Как прекрасно — чувствовать его руки и губы, слышать гулкие удары его сердца, но ей хотелось и самой прикоснуться к нему, исследовать каждый уголок его крепкого тела.
Фэнси знала, что поддаваться Чансу не следует ни в коем случае, но не могла вспомнить почему. Чанс гладил ее бедра, потом осторожно поднял юбку; его ладонь скользнула между ее ног. Фэнси затаила дыхание и на мгновение пришла в себя:
— Чанс, не надо…
— Не думай, Фэнси, — хрипло произнес Чанс. — Чувствуй.
Его пальцы коснулись шелковистого холмика у основания ее бедер и стали ласкать ее горячую нежную плоть. Уже не кровь, а расплавленная лава текла по ее жилам. Словно раскаленная стрела пронзила сердце Фэнси.
Не помня себя, она неистово извивалась в руках Чанса, прижималась к нему всем телом. Он целиком отдался желанию. Как мучительно долго он мечтал о ней! Сейчас, сейчас… Дрожащими пальцами он расстегнул брюки и приподнял ее за ягодицы.
Фэнси вдруг напряглась и отпихнула его:
— Нет, не надо. Я не имела в виду…
Чанс удивленно посмотрел на нее. Слова Фэнси поразили его. Она потеряла рассудок или пытается дразнить его? Остановиться он уже не может.
Он в изнеможении прикрыл глаза. Почему? Ведь она хочет его, он же чувствует. Она просит невозможного…
Он открыл глаза и взглянул в ее милое, залитое румянцем лицо, увидел чуть распухшие от поцелуев губы. Он обнял ее и, склонившись к ее груди, чуть прикусил сосок через тонкую ткань блузки.
— Фэнси, не проси меня об этом. Я хочу тебя, я умираю от желания. Позволь…
Он поцеловал ее в губы так крепко, будто хотел раствориться в ней. Снова обхватив ладонями ее бедра, он приподнял ее.
— Позволь, позволь, — прошептал он.
Горячая волна желания захлестнула Фэнси. Она затрепетала и, обвив руками шею Чанса, прильнула к нему.
С глухим стоном он вошел в ее влажную плоть. Фэнси едва не потеряла сознание от новых ощущений. Никогда ничего подобного с ней не происходило! Чанс начал двигаться, и Фэнси невольно подавалась навстречу ему, подлаживаясь под его ритм. Она обнимала его за плечи, гладила его спину и упругие ягодицы. Даже в самых смелых мечтах она не предполагала, какое это блаженство.
Задрожав от восторга, Фэнси слабо вскрикнула и судорожно припала к Чансу. Спустя мгновение он излился в ее трепетную глубину, сотрясаясь всем телом.
Приподняв голову и сверху вниз взглянув на Фэнси, Чанс подумал, что ему никогда в жизни не доводилось видеть ничего прекраснее. Щеки Фэнси горели, роскошные волосы растрепались, а глаза затуманились. У Чанса екнуло сердце. Утоленное желание возникло снова.
Происшедшая с Чансом перемена не укрылась от Фэнси.
— Так скоро? — пробормотала она, краснея еще сильнее.
— Пока нет. — Чанс усмехнулся. — Не волнуйтесь, мы продолжим, миледи.
Манера Чанса говорить полушутя-полусерьезно никогда не нравилась Фэнси, и сейчас она просто не знала, что сказать. Только теперь она начала понимать, что произошло. Наслаждение быстро покидало ее, уступая место смущению и чувству вины. Заметив, что они полностью одеты, она почувствовала, что ей стало еще хуже. Она, баронесса Мерривейл, позволила человеку, который не вызывал у нее даже симпатии, повалить себя на траву, как какую-нибудь девку! Не в силах вынести этой мысли, она, стараясь не смотреть на Чанса, обеими руками оттолкнула его:
— Убирайтесь!
Несколько мгновений Чанс колебался, но затем, решив, что слова Фэнси — обычный женский каприз, отпустил ее и лег на траву рядом.
— Как вам будет угодно, графиня, — весело сказал он. Фэнси стиснула зубы от злости и промолчала. По-прежнему стараясь не смотреть на Чанса, она села и стала поправлять платье. Украдкой взглянув на него, она пришла в еще большее смятение. Неужели она целовала, ласкала его? Она отказывалась верить этому. Но чуть припухшие губы и легкая боль внизу живота недвусмысленно говорили о том, что она поддалась на ласки Чанса и позволила ему соблазнить себя. То, что утром казалось причиной их скорого брака, теперь стало фактом. Заподозрив неладное, Фэнси прищурилась.
— Вы намеренно так сделали, да? — резко спросила она.
Вопрос прозвучал как обвинение, однако Чанс не понял его смысла. Подумав, что Фэнси имеет в виду ласки, он улыбнулся:
— Конечно, графиня! Должен сказать, я получил большое удовольствие. Думаю, после свадьбы мы еще не раз вернемся к этому занятию…
Негодование, накапливавшееся в сердце Фэнси с самого начала, наконец вырвалось наружу. Не помня себя от гнева, она встала и, приблизившись к Чансу, дала ему звонкую пощечину.
— Вы самый мерзкий, ужасный человек! — воскликнула она, с ненавистью глядя на него. — Я никогда не стану вашей женой, уж лучше умру!
Улыбка мгновенно исчезла с лица Чанса.
— Что с вами? — спросил он, садясь и потирая рукой покрасневшую щеку. — Еще пару минут назад вы лежали в моих объятиях и, согласитесь, наслаждались так же, как и я… Кстати, предупреждаю, если вы еще раз ударите меня, мой ответ вам очень не понравится.
— — И вы еще спрашиваете, что со мной? — возмутилась Фэнси. — Сначала залезаете ко мне в постель и компрометируете меня. — Она шумно вздохнула. — Но тогда это был лишь фарс, а сейчас вы хладнокровно и расчетливо привели свой план в исполнение. Более того, вы сами сказали, что сделали это намеренно. Наконец, осмелились мне угрожать!
— Я не угрожал, — поправил Чанс. — Я предупреждал. Фэнси вскочила на ноги и, подобрав валявшуюся на земле шляпку, надела ее на голову.
— Тогда выслушайте и мое предупреждение. Если мы поженимся, я сделаю все, чтобы ваша жизнь стала невыносимой!
— Звучит грозно, графиня, — улыбнулся Чанс, приподнимаясь на локте. — Но знаете, мне всегда нравилось играть с огнем.
Фэнси ничего не сказала. Пробормотав что-то невнятное, она повернулась и быстро пошла к усадьбе. Чанс молча проводил ее взглядом. Что ж, подумал он, усмехаясь, жить с графиней будет интересно. Даже очень интересно.
Глава 10
Фрэнсис Энн Мерривейл и Чанс Уокер обвенчались двадцать шестого августа 1774 года. День был жарким, но на горизонте сгущались темные тучи, что определенно предвещало грозу. Никто, правда, не обращал на тучи никакого внимания, но Фэнси, казавшаяся на первый взгляд абсолютно спокойной, считала, что и в ее жизни начинается пора ненастья.
Церемония венчания происходила под вечер. Ее вел регулярно объезжавший местность, где находился Уокер-Ридж, странствующий проповедник Паркер, которого специально пригласил Сэм. Веселый и добродушный Паркер с охотой откликнулся на предложение Сэма, немало в свое время сделавшего для него.
В тот день все как будто сговорились и исполняли решительно все, о чем просил Сэм. Глядя на довольных, смеющихся гостей, стоявших возле накрытых в саду, в тени высоких дубов, столов, ломившихся от обилия яств и напитков, Фэнси поморщилась. Да, Уокеры умеют добиваться поставленной цели.
Последние две недели до свадьбы Фэнси искренне надеялась, что в планах Чанса что-нибудь сорвется и она вырвется из ловушки, которую Чанс ей приготовил, а она захлопнула, безрассудно бросившись в его объятия.
Даже сейчас Фэнси не могла поверить, что предавалась любви с Чансом, а теперь выходит за него замуж. Она покосилась в его сторону. Чанс стоял в нескольких ветрах от нее и непринужденно беседовал с Морли, Хью и Сэмом. В рубашке с кружевами, в брусничном шелковом костюме, вышитом атласном белом жилете, он был очень красив. По случаю свадьбы Чанс напудрил волосы и перетянул их сзади длинной лентой из черного шелка. Его внешний облик изменился настолько, что Фэнси казалось, что она видит перед собой незнакомца.
Наверное, так и есть, подумала Фэнси с грустной улыбкой. Чанс ей абсолютно чужой. Но она стала его женой, и уповать можно только на провидение.
Выходя замуж за Чанса, Фэнси переставала быть баронессой Мерривейл и становилась просто миссис Уокер. Утрата титула не особенно огорчала ее; она и раньше не сознавала себя баронессой. Но потеря свободы и перспектива прожить остаток жизни с почти незнакомым ей человеком, который не только, как утверждал Джонатан, пользовался самой дурной репутацией, но и поступил, по крайней мере с ней, подло и низко, пугали ее. Считая Чанса невероятно привлекательным и вспоминая, как его прикосновения заставляли ее сердце учащенно биться, Фэнси еще больше страшилась будущего.
Она уже давно не чувствовала себя столь уязвимой, беспомощной и оскорбленной. Как ужасно обошелся с ней Чанс! Даже брак со Спенсером — при том, что она в те годы была совсем юной и неопытной, — не стал для нее таким потрясением. Но самым удручающим было то, что Фэнси не могла ни с кем поделиться своими мыслями: все, казалось, были искренне рады тому, что она выходит замуж. Даже Эллен не стала исключением. Хотя, невесело подумала Фэнси, ей есть чему радоваться — о возвращении в Англию теперь не приходится думать, и у Эллен достаточно времени, чтобы осуществить свои планы в отношении Хью.
Впрочем, одернула себя Фэнси, она не совсем справедлива к сестре. В конечном счете в том, что произошло, Эллен не виновата, а радуется она, очевидно, потому, что удалось избежать скандала.
Фэнси усмехнулась. Да, Сэм, Летти и Морли со своей женой Пруденс потрудились на славу. Родственники, приглашенные ими, собрались, и хотя некоторые из них смотрели на Фэнси сподозрением, она знала, что почти все Уокеры прислушались к Сэму и Летти, и пересудов удалось избежать.
В придуманную Чансом историю, согласно которой Фэнси влюбилась в него после того, как он освободил ее от Тэкеров, охотно поверили. Многие даже находили ее весьма романтичной. Если же кто-то вдруг вспоминал, что Фэнси когда-то прочили в невесты Джонатану, сердитого взгляда или предупредительного жеста Сэма было достаточно, чтобы он присоединился к общему мнению.
Понимая, что она должна быть довольна тем, что все закончилось хорошо, Фэнси тем не менее не испытывала особой радости. Понимая, куда Чанс хочет ее завлечь, она — пожалуй, единственная из всех присутствующих — относилась к нему с неприязнью. Впрочем, нет. На свадьбе присутствовал еще один человек, не выносивший Чанса, — Джонатан.
Джонатан и Констанция вернулись в Уокер-Ридж за три дня до свадьбы. С того момента как они переступили порог усадьбы, обстановка в доме наполнилась духом вражды и неприязни. Вообще говоря, взаимная ненависть Чанса и Джонатана очень беспокоила Фэнси. Она знала, что они враждуют между собой уже с давних пор, и мысль отом, что Чанс устроил все это только ради того, чтобы отбить невесту у Джонатана, не оставляла ее. Какая бессмыслица! Ведь Джонатан никогда не собирался на ней жениться. Впрочем, Чанс, как и остальные, не знал об этом, а Джонатан вел себя так, что понять, кто именно его избранница, было невозможно.
Стоя на лужайке с бокалом пунша в руке, Фэнси окинула взглядом приглашенных, ища глазами Джонатана. Он стоял между Констанцией и Летти, и по выражению его лица было невозможно понять, о чем он думает. Фэнси знала, что Сэм и Летти очень боялись, что Джонатан захочет отомстить Чансу, и именно поэтому отправили его в Фоксфилд. На самом деле, достаточно взглянуть на то, как Чанс и Джонатан разговаривают друг с другом, чтобы понять: отношения между ними напряжены до предела. Даже сейчас Джонатан еще не успокоился, и яростный блеск в его глазах говорил о том, что он с трудом сдерживает гнев. Когда он оказывался рядом с Чансом, казалось, что они вот-вот бросятся друг на друга.
Фэнси удивлялась, почему Джонатан так злится. Разумеется, Чанс совершил неблаговидный поступок, и остаться к этому равнодушным Джонатан не мог, однако владевшие им чувства казались более серьезными. Создавалось впечатление, что женитьбу Чанса Джонатан воспринял как личное оскорбление. Фэнси заподозрила, что Чанс женился на ней лишь для того, чтобы уязвить Джонатана.
Эта мысль не понравилась Фэнси, более того, она усилила ее беспокойство. Если бы Чанс без памяти влюбился внее, в чем он сейчас старался убедить гостей, ей, наверное, было бы легче примириться со своей участью. Но Фэнси знала, что это неправда — Чанс издевался и насмехался над ней при любом удобном случае, и никто, наверное, не смог бы убедить ее в том, что в его действиях есть какой-то иной, потаенный смысл. Наблюдая за тем, как насмешливо смотрит Чанс на Джонатана, как презрительно улыбается, чувствуя на себе его угрюмый взгляд, Фэнси все больше убеждалась в том, что в конфликте этих людей ей отведена роль разменной монеты.
Джонатан внезапно повернулся к Фэнси и пристально посмотрел на нее. Затем улыбнулся и заговорил с проходившей мимо Эллен.
Весь вечер Джонатан ни на шаг не отходил от Эллен, а та, к удивлению Фэнси, охотно принимала его ухаживания. Фэнси не могла понять, что все-таки происходит. Неужели Джонатан, как и этот негодяй, который стал теперь ее мужем, вынашивает какие-то тайные планы? Неужели он заранее предвидел, что в нужный момент откажется от одной сестры и назовет невестой другую? Поведение Джонатана наводило именно на эту мысль: сначала он оказывал знаки внимания лишь Фэнси, а затем, когда она вышла из игры, вновь вспомнил об Эллен. А вдруг Джонатан всегда стремился только к Эллен?
Продолжая беседовать с Джонатаном, Эллен весело улыбнулась. Фэнси нахмурилась. Что затеяла младшая сестра? Ведь еще несколько дней назад Эллен мечтала о Хью и с восторгом ловила каждое его слово. Неужели она разочаровалась в нем и больше не хочет стать его женой?
Как странно… Фэнси много бы дала за то, чтобы узнать, что ждет ее и сестру впереди. Впрочем, ее собственная судьба уже решена, и перспектива прожить остаток жизни с Чансом казалась ей не особенно радужной.
Фэнси вновь посмотрела на Джонатана. Интересно, что чувствовал Джонатан, наблюдая за брачной церемонией? Скорее всего облегчение — ведь скандала удалось избежать, а честь дома Уокеров осталась незапятнанной. Кроме того, недоразумение, возникшее в его отношениях с сестрами, наконец исчезло, и стало ясно, что невестой Джонатана станет Эллен.
— Начинаете сожалеть о сделанном выборе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45