все еще оставался привлекательным — смуглая упругая кожа, прямой широкий нос, рот правильной формы, полные губы.
— Надеюсь, пребывание в Уокер-Ридж доставит вам еще больше удовольствия, чем морское путешествие, — негромко сказал Сэм, глядя на сестер. — Знаете, с тех пор как Летти, моя жена, узнала, что вы собираетесь приехать, она потеряла покой. Мы хотели взять ее с собой, но она сказала, что ей надо еще кое-что приготовить к вашему приезду. Нам очень хочется, чтобы вы здесь приятно провели время. — Разумеется, — высокомерно добавила Констанция, — у нас здесь не так хорошо, как в Англии, моя дорогая леди Мерривейл. Виргиния — это все-таки провинция. Но надеюсь, вам и вашей очаровательной сестре понравятся наши скромные развлечения и вы не будете считать нас слишком отсталыми.
— Что вы! — возразила Фэнси. — Я уверена, нам здесь понравится. Джонатан много рассказывал о жизни в колонии, и мы с нетерпением ждали, когда, наконец, сможем увидеть все своими глазами.
— Уокер-Ридж не совсем обычное место, — с гордостью объявила Констанция. — Лучшего поместья вы, пожалуй, не найдете даже в Англии. В прошлом году у нас гостил виконт Дарили со своей очаровательной супругой, и мы прекрасно провели время. Вы не знакомы с ними? Впрочем, конечно, вы их знаете! Ваш муж ведь был бароном, не так ли? — На лице Констанции появилась улыбка. — Вы даже представить себе не можете, как мы обрадовались, когда узнали о вашем скором приезде. Все в округе очень завидуют нам и, разумеется, хотят познакомиться с вами.
Они направились к сходням. Джонатан взял Фэнси под руку, и они вместе с Констанцией двинулись следом за Сэмом и Эллен, которые шли впереди, непринужденно беседуя. Констанция что-то говорила, но Фэнси слушала ее невнимательно. Она не любила давать людям характеристики, однако сейчас искренне надеялась, что Летти окажется больше похожей на Сэма, чем на Констанцию. В противном случае, подумала Фэнси, пребывание в Виргинии покажется ей очень долгим, мучительно долгим.
Когда они достигли сходней и начали спускаться на берег, Констанция внезапно остановилась.
— А он что здесь делает? — прошипела она, хватая Джонатана за руку и меняясь в лице.
Проследив за взглядом Констанции, Фэнси вновь заволновалась. Тот самый человек, который еще несколько минут назад столь вызывающе смотрел на нее, стоял перед сходнями и улыбался.
— Кто это? — шепнула Фэнси Джонатану.
На лице Джонатана появилась недовольная гримаса.
— Чанс Уокер, — с явной неприязнью ответил он. — Незаконнорожденный отпрыск нашего рода.
Глава 2
Джонатан старался говорить тихо, однако Сэм, шедший впереди, услышал его слова.
— Похоже, за время пребывания в Англии ты успел позабыть, что каждый человек имеет право представляться сам, — сказал он, оборачиваясь и сурово глядя на Джонатана. — Жизнь Чанса сложилась так не по его вине — сколько же мы будем проклинать его?
— Он отнял у нас не одну тысячу акров превосходной земли, — ответил Джонатан, почувствовав в голосе Сэма укор. — Надеюсь, ты не забыл?..
— Нет, отчего же. — Сэм прищурился. — Я хорошо помню, как он завладел этой землей. Но, по-моему, сейчас вряд ли стоит говорить об этом. Пожалуйста, простите, — с улыбкой добавил он, обращаясь к удивленно смотревшей на него Эллен. — Старые семейные истории, и рассказывать их нет никакого смысла. Поверьте, мы не всегда ведем себя так невежливо.
Замешательство прошло, однако Фэнси, став невольной свидетельницей разговора между Сэмом и Джонатаном, решила, что от Чанса ей следует держаться подальше. Но заставить себя не думать о том, что только что узнала, она не могла. Откуда вообще взялся этот Чанс, и как ему удалось завладеть землей Уокеров? Почему, если он незаконнорожденный, Сэм так защищает его? Вспомнив, какие взгляды бросал на нее Чанс, Фэнси подумала, что Джонатан, видимо, прав, когда говорит о нем с презрением. Чанс Уокер явно не джентльмен.
По мере того как они сходили на берег, расстояние, отделявшее их от Чанса, сокращалось. Фэнси крепче сжала руку Джонатана и подумала, как хорошо, что рядом с ней кто-то есть.
Судя по взгляду Чанса, Фэнси произвела на него не самое лучшее впечатление. Почувствовав обиду, Фэнси попыталась казаться неприступной и горделиво подняла голову. Стараясь не смотреть на Чанса, она повернулась к Джонатану и заговорила о каком-то званом вечере в Лондоне, на котором они однажды были вместе. В эту минуту ей было решительно все равно, о чем говорить, — лишь бы не думать о Чансе, не чувствовать на себе его острого, словно клинок, взгляда.
Они сошли на берег.
— Доброе утро, Чанс, — сказал Сэм, ласково улыбаясь. — Честно говоря, не ожидал увидеть тебя. Я слышал от Морли, что ты где-то в лесах торгуешь с индейцами. Надеюсь, мой мальчик, дело выгодное?
Применительно к рослому тридцатичетырехлетнему Чансу слово «мальчик» прозвучало забавно. Под рубашкой из оленьей кожи скрывались широкие плечи и сильный, гибкий торс, а смуглое лицо Чанса было грубым и обветренным. Такое лицо трудно забыть, думала Фэнси, глядя на прямые, четко очерченные линии бровей, голубые глаза и широкий подвижный рот.
Их взгляды внезапно встретились, и Фэнси почувствовала, что самообладание начинает изменять ей. Что происходит? Еще никто и никогда не отваживался так смотреть на нее. Во взгляде Чанса чувствовалось пренебрежение, но даже не это, а что-то скрытое в глубине глаз повергало Фэнси в смятение.
С трудом поборов в себе желание повернуться и стремглав броситься обратно на корабль, Фэнси подняла голову еще выше и возмущенно взглянула на Чанса. Да кто он, в конце концов, такой, этот дикарь из дремучего леса, чтобы так нагло глазеть на нее?
На несколько секунд установилось молчание. Сэм деликатно откашлялся, чтобы пауза не казалась слишком долгой, и в этот момент Фэнси вдруг обратила внимание на то, как смотрит на него Чанс. На лице Чанса появилась улыбка, неожиданно показавшаяся Фэнси доброй и открытой, а взгляд его ярко-голубых глаз стал теплым и дружеским.
— Я тоже очень рад видеть вас, сэр, — произнес Чанс. — К сожалению, не могу сказать, что съездил удачно. Вы знаете, что Логэн вступил в союз с Корнстоком, а шауни объединились с другими племенами. В апреле они вырезали семью Логэна и с тех пор бесчинствуют во всем Огайо. Честно говоря, я поехал к ним только потому, что губернатор просил разузнать, не согласятся ли они заключить мир, но… — Чанс пожал плечами. — Похоже, что дипломат из меня еще более никудышный, чем торговец.
Джонатан почувствовал, что представилась отличная возможность вмешаться в разговор.
— Не понимаю, почему лорд Данмор послал к ним именно тебя, — процедил он. — У тебя ведь куда лучше получается обманывать простаков.
— Интересно ты объясняешь свой проигрыш, — усмехнулся Чанс.
Джонатан побагровел и с угрожающим видом шагнул вперед. Еще немного — и обмен насмешками привел бы к открытому конфликту, но тут вмешалась Констанция.
— Как ты смеешь говорить так с моим сыном? — набросилась она на Чанса и повернулась к Сэму. — А ты почему молчишь? Почему спокойно смотришь, как этот человек насмехается над твоим единственным братом?
Сэм устало покачал головой.
— Я уже не раз говорил тебе, Констанция, я не собираюсь вмешиваться в их конфликты, — сухо сказал он. — Кроме того, начал сейчас, по-моему, Джонатан. Но, как бы там ни было, если мы будем продолжать в том же духе, это вряд ли понравится нашим гостьям. Так что давайте попрощаемся с Чансом и спокойно пойдем к экипажу. Видимо, знакомство придется отложить до следующего раза. Надеюсь, ты не будешь в обиде?
Чанc вежливо кивнул и, бросив на Фэнси еще один долгий, неприязненный взгляд, повернулся и зашагал прочь. Потрясенная увиденным, Фэнси вздохнула и только теперь поняла, как крепко вцепилась в руку Джонатана. Ей стало стыдно, и она, выпустив его руку, улыбнулась.
— Что же, — сказала она, пытаясь говорить непринужденно, — вы обещали нам, что в колонии нас ждет немало интересных приключений. Не думала, что они начнутся, едва мы сойдем с корабля. Знаете, я так боялась, что этот наглец набросится на вас.
Джонатан рассмеялся. Чанс уже исчез в толпе, и беспокоиться было не о чем. Бережно взяв руку Фэнси, он прикоснулся к ней губами.
— Вообще-то я имел в виду не это, — сказал он, — однако мне приятно, что вы любезно простили мне такую неучтивость. Мы действительно не особенно дружны с Чансом, и нас объединяет только то, что мы оба принадлежим к Уокерам. Мне очень жаль, что все так получилось. Надеюсь, вы простите меня. И вы тоже, моя дорогая. — Он с подчеркнутой симпатией взглянул на Эллен.
Эллен неуверенно улыбнулась:
— Все это так неожиданно…
— Да, но, в конце концов, ничего серьезного не произошло, — спокойно сказала Фэнси, поправляя платье. — И вы совершенно напрасно просите прощения, Джонатан, — вам не за что извиняться. — Она с улыбкой посмотрела на Сэма: — Так что давайте считать случившееся недоразумением, о котором надо поскорее забыть. Сейчас, как я понимаю, мы пойдем к экипажу, и у нас будут другие темы для разговора. После того, что произошло, у Чанса Уокера вряд ли хватит духу показаться перед нами снова.
— У него хватит наглости, — произнес Джонатан.
Сэм никак не отреагировал на реплику брата и казался явно расстроенным.
— Мне очень жаль, что Чанс произвел на вас плохое впечатление. Возможно, он несколько грубоват, но, поверьте, никогда и никому не сделал ничего плохого.
Джонатан исподлобья взглянул на Сэма.
— Это ты так думаешь, — бросил он, — но есть люди — я, например, — которые с тобой не согласятся.
Сэм собрался ответить и уже открыл рот, но в разговор вмешалась Констанция.
— Сколько можно говорить об этом человеке? — раздраженно спросила она. — За всю свою жизнь Чанc не сделал нам ничего хорошего. Мне неприятно говорить об этом, Сэм, но он точная копия своего пьяницы-отца. Я понимаю, ты сейчас скажешь, что Морли уже тридцать лет не брал в рот ни капли, но в любом случае и он, и Чане всегда были позором нашей семьи. — Высказавшись, Констанция очаровательно улыбнулась и продолжала уже совершенно иным тоном: — Простите меня, я, пожалуй, слишком разволновалась. Давайте последуем совету баронессы и забудем об этом грубияне.
Сэм, грустно улыбнувшись, молча пошел к ожидавшему невдалеке экипажу. Всю дорогу от порта до постоялого двора он рассказывал Фэнси и Эллен о Виргинии, стремясь заставить их поскорее забыть о происшедшем на пристани. Первая торговая фактория возникла на месте нынешнего Ричмонда более сотни лет назад, в 1637 году, говорил он. Колонисты поселились здесь потому, что именно отсюда было очень удобно плавать вверх по реке Джеймс. Впрочем, город начали строить только в 1737 году по проекту полковника Уильяма Берда. Глядя на разбросанные по северному берегу реки Джеймс сельские домики, Фэнси поражалась, как вырос Ричмонд. Всего несколько десятилетий назад на этом месте стояло небольшое поселение, где у индейцев за безделушки выменивали ценные меха, — сейчас Ричмонд стал настоящим городом, и в его порту кипела жизнь.
Внезапно Фэнси вновь подумала об индейцах, и ей вспомнился рассказ Чанса.
— Скажите, — неуверенно начала она, — индейцы, о которых говорил мистер Уокер, могут напасть на нас?
Джонатан лишь презрительно хмыкнул, а Сэм ответил:
— Вообще говоря, в такой глуши, как у нас, вдали от городов, может случиться все, что угодно. Но, моя дорогая леди Мерривейл, не думаю, что нам следует чего-то бояться. Индейцы действительно нападают сейчас на переселенцев, но довольно далеко отсюда, в долине Огайо. Крайне маловероятно, чтобы шауни или минго появились в наших краях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45