— Что же может означать ваша шутка?
Не дожидаясь ответа, он оттолкнул Питера и ринулся по коридору в гостиную. Детектив последовал за ним и одновременно с ним добежал до порога комнаты. Полуобнаженная, Гледис держала в руке пистолет с костяной ручкой, прижав его к виску. И спустила курок...
Звук выстрела ошеломляюще подействовал на обоих мужчин. Они увидели, как на лице молодой женщины появилось выражение неописуемого удивления. Оружие выпало из ее рук, и Гледис, сползая набок, упала на ковер.
Целая серия ругательств вырвалась у Питера и Ха-стена. Оба они устремились к инертному телу молодой женщины и приподняли его... Но тут же поняли, что поздно. Маленькое отверстие на виске показывало место, где вошла пуля. Смерть Гледис наступила мгновенно.
Удрученный, Питер выпрямился, его руки дрожали. Он старательно избегал инквизиторского взгляда сержанта и направился к дивану, на который бессильно упал. Приглушенным голосом, в котором перемешалась злость и растерянность, Хастен проговорил:
— Боже мой, Ларм! Вот история, из которой вам будет совсем нелегко вылезти. Что вы тут вынюхиваете?
Питер пожал плечами и встал, ничего не отвечая на вопрос сержанта. Он выключил мотор, сушилки, который все еще шумел, и наступившая после этого тишина показалась им угнетающе тяжелой.
Детектив бросил взгляд на обоих сотрудников Хасте-на, которые стояли у входа в комнату, и начал одеваться. Он надел брюки, горячие, но еще не высохшие, потом натянул на себя такой же мокрый пиджак и дрожащей рукой застегнул его. В Питере постепенно поднима-
лась невероятная злость, вытесняя все эмоции, вызванные только что происшедшей драмой.
Он с раздражением повернулся к Хастену и, взяв его за плечи, с силой встряхнул.
— Почему вы приехали сюда? Кто вас послал? Полицейский грубо схватил Питера за руки и оттолкнул его. В его маленьких глазках пылала ненависть.
— Не корчите из себя дурака, Ларм! — прошипел он.— Вы сейчас действительно попали в грязную историю, и таким образом вам не выкарабкаться из нее. Теперь настала пора играть честно, хотите вы этого или нет! Вы должны будете объяснить, каким образом вы толкнули эту молодую женщину на самоубийство?!
Питера вдруг охватил сильный нервный озноб. Мысли его снова замелькали со страшной быстротой, и ему никак не удавалось взять себя в руки. Он весь как-то сник, и его взгляд скользнул по безжизненному телу прекрасной Гледис. Он устало пробормотал:
— Согласен, Хастен. Мне тоже кажется, настало время объясниться... но только не здесь.
Выражение триумфа промелькнуло на жирном лице полицейского. Он повернулся к своим подчиненным и приказал:
— Оставайтесь здесь и ничего не трогайте! Я вернусь в отделение и пришлю вам соответствующую бригаду.
Сидя в полиции, Питер уже обрел свое обычное хладнокровие. Он вытащил из кармана сигарету и закурил, глядя на Хастена, пока тот устраивался за своим письменным столом.
Один агент в униформе молча сидел за маленьким столиком в углу комнаты с приготовленными бумагами и авторучкой. Полицейский неприязненно посмотрел на детектива и проворчал:
— Теперь начинайте! И предупреждаю, не играйте в прятки, коли хотите остаться целым.
Питер несколько раз глубоко затянулся и начал говорить:
— Не надо так нервничать, Хастен! Я отлично понимаю ситуацию и буду совершенно откровенен. Как только я, по просьбе миссис Мак-Линен, начал следствие, то немедленно заинтересовался личностью жертвы. Это было одно из первых дел, которым я думал заняться, так как моя роль состояла в том, чтобы попытаться
доказать невиновность типа, которого вы тогда считали убийцей. Что сразу же привлекло мое внимание, так это тайна, которая окружала номер мисс Пантер.
Я не знаю, обратили ли вы внимание на это, но, на первый взгляд, ее трюк был вообще никак не объясним. Я же узнал с самого начала, что любовница Грегори Мак-Линена некоторое время тому назад подверглась пластической операции лица у хирурга-косметолога.
С другой стороны, парень же сам вам говорил, что его подруга никогда не разрешала ему встречать ее у подъезда мюзик-холла после окончания представления. Она также никогда не удовлетворяла его естественного любопытства относительно механизма и всей постановки ее номера.
Судя по мнению механиков сцены, которые квалифицированнее в этом, чем зрители, спектакль, разыгрываемый мисс Пантер, был совершенно невозможен без оригинальных трюков, которые никто не мог разгадать.
Питер глубоко затянулся сигаретой и пристально посмотрел на Хастена, лицо которого выражало живейший интерес.
С наигранным смущением Питер продолжал:
— Теперь же я должен сделать признание,- раз уж мы с вами решили играть с открытыми картами. После небольшого колебания, причины которого вам сейчас станут ясны, я, без вашего ведома, решил проникнуть в комнату, которую в «Белфаст отеле» занимала жертва...
Хастен насторожился, но сразу же взял себя в руки, приняв безразличный вид. Питер продолжал:
— Я постарался взять в этой комнате все отпечатки пальцев, которые только мог обнаружить, то есть сделал то, о чем вы даже не подумали. Потом благодаря счастливому случаю, о котором позвольте вам не сообщать, я смог получить и отпечатки пальцев самой жертвы...— При этом он пристально посмотрел на Хастена и продолжал уже более решительным тоном: — Эти отпечатки пальцев совсем не соответствовали тем, которые нам удалось получить в комнате в «Белфаст отеле».
Хастен, нахмурив брови, резко поддался вперед.
— И что же вы хотите этим сказать, Ларм?
Питер тяжело вздохнул и без всякого смущения продолжал:
— Все очень просто, дорогой коллега: существовали две мисс Пантер... В противном случае ее номер ничем нельзя объяснить. Пока одна девушка находилась на сцене перед публикой, другая — снимала нужную часть одежды, которая по замыслу номера должка была исчезнуть при следующем ее появлении... при свете. Это, конечно, все очень просто, но это надо было придумать... На лице Хастена выразилось чрезвычайное удивление. Он неуверенным тоном заметил:
— Но костюмерша?
— Одна из девиц, по очереди, и играла роль костюмерши,— объяснил Питер.
Глаза полицейского превратились в два поблескивающих буравчика, и он прорычал:
— А мисс Мурки?
Бесстрастным голосом Питер поведал дальше:
— Мисс Мурки просто была сестрой одной из мисс Пантер, но она ни в коем случае не могла быть ее ассистенткой. Она на протяжении двух лет безвыездно жила в одной и той же квартире и умерла в ней, а номер мисс Пантер проходил в Нью-Йорке лишь в течение трех недель. Перед этим она выступала в Филадельфии, а последние два года почти исключительно во Флориде и Калифорнии.
Хастен побагровел. С перекошенным от злости лицом и заплетающимся языком он проговорил:
— А как же одежда, которую опознали служащие мюзик-холла?
Питер непринужденным жестом поднял вверх руки и возразил:
— Она, вне всякого сомнения, была подложена в шкаф персоной, которая и убила мисс Мурки.
Хастен от неожиданности вскочил со своего места и с силой ударил кулаком по столу:
— Я вас задерживаю, Ларм! Вы попросту издеваетесь надо мной! Ведь полицейский врач дал совершенно официальное заключение судебно-медицинского обследования вскрытого трупа, в котором черным по белому написано, что мисс Мурки умерла от закупорки сосудов.
Питер Ларм лукаво усмехнулся:
— Не хотите ли вы заставить меня поверить, что в течение всей вашей карьеры вы никогда не видели, чтобы полицейские врачи ошибались? Разве не так, Хастен? Я лично совершенно уверен в том, что мисс Мурки была убита, и эта уверенность базируется на том именно факте подозрительного присутствия в ее шкафу этой
одежды. Все подстроено так, чтобы полиция сразу же подумала, что мисс Мурки, именно она, а никто-нибудь другой, являлась костюмершей мисс Пантер, которая так таинственно исчезла после спектакля и убийства последней.
Лицо Хастена все еще выражало недоверие. Он, видимо, сопротивлялся убедительной силе доказательств, приведенных Питером. Так как он по-прежнему молчал, то детектив счел для себя возможным продолжать:
— Я могу представить вам все отпечатки пальцев, снятых в комнате «Белфаст отеля». Если вы еще не сняли печати, то сможете сами проделать эту работу с самого начала и получить имеющиеся там отпечатки пальцев. Скажите, Хастен, тело мисс Пантер уже захоронено?
Хастен отрицательно покачал головой. — Думаю, что нет.
Улыбка осветила лицо Питера, он почти радостно проговорил:
— Ну так это же отлично. Ведь тогда легко будет проверить все мои гипотезы. Думаю, что в ваших интересах, да и в моих тоже.
Хастен недовольно пробурчал:
— Я подумаю об этом, Ларм. Если только вы не одурачиваете меня, то это, конечно, может в корне изменить ход следствия. Я могу потребовать, чтобы произвели повторное вскрытие трупа мисс Мурки, уже другим врачом. Но если смерть этой женщины окажется действительно естественной, то ваша версия не будет иметь никакой почвы под собой.
Немного поколебавшись, он скомандовал своему помощнику:
— Можете идти, вы мне больше не нужны.
Агент ушел, унося с собой записи. Когда дверь за ним закрылась, Хастен сел на край своего письменного стола и заговорил с наигранной добродушностью:
— Ну а теперь, Ларм, объясните мне, что вы делали в доме Гледис Нутмег.
Питер принял невинный вид.
— Вы, безусловно, мне не поверите, Хастен, но около полуночи, когда я находился у себя в бюро вместе с миссис Мак-Линен, которая опять просила меня принять ее, эта молодая женщина позвонила вдруг мне по телефону и стала умолять меня срочно приехать к ней под предлогом того, что она должна мне сообщить что?
то очень важное, касающееся смерти мисс Пантер. Я, не долго думая, отправился к ней.
Она встретила меня в том виде, в котором вы ее застали, и стала разыгрывать со мной какую-то непонятную комедию. Несмотря на все мои усилия, мне не удалось заставить ее объяснить, почему она позвонила и вызвала меня к себе. В тот момент, когда я уже собирался убираться оттуда, так как все казалось мне крайне подозрительным, она опрокинула на мой костюм ледяную воду из ведерка, которое вы могли видеть стоящим на столике. Вы можете сами убедиться, пощупав мой костюм, материя до сих пор не высохла. Вот почему я и вынужден был раздеться, и она предложила высушить его при помощи электрической сушилки, которую вы тоже видели, так как она была включена в момент вашего прихода, а мои брюки висели перед ней на спинке стула.
Мы как бы разыгрывали какую-то сцену вдвоем, когда вы позвонили. Она, правда, пыталась меня задержать, умоляя, чтобы я не открывал дверь, и могу вас уверить, что я ожидал кого угодно, только не вас...
Стараясь сохранить видимость доброжелательности, которую он напустил на себя, Хастен спросил:
— Но тогда почему же она убила себя в тот момент, когда мы вошли?
Питер в недоумении медленно ответил:
— Как только я приехал к ней, она сразу же мне сказала, что кто-то хочет ее убить, и с какой-то лихорадочной поспешностью побежала к шкафу, достала этот револьвер и показала его мне, говоря, что она будет защищаться до последнего. Я взял оружие из ее рук и положил его на шкафчик.
Помолчав минуту, он осторожно продолжал:
— А вы заметили выражение ее лица в момент выстрела?
Хастен что-то неопределенно проворчал, а Питер уточнил:
— В ее взгляде вы заметили выражение необычайного удивления? Мне кажется, женщина не ожидала, что застрелится, нажимая на курок...
Хастен сбросил с себя всю доброжелательность, злобно проговорил:
— Ларм, вы продолжаете издеваться надо мной! Это же ни на что не похоже! Ваше утверждение...
Питер мягко перебил его:
— Можете думать, что хотите, Хастен, но я совершенно уверен в этом. С первого же момента, как только я пришел к этой женщине, у меня было ощущение, что она играет хорошо продуманную роль во всей этой комедии. У нее не было никакой причины пускать себе пулю в голову при вашем появлении. Я убежден, что игра с пистолетом составляла часть представления, которое она разыгрывала со мной, и она была абсолютно уверена, что пистолет не заряжен. В этом я ничуть не сомневаюсь. Речь идет об убийстве, и убийстве исключительно коварном... Поверьте мне, Хастен, мы имеем дело с убийцей необыкновенно умным...
У Хастена был недоумевающий, растерянный вид. И, видимо, отказавшись от мысли, которую он не смог понять, он снова принял доброжелательный вид.
— Ларм, я не хотел бы ничего иного, как верить вам и сотрудничать с вами, но между нами существует еще один невыясненный пункт. Я знаю, то есть прекрасно понимаю, что вы получаете сведения от кого-то из моих подчиненных. Кто-то из моего окружения информирует вас о том, что происходит у нас. Не отрицайте, в этом я совершенно уверен, и вам меня не переубедить. Я только хочу, чтобы вы назвали его имя. И только за эту цену я отпущу вас.
Питер почувствовал желание, невольное желание рассмеяться ему прямо в лицо, но сдержался. Коварная мысль зародилась в его голове. Он притворился, что колеблется, и, избегая взгляда Хастена, ответил:
— Хастен, вы ставите меня в трудное положение. Вместе с тем я вижу, у меня нет выбора. Раз вы хотите знать имя, я назову его: это Бесси, ваша секретарша.
Хастен стал пунцовым от гнева и грубо выругался. Он глухо проговорил:
— Это неслыханно! Но с таким лицом, как у нее, конечно, не может быть выбора...— Он снова выругался и, сжав свои огромные кулаки, завопил:— Я немедленно вышвырну ее за дверь.
Глава одиннадцатая
Было уже три часа утра, когда Питер Ларм покинул городское отделение полиции. По звездному небу, как волны, носились огромные облака, и горячий ветер дул с такой силой, что затруднял дыхание.
Питер добежал до своей машины и тотчас же отъехал. Он был вполне удовлетворен тем, как протекала его беседа с Хастеном. Ему удалось убедить сержанта полиции Хастена в своей полной искренности, опустив при этом самые существенные детали дела. Хастен, казалось, не подозревал о существовании связи между мисс Нутмег и импресарио мисс Пантер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17